– Ладно, – решил он. – Пойдем на тренировку. По-прежнему Татаринов гоняет молодежь?
Игорь расхохотался, отгоняя тяжелые мысли, и кивнул.
– А куда ж он денется, старый лось?
Знакомый до боли спортивный зал, который они арендовали в школе, показался Павлу пределом мечтаний. Он остановился на пороге, окинул взглядом выкрашенные зеленой краской стены со шведскими лестницами и щитами с кольцами для баскетбола, заметил несколько облупившихся досок на полу и расплылся в улыбке. Как же он, оказывается, скучал за всем этим!
В зале еще никого не было, лишь какой-то мальчишка лениво елозил мокрой тряпкой по полу. В коридоре за спиной Павла пробежали припозднившиеся девочки, захихикали и торопливо скрылись за поворотом.
Павел переоделся и вышел в зал.
– Забыл, наверное, всё, – усмехнулся Игорь. – Побегай, разомнись.
Понемногу в зал стали заходить парни и зрелые мужчины, намного старше Игоря. Появление Павла встречали радостными криками и похлопываниями по спине. Он был дома, словно никогда не исчезал в неизвестность.
Торопливо в зал вбежал низенький крепыш с рюкзаком за спиной. Седой, как лунь, но с темными усами, мужчина радостно заревел при виде Павла и сграбастал его в крепкие объятия.
– Слышал, что ты вернулся, – крикнул он. – Рад, рад! Сейчас проверим, не забыл ли мою науку.
И поспешил в тренерскую.
Парни принесли из шкафа деревянные тренировочные мечи, торопливо разобрали их и встали в строй. Седовласый мужчина прошелся вдоль строя и кивнул.
– Хорошо. Сегодня у нас особенная тренировка. И не только потому, что вернулся Соболев-младший, но и потому что через неделю мы едем на соревнования в область. Сегодня проведем несколько свободных поединков. Разбейтесь на пары.
Павел усмехнулся и небрежно отмахнулся от брата:
– Нет уж, прибьешь еще. Лучше кого-нибудь другого возьму в напарники.
И встал с незнакомым парнем. За прошедший год с небольшим появилось много новых людей, вытеснив старожилов. И Павел особенно остро почувствовал пустоту в памяти. Словно черная дыра, разделившая жизнь до и после.
– Начинаем по очереди, – объявил Татаринов. – Первая пара!
Парни, стоявшие первыми, встали в стойку, взмахнули мечами. Раздался глухой стук, скрежет, и один меч с треском разломился пополам.
Павел смотрел на поединок, но перед глазами стояла совсем другая картина. Широкий двор, огороженный высокими строениями, мелкая галька под ногами, а перед ним противник совсем не с игрушечным мечом. Огромный двуручный меч взлетает над головой и обрушивается на Павла…
Он встряхнулся, отгоняя странное воспоминание, а может какую-то иллюзию. Чем бы оно ни было, сейчас не время.
– Павел, готов? – подошел Татаринов и усмехнулся. – Начинайте.
Противник Соболева взмахнул мечом. Павел отступил в сторону на полшага, отбил меч противника и сделал выпад. Парень удивленно заморгал, когда меч Соболева прикоснулся к его горлу.
– Неплохо, – одобрил Татаринов. – Хочешь сразиться со мной?
Павел повертел в руках игрушечное оружие и кивнул.
– Почему бы и нет. Давайте.
Парни отошли к стене, оставляя середину поединщикам, и приготовились к интересному зрелищу.
Взлетели мечи, схлестнулись, по залу разнесся глухой стук. Удар, блок, выпад! Мечи летали словно живые в руках людей. Павел легко уловил темп Татаринова, перехватил направленный в живот удар и сделал выпад. Тело двигалось легко, чувствовалась нешуточная выучка. Разве что меч казался необычно легким, будто тросточка. Почему-то Соболев был уверен, что раньше держал в руке мечи гораздо более тяжелые.
Он легко уклонялся от атак, блокировал неуклюжие удары. В памяти с пугающей быстротой всплывали совсем другие поединки, и Павел видел, что нынешний противник слаб и неуклюж, как ребенок, впервые взявший в руки палку.
Соболев позволил немного растянуться поединку. Не хотелось смущать тренера быстрой победой. Но Татаринов понял, что с ним играют, и разозлился. Метнулся вперед, надеясь лихим наскоком достать Павла в незащищенный бок. Павел отбил удар и закрутил меч Татаринова, и тот, не удержав, разжал руку.
Игрушечный меч прогрохотал по полу и замер в стороне от тренера.
Все молчали. Молчал тренер, тяжело дыша после схватки.
– Эй, откуда здесь взялась собака? – крикнул кто-то. Все обернулись и удивленно посмотрели на огромного черного пса. Он, оскалив клики, шел прямо к Татаринову и Павлу, угрожающее рычание растекалось по залу, заставляя людей испуганно хвататься за оружие. Хоть и пригодно для игры, но, вздумай пес напасть, отбиться можно.
Пес замер в двух шагах от Павла и поднял голову. Их глаза встретились. Соболев качнулся от нахлынувших воспоминаний и со стоном упал на колени. К нему кинулся Игорь, но неуверенно остановился, когда между ним и Павлом встал ощетинившийся пес.
* * *
– Что же с тобой было?
Игорь сел напротив брата и покосился на зверя у его ног. Оказалось, что это был самый настоящий волк, а вовсе не пес, как они подумали сначала.
Но дикая зверюка преданно заглядывала в глаза Павла и облизывала ему руки. И сам Соболев не отпускал его ни на шаг, гладил густую жесткую шерсть, кормил лучшими кусками мяса и разговаривал с ним, словно с человеком.
– Значит, вспомнил всё? – спросил Игорь и после кивка брата приготовился слушать.
– Ты не поверишь, – честно предупредил Павел.
– Рассказывай, – поторопил брат и нетерпеливо заерзал на табурете.
Павел неожиданно понял, что ему необходимо выговориться, чтобы понять, было ли все на самом деле. И он стал рассказывать…
* * *
В ушах все еще звучал хлопок в ладони странного попутчика, когда Павел вдруг осознал, что вместо того, чтобы возвращаться с друзьями домой, стоит посреди пустынной дороги. Ни рюкзака, ни удочек не было. А у ног лежит детская тряпичная кукла. Лицо нарисовано неаккуратно, почему-то напомнило матрешку, волосы собраны в два пушистых хвоста и сделаны из каких-то ниток или тонких веревочек.
Павел осторожно поднял куклу и повертел в руках. Мягкое тело в розовой на удивление чистой кофточке, раскинутые в стороны ручки и свисающие ножки в чем-то наподобие штанишек.
– Нелепость какая-то! – в сердцах воскликнул Соболев и замахнулся, чтобы отшвырнуть детскую игрушку подальше. Но чей-то слабый голосок остановил его, он так и замер с поднятой рукой.
– Не бросай! Покорми меня!
Еще не веря своей догадке, он опустил руку и посмотрел на куклу.
– Покорми меня и тогда задавай вопрос, – снова раздался писклявый голосок. Нарисованные губы куклы чуть дернулись, как в плохом мультике.
– Что?
Но кукла молчала.