Бывшие. Я тебя верну!

– Здолова! А папа с нами?

– Он работает, кошечка, мы вдвоем.

– Ладно, – ответила, раздумывая над зайцем и любимым котом-батоном.

Я аккуратно уложила оборудование для съемки, ноутбук и гаджеты для записи, любимую фотокамеру. Буду релаксировать, фотографировать и с дочерью гулять. Осталось сделать последнее. Сняла кольцо с безымянного пальца и в конверт положила. Сегодня я открою карты. Смело, в отличие от Демьянова.

Машина уже ждала. Вещи нам помогли загрузить. Мы оделись не слишком тепло: сначала машина, аэропорт, самолет. Я закрыла парадную дверь. Осмотрела место, где прожила много счастливых лет. Это больше не мой дом. И не мой муж. Теперь я считала себя свободной. Мы бывшие, пусть еще не развелись официально, но уже совершенно чужие. Легко не будет. В суде ждет настоящая схватка. Рома так просто не смирится с положением папы выходного дня. Еву он все же любил. Интересно, а того мальчика так же сильно, или больше? А его мать?

Я с силой хлопнула дверью машины, не хочу об этом думать. Это не мои проблемы больше.

Не знаю, как это удалось, но знакомые Артема в Шереметьево провели нас с Евой без регистрации и паспортного контроля. Частный суперджет уже ждал, готовый к вылету на Юг. Нас с Евой ждал гостеприимный Сочи.

Глава 13

Роман

Я ждал вечера с облегчением и страхом одновременно. Сегодня с души сброшу камень, тяжелый, неподъемный, но так страшно начать, донести, объяснить. И потерять. Очень пугало, что Наташка может не простить мою ложь. Не поверить, что с Юлей ничего нет. Ничего не связывает, кроме Вани. Вдруг в мою любовь больше не верит? А если сама больше не любит? Нет, она нервничала утром, пальцы холодными были, значит, тоже переживала. А ночью… Ночью появилась надежда, что мы сможем все пережить. Что между нами, несмотря на мои грехи, осталась близость и единство, любовь на грани зависимости. То самое, что связало нас много лет назад. С первого взгляда и на всю жизнь. Я без Княжны своей жизни не видел. Именно сейчас остро и четко осознал, что мог бы жить с ней вдвоем на необитаемом острове и не скучать по другим людям. Я очень любил дочку. Ваня тоже стал дорог. Но жена, хоть и не родная по крови, но часть души. Ведь нельзя жить только с половиной души? Это же и человеком быть наполовину?

– Привет, – холодно поздоровался Артем, – я скинул тебе две презы о новых стартах, посмотрел?

Он единственный, кто мог входить ко мне без предупреждения, но в последние дни это раздражало. Наша братская привязанность надломилась и пошла трещинами. Артем изначально не одобрял мой план и молчание. За Наташу беспокоился. Иногда слишком. Это моя жена и все, что происходит, это между нами. Он не должен лезть в это. Да, я даже к брату ревновал! Умом понимал, что глупость, но сердце сжималось от тревоги, а ладони от злости в кулаки. Очень надеюсь, что после того, как откроюсь Наташе, с Артемом снова станем настоящими друзьями.

– Нет, – ответил холодно. Но пока брат жутко бесил. – Я свяжусь с тобой, если понадобятся твои комментарии.

Артем смерил меня долгим взглядом и ушел, не проронив и слова. Это к лучшему. Мы перестали понимать друг друга.

Вечером был дубль два, только к цветам и бутылке изысканного вина добавил кольцо и серьги. Наташа в последнее время полюбила экстравагантные украшения: кольца-дорожки с разноцветными камнями, а еще гибкие, широкие с насечками из черных бриллиантов, асимметрию. На любой другой женщине это могло выглядеть слишком, но не на моей жене. Ей все шло. Она умела сочетать даже несочетаемое. Именно поэтому к ней в блог стучались с самыми безумными рекламными предложениями. Считали, что она может даже драный веник продать. Но Наташка не все брала, только если вещь реально стоящая. Чтобы ей доверяли подписчики – реклама должна быть правдивой. Репутация – вещь такая. Ее легче поддерживать, нежели восстанавливать.

Я приехал домой, немного удивился, что в окнах совсем нет света, но открыл дверь воодушевленно и с надеждой. Хлопнул в ладоши, зажигая свет и сразу понял, что что-то случилось. Плохое, очень плохое. Я пытался взглядом поймать привычное, то, что делало дом домом. Но ничего не осталось. Словно жизнь утекла отсюда.

– Наташа? – позвал хрипло. – Наташ! – громче. Тишина. Гулкая и тяжелая. На пол поставил пакеты, цветы на стол. Наверх бросился. Почему-то в детскую сначала. Игрушки на месте, несколько на полу лежали. В шкафу есть пара пустых полок, но в принципе… У Евы столько вещей, что не понять толком ничего! Только почему у меня сердце сжалось так?

Я вошел в спальню – у Наташи вещей еще больше, но многого не хватало… Главного… На стене висело наше общее фото: я обнимал жену, сложив руки на большом животе, мы улыбались и были абсолютно счастливы. Нас сфотографировали, а через пять минут Ева попросилась на волю. Воды отошли прямо на фотосессии. Этого снимка больше не было. Неужели ушла? Куда? Зачем? Почему? К другому? Полный звездец в голове!

Я с оттяжкой лупанул в стену, потом еще и еще, пока кровью не измазал сливочную штукатурку. Блядь, меня жена, что ли, бросила?! Хотелось ломать и крушить, так бы и сделал, не зацепись взглядом за конверт.

Руки дрогнули, когда достал сложенный пополам листок – на стол выпал тонкий ободок с мелкими бриллиантами. Кольцо, которое надел ей на палец, твердо намереваясь любить и защищать, в болезни и здравии, богатстве и бедности, а теперь оно лежало у меня на ладони. Ненужное Княжне моей…

Посмотри мой эфир

Больше ничего написано не было. Не густо. Я не знал, на что надеялся, но хотел верить, что всему этому есть объяснение. Сел на кровать, зашел на страничку: это была запись, не прямая трансляция, правда, непонятно, когда и где это записано. Явно не у нас дома, в какой-то студии.

Тема нашего сегодняшнего эфира может показаться необычной, но мы не можем обойти ее стороной. Сегодня мы поговорим о том, как справиться с предательством в супружестве. Как жить дальше, работать, развиваться и стать счастливой.

У меня все внутри замерло, во рту пересохло, дышать стало нечем. Блядь. Какой же я тупой! Искал причины, да не там: смотрел по сторонам, а враг был в отражении. Неужели знает?..

Наташа спокойно вела диалог с психологом, задавала грамотные вопросы, проясняла моменты, которые могли показаться двусмысленными. Беседа перекликалась с самореализацией женщины. Без лишних слез и соплей. Я даже немного успокоился: вдруг это что-то другое?