Острова счастья

– Еще отравим, – буркнул Лев Павлович.

– Вам в тот корпус, – Роман махнул в сторону одного из домиков.

Два номера, по два человека.

– Мы просили три одноместных, – возмутился Лев Павлович.

– У нас одноместных не бывает, – констатировал Роман. – Можете занимать свободные, – милостиво разрешила принимающая сторона.

Мы двинулись в сторону корпуса. Внешне домик представлял собой деревянный одноэтажный барак, и оказалось, внутренне тоже. Внутри строения тянулся длинный коридор, который делил дом на две половины.

– Душевая с туалетом здесь, – открыл Ромка одну из дверей. – В начале коридора – женская, в конце – мужская. Вода горячая бывает в конце дня. Комнаты выбирайте любые, пока свободных много.

Лёшка открыла первую дверь, на нас дыхнуло сыростью и холодом. Ромка хмыкнул:

– Советую выбирать южную сторону. Эта после зимы не просохла.

Южная сторона не намного отличалась от северной, но в ней, по крайней мере, сейчас было солнце.

– Мы выбираем эту, – решительно заявила Лёшка.

– Ну, а мы две соседних, – заявил Лев Павлович. – А постельное белье у вас есть?

– Сейчас найду коменданта, и она вам принесет, – обиженно произнес Ромка.

«Он, что, ожидал, что мы запрыгаем от восторга?»

На стенах пузырились обои мрачно-зеленого цвета, на окнах, кроме паутины ничего не висело, полы не подметали с прошлого года. За стенкой Лев Павлович стал двигать мебель, Стасика слышно не было.

Я направилась в душевую, нашла там ведро под номером четыре и веник.

Лёшка сидела на краешке кровати:

– Ленку сюда нельзя! Она комфорт любит!

– Сейчас наведем комфорт, – сказала я, орудуя веником.

– Кому белье? – раздалось из коридора, – в комендантскую. Я вам таскать не собираюсь. За мной идите.

Лев Павлович выглянул из своей комнаты, на нем уже был спортивный костюм и тапочки.

– Пойдем, прогуляемся, – поднялась Лёшка, – потом подметем.

Мы пошли за теткой, которая была очень похожа на двух сотрудниц столовой. Сестры они тут, что ли? Может, это семейный подряд, а мы нарушаем их бизнес? И поэтому они с нами так неприветливы?

По тропинке, обозначенной белыми камушками, мы подошли к небольшому домику. Рядом со входом, буйствовал куст сирени. Он был весь усыпан ароматными соцветиями, нежно-лилового цвета. Запах закружил нам голову, заставив забыть про плохой прием. Домик был выкрашен, свежей краской, окошки сияли чистотой и белоснежными занавесками. Внутри царил полный порядок. На деревянных полках ровными стопочками лежало белье, одеяла, стояла посуда. Тетка нацепила очки:

– Так, паспорта давайте: откуда, кто, зачем, – забормотала она.

Мы полезли за документами.

– Так вы из Питера? – оживилась комендант. – У меня дочка там учится, в медицинском! Сама поехала, сама поступила. Уж я ее так отговаривала. Но она у меня с характером, вся в отца, – довольно улыбнулась женщина.

– А у нас Елена Юрьевна свою клинику имеет, – вставила Лёшка, – она тоже медицинский закончила.

Женщина на минутку откинулась на спинку стула, глядя на нас в задумчивости, потом встрепенулась:

– Знаете, что? Я вас в директорский корпус поселю. Они все равно сюда два года не показываются, а корпус их мы в надлежащем виде содержим. Пошли за мной, – она схватила ключи с полочки.

– А белье? – выбежали мы за ней.

– Там свое! – отрезала наша спасительница.

– Как ты вовремя вспомнила о моей профессии! – шепнула я Лёшке. Мы еле поспевали за не очень молодой женщиной.

– Меня Людмила Ивановна зовут, – бросила нам через плечо комендант. – Если еще что понадобится, обращайтесь.

Она подвела нас к симпатичному двухэтажному домику, который скрывался в зарослях сирени и жасмина. В домике имелась собственная кухня с гостиной, четыре светлых просторных комнаты с собственными душевыми и верх совершенства – небольшая сауна на первом этаже. На окнах висели кокетливые занавески; все было чисто, опрятно, с легким оттенком роскоши.

– Слава Богу! – прошептал Стасик, – а то я хотел идти гостиницу искать.

Людмила Ивановна радостно улыбалась у двери.

– А вы к нам надолго? – спросила она.

– Дня на три, – ответила Лёшка.

– А посылочку не возьмете, для дочки? – просительно глядя на меня, полюбопытствовала женщина. – Все ж свое, все свеженькое. А у вас, там, еще ни одной ягодки не выросло.

– Возьмем, Людмила Ивановна, – успокоил женщину Лев Палыч, – и, кстати, насчет свеженького: может, вы нам что-нибудь из своего продадите? Редисочки, зелени какой, а если творог со сметанкой есть!.. А то мы на здешних обедах долго не протянем.

– Да это сегодня Люськина смена заканчивается, вот она и тащит все, что не приколочено. – Сплюнула женщина, – завтра Райка работает. Вот вы попробуете! – улыбнулась она.

– Вселяет оптимизм, – обрадовался Лев Палыч.

– А насчет свеженького, не волнуйтесь, все сделаем. Корову, правда, не держу, но купить у соседки могу.

– Спасительница вы наша! – Лев Павлович попытался поцеловать ее руку, но женщина дернулась, и целовать рук не дозволила, хотя щеки ее зарумянились.

– Вот повезло, так повезло, – мы с Лёшкой оглядывали покои после ухода коменданта. – А че сразу сюда не заселили? Или мы не руководство? Так, распаковываемся, и отмечаем приезд, – скомандовала Лёшка.

Разлив по бокалам коньяк, подруга грустно посмотрела на меня.

– Лёлечка, прости, я с этой кутерьмой совсем не уделяла тебе внимания.

– Да за что прощать-то? Я и сама обо всем забыла! Я так тебе благодарна, что ты меня с собой взяла. Теперь я на себе испытала, что лучшее лекарство от стресса – это перемена места жительства. Буду всем советовать: случилась в жизни беда – собирайте чемодан и уезжайте в путешествие, круиз, на дачу, к подруге. Куда угодно, только прочь с насиженного места, где было больно. А еще лучше, вообще, сменить это место, если есть возможность, конечно. Купить себе маленькую дачу, сделать там ремонт собственными силами. Представляешь, как здорово, когда никто не стоит над душой, и не зудит: правильные ты обои выбрала и той ли краской потолок покрасила. Да крась, чем хочешь, это все твое!

Мы выпили еще, в голове зашумело, все-таки это не наша норма, мужчины робко удалились, оставив нас наедине.