Камни и птицы

Читаю книгу Ольги Горицкой – и всё время чувствую внутри это многоголосое эхо, то нежное, бередящее, то подобное звуку старинного колокола, идущему из самых глубин…

Интересна композиция книги. Проследим её по названиям разделов: «Гостиная Бога» – «В посёлке Вифлеем» – «Умножать на любовь» – «Заклинать пустоту» – «Мудрость наружно глупа». Кажется, автор с помощью такого деления обозначает главные темы. Но это не совсем так.

«Гостиная Бога» – родная природа, Божий мир в представлении автора. Тема, кажется, определена, но сколько дополнительных оттенков автор добавляет к ней. Это и очеловечивание природы, и слияние человека с ней, и красота родного края, и любовь к нему, и многое ещё… С помощью последних стихотворений раздела – уже процитированного мной «Морозного неба с оттенком золы» и рождественского стихотворения «Как разноцветна близость темноты…» мы плавно переходим к новой части «В посёлке Вифлеем».

Посёлок Вифлеем. Сразу думаешь, почему – посёлок. А потому, что меняется мир, а люди, человеческая природа остаётся, к сожалению ли, к счастью ли, почти неизменной. И то, что случилось более двух тысяч лет назад, можно представить или увидеть и сейчас.

Разве не знакома нам вот эта картина:

Чуть-чуть нетрезвые, увы,
Спешат по улицам волхвы
С пакетами даров.
И Богоматерь дышит ртом,
Поскольку холоден роддом,
Но Иисус здоров.

Вот так и живём, «смешав частушки и псалмы». Вифлеем – место жизни нашей и одновременно место рождения чуда. Ждём его, сажая картошку «в сезоне лиственном и кратком», чувствуя в себе «человечью ли, птичью» душу, которая всё время отчего-то болит (а есть немало на то причин и внутри, и снаружи) и спрашивая себя, «не это ли счастье, когда огурец малосолен,// а кот полосат, а домашний не зол и не болен,//и власти, задумав, как водится, новый виток, //позволят и нам, и себе передышки чуток».

Картинки жизни, нарисованные поэтом, здесь, сейчас, в родном уральском краю, странным образом перекликаются с тем давним, библейским. Вот и раскаявшийся разбойник, у которого «ни родителей, ни дома, ни жены – кореша, кожан да зубы с желтым блеском…», одаривающий соседей по купе апельсинами, и «похмельный, бесцельный, бесхозный Адам», и Гавриил, который уже не в силах различить, «кто гож для рая, кто для ада». И смотрит на всё это «простодушная звезда», и всё-таки дожидается чуда: «Ты слышишь? Дитя закричало».

«Умножать на любовь» называется третий раздел книги. Все раздумья, все боли о родной земле «умножены на любовь». Какое счастье дано поэту, живущему в России, обладающему такой, «умноженной» любовью… Приносит она особенное видение мира, при котором замечаешь, как «качают травы в колыбелях ещё грудные семена», а «по разглаженному краю» небес «мчится перелётная звезда». И совсем не трудно «из Азий босиком перебежать в Европу», хоть и заслоняет её Конжак. И хорошо, что «еще не близки сроки окончания пути», что ещё «в душе такие строки…»

О строках этих, о поэзии (но не только, не только!) третья часть книги – «Заклинать пустоту». И тут «Родина машет босыми крылами», и ждёт поэта «затерянное меж ручьев и трав поэтово недреманное место». Но поэт, делая единственное, что может – «заклиная пустоту», по Ольге Горицкой, спрашивает себя:

Чего б оно стоило, слово,
Когда б погасить не могло
Пожары отчаянья злого,
Разбить отчужденья стекло?

Завершает книгу раздел «Мудрость наружно глупа». Глупа, то есть в понимании многих слишком проста. И верно, казалось бы, что мудрого в жизни на родной земле, в любви к ней?

Весь срок отбыть в задуманном скиту
И полагать, что лучшего не надо,
Растроганно судить по лоскуту
Земли – о блеске полного наряда…

А мудрость как раз в том и состоит, чтобы в капле видеть океан, в одной судьбе – все судьбы. Жить, как предназначено Богом ли, судьбой ли…

А ты, строптивая душа,
Какой измены захотела?
Живи, как должно, не спеша
Бежать от выданного тела.

Держись за временную плоть,
Как дерево за грунт корнями,
А что сулил тебе Господь.
Давай оставим между нами.

Жить, держась корнями, – значит и «любовь перенести через речку долгих лет», и «дорасти до родства» с листвой, и молиться, «чтоб мы Творцу опять не надоели», и слышать Бога, «говорящего тишиной».

Закрыла книгу и подумала, что, даже если сборник русской поэтессы (русской! Ведь за плечом её «парит по-русски говорящий ангел») называется почти по-китайски – «Камни и птицы» (вспомним «горы и воды», «цветы и птицы»), начинается он и заканчивается русским снегом. Он «влетел и лёг, куда хотел». И стала «земля светлей небес», и время растворилось в пространстве…

Ольга Корзова,

член Союза писателей России

Избранные стихи

1997—2019 гг.

«Посвящается моим родным и друзьям, близким и далеким, живущим и ушедшим»

Гостиная Бога

«Как будто тысячи невест…»

Как будто тысячи невест
Собрались разом под венец —
И оказалась наконец
Моя земля светлей небес.

Включите раннюю луну,
Зажгите позднюю зарю —
Ещё получше рассмотрю,
Как отразивший тишину

Мой белый снег неотразим —
Влетел и лёг, куда хотел.
Спеша, как вереница дел,
Проходит вереница зим,

И каждой я шепчу: «Замри,
Чтоб этот миг пропал не весь,
Когда земля светлей небес,
Когда душа светлей земли».

1998

«И первый встречный, и торговый ряд…»

Умейте домолчаться до стихов…

М. Петровых

И первый встречный, и торговый ряд,
И рябь небес, и стужа вековая
О собственном, о разном говорят —
Я слушаю и молча им киваю,