Сага о МаТане, или Сестры-двойняшки: скоро в школу

После баланса пошли погулять, дошли до аптеки, но там Маха опять столкнулась с жестокостью жизни – она мечтала купить там маленького дракончика, но все маленькие дракончики, когда-либо жившие там, уже куплены нами же. Я ей об этом сказала, но надежда умирает последней, Маха все равно ждала чего-то такого эдакого. А ничего не было. Поэтому девочки подняли вой и верещали две трети обратного пути.

Зато дома все их горе как рукой сняло – у нас оказалась Елена Капитоновна со своей подругой, и Маха мигом разделась, помыла руки и пришла общаться. Ее хлебом не корми, дай покадрить нового человека.

У Тани, наоборот, в присутствии посторонних пропадают последние остатки светского обхождения, и она стала вопить бабуле, что та ей кладет неправильный обед: «ты какую-то гадость в обед добавляешь!» Гадость в данном случае – мясо. Но когда его положили отдельно от овощей, Таня все жадно съела. У нее какая-то своя очень специфическая логика.

А потом я поехала забирать тираж – напечатали вторую часть прабабушкиных воспоминаний. С тех пор, как я их опубликовала, чувствую, прямо не зря живу))

Маха сидит в укладке. Надеваю на нее воротник, а она мне сообщает: «завтра праздник динозавров, тебе надо как следует подготовиться». Да у нас каждый день этот праздник, я готова.

Таня: «я буду ездить по миру и искать окаменелости». Идеально же! Для начала Таня собралась в пустыню, как место, наиболее богатое окаменелостями. Прекрасная идея, я считаю.

Маха после ванны нежится и обнимается: «ты такая милая, такая ласковая! Я так сильно тебя люблю!» Я рассказала ей про червячка, который заводится в пузе, растет, растет, растет, потом вылезает наружу и начинает орать, и орет несколько лет подряд. Но потом в воплях возникают паузы, в которые червячок говорит, как он сильно любит маму. И это все искупает, да.

Маха утром проснулась неадекватно рано, но имела совесть меня не будить. Они там с Таней тихонько чем-то шуршали и бродили по комнатам. А когда я уже встала и начала Маху причесывать, она задумчиво изрекла: «ведь гуанако считаются предками лам и альпак». Я в ее возрасте вообще не знала, кто такие гуанако. А ламу знала только по тетиной колумбийской игрушке, которая отчаянно лезет, поэтому при первом и единственном контакте с ней я просто наелась ее шерсти, и оттого запомнила.

Таня занимается в детской чем-нибудь, и если не читает, то как только в комнату вхожу я, или папа, или бабуля, Таня с диким воплем взбирается на кровать, или бежит сломя голову, или карабкается на спортивный комплекс. Когда она читает, этого не происходит – она просто не замечает, что кто-то пришел. Тут в очередной раз она заверещала и понеслась, а я спросила ее, зачем она это делает. Явно же никто ее не напугал. Таня ответила: «это мои правила жизни!» Крутые у нее правила, ничего не скажешь.

Девочки теперь обе смотрят фильмы про динозавров, и Маха отлично стояла на балансировочной доске, боясь пропустить хоть слово. Даже мне интересно было. А потом сели пить кофейный. Таня разглядывает пенку: «сейчас это напоминает мне привидение, сейчас куклу, сейчас диплоката…» Творческий ребенок, даже в молочной пенке видит картины.

Пошли гулять – на почту, отправить книги, но пока идем, гуляем. Маха увидела молодую липку, посаженную перед новым домом, и сказала: «смотри, как это семено разрослось!» Семено – это семечко в машкином изложении. И хотя сажали не семечком, а саженцем, все-таки изначально оно из семечка, так что да, здорово разрослось.

Пока я отправляла посылки, бабуля вышла с девочками на площадку, чтобы они почту не разнесли. Выхожу к ним, Таня бежит навстречу и говорит мне: «я победила медведя! Вот что значит быть героем». Вот только я не спросила у нее, где там был медведь.

Пришли с прогулки, Таня пытается повесить на вешалку свою курточку, а у нее нет петельки. Таня: «почему природа создала не на всех куртках петельки и не на всех капюшоны?» Вот такая она, природа, непростая.

Говорю Махе, что не знаю, какой ей браслетик надеть на бал, чтобы к платью подходил. Маха беспечно: «подождем. Может, что-нибудь перепадет». Не лишено оснований. Нам то и дело что-то перепадает, вот только сегодня папа привез из церковной лавки джинсы, а я как раз думала – покупать или нет. Но браслет Махе все-таки не надо, у нее веер будет, а слишком много аксессуаров это уже лишнее. С веером они тоже постепенно учатся правильно обращаться. Мелкая моторика!

Таня: «а почему у людей нет хвостов?» В этот самый момент мы как раз расплетали ей косу, поэтому сказали – как это нет, а вот у тебя хвост в наличии.

Заплетаю Таню, она разглядывает собственный волос: «какой длинный волос! Отличный мост для микробов». Да, по нему они без проблем могли переходить с одной ее руки на другую.

Маха узнала, что яблочный хлеб закончился, и говорит: «он тоже внезапно подошел к дефициту». Знаток умных слов.

Хотя погода сегодня, как и всю эту весну, адова, и 19-е мая не отличается от 19-го марта, мы все-таки пошли гулять. Таня оделась, заправив штаны в сапоги, взяла свой деревянный кинжал и пошла, очень собой довольная: «я похожа на охотника?» Засмотревшись на себя, тут же растянулась на траве. Встала и говорит: «бывает, и охотники спотыкаются об собственные ноги». Бывает, еще как.

Маха тоже от Тани в восторге: «Таня похожа на игрушечного солдатика со всем этим! А когда она здесь пробежала – на героя из сказки». Таня всегда на всех них похожа.

Маха рассуждает дальше: «но игрушечное оружие тоже может быть вполне агрессивным, так что у Тани неплохие шансы запастись говядиной». Шансы вообще отличные, потому что на поле наконец-то выгнали коров. И мы как раз и пошли с ними поздороваться.

Коровы уже оставили свежие следы своей жизнедеятельности, что не преминула отметить Маха: «ой, кажется, я заметила экскременты!» Насмотрелись и наслушались фильмов про животных, выражаются теперь только высоким стилем.

Маха подобрала где-то по дороге сосновую или лиственничную шишку и изобрела рецепт: «говорят, что если смазать одуванчиковым соком шишку и посадить, то посадишь хвощ. Я легенду выдумала». Маха у нас мастер сочинять легенды.

Смотрели на проплывающую баржу. Маха: «теперь кажется, что она плывет по суше». Да, потому что реки не видно, видно только баржу среди зеленых берегов.

Коровы привели девочек в восторг. Таня делала попытки на них поохотиться, но очень осторожные. А Маха только рассматривала их: «у вот этой тоже на мордочке макияж из белого меха». Отлично сказано.

Когда мы прошли коров, Таня расстроилась: «ну вот, мам, коровы кончились!» Но обратно мы опять шли мимо них, так что все в порядке.

Маха гуляла и принюхивалась: «эта смесь запахов очень грациозная!» Потом: «сделаем настоящую коровью фотосессию!» И так сделали, хотя освещение не благоприятствовало.

Одна из коров встала, чем вызвала очередную порцию маруськиных восторгов: «так вот она какая! Вымечко болтается, как у остальных братьев и сестер». У братьев вряд ли, а у сестер да, такое же.

Потом эта корова, с опаской поглядывая на Таню, скачущую и размахивающую своим мечом и еще хворостиной, пошагала подальше от нас. Маха: «кажется, она приняла за маленького пастуха сестрицу!» Я бы тоже приняла. Таня мастер суету наводить.

Идем мимо Белеутовки, Таня спрашивает: «что, в Белеутовке белые утки водятся?» Маха: «я видела сереньких, а белых уток я здесь не видела». Я тоже. Но может водились тогда, когда речку называли? Гидронимы считаются самыми древними названиями.

Усмиряю Таню перед сном, она: «хватит?! Как ты осмеливаешься сказать: хватит??» И правда, что это я.

Поднимаюсь к Тане на второй ярус, чтобы поцеловать ее на ночь. Таня: «ты крупненькая. Но это не мешает тебе быть одной из самых милых!» И Маха тут же заворковала: «ты милая! Такая милая!» Милота.

Маха уже легла спать, зовет меня: «мама! Птичку сделай!» Когда девочкам трудно заснуть, к ним прилетает большая сонная птица и клюет их в лоб. Птица, конечно, я. Прилетела, клюнула.

Утром мы спали особенно долго, а потом девочки начали щебетать без остановки, и я, чтобы не сойти с ума прямо утром, предложила им сыграть в молчанку. Маха сначала смогла молчать 20 секунд, и то, хихикая. Но смех не считается нарушением молчания, иначе они ни секунды не выдержат. А потом натренировались и помолчали обе минуты две. Таня была довольна собой: «я промолчаю целый час». Минута за час, конечно, когда нельзя говорить.

Маха трогает свои брови: «бровь у меня хорошо подстрижена. Самой природой подстрижена!» Да, с ее данными главное не портить то, что самой природой сделано, и все будет отлично.

Пошли гулять, и Маха, выходя из калитки, шмякнулась мне попой на ногу. А попа у нее в шине! Это капец как больно. Я стала ей в очередной раз объяснять, что не надо так валиться, а Таня тут как тут: «Маня моя сестра! Ее нельзя обижать!» Спрашиваю, а меня обижать можно? Таня подумала и ответила: «тебя тоже не очень. Но я считаю, что Маня немного важнее тебя». Ну, то есть Мане можно меня обижать, судя по всему.

Маха смотрит, как Таня добежала до солнечного пятна на дороге и уселась на него: «Таня села на лучик солнца!» Как поэтично!

Идем мимо цветущей черемухи. Маха: «это похоже на духи!» Я сорвала им маленькую веточку, и Маха шла и нюхала: «мам, будет у нас маленькая ручная черемуха».

Таня: «я хочу, чтобы меня считали богиней!» Богиней Кали, наверное. Таня по сути ближе всего к ней. И тут же Таня с божественным величием обратилась к Махе: «идем, сестрица. Не тяни время, как резинку!»

На реке я увидела всплеск воды, вероятнее всего, от закинутой удочки, но сказала девочкам, что там большая рыба живет, а скорее всего, пакицета. Таня бредит пакицетами – это древнейшие китообразные, типа динозаврий кит. И девочки легко поверили. На все вопросы, как там мог сохраниться доисторический вид, я объяснила, что Каспийское море внутреннее и не имеет выхода в океан, а значит, древние животные не могли никуда из него уплыть и остались здесь. Девочки решили, что это, наверное, детеныш пакицеты, и по размеру так логичнее. Маха: «я расскажу об этой мезозойской встрече!»

Шли дальше, и Маха рассуждала: «самец это или самка, ещё неизвестно. Но мне кажется, это девочка. На парня такие милашки совсем не похожи». Но тут же нам навстречу прошли два парня с надувными шариками, и поздоровались и подарили свои шарики девчонкам. Так что и парни бывают милашками.

Маха шагала дальше и говорила важно: «существует несколько теорий по этому вопросу». Профессор, я просто не могу.

Передала девочкам привет от доктора. Маха нежно отозвалась: «Костичка!» Вообще-то Константин Сергеевич, но Маха бывает так снисходительно-фамильярна, ума не приложу, в кого.

Танин шарик лопнул, что заставило меня прочитать девочкам краткую лекцию про расширение воздуха при нагревании. А Маха свой донесла до дома, хотя и не без труда: «ветер стремится отобрать у меня шарик!» Но Маха оказалась сильнее ветра и шарик не отдала.

Папа пришел с работы, берет Таню на ручки. Она: «мне приснилось, что я била тебя по голове кулаком – вот так – а ты даже не сопротивлялся!» Повезло, что танин кулачок по сравнению с папиной головой микроскопический и никакого урона нанести не способен.

Маха уже после обеда вспоминает прогулку: «мы стали свидетелями рекорда. Посетили мезозой. Я не знала, что поле – это, оказывается, регион мезозоя».

Пришла Елена Капитоновна провести урок. Таня рассказывает ей про пакицету: «мама увидела круги, Маня тоже круги, а я увидела челюсти на поверхности воды!» Так пишут историю))

Маха: «феромоны – это у зверей такая штучка, что-то вроде звериных духов». Это она самую суть уловила!

Возвращались с прогулки, я сняла с Махи шину, чтобы записать, как она идет налегке, а навстречу шел какой-то парень, из школы, наверное. Маха пошла хорошо, я записываю, она поравнялась с парнем, он прошел дальше, а она так загляделась на него, что шмякнулась. Вот что феромоны делают! И потом обе они, и Маха, и Таня, рассказывали мне: «у него в ухе палочка!» Путем долгих уточняющих расспросов выяснилось, что это беспроводной наушник. Все разглядели!

Девочки на прогулке подвергли меня тщательному допросу, какие книги я читала в детстве. И я вспомнила две книжки, которые мне подарили в первом классе – «Мир любимых сказок» и «Маугли». Придя домой, девочки тут же потребовали, чтобы я их достала, и залипли Таня в сказки, а Маха в «Маугли». И в доме настала тишина и благодать.

Говорю Махе: «какая ты сильная!» Маха: «да, наверное, я самая сильная из всего нашего семейства». Я даже не сомневаюсь, точно.