Неприкаянная

Стол уже накрыт. Интересно, еды полно, а прибор один. Это ей на выбор столько блюд предлагают или она одна все скушает? Да! Деточка точно растущий организм. Почти получилось, не поместилась лишь самая малость. Уработалась, милая. Еле дышит. И-и-и – раз! Вес взят! Встали и пошли, нет, поползли. Куда? В спальню. На кроватку. Отдыхать? А платье? Трашка снимает. Мать твою! Устала она. А мне что делать? Эта дура читать хоть умеет? Чем она вообще целыми днями занимается?

Трашка умеет. Что умеет? Читать. Я два часа роман слушала, в полной темноте. Она спала, а я слушала. Роман дрянь. Нежная дева, злой старый жених и молодой красавец-возлюбленный. Старик повержен. Красавица спасена. Все. Лавочки-цветочки, бабочки-платочки. Лучше бы я на самом деле умерла. Такая тоска накатывает по маме, по папе с дедушкой. Я даже поплакать не могу. Только выть от безысходности, да все равно никто не слышит, а лица родных будто кто стереть пытается. Они отдаляются от меня, и образы их раз от разу делаются все более размытыми и нечеткими. Уроки сэнсэя помню, о мире своем помню. Все свои знания, как книгу, могу перелистывать, а вот лица родных, друзей и знакомых… Что это? Почему так?

Ужин прошел в кругу семьи. Братцы у моего поросеночка стервецы редкостные. Все в папеньку – высокие, симпатичные, рыжие, черноглазые, просто мечта глупых барышень. Покатались так покатались. Мужика конем на дороге сшибли, на сельском рынке порезвились, переворачивая все, что под руку попадалось, селянку какую-то молодую в замок притащили. Маменька охает. Папенька посмеивается. Стервецы веселятся. Девочка-колобок кушает. За час, проведенный в кругу семьи, поняла только, что находимся мы в замке, на дворе Средневековье, братьям-близнецам по двадцать лет, а девушке-красавице уже пятнадцать. Еще чуть-чуть – и старая дева. Какой ужас! Часики-то тикают…

Сегодня приезжает долгожданный жених. Хоть какое-то разнообразие. Может, по саду прогуляются. Пять дней! Целых пять дней мы кушаем, отдыхаем, спим, иногда купаемся и снова кушаем, а еще слушаем выразительное чтение Трашки и плачем над трагической судьбой героини. А за окном лето, сад и море. За все эти дни я не смогла выяснить почти ничего. Я не знаю, сколько дней в году, как сменяются сезоны, бывают холода или нет, как идет исчисление дней, часов, месяцев. Мне неизвестно название королевства, города, который виднеется на горизонте, и даже имя рода, к которому принадлежит моя носительница. Зато я уже прекрасно разбираюсь в драгоценностях, в поведении за столом, в названиях изысканных блюд, различаю все оттенки розового и даже сдохнуть от радости не могу.

Приехал. Невестушка соизволила встать и подойти к окну для того, чтобы увидеть его заранее. Увидела и я. Высокий, хорошо сложенный, черноволосый, настоящий. Он не просто маг, он маг-воин. Призывая весь свой опыт, я отметила, что человек, поднимающийся по ступеням парадной лестницы, знает, как правильно держать в руках оружие. Его походка, движения рук, поворот головы – все выдавало не просто бойца, а мастера.

Гляди-ка ты, понравился! Девочка в восторге. Трашку сюда! Одеваемся, красимся, талию затянуть! Где она талию увидела и где бедная служанка ее искать должна, вот вопрос. Талию не нашли. Нашли шею. Платье меняли пять раз. Жених и родители ждали. Ждали. Ждали… Дождались. Мы, то есть она пришла. Вплыла в гостиную, попыталась изобразить реверанс. Гость встал, поклонился приветствуя. Ох какой! Красивый? Нет, красавцем его назвать нельзя: тонкие, сурово поджатые губы, синие, со стальным оттенком глаза, смотрящие с брезгливостью и насмешкой, высокий лоб, густые, черные, зачесанные назад волосы, убранные в короткий низкий хвост, и прямой, чуть заостренный нос. Его ноздри дрогнули. Гляди-ка! Сделал вдох… и замер. Забыл, бедный, как дышать! Ну а что, девочка нервничала. Хотела понравиться. Вылила на себя целый флакончик духов. Хорошо, что я в ней, а не рядом с ней, а то бы тоже задохнулась. Папенька вот стоит спокойно и не дергается. Привык уже, видимо, а гость теперь через раз дышать будет. Фиг! Он же маг, зараза такая. Колданул и порядок. Вон пленка какая-то ноздри прикрыла. А почему я это вижу?!

– Милорд, позвольте вам представить мою дочь, виконтессу Ланью Мирасвел, вашу невесту. Через полгода моей девочке исполнится шестнадцать. Согласно брачному договору, день рождения и свадьбу праздновать будем одновременно. Твой жених, доченька – Ларен, граф Двардский. Даже ваши имена созвучны, а значит, вашему союзу благоволят боги! – соловьем заливался папенька.

Поросеночек мой, кажется, глазки жениху пытается строить. Потрясенный красотой невесты, граф молча приходил в себя, а маменька, сидевшая в кресле возле стола, не сводила глаз с большой, нарядно упакованной коробки. И вот наконец-то граф отмер.

– Я рад приветствовать вас, моя леди! Ваша красота и молодость радуют глаз. Разрешите преподнести вам подарок, достойный вашей красоты.

Вот какой! Вежливо обхамил, взял за кончики пальцев и повел к столу. А поцеловать ручку и не подумал.

Драгоценности. Снова. Но какие? Очень изящная и чрезвычайно дорогая работа. Воздушное, словно кружево, колье – россыпь драгоценных камней и белое золото. В придачу к нему серьги, браслеты и перстень. Изумительно. Это еще не все. Магия… И я ее вижу. Каждый камешек, даже самый маленький, словно светится изнутри. Что это? Зачем? Маг объяснит? Да. Послушаем. Невестушке-то все равно, она рада и до безумия счастлива, а мне интересно.

– Моя дорогая невеста, мне очень хотелось вам угодить, и я работал над этим подарком довольно продолжительное время. Его невозможно потерять, его не смогут украсть, и, самое главное, ни один маг не сможет подчинить вас своей воле. Этот набор драгоценностей был исследован в Магической академии лучшими артефакторами, и грамота, подтверждающая их свойства и возможности, прилагается к ним как дополнительный подарок.

– У вас такой изысканный вкус! Подарки просто бесподобны, – умиляется невеста. – Я самая счастливая на свете. С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи.

– Я буду считать дни, ожидая ее.

Как заливает! Молодец мужик. Вон как девочку порадовал. Она теперь со своим платьем одного цвета.

– Носите и не забывайте обо мне.

Непременно будет носить, как только выберет, какой из двух подарков ей больше нравится, так и будет. А может, и всё разом нацепит.

Глава 2

Не нравится мне последний подарок графа. Ой не нравится! Когда его моя красавица надевает, камни так и вспыхивают. Она радуется, перед зеркалом крутится, а мне на душе так пакостно становится. Ей пятнадцать, мне восемнадцать, три года разницы, а такое ощущение, что все десять, и я прямо старухой на ее фоне себя чувствую. Глупый, избалованный ребенок. Читать умеет, писать умеет, как оказалось, причем очень красиво, с завитушками и вензелями, а больше ничем не интересуется. Ее даже слугами управлять не учили. Она не знает, как дом вести, где, сколько, почем, зачем… Вдолбили в голову, что богатой замужней леди нужно служить украшением, она и верит. Платья, ткани, рюши, воланчики, драгоценности, любовные романы и конечно же покушать – вот и все, что ее интересует. Сделали из девчонки глупого, жирненького поросеночка и рады. Послушная, управляемая, глупая, что еще надо?

Нет, она не злая, никого не ударит, не прикажет выпороть, просто папе пожалуется. А жалеть… Кого? Зачем? Не научены. Не умеет она этого. Мимо пройдет, и все. Тут у нее на глазах служанка сильно поранилась, так она мимо прошла и даже на помощь никого не позвала. Животных не любит, но зато знает, что какой цветок означает, какое сочетание цветов о чем говорит, и может составить из них целое послание. Причем как за этой красотой ухаживать, где и как они растут, ее совершенно не интересует. О чем ее родители думают? Ведь просидит в гостиной, провздыхает над романами всю жизнь. Может быть, это я чего-то не понимаю, а она будет жить в свое удовольствие и помрет счастливой? Вон маменька ее, как и доченька, не обращает внимания на то, что хозяин дома вместе со своими сыночками ни одну мало-мальски симпатичную особь женского пола мимо себя не пропускают, и ничего, счастлива.

Боги! Неужели мне так и придется изо дня в день, из года в год наблюдать за тем, как живет эта девушка! Один день будет похож на другой, и только изредка – гости, балы и приемы. Завезет ее маг в какое-нибудь захолустное поместье и будет навещать раз в год по обещанию. А я? Зачем я здесь? В чем смысл моего существования?

А камни-то раз от раза все ярче горят. Нет, что-то здесь не так. Подготовка к свадьбе началась. Согласовывали время, дату, список гостей, место проведения торжества и самое главное – приданое. Мама с дочкой обсуждали украшения и платье. Из города привезли портниху. Работа закипела. Ах, какие это были мучения для маленького колобочка! Стоять неподвижно с поднятыми руками дольше двух минут она не могла и сильно капризничала. Работа над платьем затянулась. Ланья скучала, а я впервые испытывала непередаваемое удовольствие от процесса. Почему? А потому что портниха явилась в замок Мирасвел не одна. Она и ее четыре помощницы не только работали, но еще и языками мололи не останавливаясь. За три месяца, пока они усердно трудились над подвенечным платьем и новым гардеробом, достойным столицы, я узнала не просто много, а очень много, почти все. Оказалось, что родовой замок виконтессы Ланьи находится вблизи крупного портового города Магри, на скалистом морском берегу, а здешний год дней на сорок короче нашего. В месяце сорок дней. В неделе десять дней. Часы и минуты из расчета один к десяти. Зима короткая и мягкая, лето теплое, осень на редкость дождливая, весна наступает очень стремительно. Преступность здесь низкая, но «сильный правит бал». Мир магический. Королевство Ауриндия имеет выход к морю. На побережье три крупных портовых города. Столица далеко. Имеется пять герцогских владений, но треть земель королевства принадлежит правящему роду. Земли в основном равнинные, их пересекают две крупные судоходные реки и два десятка речушек помельче. Общественный строй – Средневековье, огнестрельного оружия нет, воюют холодным оружием и магией. Магом является каждый второй, но по-настоящему сильных магов очень мало, а если точнее, то единицы. Количество одаренных со средним уровнем силы исчисляется всего лишь сотнями. Существуют школы магии и даже академии. Слабосилки получают образование дома. Знания и умения у них передаются по наследству, от старших к младшим. Многого они не могут, но вот зажечь огонь в печи, очистить платье, послать магическую весточку родным с помощью магического почтового пенальчика, помыть посуду, облегчить себе ношу, да и просто избавиться от пыли – это всегда пожалуйста. Пара-тройка слабеньких чудес за день – уровень всех слабосилков. В семье виконтов сильных магов не было, не было и середнячков. Мужская половина семьи кое-что могла, а вот женщин просто ничему не учили. Уровень их дара никого не интересовал, а зря. Судя по всему, когда-то давно в родне у мамочки отметились очень сильные маги, поскольку Ланья была одаренной и притом неслабой. Почему об этом никто не знал? Ну так она при папеньке и при маменьке с братьями никогда не капризничала. Только ее служанка и знала, как далеко и с какой силой летают вазы, как часто ломаются кресла и стулья, да все об стену, об стену, и почему в комнате молодой виконтессы цветы вянут в течение пары часов, никакая магия не помогает.

Время шло. Девушка трепетала от волнения, а камушки горели все ярче. Так переживала бедная, у нее ведь даже дебюта не было, ее ведь даже в свет ни разу не вывозили. А зачем? Все уже сговорено. У бедняжки аппетит пропал. Она даже два раза ужин пропустила. А жених не появился в замке своей нареченной больше ни разу. От него приходили весточки, подарки, цветы, но каждый раз они оставляли юную невесту разочарованной. Граф присылал ей книги, картины, ткани, магические артефакты, но вот драгоценностей больше не дарил.

Почему он так поступал, я поняла буквально вчера. Все оказалось очень просто. Маг хотел, чтобы его невеста носила кое-что определенное, а именно комплект драгоценностей с магической начинкой. Он наверняка уже устал ждать результата, и вот этот день настал. Стоя перед зеркалом, Ланьюшка надела весь комплект сразу. Раньше она частенько надевала то одно, то другое. Камни коснулись нежной кожи, налились светом, а затем ярко вспыхнули. Браслеты стали горячими, плотно прилегли к запястьям, колье превратилось в настоящий кружевной широкий ошейник, плотно обхвативший короткую шейку, серьги и кольцо уменьшились в размерах, и, наконец, вся эта красота начала просто вплавляться в кожу. Это было больно. Очень больно! Больно нам обеим. Слезы текли из ее глаз, но ни моргнуть, ни пошевелиться, ни закричать Ланья не могла.

Сколько это продолжалось, я не знаю, но наконец-то боль стихла. Драгоценности теперь казались просто нарисованными. Закрыв глаза, глубоко вздохнув, она, видимо, собиралась погромче заорать… И заорала, только не так, как ей бы хотелось. Вы когда-нибудь слышали дикий крик бешеной испуганной кошки? Вот! И кошка и крик были настоящими. В роли кошки – милочка Ланья. Всего мгновение прошло после того, как отступила боль, и вот уже перед огромным, во весь рост зеркалом стоит не испуганная толстенькая девушка, а бледно-рыжая, почти розовая кошка. Шерсть вздыблена, глазки выпучены, маленькие ушки прижаты к голове. А похожа она была больше всего на кота из мультфильма про попугая Кешу. Ну, на того, который говорит «Таити, Таити… Нас и здесь неплохо кормят». Бег в исполнении этого кота вы представляете? Колобок увидел бы, удавился от зависти! Лапки гребут, пробег измеряется в сантиметрах, а она еще и орет. Дальнейшие события поразили меня до глубины души. В спальню вбегает Тришка и тоже начинает орать.

– Ваша милость! Ваша милость! Где вы? Что случилось? – Кошка кидается ей в ноги, кричит, пытается вскарабкаться вверх по тяжелой юбке. Служанка взвизгивает и, оттолкнув ее ногой, начинает заглядывать во все углы, продолжая причитать: – Где же вы? Что эта кошка с вами сделала?

Вот могла бы, заорала бы ей в ответ: «Что, что… Съела!» Вот дура-то!

Так… Углы и шкафы проверены. Кошка схвачена за шкирку. Вопли продолжаются. Орет Тришка. Орет кошка. Все сбегаются. В замке переполох.

Глава 3

Не нашли девушку-красавицу! Все обыскали – от подземелья до чердака и не нашли. Волновались, глядя на кошку – удивлялись. Братцы высказали предположение, что кошку Ланья прятала и кормила как на убой. Зачем? Не смогли придумать. Утром отец семейства пригласил в замок мага. С обеда поиски возобновились. Не нашли. Маг, старый, сморщенный, седой старик, уверенно заявил, что молодая госпожа жива и находится в замке. На вопрос «где?» пожимал плечами да руками разводил. И тут, впервые за все время поисков, послышался голосок заплаканной маменьки:

– Нужно позвать графа Двардского. Он один из сильнейших магов. Он сможет! Найдет Ланьюшку.

К ней прислушались. Кошку посадили в большую клетку и крепко закрыли. Найдется виконтесса, а кошечка потеряется, что тогда делать? Жирное чудовище уже не орало. Дооралось. Охрипло. Кошка сначала все пыталась между прутьями пролезть. Да разве же у нее получится, с такой-то комплекцией? Испугалась девчонка сильно, даже от еды отказалась. За те два дня, пока жениха ждали, только водичку и пила. Мне ее даже жалко стало. В чем ее вина-то? За что так сурово? Это наверняка суженый виноват. А кто еще? Ну не нравится невеста, так что? Перевоспитай. Научи. Откажись от нее, в конце-то концов. Она ведь совсем девчонка еще, глупая, доверчивая. Ее ведь растили, как цветок оранжерейный. Немного ласки, чуть-чуть строгости, толику настойчивости и, глядишь, расцвела бы девушка на загляденье завистникам и злопыхателям.

О-о-о! Явился. Как хорошо, что все в расстроенных чувствах и клетку из кабинета папочки убрать забыли. Вот сейчас мы с Ланьей можем наблюдать за представлением в первых рядах. Папочка охает, маменька плачет, братцы сидят, насупились, маг тревогу изображает. Глянь, выдержка какая, даже глаза на клетку ни разу не скосил. Расспросы, допросы, предположения. Четыре часа уж прошло, а воз и ныне там. Исчезла, и все дела! Как была – в платье, в туфельках и драгоценностях, так и пропала. Более ничего с собой не взяла, да и не пропало больше ничего. Кошка только вон появилась… И где раньше пряталась?

Граф-то молодец. Выслушал, посочувствовал и занялся поисками. Глянь-ка, действительно магичит… А нити магические к клетке тянутся, только вот не видит их никто, а у Ларена глазки от удовольствия блестят. Все наверняка думают, что от слез. Ага, как же… Вот если он еще и слезу пустит, то я признаю его лучшим манипулятором королевства. Не выдавил… Не смог, но трагизму в голосе добавил и заверил виконта и его семью в том, что девушки в замке уже нет, но она жива, а потому он подключит к ее поискам лучших людей и вместе со всеми будет ждать ее возвращения хоть до скончания века. По его словам выходило, что ее похитили при помощи магии, а потому расследование и поиски легкими не будут, но он согласен ждать и помогать чем только может. Взамен же он просит отдать ему любимицу Ланьи, Рыжульку, обязуясь заботиться о кошечке, пока невеста не отыщется. Ну что, поверили. Отдали.

Едем! В карете. Кошка по-прежнему в клетке. А маг-то… Вздохнул с явным облегчением и, глядя на нее, улыбаться начал. Вот как улыбнулся, прям красавчиком стал, глаз не отвести. Глянь, клетку открыл. Кошку на руки взял, а она, дурочка, в глаза ему заглядывает, мяукает жалобно так, а он молчит и ласково ей пальцами ушки оглаживает. Минут двадцать молчал и вдруг заговорил. Объяснит? Да…

– Ну что, Ланьюшка, испугалась? Не нравится тебе все это? А уж как мне не нравится! Виноват я перед тобой, но и ты меня пойми. Я маг. Один из сильнейших. А тут такое… Запомни, моя девочка, никто и никогда не будет указывать мне, что делать, ни род, ни дед, ни отец. И женюсь я только тогда, когда сам захочу, и на той, на которой захочу! Снять с тебя заклятие смогу только я. Разглядеть в этом облике человека тоже смогу только я, потому как никто из ныне живущих магов даже не подозревает о такой возможности. Попали мне как-то по случаю в руки свитки древние, вот из них я и узнал много интересного и занимательного. Раньше маги миром правили. Они же наказания придумывали и осуществляли, а потому у каждого мага были вот такие зверушки. Только я, извини меня, невестушка, держать тебя при себе не буду, не хочу. Не нравишься ты мне, некрасивая ты и кошка из тебя получилась просто отвратительная, а значит, придется тебе отныне самой о себе заботиться. Но ты не бойся, я доработал это заклинание. Моя магия не даст тебе умереть от ран. Заживать на тебе все будет очень быстро, и доживешь ты до старости. Колечко у меня на мизинце, маленькое такое, неприметное, я его к твоей душе привязал, всегда поможет найти тебя, но только мне. Остальные маги, если папочка твой будет их нанимать, смогут только сказать, что живая ты. Научит тебя жизнь попрошайничать, прятаться, мышей ловить, съестное воровать, охотиться. Похудеешь. Может, даже в дом кто пустит, пожалеет. Если, конечно, пользу приносить научишься.

Копыта лошадей застучали по булыжной мостовой, это мы, наверное, в город въехали.

– Ну, прощай, моя хорошая. Удачи тебе! Возможно, через пару-тройку лет встретимся.

Дверь кареты приоткрылась, сжались, словно клещи, крепкие пальцы, и вот она, свобода. Канава, в которую он выкинул кошку, была неглубокая, но грязная и вонючая. Жители трущоб не отличались чистоплотностью, и потому мы с Ланьей угодили в нечистоты. Спасибо не захлебнулись в этой гадости. Теперь она больше не была рыжей, она была черной, со слипшейся от грязи шерстью, но все такой же толстой и оттого еще более гадкой. Не осознав глубины той пропасти, в которую угодила, Ланья, выбравшись на дорогу, кинулась под ноги людям, спешившим до наступления сумерек закончить свои дела.

Это было больно. Очень больно. Люди спотыкались об нее, ругались, а самое главное, били, отшвыривали, наступали. Душераздирающий крик животного никого не разжалобил, только разозлил. Дети – это худшее, что могло случиться в тот вечер. Они кидались камнями, таскали за хвост, били палками.

И вот наконец на город опустилась ночь. Она не кричала. Больше не кричала. Ни впивающиеся в бока острые колючки кустарника, под которым она наконец-то смогла спрятаться, ни боль в отбитых ребрах, ни даже сломанная лапка не могли теперь заставить ее плакать. Ее боль – моя боль. Если бы только я могла с ней разговаривать. Если бы только она могла меня услышать… Маленькое пухлое тело сотрясала крупная дрожь. Замерзшая, мокрая, голодная, она замерла, тяжело, с хрипами дыша. Странное, необъяснимое оцепенение охватило ее. Ни о чем не думала и ничего не хотела. Изнеженная домашняя девочка не умела и не хотела бороться за свою жизнь, а я не хотела умирать второй раз так быстро и безропотно.

Наступившее утро принесло облегчение измученному телу. Шерсть высохла, лапа срослась, ребра больше не болели. Не обманул маг. Но это ничего не изменило, даже желание пить и кушать не помогло. Кошка спряталась ото всех, и от жизни тоже. На третий день нашей бродячей жизни пошел дождь. В осколки разбитого глиняного горшка, лежавшие неподалеку, набралась вода. Я бы попила, она не стала. Эта дура решила умереть, а я хотела жить, хотела отомстить, наказать, доказать ему ошибочность его решения. Пять дней. Она продержалась пять дней, и то наверняка только благодаря магии артефактов, но они не могли заставить ее встать и пойти, они не могли ее напоить и накормить, они не могли заставить ее хотеть жить.

На шестой день я проснулась в теле кошки одна. Я больше не слышала ее мыслей, с трудом чувствовала ее тело. Оно теперь подчинялось мне. Ах, каких огромных усилий стоило мне сделать всего несколько движений, но я сделала их, добралась до воды. Я буду жить! Назло жестокому и такому равнодушному магу. Буду. А он теперь с полным правом может считать себя убийцей, ведь он действительно убил ее, молоденькую, глупую домашнюю девчонку, вся вина которой заключалась лишь в том, что именно ее выбрали ему в жены. Она нашла в себе силы для того, чтобы уйти, а я для того, чтобы остаться.

Глава 4

Куст, под которым я пряталась, рос в маленьком дворике заброшенного дома, от которого только и осталось, что три стены и часть крыши. Но зато у дома был подвал. Пусть вход в него был засыпан обломками полностью обвалившейся стены, но я ведь не человек, а потому небольшой щели мне вполне хватило, чтобы через нее проскользнуло мое тощее теперь тело. А полезла я в эту щель лишь потому, что именно оттуда тянуло прохладой и пахло водой.

Мне повезло. Подвал был не очень большой, но, судя по всему, раньше он был частью большого подземелья. Несколько сбитых стеллажей, больше похожих на полати, были абсолютно пусты, но у дальней стены слышалось журчание воды. Я нашла ее, чистую, свежую, холодную и очень вкусную. Медная, по всей видимости, трубочка торчала прямо из крепкой еще каменной стены. Вода текла из нее тоненькой струйкой, скапливаясь в небольшой чаше, выдолбленной в центре массивного камня. На первый взгляд камень и чаша казались единым монолитом, но вода через край не переливалась. Я не стала разбираться, почему это происходит, а просто припала к воде, как путник, чудом пересекший пустыню. Лишь через несколько часов я смогла отойти от воды, решившись обследовать свое временное пристанище. Пахло плесенью, пылью, грязными тряпками, но вот крысами не пахло, и воздух был довольно свежим. Зрение мое подстроилось к полутьме, и я, не напрягаясь, заметила кучу тряпок в дальнем углу и ржавые цепи, закрепленные на противоположной стене. Все? Нет, не все. По полу, причем каменному полу, тоненькой струйкой сквозил воздух. Из этого каменного мешка есть еще один выход. Интересно. Сверху остатки развалюхи, а внизу… Но это не по моим силам и возможностям. Не разгадать мне этот секрет. Много ли сможет кошка, да к тому же еще и полудохлая! А еще кушать очень хочется, и, пока я могу двигаться, мне нужно срочно найти где, а главное, чем закусить.

Далеко идти не пришлось. Нужно было всего лишь выползти из подвала и перейти на противоположную сторону узкой улочки. Ночь на дворе не мешала, а помогала. Меня, такую маленькую, такую грязную и тощую, тенью скользящую вдоль хлипкого забора, не замечал никто. Запаха кошек я поблизости не ощущала, а вот собаки в городе определенно были, и одна из них сейчас громыхала цепью справа от меня, в соседнем дворе. Если судить по грозному окрику и запаху, хозяин принес своему грозному сторожу пищу. Нужно посмотреть на сторожа. Может, поделится? О-о-о! Большая псина! Но все равно поделится. А что делать? Жизнь такая непредсказуемая штука.

Огромный, по сравнению со мной, лохматый кобель учуял мое присутствие сразу, стоило только протиснуться между досок забора, и рванулся ко мне. Бежать? Черта с два! Я есть хочу, а когда я злая и голодная, что мне какая-то собака! Подскок – и вот уже мои лапы обхватывают собачью голову, крепко вонзаясь когтями, а зубы впиваются в нос. Обиженный визг местного бобика оглашает всю близлежащую территорию, но хозяин на помощь не спешит, а пес, скуля от боли, безуспешно пытается меня сбросить. Не получается. Зубы сжимаются чуть крепче – и вуаля! Поза подчинения в его исполнении выглядит просто великолепно. Как она выглядит? Проигравший и признающий силу своего противника ложится на живот, голову кладет между вытянутых передних лап. Медленно ослабляю свой захват, внимательно наблюдая за реакцией пса. Вскочит? Нет, лежит и лишь поскуливает. Обидела тебя, маленький, хороший мой… Всегда любила собак. Трусь об его морду, давая понять, кто тут теперь главный, и зализываю пострадавший нос. К собачьей чашке подходим вместе. Мне разрешают выбрать понравившиеся кусочки. Уйти в свое убежище не смогла, силы к концу подошли, но и так неплохо. Будка у моего нового друга крепкая, любит его хозяин, да и сам он просто душка. Наглею окончательно, залезаю в нее вместе с псом, пытаюсь устроиться у него под боком и застываю в полном ошеломлении. Огромной пастью очень осторожно меня берут поперек тела и укладывают между передних лап. Все. Я сплю. Меня вылизывают. Жизнь удалась.

Ой… Какой большой! Это же как сильно жрать надо было хотеть, чтобы на такого монстра врукопашную полезть? А я почти чистая! Какая прелесть. Собачка, я тебя люблю. Иди обниматься будем, а то проснулась, а тебя нет. Ходят тут всякие, спать мешают, собачку мою волнуют. Вон как старается, лает как надрывно. Где уже этот хозяин? Глухой, что ли? Пришли к нему, а он и носа не кажет. Мой песик ведь может и устать, охрипнуть. И этот тоже, приперся… Стоит, ждет. Сколько можно над бедной животиной издеваться, или ближе бы подошел уже, или бы топал туда, откуда пришел. Ну, наконец-то хозяин нарисовался. Домик бедный, заборчик хлипкий, а рожа у хозяина, как луна на небе, а луны-то в этом мире две, ночью увидела – на пять минут забыла, куда шла. А красавец мой лохматый замолчал и пить побежал. А я подожду немножко. Зачем себя красивую лишний раз демонстрировать. Люди они ведь как? Меньше знают – лучше спят. А сама я уже к людям не отношусь и потому разговор гостя и хозяина слышу очень хорошо, да и спать мне лишняя информация не помешает, а вот выжить поможет.

Новости оказались интересными. В город приехал отряд столичной стражи. Начались поиски и облавы. Ищут молодую виконтессу. За помощь в поисках и полезную информацию обещают вознаграждение. Трясут бордели, нищих, местных магов, на улицах хватают всех, кто вызывает хоть малейшее подозрение. Круто взялись. Только зря все, некого уже искать. Ушла девочка. Может, и правильно сделала. Граф-то рассчитывал на долгие годы поисков, а тут на тебе… Сделают повторный магический поиск и определят, что искать уже некого. Вот тогда он и попляшет. Чтоб тебе, тварь такая, новую жену подыскали, старую, страшную и обязательно сволочную, а если она еще и королевской крови окажется, так совсем хорошо будет. Ее исчезновения не простят и просто так не спустят, да и охранять будут, как сокровищницу. Боги, если вы есть! Облагодетельствуйте красавчика, будьте добры!