Коробка таблеток от депрессии

Зарёванная Ника обиженно всхлипывала, изливая подругам душу.

– Ууууушёёёл! Соооовсееем! Сказаааал, что на развооод подаст!

Подруги в количестве четырёх штук активно ругали Макса – мужа Ники и сочувствовали ей. Нет, ну, в самом-то деле, что этому придурку было ещё надо? Ника- симпатичная, фигурка, личико, всё очень даже ничего, а ноги так и вовсе красивые. Хозяйка классная, готовит – пальчики оближешь. Собственно, одна из подруг этим и занималась.

– Шикарный плов! Небось, до скандала готовила? – уточнила Ирка.

– Даааа…– всхлипнула Ника.

– Оно и понятно. После такого и готовить-то не захочется, – Ирка всегда была особой приземлённой и выражения чувств особо не приветствовала.

– Да что ты про плов-то! Тут трагедия такая! Неее, все, все мужики козлы! – решительно заявила белокурая полненькая Лина, которая тайно считала, что Макс ушел совершенно правильно! Мало ли девушек вокруг, чего надо обязательно с этой Никой жить? Вот с ней, Линой, можно ничуть не хуже, а то и лучше!

– Точно! А какая любовь была, какая любовь! Неее, девочки, точно какая-то баба его окрутила! – добавила третья подруга – Мила. Она была замужем и очень следила за собственным мужем, поэтому, посматривала на дурёху Нику свысока. С её-то супругом такого точно не случится!

– Да нет же! – пароходной сиреной взвыла Ника. – Он сказал, что это из-за собааакииии!

Девицы сочувственно переглянулись. Ну, слону же понятно, что это отговорка, да ещё такая… Из тупых! Да разве же нормальный мужик бросит жену из-за какой-то собаки?

– Ник, ты, главное, не обижайся, но это он явно соврал! – «утешила» подругу Ирка. – То есть собака-то явно присутствовала, но не та, что у вас жила, а такая… ну, женского рода.

Ника вытерла слёзы и хмуро глянула на Ирку. Почему-то ей захотелось срочно выгнать их всех из кухни, а заодно, и из квартиры, запереть дверь и повыть в голос!

– Не изменял он мне! – упрямо мотнула она головой.

– Да ладно… – снисходительно разулыбались девицы. – Всё с тобой понятно! Носилась со своей великой любовью, как курица с яйцом, вот и проглядела!

– Надо бы проверить, кто она! – загорелась Мила. Она жила в соседнем доме с родителями Макса. – Я прослежу!

Ника безнадёжно махнула рукой. Она была уверена в том, что никакой другой женщины не было.

Проводила подруг, порыдала над посудой, припомнив, как они с Максом её выбирали, потом переместилась с воем и всхлипываниями в спальню. Тут же пожалела об этом, потому что в спальне о Максе напоминало всё! Буквально всё, от обоев до перегоревшей лампочки в люстре, которую он хотел вкрутить до командировки, но не успел.

– Чего? Чего тебе ещё надо было? – она глянула на себя в зеркало. Да глаза заплаканные, лицо… ну, лучше не рассматривать, но это же из-за него! А так-то… Красавица-жена, квартирка как на картинке. Еда – как в ресторане. – Чего?!

Она так ждала его! Приготовила вкуснейший плов, до блеска убрала квартиру, а ещё… Ещё сделала то, о чём давно мечтала – отдала Герду. Нет, конечно, она бы никогда не выбросила собаку мужа на улицу! Она долго искала ей самые-самые хорошие и заботливые руки, а когда нашла, едва дождалась, пока Макс уедет, и отвезла псину в её новый дом.

– В нашем доме она никак не нужна! – объясняла она родителям и те кивали. Да, действительно! Ну, какая собака в городской квартире! Да ещё такой ухоженной квартире! Вылизанной до блеска, с замечательным свежим ремонтом. Нет, не для того они дочери квартирку покупали, чтобы псина зятя там лапами по паркету шоркала!

– Пришел со своей сучкой в твой дом, так пусть скажет спасибо, что ты её не выкинула! – припечатала Никина мама.

– Нууу, если уж по справедливости, то у него тоже квартира есть… – попробовал было напомнить Никин папа, но свирепый взгляд супруги заставил его привычно замолчать.

– Есть! Вот пусть бы там свою сучку и держал! – прищурилась тёща.

– Так они же сдают… – совсем тихо напомнил тесть.

– Значит, псине действительно нет места! – сделала выдающийся логический вывод тёща, когда узнала, что дочка пристроила дурацкую дворнягу. Зато, после того как зять, вернувшийся из командировки, вместо радости о том, что вечная головная боль с выгулом и шерстью исчезла навсегда, устроил скандал и ушел, только обрадовалась:

– Никочка, не плачь, звёздочка моя! И ничего такого страшного! Вот, у тёти Любы сынок гораздо, гораздо лучше твоего Макса. Разведут вас быстро, хорошо, что детей не нажили, а дальше… – Никина мама изначально ратовала за сына своей подруги и Макс ей сразу не нравился!

– Мам, я с сыном тёти Любы на одном гектаре не сяду! – взвилась Ника, – Мне кроме Макса никто не нужен!

После перечисления любящей матушкой недостатков Макса, неблагодарная дочка не только не утешилась, но оскорбилась, и заявила, что любит только его и ни с кем больше никогда не будет.

– Ну и сиди тогда, и реви! – заявила обиженная матушка и удалилась, оставив Нику в одиночестве со слезами и непониманием.

– Как? Как он мог? А? – она всё ещё причитала, когда её отвлёк звонок смартфона. – Может, это Макс? – Ника схватила дорогой смартфон – подарок мужа. – Ааа, это вы… – невесело поприветствовала она звонившего.

– Приезжал ваш муж, устроил дикий скандал. Требовал отдать ему его собаку! – загудел в трубке голос «очень хороших рук» – мужика, которому Ника пристроила Герду. – Вы ему передайте, что я в следующий раз полицию вызову и сдам его! Орёт, за грудки хватает! Что такое-то, в самом деле!

Ника невольно прислушалась. – Вы вернули ему Герду? – с надеждой спросила она. Её вдруг осенило, что если Макс заберёт свою собаку, то он вернётся к ней! Ну, ладно уж… Она потерпит псину.

– Да она ж сбежала неделю назад. Почти сразу, как вы её мне привезли. Вывернулась из ошейника, сука такая! Прихожу на двор, а там цепь у будки валяется, а твари этой нет, уж и след простыл! А он приехал, давай требовать, а как узнал, чуть не зарыдал, а потом едва не придушил меня! Трясёт за грудки, глаза бешеные! А я что? Я её не украл, вы мне её сами отдали! Так что я жаловаться буду! Пусть только попробует ещё…

Ника уронила смартфон вместе с голосом мужика на диван и уставилась в окно.

– Значит, я тут по нему убиваюсь, а он там из-за шавки чуть не плачет? Гад! – разозлилась Ника. Так разозлилась, что даже слёзы закончились. – Ну и проваливай, идиот! Не больно-то нужен!

Ника от злости на мужа даже поужинала, посмотрела какое-то ток-шоу, из тех, которых он не переносил, тоже, наверное, назло ему. А потом улеглась спать. – Вот проснусь завтра и всё будет хорошо! – заявила она себе.

Нике очень хотелось есть и было холодно. Странное ощущение того, что она босая, заставило опустить глаза вниз. Вместо красивых стройных женских ног она увидела…

– Лапы? Что за ерунда? Какие ещё лапы?

Она подняла руку, чтобы пощупать лоб и выяснила, и с изумлением увидела, что перед её глазами оказалась странно вытянутая… – Лапа? Да что это такое? Что со мной?

Ника покрутила головой. Она стояла на обочине дороги в отвратительной каше из снега и дорожной грязи.

– А ну, пшла отюда! Пшла! Сказано тебе! Поразвелось бездомных, давно надо отлов вызвать! – заорал на неё какой-то мужик, из припаркованной невдалеке машины.

Ника видела его странно, она словно снизу вверх смотрела в сердитое лицо.

– Да какая я тебе собака! Глаза разуй! Я человек! – крикнула она.

– Ах, ты ещё и гавкаешь на меня! Будет тут всякая паршивая сучка пасть открывать! – мужик схватил кусок снега, отвердевшего до ледяного состояния, и швырнул в Нику.

– Ой, мамочки, больно! Больно же! Ты что, с ума сошел? Я сейчас полицию вызову! – закричала Ника, которую никто никогда и пальцем не трогал. Она кричала от боли и злости, а потом уже от страха, потому что мужик начал выбираться из машины, явно собираясь продолжить! Она увернулась от следующего куска, закричала гневно, и только тогда сообразила, что не кричит, а лает!

Удирая со всех ног, то есть, наверное, лап, она долго слышала проклятья того мужика, и остановилась только когда почувствовала, что силы у неё совсем закончились.

– Я сейчас упаду и умру! – решила она. – Что со мной? Я что, стала собакой? Ну, так же не бывает. Аааа, я сплю. Я просто сплю и сейчас проснусь! – сообразила она.

И действительно проснулась. Проснулась, мокрая от холодного пота, поперёк кровати, с обмотанным вокруг тела одеялом, сброшенными на пол подушками и диким ощущением, что она сейчас опять станет собакой и окажется там, где бесконечная обочина дороги, темнота, холод.

– И есть, есть очень хочется! – проговорила она, трясясь от озноба.

Полночи она просидела на кухне, завернувшись в плед и стуча зубами – никак не удавалось согреться. Нет, она и поела, и чаю горячего напилась, только вот… Стоило чуть закрыть глаза, как накатывал страх оказаться в том кошмаре!