Каждый день как последний

Доктор успокаивающе похлопал ее по плечу, а Лиде сказал:

– Я сам проведу операцию. Ничего не бойтесь. Обещаю, все будет хорошо.

Все и правда прошло замечательно. Без последствий. То есть то, чего так боялась Лида – бесплодие, – ей не грозило. И все равно ей было паршиво. А потом она узнала о том, что об этом докторе в городе ходят нехорошие слухи. Будто он ставит женщинам неправильные диагнозы, чтобы почистить их, а плаценту сдать за приличные деньги. Это были всего лишь сплетни, но Лида поверила им. И сделала вывод, что мачеха с врачом сговорились. В итоге оба получили желаемое. Мать Глеба избавила сына от нежеланного ребенка, а врач заработал лишнюю копеечку на ее «материале».

В тот же день Лида собрала вещи и покинула квартиру мачехи. Ее никто не пытался остановить. Все обрадовались тому, что она уезжает. Даже родной отец.

Денег у Лиды было совсем чуть-чуть. Выручила их от продажи золотых сережек, которые ей папашка подарил на шестнадцатилетие. Их хватило на билет до города, в котором жила тетка. Не хотелось, конечно, Лиде возвращаться к ней, но куда еще податься? Не в деревню же.

Однако ее ждал неприятный сюрприз. У тетки появилась новая приживалка (она именно так называла девушку), и вторая ей была без надобности. Эта не являлась ее родней, всего лишь внучкой хорошей знакомой, зато была страшненькой и забитой. Ей тетка не завидовала и помыкала ею с легкостью. Так что Лида получила от ворот поворот. Но в деревню она возвращаться не собиралась. Пару ночей на вокзале ночевала, а потом нашла женщину, готовую ее приютить, та буфетчицей работала на том же вокзале. Лида у нее чай и пирожки покупала. Разговорились, девушка поведала о своей беде. Женщина согласилась дать ей кров. Но сказала, что, когда Лида устроится на работу, потребует с нее за проживание деньги. Мол, она, конечно, добрая, всегда готова помочь, но коммунальные услуги стоят дорого, а жиличка будет и свет жечь, и воду лить. Если б буфетчица знала, что Лиде только семнадцать (та выглядела минимум на двадцать), не приютила бы. В таком возрасте работу найти нелегко. Разве что листовки раздавать или крупу фасовать в супермаркетах. Так там обман один, кидалово. Обещают одну зарплату, а платят в три раза меньше. Но Лида все же пристроилась! Не сразу, но…

На мясокомбинат устроилась уборщицей в забойный цех. Потом обещали перевести ее в разнорабочие. А если себя зарекомендует, то доверят туши разделывать. «Потрошители» больше других зарабатывали. Даже больше конторских: бухгалтеров, инженеров. Из-за денег Лида на мясокомбинат и пошла. Уж очень они ей нужны были! А работы тяжелой она не боялась. И вони. И грязи. Все это она видела в деревне.

Если б кто-то знал Лиду, очень удивился бы ее выбору. Бежала из деревни, чтобы снова вернуться… в хлев? Пошла, можно сказать, по стопам матери, к которой всегда относилась с легким презрением. Но Лида знала, чего хочет. И на мясокомбинате она задерживаться не собиралась. Дала себе год на то, чтобы скопить денег и уехать в большой город.

Она вкалывала как проклятая. Брала калым. Да еще, как все, подворовывала. Никакой личной жизни, развлечений, излишеств: питалась и одевалась крайне скромно. Ровно через год (к тому времени она была уже «потрошителем» – то есть сделала фантастическую карьеру) уволилась. Начальник цеха чуть не плакал, подписывая ее заявление. Уговаривал остаться. Обещал комнату в общежитии и заводскую стипендию. Но Лида была непреклонна. Она мечтала стать королевой и ею станет!

В большой город она приехала с небольшим чемоданом, кредиткой, на которой имелась вполне приличная сумма, адресом недорогой съемной квартиры и… с новым цветом волос! Она перекрасилась в рыжий.

На следующий же день Лида отправилась на прослушивание. Она отметила все заведения города, где выступали артисты, обзвонила их, предложила себя в качестве певицы. Ей отказали во всех, кроме одного. Туда-то Лида и поехала. Ресторан оказался очень приличный, со швейцаром на входе. Он открыл перед ней дверь и подсказал, куда направиться. Лида шла по залу и ахала – как же все красиво! Она ни разу не была в подобных местах. Да что там… Даже в кафе не ходила. Экономила. А на предложения мужчин поужинать неизменно отвечала отказом. Всем им одно нужно! Накормят, а потом в койку потащат. Дружить!

Ее принял сам хозяин ресторана. Толстый, кудрявый дяденька с губами, похожими на два облитых маслом вареника.

– Ты Анжелика? – спросил он у Лиды. Та кивнула. Она решила взять себе псевдоним. – Я такой тебя и представлял.

– Какой такой?

– Красотулечкой из деревни. С феноменальными природными данными, но без лоска. Откуда приехала?

Лида назвала город, где жила с теткой.

– Не слышал о таком, – покачал головой ресторатор. – Так, говоришь, петь умеешь? И танцевать?

– Да. Занималась в кружке народных танцев и в песенных конкурсах побеждала. У меня и дипломы с собой. Могу показать.

Толстяк рассмеялся и протестующе замахал руками:

– Нет, нет, не стоит. Лучше спой.

Лида тут же затянула хит из «Титаника». На втором куплете ресторатор ее остановил:

– Достаточно.

– Вам понравилось?

– Для караоке – сойдет. Но на нашу сцену тебе нельзя. Дор-блю закидают!

– Чем?

– Ну, я бы сказал, тухлыми помидорами, но у нас все овощи свежайшие. А дор-блю – это сыр с плесенью. Не слыхала, что ли?

Лида молча покачала головой.

– Не могу я тебя взять к нам. Хотя ты мне очень нравишься. Я как твой голос услышал… да с этим милым оканьем…

– Я уже не окаю! – возмутилась Лида.

– Это тебе так кажется, – ласково улыбнулся он ей. – Так вот, девочка дорогая, место певицы я тебе предложить не могу. Но есть другая вакансия.

– Официантки?

– Лучше! Моей любовницы.

Лида с ужасом уставилась на ресторатора. Ему, по ее прикидкам, было не меньше сорока пяти. А весил он больше ста кило. Да еще эти губы… Лида, как представила, что он будет своими варениками касаться ее кожи, едва сдержалась, чтобы не передернуться от отвращения.

– Ну, что скажешь? Согласна?

– Нет, – едва выдавила Лида.

– Нет? – несказанно удивился ресторатор. И посмотрел на нее как на какое-то диковинное животное. Сайгака, например. Она видела его в зоопарке – чуднее не придумаешь.

– Я пойду, прощайте.

– Вот ты дура, девка, – усмехнулся он. – Понимаешь хоть, от чего отказываешься? Я тебе квартиру сниму шикарную, карту в фитнес-клуб подарю, на курорты возить буду, денег давать на барахло. А если понравишься мне, куплю тебе машину.

Лида пристально посмотрела на ресторатора, прикидывая, сможет ли за такие блага ему отдаться. Попробовала найти в нем что-то привлекательное. Зацепилась за глаза красивого орехового цвета, за аккуратные уши, за… За? Все, больше не за что. Разве за часы дорогие, перстень с бриллиантом, шелковый галстук.

– Спасибо за предложение, но нет, – твердо ответила Лида.

– Гордость твоя от наивности. Сразу видно, совсем недавно приехала. – Он вынул из портмоне визитку, протянул Лиде. – Если передумаешь, звони. Ты меня зацепила.

Помявшись, Лида все же взяла визитку. И ушла, не проронив ни слова. Зачем? Она ведь уже сказала «прощайте».

Тогда Лида не знала, что увидит Эдуарда Гордона (именно такое имя было указано на визитной карточке) еще не раз. Правильно он сказал, наивной она была очень. Думала, ее, такую красивую и талантливую, рвать будут на части. Даже прикидывала, в каком заведении согласится работать, а в каком – нет. Но когда она обошла все клубы и рестораны, даже те, где не хотела бы петь, везде ей отказали. Только в одном месте Лидой заинтересовались. И был это стриптиз-клуб. Но раздеваться на потребу мужской толпе Лида не собиралась. Да и не верила, что девушки после того, как сходят со сцены, превращаются в скромниц и недотрог. Наверняка еще проституцией подрабатывают (по крайней мере, в том второсортном клубе, куда ее хотели взять). И толкают их на это работодатели. Так, может, лучше с одним… пусть и противным, чем с разными?

И все же Лида не сдавалась. Искала и искала достойное место. Но мысли о том, чтобы принять предложение Гордона, посещали ее все чаще. Попробовала в манекенщицы податься – не взяли. Сказали, ростом не вышла. Диджеев на радио набирали, Лида на кастинг отправилась. Зарубили из-за оканья. Пришлось устроиться официанткой в отличное заведение, чтобы зарабатывать на жизнь. Лида надеялась завести там знакомства. Или приглянуться какому-нибудь богатому мужчине с привлекательной внешностью, считай, принцу. А что? Сам Джорж Клуни с официанткой тогда в гражданском браке жил!

Но вместо принца получила Лида нагоняй от директора за разбитую бутылку дорогого вина. А в конце месяца оказалось, что одним этим не отделается. Штраф ей впаяли, равный половине зарплаты. Психанула, ушла…

Деньги к тому времени подошли к концу. Оказалось, не так много она их скопила. Жизнь в большом городе – дорогая. Особенно арендная плата за квартиру, пусть и самую скромную.

Лида не знала, решилась бы она на звонок Гордону. Возможно, и нет. Но она его случайно встретила. Выходила из магазина дорогой мужской одежды (хотела устроиться туда продавцом), а ресторатор в него заходил. Столкнулись.

– Анжелика! – сразу узнал ее Гордон. – Рад видеть.

– Здравствуйте, – выдавила из себя Лида.

– Как дела?