Тайны Кипеллена. Дело о запертых кошмарах

– Помешанная! – раздраженно рявкнул ей вслед.

Даже спать расхотелось. Выпить бы кавы, но простые банальные радости мне в ближайшее время не светят, остаётся пойти и покурить.

– Пронька! – гаркнул я. – Утюжь камзол, отправляюсь в Школу Высших Искусств.

– В такую-то рань? Так вас там и дожидаются.

– Гжесь Ремиц приходит рано, а мне надо с ним поговорить. Он свидетель по моему последнему делу. Накануне играл с погибшим в карты, вдруг вспомнит что-нибудь полезное.

Я уже набивал трубку, устало разглядывая улицу за окном, а Пронька продолжал бормотать за спиной.

– Всю голову сломает, будет вспоминать. Ни днём, ни ночью никому от вас покоя нет.

Глава 3 В которой мы узнаем кое-что о работе книгопродавца

Из рассказа Аланы де Керси,

младшего книгопродавца книжной лавки «У Моста»

Если бы вела дневник, в нем бы обязательно стоило пометить: 15-е жовтня

, неприятности, часть вторая. Благо, в отличие от множества своих сверстниц, я не страдаю ежедневным самокопанием и записыванием надуманных страданий в изящную книжечку. Однако данную пометку всё равно сделала. Мысленно.

Небо затянуло тонкой серой пеленой, которую пригнал с залива ветер. И от тепла остались одни воспоминания. Похоже, через пару дней эту серую хмарь унесет в Сабрию, и западные соседи получат свою порцию осенних прелестей в виде холодной мороси и нудной сырости. По брусчатке, словно выброшенные на сушу лодки, скользили сухие кленовые листья, слетая в свинцовые воды реки.

Я быстро шла по улице, одной рукой удерживая норовящую упорхнуть шаль, а другой бережно прижимая к груди отвоеванный цветок. В голове, скакала единственная мысль: «Негодяй! Извращенец куцев! Думает, если в стражу устроился, так ему все позволено?!» Только вот цветок… Откуда, куць его задери, он взялся? Ведь не из вчерашнего же сна он впутался в мои пружинки, лишь по недоразумению названые волосами. Ибо сон, как известно, субстанция нематериальная. Догадка пришла внезапно. Сдались магу мои сомнительные прелести – Вилька заинтересовал цветок и только. Да, некрасиво получилось. Врезала по лицу боевому магу! Просто так… по ошибке… Глупая победа быстро померкла. Он же ничего плохого, видимо, не хотел, а я… Неловко вышло. Хотя… нечего было говорить, что мой рисунок почеркушки. Всем нравится, а он видите ли недоволен, тоже мне критик нашёлся. Место сожаления заняло ущемленное самолюбие, а при мысли о головомойке за очередное опоздание и забытую дома книгу с гравюрами, на душе стало совсем погано.

Ворвавшись в лавку, я приготовилась к отповеди недовольного и возмущенного хозяина, но пролетела сквозь выплывшую навстречу Анисию и едва не врезалась в Румпеля, спокойно пившего чай с печеньем и листавшего книгу. К моему удивлению, не привычный эльфийский трактат о любовных утехах, а «Трансполярную модификацию живых существ» Ивы Восточнолеской. Тролль ловко ушел от столкновения и перехватил меня за талию, не дав страстно обняться с книжным шкафом.

Не верьте, если говорят, что тролли неуклюжи и неповоротливы! Это наглая ложь! При всей своей массивности, двигаются они куда проворнее людей. Для меня загадка, как Румпель, напоминающий дубовый сундук, удержал кружку с чаем и поймал меня. При этом не пролил ни капли и даже печеньку из загребущей лапы не выпустил.

Вывернувшись из объятий тролля, я мешком упала в кресло и красноречиво уставилась на закопченный помятый чайник, одновременно косясь на глиняную кружку. Румпель правильно истолковал мои знаки и, добавив заварки, налил кипятка.

– А где Врочек? – запоздало вспомнила я, грея озябшие пальцы о кружку.

– Старый книгопродавец с утренним баркасом отбыл в Зодчек к капитану Эдрику, – недовольно откликнулась Ася, усаживаясь на стол рядом со мной.

Зодчек – один из трех самых крупных портов Растии – находился по ту сторону залива. Трижды в день туда из Кипеллена ходил пассажирский баркас, доставляя всем желающим сомнительное удовольствие двухчасовой морской прогулки. Врочек, например, терпеть не мог болтаться по волнам – старика зверски укачивало, да и ревматизм после «целебного морского путешествия» мучил нещадно. Посему пан Франц предпочитал добираться до своего старинного друга капитана Эдрика Брилова по суше, пусть и вдвое дольше. Сегодня же решил пренебречь традициями… С чего бы это?

Пока я придавалась нехитрым размышлениям, Ася продолжала недовольно ворчать. Что ж, её можно понять. Пан Эдрик, в прошлом капитан боевой шхуны «Мантикора», а ныне владелец антикварной лавки в Зодчеке, не утратил связей в морском братстве и кроме антиквариата промышлял ещё и сбытом награбленного. Иногда к нему попадали и книги. Тогда Врочек бросал всё и на сутки-двое пропадал в прибрежной клоаке, именуемой Зодчеком. Ася ворчала, что когда-нибудь это сотрудничество вылезет старому книгопродавцу боком. Я же облегченно вздохнула, похоже, головомойка отменяется. Впрочем, могла бы и сама догадаться, что хозяина нет. Иначе Румпель ни за что не приперся бы чаи гонять.

– Ну, а у тебя как? – вкрадчиво спросила Анисия, выразительно скосившись на рисовальную доску.

Я со стоном уронила голову на руки и тоскливо забубнила сквозь локти, посвящая друзей во все подробности утреннего визита.

– Ты отвесила ему плюху? – восторженно переспросила Ася, лихо взмывая над столом.

– Угу… – глухо откликнулась я из-под локтей.

– Плакал теперь твой рисунок, – обронил более прагматичный Румпель.

– Порвёт не иначе, – согласилась призрак.

Она уже успела посвятить тролля в подробности вчерашнего хищения моей собственности.

– Мм…

В лавке воцарилась тишина, и я отчетливо почувствовала, как Румпель с Анисией обмениваются многозначительными взглядами опытных заговорщиков, обмозговывая одну идею на двоих, которая мне вряд ли понравится. Поэтому я поспешно вынырнула из сложенных гнездышком рук, но всё равно опоздала. Моя судьбы была предрешена!

– Рисунок нужно вернуть! – вынесла очевидный вердикт Ася.

– Вот иди и возвращай! – хмуро огрызнулась я. – Ты же у нас главный идейный вдохновитель.

– Вот именно, идейный, – назидательно воздела призрачный перст Анисия, – и вообще, пора запомнить, что мне даже порог лавки переступить нельзя, – обижено надулась призрак.

– Можно устроить ночной налет! – воодушевленно изрек Румпель, – ну, или вылазку… – умерился его пыл от моей перекошенной физиономии.

– С ума сошел? – вяло поинтересовалась я. – Он же меня на ноготь положит да ногтем прищелкнет! И будет прав, между прочим. Если воришку поймают на горячем, то хозяин имущества волен и убить.

– Хе, глупышка, его ж по ночам дома не бывает, – расхохотался тролль.

А и правда. Вильк же служит в Ночной страже. То-то он сегодня утром такой помятый и всклокоченный вышел. Видно выдернула его из постели, едва он туда забрался. Представляю, какой злющий он будет к вечеру. Не приведи Четверо Пресветлых с ним встретиться.

– Румпе-эль, – заискивающе протянула я, – а может, ты это… сам?

– Что сам? – захлопал он увеличившимися в два раза глазами.

– Ну, ночной налет… – пробормотала я, стыдливо потупившись. – Ты смелый, ловкий, – начала подлизываться ваша покорная слуга, – к тому же у тебя, наверняка, и опыт этих вылазок имеется.

Тролль закашлялся и выразительно постучал узловатым пальцем по лбу. Слава богиням, по своему, в противном случае у меня бы случилось сотрясение мозга, лапа у Румпеля тяжелая, как кувалда и такая же твердая.

– Аля, ты в своем уме? – прочистив горло, осведомился он.

Упс, если Румпель начинал называть меня Алей, значит, я действительно сморозила глупость. По мнению тролля, конечно же. Лично мне ничего невероятного в своих словах не привиделось.

– Я тролль! – он гордо выпятил грудь, и старенькая рубашка опасно затрещала в туго зашнурованном вороте. – Мы не эльфы, нас на званые ужины обычно не зовут. Если Вильк застукает меня в своём доме, то заколдует на месте, и никто не узнает, где моя могилка. Забыла, кто он?

– А меня он, выходит, погладит по головке, даст конфетку и, отвесив напутственный шлепок по заднице, отпустит с миром? И вообще, приличным незамужним дамам не пристало шляться по ночам в дома неженатых магов в расцвете сил и возможностей!

– Ты – человек, – философски пожал плечами Румпель, – к тому же, как ты правильно сказала – дама. А Вильк, при всех своих тараканах в голове, не чужд благородства.

– О да, вместо того чтобы сдать меня страже, он благородно испепелит меня на месте без лишнего позора. Быстро и безболезненно! А потом ещё и урну с прахом Врочеку принесет, с соболезнованиями!

Как ни кипело во мне возмущение, но патетичную тираду пришлось прервать. Ася уже с минуту подавала от двери упреждающие знаки.

– Потом договорим! – быстро перестроилась я. – Румпель, спрячь чайник, бегом! У нас посетитель. Да не под стол, дубина, там эскизы!

Сама же я поспешно засунула недопитые чашки в ящик. Л-леший! И самого Румпеля не помешало бы куда-нибудь засунуть! Речной тролль, эдаким дополнительным шкафом застывший посреди лавки с чайником в руке, определенно не добавит нам престижа. Пусть он даже исключительно интеллигентный тролль.