– Что случилось?
– Домой иди!
– Я Володю…
– Нина!
Нина нахмурилась и побежала в лавку, оттуда прошла в квартиру, сняла пальто. Что случилось? На отце лица не было. Может быть, что-то с тетей Лидой? Кто этот человек?
Нина выглянула в окно. Володя стоял около лавки. Арсений Васильевич что-то сказал ему, Володя кивнул. Нина не выдержала, снова накинула пальто и выскочила в лавку. Она хотела выбежать на улицу, но увидела отца. Он стоял около кассы и поспешно выгребал оттуда деньги.
– Папа, что ты делаешь?
– Погоди, Ниночка, – отмахнулся он.
Из глубины лавки выскочил Николай:
– Арсений, что дальше делать?
– Да что делать? Ничего. Сволочи! Давай закроем, Николай, деньги возьми и домой иди. А я туда…
– Не надо, Арсений. Убьют…
Нина вскрикнула. Арсений Васильевич повернулся:
– Ниночка! Что ж ты не дома-то…
– Что случилось, папа? – крикнула она.
– Чайную разгромили, Семена избили.
– Кто?
– Да кто… Ниночка, тебя-то куда…
– Давай я к себе ее возьму? – предложил Николай.
– Давай… Нина, оденься побыстрей и иди с Николаем.
– Папа, я с тобой!
– Нет. Ниночка, послушай меня. Делай, что я говорю? Ладно? Не до тебя сейчас. Собери быстро что там тебе надо, и уходите.
Володя так и стоял около лавки. Николай с Ниной за руку прошли мимо него. Нина растерянно обернулась, но ничего не сказала. Арсений Васильевич вышел из лавки, крепко запер дверь.
– А куда Нина пошла? – спросил Володя.
Арсений Васильевич повернулся:
– Иди домой, сынок.
И быстро ушел.
Нина сидела на диване в квартире Николая Семеновича. На ковре играл его пятилетний сын, тоже Коля. Нина немного поиграла с ним, потом села на диван и задумалась. Из кухни слышались голоса. Нина прислушалась:
– И нечего было девчонку сюда тащить! – говорила жена Николая Семеновича.
– Что значит – нечего? – негромко возражал Николай Семенович, – одну ее оставить?
– И оставить! Коля, ты вот что – деньги он тебе все отдал? Он ведь не считал поди, так ты отложи себе сколько там…
– Ты что говоришь, Даша! – повысил голос Николай Семенович.
– Что я говорю? А то и говорю – отложи! Ты сколько на него работал? Ведь не выходил из лавки этой чертовой, еще и на Охте когда служил… а он знай себе жилеты меняет да девчонку наряжает! Сколько он тебе платил? Всяко мог бы и больше!
– Перестань, Даша!
– Не перестану! Прошло его время! И правильно, что чайную разгромили! Эксплоататор!
Нина решительно толкнула дверь. Дарья повернулась:
– Ты что вышла? Где тебе сидеть сказали?
Нина, не обращая на нее внимания, пристально смотрела на Николая Семеновича. Он, не выдержав ее взгляда, опустил глаза. Нина спокойно вышла в прихожую, взяла пальто, оделась. Николай Семенович выскочил за ней:
– Нина, куда ты?
Нина повернулась:
– Я пойду домой. Всего доброго.
Он схватил ее за руку. Нина нахмурилась:
– Отпустите.
Дарья выскочила следом:
– Иди, жалуйся папеньке! Если его не пристукнули, пока он добро свое защищает!
Николай Семенович отпустил ее руку и повернулся к жене. Нина спустилась по лестнице. Сверху слышалась перебранка супругов.
Нина добралась до дома и вспомнила, что ключа нет. Ну ничего, не холодно, можно дождаться папу на улице. Может быть, зря она ушла? Надо было дождаться отца там, рассказать ему все? Теперь деньги, наверное, пропали. Папа говорил что-то о том, что у них есть деньги в банке, но можно ли их получить?
– Гуляешь, Нина?
Она очнулась:
– Здравствуйте, Яков Моисеевич!