Бывшие. Больше, чем врач

– Он забыл всё? – слёзы сами из глаз покатились, выдавая моё горе.

– Нет, дело касается отдельных участков, связанных с причиной его травмы, то есть с вами.

– Это же должно как-то лечиться! – воскликнула я, подскакивая на ноги. – Вы же врач! Вылечите его!

Ответом мне послужил сочувствующий взгляд…

Дальнейшие недели проходили для меня словно в тумане. Я, как приведение, приходила изо дня в день в палату к мужчине, который каждый день смотрел на меня так, будто он впервые меня видит. И наше знакомство, происходившее ежедневно, било меня в самое сердце, превращая его в ошмётки.

Я не сдавалась, нет. И не сдалась бы никогда… Меня банально выкинули, словно я ничего и не значу.

– Я всегда говорила, что ты не доведёшь до добра моего сына!

Матушка Миши приехала буквально вчера из своего путешествия. Примчавшись в больницу, она не потрудилась узнать, как себя чувствует её сынок… Она прилетела отчитывать меня. Валентина Николаевна всегда меня недолюбливала, а сейчас у неё был абсолютно легальный повод исключить такую неудобную меня из жизни её драгоценного сыночка.

– Я запрещаю тебе сюда ходить, ты поняла? Лена будет сама ухаживать за моим сыном, а ты иди и устройся на работу! Хватит уже сидеть на шее у моего сыночка! Пошла отсюда! Я всегда знала, что ты как пиявка!

Слушать оскорбления я и не собиралась, но сдаваться такое не хотела. Правда, меня опять не спросили. Мне банально закрыли проход к Мише…

Не знаю уж, как она договорилась с охраной, но с того момента меня туда не впускали.

Я всё равно продолжила ходить и наблюдать за больницей, всё равно договаривалась с медсёстрами, которые жалея меня, впускали через служебный вход… До одного момента.

Открыв дверь в палату, я так не сумела войти внутрь, потому что там, сидя верхом на моём женихе, сидела Лена, страстно целуя его в губы. Он же тоже не терялся, прижимал девушку к себе ближе, сжимая ягодицы и также сильно впиваясь в губы девушки.

Это были последние слёзы, которые я пролила ради этого мужчины…

Хватит. Я больше не могу…

Глава 4

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

ВИКА

– Простите, но в рамках нашей больницы такие операции не делаются.

Как гром среди ясного неба прозвучали для меня слова хирурга. Я даже не могла вспомнить, как его зовут!

– Как же быть? Делайте что-то! Он же умрёт!

– Не кричите, гражданочка! – рявкнул второй доктор, расположившийся за рабочим столом.

Главврач, наверное…

– Вы не на базаре, – строгий голос тучного врача вызывал у меня лишь раздражение.

Какие нравоучения! У меня ребёнок умирает!

– Вы врачи! Вы должны его лечить!

– Мы можем лишь отправить вас в другую больницу, – пожал плечами, улыбаясь, этот нахал.

– Вы вот так просто меня отошьёте? А как я должна его отвезти? Скорую вы мне хотя бы выделите?

Хотя я готова была хоть на руках нести, лишь бы спасти…

Я не могла поверить своим ушам. Клятву Гиппократа, видимо, не все врачи дают, да и, скорее всего, для нынешних представителей такой профессии это пустой звук.

– Мы не отшиваем, мы соблюдаем протокол. Наша больница не может предоставить вашему ребёнку должного лечения. Поэтому я лишь даю вам рекомендации.

Боже… Это какой-то фарс…

– А что касается машины скорой, то у нас они все заняты. Вы можете платно нанять экипаж, который вас перевезёт.

Я даже не помню, как выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью. Мысленно перебирала всевозможные варианты и вспоминала пин-код от кредитки, в которую строго настрого запретила себе лазить.

Сейчас не тот случай. Сейчас я готова куда угодно влезть, лишь бы спасти сына.

В регистратуре меня отправили в кабинет на втором этаже, оттуда – на третий. По итогу я обошла почти всю больницу, и была готова разорвать следующего, кто отправит меня в другой кабинет, пока надо мной не сжалилась медсестра и не отвела в нужное место.

Заплатив непомерную для меня сумму, которую банально заняла у банка, я уже через пятнадцать минут стояла на стоянке, глядя, как в машину скорой помощи грузят моего маленького сына.

Господи, да как такое могло произойти? С моим маленьким, таким спокойным сыном…

Дура! Не надо было в сад отдавать, надо было посидеть подольше в декрете…

Воспитательница эта ещё…

Как меня от неё оторвали, вообще ума не приложу. Я была готова размазать эту стерву по стеночке и запихать её телефон ей глубоко в ж… Думаю, что напишет она на меня заявление, но плевать… Я тоже напишу, как только смогу…

– Не переживайте вы так, – фельдшер скорой помощи, в которой мы сейчас ехали в город, пыталась меня успокоить. – В областной помогут, там такие врачи шикарные!

Дабы показать насколько, женщина показала мне большой палец. Я рассеянно кивнула, вернувшись к сыну.

Невероятно бледные щёчки, густые реснички, которые сейчас трепетали, еле-еле заметно, мерное дыхание…

Мой мальчик сейчас был под лекарствами, которые держали его в седативном состоянии. Так, по словам врача, ему было менее больно, и минимизировался риск дальнейших повреждений в силу того, что это ребёнок и он не понимает, что надо бы не двигать головой.

Внутри всё сжималось от мысли, что ему не помогут. Я прогоняла как могла, плохое от себя, но сердце колотилось, как сумасшедшее.

Жили мы неподалёку от областного центра, поэтому до больницы добрались где-то за час. Приняли нас там оперативно, а когда увидели снимки, которые предусмотрительная женщина-фельдшер протянула доктору, с округлёнными глазами начали суетиться, нажимать какие-то кнопки, кого-то вызывать.

Что бы это ни было, увиденное вызвало шок у врачей, а значит, дело плохо.

– Скажите, что происходит? Что там? Что делать? Мой мальчик… Что с ним?

Я дёргалась вперёд, к докторам, желая лишь узнать, что случилось, что делать дальше и как это всё исправлять.