Сделав глаза в пол-лица, тычу пальцем ему за спину.
Он, разумеется, тут же резко оборачивается, а мне только это и нужно. Быстро забегаю в лифт и нажимаю кнопку.
Островский остается в холле. Никакой невесты там не было и в помине, но ему полезно вспомнить о ней.
Лифт доезжает до нужного этажа. В отделе кадров отдаю готовые бумаги. Невольно прислушиваюсь к разговору коллег:
– С первого по девятое отдыхаем, девочки. Я уже путевки в Египет взяла, – хватается одна.
– Ой, да что тот Египет! – возражает вторая. – Наш Белецкий на Маврикий собрался. Вот бы тоже там побывать!
Она мечтательно жмурит глаза.
– С Белецким что ли? – насмешливо фыркает третья. – Забудь, место уже занято.
– Ты о чем?
Теперь первые две жадно смотрят на третью.
– А вы не в курсе? – она горделиво поправляет бейджик и выпячивает грудь. – Я сама им все оформляла. Бизнес-класс на четверых и два люкса на берегу. Наш едет с Павлом Островским, его невестой и еще там какая-то девка. Имени не запомнила.
У меня нервно колотится сердце.
А чего я хотела? Что Паша бросит все и проведет праздники дома? Он и так заботится о дочери больше, чем я ожидала. Нельзя забывать, что у него другая семья и своя, личная жизнь.
Но стоит подумать, что он целых девять дней проведет со своей невестой, и у меня темнеет в глазах.
Не могу представить, как он целует ее, обнимает… как гладит ее живот… радуется будущему малышу…
Нет, я не ревную. Пусть уезжает. Я хоть точно буду уверена, что мне не придется столкнуться со Светой в его квартире.
День провожу с дочерью, а к шести часам вызываю такси и еду домой.
Едва успеваю разминуться с Пашей. Он мне раз десять звонил после того, как я от него убежала. Но я решила просто не отвечать. Не бередить себе душу.
В машине настраиваюсь на встречу с женихом. Думаю, что буду врать, если он спросит про Лельку. В понедельник вечером она должна быть дома. Как я объясню ее отсутствие? Если скажу, что она заболела и осталась у отца, Леша сразу поймет, что я тоже не дома ночую.
– Вот, я тут вам фрукты купил, – говорит Леша немного смущаясь. – Взял всего понемногу.
Я едва успела залететь в квартиру до его приезда и натянуть халат прямо поверх костюма.
– А это тебе, – он протягивает букет холодных, пахнущих морозом лилий.
– Спасибо, – слегка оторопев, принимаю букет. – А что за праздник?
– Так сегодня Сочельник.
Он входит в квартиру, хотя изначально я не собиралась его впускать. Но как не пустить, когда он… с цветами?
– В смысле Сочельник? – силюсь сообразить о чем речь. – Он же вроде в январе?
– Ну, то православный, а сегодня католический, – Леша подмигивает.
– А ты католик? – с подозрением смотрю на него.
Ну а что? Вдруг он такой стеснительный потому что верующий?
– Нет, – Леша смеется, – просто к слову пришлось. Ты же хотела повод? Вот тебе повод.
В пакете, который он относит на кухню, лежат апельсины, манго, хурма, виноград и два больших ананаса.
– Это же стоит целое состояние! – возмущаюсь я, хотя мне приятно. – Не надо было так тратиться!
– Успокойся. Деньги для того и нужны, чтобы их тратить.
Сглатываю комок…
Наклоняюсь над пакетом, чтобы выложить фрукты, и чувствую, как Леша подходит сзади ко мне. Замираю натянутой струной. Обнимет или нет? Ох, зачем я его пустила? Мы же здесь совершенно одни!
– Ты одна? – он будто слышит мои мысли.
– Нет, дочка спит, не шуми, – ложь так легко слетает с моих губ, что я сама себе удивляюсь.
– Побыть с тобой?
Леша стоит очень близко. Дышит в затылок.
– Не надо. Еще заразишься.
– Выгоняешь?..
Меня заставляет вздрогнуть звонок телефона. Только секунду спустя понимаю, что это не мой.
Леша выходит в коридор. Слышу его приглушенный голос:
– Да, хорошо. Ну, как договаривались. Нет, еще нет. Не знаю… Ладно, давай потом?
Мне кажется, будто последнюю фразу он сказал с недовольством.
Леша возвращается, а я поспешно делаю вид, что все это время разглядывала ананас.
– Тань…
Оборачиваюсь. Он стоит на пороге кухни и хмурится.
– Тут это… мне надо идти…
– Случилось что-то? – участливо смотрю на него.