Трофей для хулигана

– Упал неудачно… – отвечаю севшим голосом.

– Судя по гематоме, это не вы упали, а на вас – кирпич или табуретка, – она ухмыляется. – Что это? – запускает руку в капюшон и подаёт мне колечко от огнетушителя.

Да, это был он. Неприятно вышло. Я забираю улику из её рук.

– Кольцо, – отвечаю невозмутимо. – На самом деле пришёл с ним к девушке предложение делать, а она обиделась. И ещё табуреткой по голове дала. Вы совершенно верно предположили, – я едва сдерживаю смех, видя, как на лице медсестры сменяются эмоции от удивления до полнейшей растерянности. Она что? Шуток не понимает?

– Вы шутите?

Она почти утверждает вопрос, а я уже не могу остановиться, смакуя её непосредственность как редкое блюдо.

– Совершенно серьёзен, – вздыхаю грустно. – Но вы же не такая? А давайте, – я ловлю её руку и прижимаю к своей щеке, кайфуя от нежности пальчиков без острого маникюра, – я подарю его вам.

– Ну хватит! – она, очевидно, приходит в себя от моего напора и отходит на несколько шагов в сторону. – Ваши шуточки совершенно не смешные и мешают мне составить реальную картину травмы. И вообще! Кто вас надоумил капюшон надеть? – она поворачивается ко мне спиной, начинает раскладывать медицинские инструменты и вскрывать ампулы. – Нитки к ране прилипли. Придётся отмачивать. Раздевайтесь по пояс и пересаживайтесь на кушетку.

Знакомство 3

Егор

Пытаюсь осторожно стянуть футболку через голову, но узкий ворот задевает рану. Я, не сдерживаясь, шиплю от боли и неожиданно чувствую запах её духов. Он снова совсем близко.

– Давайте я помогу.

Прохладные пальчики ложатся поверх моих рук. Эти легкие прикосновения кажутся мне сейчас настолько острыми, что низ живота скручивает желанием, а мозг начинает плыть.

– Вы тяните ворот, а я стащу с головы.

Футболка поддаётся легко. Мы встречаемся глазами и замираем. Сердце пропускает удар. В своей логичной фантазии я отбрасываю одежду на пол, ловлю эту строгую девочку в объятия и крепко стискиваю. Зарываюсь пальцами в её длинные волосы, которые сейчас спрятаны под шапочкой, и целую вкусный рот. Подаюсь ей навстречу, но она разрывает наш интимный контакт, прикрывая веки.

– Пожалуйста… – нервно сглатывает, – пройдите на кушетку.

Сбегает от меня в соседнюю комнату, и я слышу стук шкафчиков.

– Вот, – девушка появляется с белой простынёй в руках, – набросьте на плечи. Здесь достаточно прохладно.

Прохладно!? Ты серьёзно, девочка? Я сейчас сгорю!

– Я тебя смущаю? – нагло перехожу с ней на «ты». Потому что считаю, что имею право. Между нами за прошедшие пять минут случилось гораздо больше глубины, чем с некоторыми моими женщинами за несколько месяцев секса. – Ты сама меня раздела, – забавляясь, смотрю, как её глазки мечут гневные молнии, а щёчки идут красными пятнами.

– Если вы сейчас же! – она делает глубокий вдох. – Сейчас же не перестанете так фамильярно себя вести, я приглашу другого врача! – фыркает и отворачивается к столу с инструментарием. Берёт в одну руку пинцет с марлей, а в другую тюбик из тёмного стекла. – Я попросила вас раздеться, чтобы не испортить футболку физраствором и перекисью, – подходит ко мне сбоку и аккуратно льёт на рану прохладную шипящую жидкость. – Всё остальное – это плоды ваших фантазий, – промакивает стекающие капли салфеткой и снова льёт.

– Подуйте, пожалуйста, – делаю голос умоляющим. – Щиплет. Ай!

– Обойдётесь.

Новая обильная порция перекиси бежит по моему затылку и шее.

– Вы всегда такая серьёзная? – я возвращаю ей дистанцию, а сам бессовестно отмечаю, что под белым халатиком у девушки только нижнее бельё, и я чувствую жар её голого тела.

– Всегда, – медсестра отходит от меня. Открывает шкафчик под столом и достаёт одноразовую бритву. – Мне придётся сбрить вам волосы. Рана глубокая, если не стянуть, заживать будет долго.

– Может быть, сразу топор? – задаю вопрос серьёзным голосом.

– Зачем топор? – она непонимающе зависает.

– Стыдно. Стыдно не знать консервативных методов лечения, – я из последних сил сдерживаю улыбку. – Вам в школьном медпункте не говорили, что от головы у них есть только топор? Ну или уголь активированный…

Секунду она ещё пытается сдерживаться, сжимая губки, а потом хохочет. Открыто. С ямочками на щёчках. Мне нравится её смех, и уже очень сильно нравится она сама.

– Егор… Я прошу вас, перестаньте меня смущать, – теперь смотрит на меня доверчиво, с лёгким осуждением.

Это снова неожиданно. Обычно женщины, распознав мой интерес, включают томные вздохи, откровенные взгляды, стараются прикоснуться к телу. Обещание горяченького начинает витать в воздухе, а мне становится понятен дальнейший сценарий.

С этой девочкой такого нет. Я понятия не имею, что с ней делать, но ощущаю чистый кайф от того, что она находится рядом.

– Я очень постараюсь, – терпеливо замираю, пока она занимается моим затылком. – Как тебя зовут?

Она некоторое время медлит с ответом, но всё-таки говорит:

– Дарья.

– Очень приятно, Да-ша, – я будто пробую её имя на вкус, и оно мне тоже нравится.

– Дарья, – строгим голосом меня поправляет. – А сейчас не дёргайтесь и помолчите.

Клеит на мой затылок узкие пластыри. Это немного больно. Я беззвучно терплю, потому что наша близость действует на меня наркотически сладко, и я не хочу, чтобы она заканчивалась.

– Голову сутки не мыть, а дальше – посмотрим на перевязке, – медсестра отстраняется, снимает перчатки и садится за стол. – Можете одеваться.

Подхожу к стулу и беру со спинки футболку.

– Я хочу тебя ещё раз увидеть, Даша, – сердце колотится, как у школьника, и я понимаю, что всё равно увижу. Даже если она откажет.

– Обязательно, – она делает вид, что не понимает, о чём я. Заполняет какой-то бланк и только после поднимает на меня глаза: – Через сутки у вас перевязка. Вот и увидите.

Протягивает мне листок бумаги.

– Это рецепт на антибиотик. На всякий случай.

Наши пальцы встречаются, и мы снова зависаем.

– Романова, заканчивайте побыстрее, – за моей спиной раздаётся уверенный громкий голос врача из приёмного отделения, и Даша резко подрывается на ноги. – В коридоре очередь собралась, – мужчина выходит из-за шкафа и смеряет нас внимательным взглядом. – Закончили?

– Да! – Даша нервно одёргивает халатик и обращается ко мне: – Всего вам доброго. Позовите следующего.

Выхожу из клиники со странным чувством. Будто хапнул жгучего перца, и теперь все мои нервные окончания посылают в мозг панические сигналы опасности для жизни. Сердце выколачивает рёбра изнутри, а губы сами улыбаются от остроты. Достаю из куртки сигареты, приваливаюсь к крыльцу и ищу по карманам зажигалку.

– Герыч!