Мой бывший муж

Свою волонтерскую деятельность я тоже не забыла: помогала общественным организациям в гражданских инициативах, задействовав связи мужа и свекра в правящих кругах. И деньгами, конечно, деньгами. Вадим был не против – это для него плюсик к образу. Он был прагматиком и бизнесменом, и альтруизмом совсем не страдал. Для него было важным, чтобы Никой занималась именно я, чтобы внутренне ее наполняла и прививала правильную мораль (да, когда-то он высоко меня оценивал) и чтобы сама не скучала и не жила только заботами о ребенке – так и свихнуться можно. Если на все это нужно потратиться и дать кому-то денег в дар – окей. Так и жили.

Вроде и не лентяйничала, а по факту не одно из моих занятий не приносило доход, наоборот, потребляло обильно. Разве только преподавание арабского онлайн, но это скорее для души и чтобы язык не забыть.

Пришло время прочно на ноги встать: на свои, а не мужа или родителей. Они у меня обычные совсем – врач и преподаватель, – но с голоду с Никой не умрем в крайнем случае. Да и свекры обожали внучку. Наш с Димом развод не повлияет на их отношение к ней. Наверное. Черт, опять его «Димом» назвала! Сложно отказываться от привычного, даже если Дим оказался мудом. Спасибо т9 за яркий образ!

– Мам, есть что-нибудь вкусненькое?

– Посмотри в холодильнике, – не отрываясь от монитора, проговорила. Я послушала совета лучшей подруги и начала накидывать варианты, чем на жизнь заработать: от работы онлайн и офлайн на кого-то, до собственного бизнеса, но это, естественно, в качестве бреда.

– Что-то не хочется мороженое, – Ника села рядом и ладонями лицо подперла. – Может, сходим куда-нибудь?

Я отвлеклась и на нее посмотрела, затем в окно. Погодка сегодня ничего: начало апреля очень весеннее и ясное. И время только семь вечера.

– А пойдем! – мне проветриться нужно, иначе в мой список попадет фабрика по сбору и анализу плохих идей.

Мы прошлись до Большой Бронной и зашли в итальянскую кондитерскую. Взяли по сладкой тарталетке, очень красивой и жутко дорогой. Мой бывший муж – богатый человек, и наша семья ни в чем не нуждалась, но цену деньгам мы знали, отдавали отчет, что и сколько стоит.

Вернулись к пруду и сели на лавочку, называемую экскурсоводами той самой, на которой Воланд с Берлиозом и Бездомным сидели.

Деревья неторопливо оделись в молодые, совсем юные листочки: ветер неспешно перебирал их, затем спускался к воде, гоня прохладную рябь.

– Ну как? – поинтересовалась у дочери.

– Как-то не очень, – извиняющееся скривилась: вроде деньги потратили, а ей не вкусно. Она у нас не привереда в еде, но сейчас реально ожидание и реальность не совпали. Мне тоже не понравилось. – Вот бы баб Машиных булочек поесть или хлеба с маслом.

– Угу, – согласилась я. Только к моим родителям ехать на запад, а уже поздно. Неплохо было бы живи они поближе, или если бы бабушкина выпечка продавалась везде.

Идея поразила своей логичностью и простотой. Я открою пекарню с домашней выпечкой! По рецептам бабушки и моим собственным!

Я обнимала и целовала Нику, делясь планами со своей любимой девочкой. Она подхватила мою радость, звонко смеялась и фонтанировала идеями, непосредственными и детскими, но очаровательными. Я начала оживать, и Ника чувствовала это. Радовалась, что мама не плачет. Мы думаем, что дети не видят, не понимают, но они все замечают, все осознают: чуткие и ранимые, такие беззащитные, но дающие нам силу. Ника теперь мой якорь. Все для нее сделаю!

Я с головой ушла в подготовку бизнес-плана: сама в свою идею поверила, теперь нужно, чтобы и знающие люди поверили. Да и со стороны, трезвым взглядом надо бы оценить перспективы. В голове все складно выходило, но необходимо на цифры взглянуть. А потом еще подумать, где достать деньги.

Светка дала еще один хороший совет – попытаться отвыкнуть от Вадима. Я ему последовала. Мы свели общение до необходимого минимума, а мелкие вопросы решали через водителя и няню. Даже созванивались редко. Инициатором такого формата выступила я. Вадим принял его и пороги не обивал.

Мы установили примерный график общения с Никой на оставшийся учебный год: он забирал ее в пятницу после вечерней тренировки и привозил в понедельник утром сразу в школу. От дочери я узнала, что живет Вадим в апартаментах Москва-Сити. Один. Ну-ну. Я не обольщалась, понимала, что ребенка травмировать возможной мачехой не хочет. Ника у нас сказку про Золушку любила очень в детстве и помнила, что там и по чем!

Утром я позвонила Михаилу, водителю Вадима, и отменила выезд. Сама отвезу, все равно ехать нужно. Я теперь женщина деловая: рано ухожу, поздно прихожу.

Я корпела над своей возможной пекарней месяц, полностью окунулась в вопрос, а что вышло – показала новому любовнику Светки. Он владелец сети спорттоваров, в бизнесе понимает. Получила одобрение, но пришлось обращаться к консультантам для доработки и расчета финансовых показателей. Мне очень нравилось быть занятой, меньше времени на глупости и мысли дурные оставалось, а еще это огромный вызов мне как человеку: я должна стать самостоятельной и независимой для себя и дочери!

– Елена Ивановна, я завезу Нику в школу, отдыхайте до трех, – предупредила нашу няню по телефону. Она меня так выручала, что не грех даже лишних оплаченных часов накидать.

– Да что ты, Катя! Я же на работе, тем более еду уже.

Елена Ивановна была няней со стажем, очень ладила с детьми, причем не сюсюкала и потакала, а строгой была, когда необходимо, и все равно они к ней тянулись очень. А самый главный плюс – у нее был обычный кнопочный телефон, и она полностью игнорировала интернет и социальные сети. Мы на новый год подарили ей новый смартфон, но Елена Ивановна продолжала со своей старой нокией ходить.

В последние годы, как Ника в школу пошла, мы обращались к ней только по необходимости, – когда планировали вдвоем побыть с Вадимом – сейчас она стала моей палочкой-выручалочкой.

– Тогда приезжайте, ключи у вас есть, и здесь отдыхайте.

– Кать, ты мне список набросай, что купить нужно, приготовить, не буду же я просто сидеть!

– У нас все есть, но продукты от доставщика принять нужно будет, и, конечно, проверить, чтобы все качественное было, сроки годности, товарный вид, – я занятие придумывала на ходу. Женщине за шестьдесят, но она такая бодрая! – Еще Нике по математике такие задачи сложные задали, мы не разобрались, – смущенно пожаловалась я.

Второй класс, а некоторые задания меня вгоняли в ступор: я в принципе гуманитарий, а тут найдите шестнадцать вариантов завязать шнурки на кроссовке! У меня логика сразу сломалась, а мозг закипел. Вадим с такими заданиями обычно Нике помогал, ему легко было, но я звонить не стала – подумает еще, что предлог ищу (да, мне до сих пор было важно, что он обо мне подумает). Он Нику сегодня забирает с тренировки, она ему сама покажет. Ну а Елене Ивановне хоть будет чем заняться до трех часов.

– У вас сегодня диктант? – уточнила у дочери, паркуясь у здания школы. Ее классная еще неделю назад предупреждала, но я немного в днях потерялась. За оценку я не волновалась: по русскому и чтению у Ники пятерки, вот с точными науками, чувствую, в средней школе воевать будем.

– Да, но ты не переживай, это легкотня все, я еще Тасе ошибки исправить успею.

Я покачала головой и вышла из машины. Самоуверенная, вся в отца!

– Сегодня оценки за четверть выставлять будут, – она на меня взволнованно посмотрела. А за математику переживает.

– Что получишь – все наше, – я приобняла Нику. Еще я ребенка за четверку не ругала!

– О, привет! – Марина с Таисией тоже спешили на первый урок. – Так, девочки, идите сами, не маленькие, – она отправила их вдвоем. Подружкам и хорошо: взялись за руки и вприпрыжку побежали. – Привет еще раз, – мы легко соприкоснулись щеками. – Ты куда сейчас? Может, кофе попьем?

Я взглянула на часы: у меня вообще утро плотное, но полчасика найду.

– Тут кофейня за углом, – Марина прочитала мои мысли и, получив ментальное согласие, обвила локоть. – Ну, как у вас с мужем, не помирились?

– Мы разводимся, Марин. – Я заказала капучино и миндальную печеньку. – Все. Конец.

– А он что? Не проявляет инициативы?

Понятно, почему пригласила на кофе – развлечься чужой драмой хочет.

– Да нет, у нас все цивилизованно, – но я не хотела давать пищу для сплетен, и про настоящую причину развода не говорила.

– Значит, точно есть кто-то! – Марина даже нахмурилась. Я внимательно на нее посмотрела: это не просто любопытство. Возможно, она за свой брак переживать начала? Неужели мой развод задал опасную тенденцию?

– Марина, все нормально? – теперь я полюбопытствовать решила.

– Нормально… Знаешь, – она губы кусала и глаза отводила. – Мне Дима изменяет.

Я не была удивлена, вот ни разу. Если Вадим оказался изменником, что говорить о в принципе полигамном горце Умарове.

– Марин… – я только руку сочувственно сжала. Кажется, я действительно создала нехороший прецедент. Блин, вот же не искоренить в нас, русских женщинах, склонность к персональной вине. Вадим изменил, а прецедент, значит, я создала! И это в моих мыслях сформировалось такое восприятие! Нужно срочно исправляться. Это они, мужики, козлы! – Что делать будешь?

– А что тут сделаешь? – она посмотрела на меня с вызовом. Не поняла предъявы?! – Не все, Кать, как ты могут хвостом вильнуть и мужа выгнать. Диму выгонишь… Скорее, я вылечу.

– Ты простила его? – я хотела, чтобы вопрос был нейтральным, но получилось удивленное. Да, мне сложно принять, что предательство так легко прощалось, тем более видно, что Марина страдала от этого.

– Кать, ты реально как маленькая! Думаешь, это в первый раз? – она горько хмыкнула. – Да он никогда не скрывал, что я единственной не буду. Просто раньше хотя бы старался не выпячивать свои похождения. А сейчас… Под утро приходит, еблей воняет… Неужели разведется со мной? – и так взглянула на меня потерянно. Боже, да как же можно так держаться за мужчину, который ни в грош тебя не ставит?! Неужели материальное благополучие важнее потребности в уважении и элементарном моральном комфорте?!

Но ничего из этого я не произнесла вслух. Плохих советов я не даю, а хорошие Марине не нужны.