Алюминиевые огурцы

– Деточки, вам ещё рано в школу! Придёте на следующий год!

И безапелляционно продолжила, уже в школьном коридоре:

– Кто родители этих детей?.. Вы?.. Придёте на следующий год! Детей слишком много, парт не хватает!.. И, родители, только шариковые ручки! Перьевыми – измажутся в чернилах!..

Двое мальчишек, радостно выдернув ранцы, умчались из класса. Веснушчатая девочка громко зарыдала и присоединилась к таким же горемыкам из соседних кабинетов.

Праздничное настроение Иры несколько испортилось. Света же тихо радовалась своему двадцать девятому октября.

На следующий день её перевели в другой класс, чтобы уравновесить количество детей.

Читать и считать Ира умела ещё до школы, но многие одноклассники не знали даже алфавита. Чем себя занять, пока другие складывают буквы в слова, а цифры в ряд, она придумала быстро.

В крыле, где находились первые классы, на этом же этаже располагалось сказочное место – библиотека. А книги Ира не просто читала – она с ними играла, гуляла, ела и спала.

Заученные наизусть немногочисленные домашние книжки сменились необъятным миром библиотечных полок. Во время перемены Ира выхватывала оттуда очередную сказку, прятала её под крышкой парты и, когда урок становился уж очень скучным, читала, тихо-тихо перелистывая страницы.

– Степанова, я урок для кого веду?! – Ира просто оглохла от раздавшегося над ней оклика.

Стыдно-то как! Глаза вверх не поднимались. Крышка стола резко скрипнула, и Дарья Павловна выдернула книжку.

– Отдам только родителям!

В дневнике – жирная двойка за поведение.

Мама с папой негодовали:

– В садике твои выходки всем надоели! Теперь и в школу начали вызывать… На почерк свой посмотри – как курица лапой пишешь!

В тетрадях Иры ошибок не было, но записи совершенно не соответствовали отличнице: у тех каждая буковка выведена, предложения – строчечка к строчечке. А у неё – мелкие корявые горошины, такие же строптивые, как сама. Родители пытались исправить недоразумение и заставляли переписывать текст по нескольку раз, но чем чаще, тем он становился неразборчивее. Ира мечтала стать врачом, вот и почерк, наверное, соответствующий вырабатывался.

Отстали.

Но книги брать в библиотеке запретили. Как будто сердце вырвали!

Она не она будет, если выхода не найдёт! Стала выбирать на полках книжки потоньше, прочитывала за перемены и немного задерживаясь после уроков, и сдавала. Наутро – опять в библиотеку.

– Так дело не пойдёт! Ты, наверное, не читаешь, а картинки только смотришь. Больше так быстро не приму! Приноси завтра. – Библиотекарь, возмущённо сверкая очками, вернула книгу.

Ира спряталась в школьном туалете. Шестерёнки в голове бешено вертелись.

Дома точно накажут за то, что ослушалась, – домой нельзя! Оставить в классе? Дарья Павловна найдёт, опять родителей вызовет. Или кто-нибудь стащит.

Взгляд упал на батарею. Между ней и стеной темнела узкая щель, но книга пролезет. Попробовала, оглядела со всех сторон – почти незаметно. Вглядываться никто не будет!

Хорошо, что вскоре родители забыли о запрете, и эпопея со школьным туалетом продолжалась недолго.

Дерево

Жила-была девочка. Как её звали? – Ай, неважно! Мама ей сшила красивое платье с рукавами-фонариками, а папа подарил резиновые сапожки. Даже с каблучком. Она взяла ведёрко и пошла в лес за грибами…

Ира шариковой ручкой старательно выводила ножки-палочки в огромных сапогах на окрашенной зелёной краской дверце рядом со своей партой.

Что за трезвон?.. На урок?!

Она растерянно глядела на свой шедевр. Донёсся язвительный голос Гали:

– А Степанова на шкафу нарисовала!

Тяжёлая фигура нависла над Ирой.

– Сейчас же возьми тряпку и смой!

Зря Галька влезла – без неё бы сама всё стёрла! А теперь…

– Не буду!

Брови Дарьи Павловны поползли вверх, а подбородок вниз, став тройным.

– Почему?..

Ира молчала, поджав губы и уставившись в одну точку, куда-то под парту. Руки, ноги оцепенели, как и язык, и в сторону тряпки не двигались.

«Это Галька во всём виновата!»

– Будешь мыть?!

Ступор не отпускал. Ира молчала. И прекрасно понимала, что она – упрямый осёл, но ничего с собой сделать не могла.

– Хорошо! Я вымою сама!

Ира выбежала из класса. Опять в дневнике на фоне пятёрок по предметам красовалась двойка за поведение, и вызвали родителей.

Дома кричали: в кого такая уродилась?..

Дарья Павловна красных чернил не жалела. Как и Ира не могла укротить свою безудержную натуру.

Задираются мальчишки – облила из стеклянного шприца, что носила в своей санитарной сумочке, когда готовилась к «Зарнице». Двойка. А за то, что их команда выиграла благодаря ей, и не похвалили.

Слепила из глины волка. Весь вечер с мамой сушили, раскрашивали гуашью. Одноклассник взял посмотреть и отломил нечаянно лапу. Дарья Павловна за трёхногого зверя четвёрку поставила.

– Почему? Я же не виновата, что лапа отломилась?!

– Не смей со мной спорить! Сядь на место!

Вскипело внутри от несправедливости – как жахнула учительский стул об пол! Ножка сломалась и у стула. Двойка.

Задержалась учительница перед уроком. Сосед по парте закидал Иру пластилином. Недолго думая, схватила доску для лепки и стукнула по бестолковой голове. Крови-и-ищи! Испугалась сильно! Двойка – в дневник, дома – ремень.