Второй шанс

Таня выдохнула и побежала за своей курточкой. «Явно не по погоде, но до поселка как – нибудь доедем. В маршрутке тепло».

Владилен стоял в своем роскошном пальто с норковым воротником, с тростью – и весь походил на русского барина. Кто бы знал, из какого дома вышел этот барин.

– Вы не замерзните, Танечка? – спросил участливо.

– Нет, что вы?

«Прямо Настенька из любимого «Морозко»!

А по спине уже забегали предательские мурашки, сковывая спину холодом. Если бы бегом, то оно, может, и ничего бы было. Но Владилен тяжело опирался на свою палку и быстро передвигаться был просто не в состоянии. До остановки оставалось еще прилично, а Таня чувствовала, что замерзает. Но ей повезло, знакомый номер маршрутного такси, проезжая мимо, высадил пассажира, и Таня махнула водителю рукой, с просьбой остановиться.

– Ехать не очень далеко, – подбодрила старика Таня, белыми губами. – Увидите, как у нас там красиво. Никогда не были в поселке «Ягодном»? Там действительно летом так много ягод в лесу. Мы любили с Мишей чернику собирать. Выходили из леса всегда с черными ртами. Смешно, – улыбнулась Танюшка.

Он только взглянул на нее, но ничего не произнес. А Таня всю дорогу болтала, даже сама на себя злилась, но ничего не могла поделать. Нервное, что ли это было? Рассказывала, как они дом строили, как смешно стол бильярдный через крышу заносили на кране. Хорошо стол пришел раньше, и крышу еще можно было разобрать. Но по мере того, как поселок становился ближе, Таня затихла. И уже по спине вновь бежали мурашки, но эти были другие. От страха стали бегать, не от холода. И руки похолодели тоже от страха. Как ее встретит дом. Кто в нем будет? Настя? Или Миша задержался этим утром? А, может, замки давно сменили и Таня в дом попасть не сможет? Все – таки надо было дозвониться, согласовать, а то получается, словно преступница. А что она такого сделала, кого предала? За что он с ней так? Вот и слезы глаза щипать стали, в носу захлюпало.

– Танюша, это вы зря! – подал сиплый голос Владилен. – Ваше дело правое. Я свидетель.

– Спасибо вам, Владилен Львович! А вот и наш «Ягодный», – показала Таня рукой на небольшой поселок.

– Симпатичные строения.

Неторопливо вышли. Таню била дрожь и она не могла уже понять: холод ее снова сковывает или нервное возбуждение выходит наружу. Хотелось побежать, чтобы скорее увидеть дом. Украсил его Миша со своей новой хозяйкой? Но Владилен Львович тяжело дышал и все чаще останавливался, чтобы передохнуть. Уже и ноги в тонких сапожках стало сводить холодом, но Таня улыбалась, подбадривая старика кивком головы.

По поселку неторопливо прогуливались немногочисленные мамы с колясками. Пара пенсионеров с улыбками разглядывали новогодние гирлянды. Перед выездом, у будки охранника, стояла елка в разноцветных шариках. Шары отсвечивали солнечные лучи, посверкивали в мохнатых еловых лапах. Праздник!

Бывший Танин дом стоял неприбранным, неукрашенным, словно его обошли стороной, как провинившегося. У Тани даже сердце сжалось от обиды. Уж, Миша то мог бы гирлянды повесить. Не первый год тут живет.

Достала ключи, руки немного тряслись. А вдруг замки поменяли или Сварова сидит на диване в его рубашке? Помешкала секунду, а потом, позвонила в дверной замок. Никто не вышел на крылечко, не открыл гостям дверь.

– Ну, Владилен Львович, прошу в мой бывший дом, – произнесла Таня и повернула ключ.

Он послушно провернулся, щелкнул замком, впустил хозяйку в дом. Слезы закапали, больше не хотели сидеть внутри, много их там скопилось. Даже не дали рассмотреть толком, что с домом стало. Только почувствовала, что тепла внутри совсем чуть – чуть. Миша всегда так делал, когда уезжали надолго, ставил котел на минимальный режим.

– Проходите, Владилен Львович! Уехали хозяева. Некого нам бояться. Сейчас я вас чаем напою.

Таня подошла к чайнику, нажала кнопку. Он привычно зашумел. Солнце пробивалось сквозь ее любимые занавески, отбрасывая причудливые кружевные тени на темный пол.

– Уютно у вас, Танюша!

– Да, представляете, все так и осталось, как было! Я думала, Настя все тут поменяет, все по – своему переделает. Может, еще руки не дошли.

– Вы присаживайтесь, а я пока вещи свои поищу, если их, конечно, не выбросили на помойку.

В ее бывшей спальне все тоже осталось так, как было при ней. И покрывало и ее многочисленные подушки и даже несколько статуэток стояли на комоде, покрытые пылью. Таня робко приоткрыла дверцу шкафа и удивленно вскрикнула: все ее вещи весели на своих местах, словно дом ждал, когда вернется его любимая хозяйка.

Она быстро нашла новое сиреневое платье, купленное в последнюю поездку в Париже, даже без примерки. Некогда было, только взглянула на размер: «Должно подойти»! И побежала дальше в кафе, где ее ждал Миша.

Пуховик с теплыми ботинками нашла в гардеробной. Воровато заглянула в отделение, где висела Мишина одежда. И там все было на своих местах.

«Странно все это»!

Прихватила еще несколько вещей: юбку пару кофточек. А больше и не надо, в общем – то. И зачем столько вещей покупала? Вон, шкаф забит полностью.

Владлен уже достал пару чашек, вытащил из шкафчика банку с растворимым кофе, взглянул на Таню: «Правильно все делаю»? Она только кивнула, устало опустилась на высокий стул.

– Спасибо вам за компанию! Без вас бы мне было плохо.

– Я бы тоже с удовольствием по своей квартире побродил. Фотографии бы взял, книги. Запах бы своего прошлого вдохнул. Только нет больше ни квартиры нашей, ни книг моих.

– Наверняка что – нибудь осталось?

– Не думаю, Танечка! Да и поделом мне. Сам от своего прошлого отказался, а это никому не прощается. Мстит судьба.

– Ой, а я не хочу, чтобы Мише судьба мстила, – махнула рукой Таня. – Пусть у него все будет хорошо. Пусть будет счастье. Ну, поедем? Почему то мне хочется скорей отсюда уйти.

Таня вымыла чашки, поставила их на место, еще раз отметив, что все вещи так и стоят на своих местах. Что – то неправильное было во всем этом.

Таня, даже не понимая, что делает, подошла к телефону и набрала номер свекрови. Трубку сняли быстро, после первого гудка, словно свекровь ждала звонка.

– Здравствуйте, Амалия Александровна, это Таня…

– Таня? Ах, Таня! И у тебя еще хватает совести мне звонить?

– Простите, я не понимаю… Почему вы так со мной разговариваете? Я ничего плохого не делала. Это Миша вернул свою первую любовь, а меня просто выкинул из своей жизни. Я хотела узнать, как Миша?

– Это ты разбила его сердце. Путалась со всякими мужиками, пока он на работе был. Миша так страдал. Он показывал мне твои гадкие фотографии. И после этого, ты говоришь, что ничего не делала? Да как ты смеешь?!

– Амалия Александровна, это какая – то ошибка, я не понимаю…

Но Таню больше никто не слушал, Амалия бросила трубку.

Таня помотала головой, нахмурила брови и удивленно взглянула на Владилена.

– Ерунда, какая – то! А как там Миша, я так и не узнала.

– Что – то не так, Танечка? Вы даже в лице изменились. – Светлые глаза смотрели на нее с участием.

И она рассказала старику и про странные встречи с молодыми людьми и про букеты цветов на пороге дома и про преследование серой машины и про фотографии и про то, как Миша выбежал из дома и больше она его не видела.

– А он, оказывается, страдал, свекровь сказала, – непонятно чему улыбнулась Таня. «Страдал» – повторила она про себя.

Теперь по поселку шли не торопясь. Теплый серый пуховик, в котором она всегда гуляла с Мишей, надежно защищал ее от зимней стужи. Владилен Львович поддерживал ее, и с удовольствием вдыхал морозный воздух. Но вдруг пальцы его дернулись и больно вцепились в Танину руку. Старик остановился и прерывисто задышал, издавая сиплые звуки.

Таня взглянула на него и испугалась. Глаза его были расширены, губы тряслись, щеки как – то моментально ввалились, словно он увидел призрак. Таня проследила за его взглядом и остановилась. Навстречу им шли Миша и Настя Сварова. На ней была эффектная шубка леопардовой расцветки и мохнатая лисья шапка. Откуда они вышли Таня не поняла. Сварова оживленно что – то выговаривала Мише громким голосом, а он смотрел себе под ноги и молча, кивая головой.

Когда до них оставалось метра три, Сварова умолкла, и тоже остановилась, с ужасом глядя на Таниного спутника.

Владилен бросил Танину руку и, замахнувшись тяжелой тростью, пошел на Настю. Миша преградил ему путь, но старик махал и махал своей палкой, пока у него не кончились силы и он не упал на дорожку.