Мой пленник, моя жизнь

О том, что в ее видении был и другой мужчина, я умолчала. Кто знает, как это расценивать? Может быть, этот полупризрак действительно преследовал Илмару перед гибелью?

– Я очень хочу этого, Амелинда, – сказал супруг. – Больше, чем чего-либо на свете.

– Я тоже, родной. Я тоже.

– Идем. Снова начинается дождь.

Вот только дойти мы никуда не успели.

– Срочное сообщение от отряда Лаушвина, – подбежал к нам связист. – Враг перешел в наступление.

– А вот и бой, – прошептал Лео. – Илли, как всегда, не ошиблась. Что ж, пора.

И зашагал прочь. Да, мне тоже пора. Пять минут на то, чтобы проверить все необходимое в наборе первой помощи, пять минут – накинуть теплый плащ. Еще пять – собрать всех лекарей, пусть и не обладающих магическим потенциалом, но на поле боя счет идет на секунды. То и дело слышались четкие, отрывистые команды Лео. Боги, сохраните моего супруга!

– Эмми, все готово, – подлетела ко мне младшая помощница Кларина.

– Хорошо. Тогда ждем сигнала – и вперед.

Глава 4

Эрвинг

Не прошло и месяца, как я убедился в том, что проклятие Илмары действует. Враг будто осатанел. Атака следовала за атакой. Мы едва успевали прийти в себя от одной, как за ней следовала другая. Мы были если не измотаны, то на грани этого, а литонцы все не заканчивались. Их король, что, решил положить всех своих людей? На переговоры Илверт не шел. А когда мы отправили к нему парламентеров, прислал обратно их головы. Для меня это было последней каплей.

– Нужно что-то делать, – говорил я, расхаживая перед командирами наших отрядов. – Или мы сейчас переломим ситуацию в свою сторону, или скоро все тут поляжем!

– Еще скажите, что у вас есть план, полковник, – заметил капитан Шеус, теребя седой ус.

– План есть, – признал я. – Но в нем много подводных камней. Я предлагаю заманить неприятеля в ловушку.

– И каким же образом?

Двенадцать командиров смотрели на меня так, будто в этот миг я был то ли посланцем богов, то ли величайшим глупцом.

– Предлагаю отступить на восточной линии обороны почти до границы. – Я указал нужную область на карте. – Враг будет торжествовать победу, но рано. Как только они продвинутся следом за нами, мы замкнем кольцо здесь и здесь. И перебьем их основные силы. А вот если что-то пойдет не так, мы потеряем нашу ударную группу.

– У них маги, – заметил Шервинд, один из моих заместителей. – Что будем делать с магами, полковник?

– Их не так много. Полагаю – справимся. Да, у нас магов меньше, но не думаю, что они уступают литонцам. Одного оставим с отрядом-приманкой, остальные пусть замыкают кольцо.

– Но вы ведь понимаете: если что-то пойдет не так, «приманка» окажется на грани гибели.

– Мне ли не понимать. Но чтобы вас убедить, я готов сам командовать этим отрядом.

– Безумие. – Капитан Джайс ударил кулаком по столу. – Вы – главнокомандующий, полковник. Ваше дело – разработать план и дать нам указания, а уж мы их выполним.

– Что мое дело, а что не мое, буду решать сам! – резко ответил я. – И попрошу мне не указывать. А вы, капитан Джайс, занялись бы дисциплиной в своем полку. Мне опять поступили жалобы.

– Клевета!

– Вот и разберитесь – клевета или нет. Надоело слушать. Теперь давайте приступим к обсуждению деталей, если других идей ни у кого нет.

Мне казалось, я рассчитал все. Да, риск большой. Данные разведки были достаточно противоречивыми, все же это чужая страна, чужая земля. И литонцы знали ее куда лучше нас. Но если мы сейчас не рискнем, уже завтра придется подписать позорную капитуляцию. А то и вовсе лишиться головы, поэтому я готов был поставить все на кон.

В отряд-«приманку» вошли в основном мои люди. Я мог на них положиться, а после суда над Тимусом и Айхелем желающих отступить от приказа больше не находилось. Но несмотря на то, что суд давно свершился, а Тимус и Айхель были разжалованы и сосланы на передовую, где один вскоре погиб, а второй получил ранение, мне продолжала сниться девчонка с золотыми волосами. Она теперь ничего не говорила, только скорбно молчала. Лишь в последнем сне вдруг попросила: «Принеси мне лилии». Что бы это могло значить? Какие лилии? Зачем? И почему меня так поразила ее смерть? Ведь не она первая, не она последняя.

Я устало потер переносицу. Уже на рассвете что-то решится. А до того момента мне оставалось только тенью бродить по спящему лагерю. Три часа до операции… Проверил караулы, заглянул в некоторые палатки. Все было тихо и спокойно. Тогда почему никак не отпускает тревога? Замер, вглядываясь в темное небо. И вдруг яркая вспышка озарила мрак, а затем раздался истошный крик:

– Пожар!

Пожар? Откуда? Я же только что прошел по всему лагерю. Но за первой вспышкой уже последовала вторая, затем третья. Атака! Враг наступает. Это боевая магия.

– Общая тревога! – крикнул я, выхватывая меч. – Все на оборону!

Поздно? Эта мысль метнулась раненой птицей – и исчезла, потому что огонь вдруг вспыхнул со всех сторон. Не помогли защитные амулеты, не помогли заклинания нашего мага. Пламя распространялось слишком быстро. Оно лизало шатер за шатром, палатку за палаткой. А за огнем мелькали черные тени. Миг – и лагерь наводнили враги. Что ж, теперь это была моя стихия. Рукоять меча привычно легла в руку, и я обрушил клинок на первого попавшегося литонца. В бою время будто идет быстрее. Удар, еще удар. Вот вместо одного врага появляются двое, трое. И кружишься на месте, отбивая то один вражеский выпад, то другой. Один упал, второй следом. Но литонцев оказалось много, слишком много.

А подмога если придет, то только через полчаса. Надо продержаться. Операция была хорошо продумана, подумаешь, началась раньше – и, кажется, будет стоить нам жизни. Главное, чтобы проклятая Литония потерпела поражение.

Я расправился с третьим солдатом и кинулся на помощь остальным. Пока что они справлялись – ровно до того момента, как в лагерь ступил боевой маг. Я замер на мгновение. Слишком уж этот мужчина напомнил Илли, хоть и казался гораздо старше девушки. Он поднял руку, и шквал огня обрушился на нас. Откуда такая мощь? Магия почти выродилась в Изельгарде и точно так же в Литонии. Какое-то зелье?

Времени думать не оставалось. Я упустил мага из виду, отражая новую атаку. Видел только чье-то искаженное ненавистью лицо. Правильно, ненавидь меня! Пока человеком владеют эмоции, он слаб. Выпад, еще выпад – и чужой меч летит на землю, а парень зажимает окровавленный бок. Еще минута – и его жизнь закончится.

Между тем мои люди никак не могли справиться с боевым магом. Наш собственный уже лежал на земле без движения. Ненадолго же его хватило… Я ринулся вперед, стараясь достать, но натолкнулся на ту же стену огня. Проклятье! Попытался пройти сквозь пламя – не вышло, одежда быстро воспламенилась, и я едва успел отбросить плащ и сбить пламя. Четверть часа, всего четверть часа – и придет подмога, мы справимся. Сигнал послан, я уверен.

И вдруг плечо пронзила боль. Отвлекся, просмотрел! Резко развернулся, принимая чужой удар на клинок меча, попытался выбить оружие из рук противника и не сумел. Ушел с линии атаки, стараясь не обращать внимания на боль. Ничего, пройдет. Все рано или поздно проходит. Вот только к одному врагу присоединились еще трое. А мне на помощь никто не спешил. Литонцев действительно было больше, чем нас. Они узнали? Или у них есть еще один провидец? Или…

Чужой меч обрушился на голову, перед глазами потемнело, и я упал.

Сознание возвращалось урывками. Кажется, рассвело… Тьма исчезла, и из-за туч даже показывалось солнце. Я попытался подняться – и не смог. Боль пронизала череп, будто кто-то ввинтил в голову болт…

Снова очнулся и понял, что день уже в самом разгаре. Приподнялся немного – ровно для того, чтобы увидеть сваленные в кучу тела. Некоторых даже узнал. Здесь были оба мои заместителя, которые уже никогда не встанут, потому что мертвы. Солдаты, люди, с которыми воевал плечом к плечу…

– Тише, тише, не шевелись, – чей-то ласковый голос и прохладная ладонь, коснувшаяся лба. Показалось или боль стала тише? Почему говорят по-литонски? Что, демоны их прибери, здесь происходит? – Вот так, легче, правда?

– Эмми, хватит возиться, – послышался резкий мужской голос. – Это враги.

– Эти люди ранены, – прозвучал ответ… Эмми?

Я вздрогнул и открыл глаза, чтобы увидеть, к кому обращался мужчина. Лицо едва мог разглядеть – большие карие глаза, каштановые локоны, стянутые на макушке, но все равно выбившиеся на лоб. Но главное – от нее исходило тепло, и тепло забирало боль.

– Идем уже.

– Не… – потянулся я к ней.

– Лео, здесь нужна моя помощь. Подожди немного.

– У нас своих раненых хватает.