Мемуары монаха. Если бы правда была рассказана

Наши родители работали в одной правительственной организации, хотя и в разных отделах. На протяжении почти тридцати лет они вместе выходили из дома утром и вместе возвращались по вечерам. Отец ездил на мопеде, а мама боком, по-женски, подсаживалась к нему сзади. Патиала тогда была небольшим городом: до офиса родители доезжали всего за четверть часа. Они работали там же, где и половина населения города – в государственном управлении электроэнергии (вторая половина трудилась, кажется, в национальном банке).

Однажды мы впятером, всей семьей, вышли в город на ужин. Рядом с рестораном находился магазин, у входа в который виднелась стойка с журналами и комиксами, а внутри все пространство от пола до потолка занимали полки с книгами. До этого я не догадывался о существовании таких мест, и теперь меня потряс вид книжных полок. Я был кусочком металла, а передо мной находился громадный магнит. Сопротивляться было бесполезно: я больше ни о чем не мог думать. Ужин, ресторан, семья – все это перестало иметь значение. Я должен был пойти в этот магазин и получить все желанные комиксы. Отец обещал отвести меня туда после еды, но ждать было невыносимо. Я настаивал на том, чтобы пойти немедленно, и он в конце концов сдался.

До этого момента я видел только журналы и комиксы, которые нам вместе с газетами доставляли на дом. Я не представлял себе, что их можно покупать отдельно – я думал, что они неотделимы от газет. «Покупать» – вот ключевое слово. Для этого нужны деньги. Будь у меня много рупий, я купил бы все книги в этом магазине.

Вернувшись в ресторан, я только и делал, что перебирал только что купленные журналы. Дома я не мог заснуть: хотелось читать и читать. В школе я не мог сосредоточиться: хотелось вернуться домой и опять читать. Чем больше журналов и комиксов я читал, тем больше мне этого хотелось. Со временем наваждение только усугублялось. Если родители спрашивали, что мне купить, я всегда просил книги.

Но нельзя же покупать книги бесконечно. Должен быть какой-то предел. Поэтому семья запланировала мой первый визит в библиотеку. Она находилась в пяти километрах от нашего дома, и по пути туда я чувствовал себя как астронавт в своем первом космическом полете. Когда мы вошли в библиотечный зал, интеллектуальное возбуждение, которое я испытал при виде такого огромного количества книг, превзошло все пределы, известные моему детскому уму. Глядя на библиотекаря, я подумал, что он самый счастливый человек на свете – ведь он может все это читать! Однако на его лице не было улыбки.

Почти каждый день я по несколько часов проводил в читальном зале, а потом еще брал пару книг домой. К следующему дню они были уже прочитаны; я возвращал их и брал две другие взамен. Больше двух в одни руки брать запрещалось.

Однажды библиотекарь спросил:

– Ты правда успеваешь прочитывать две книги за один день?

– Правда.

– К чему такая спешка? Можно ведь спокойно наслаждаться чтением, никуда не торопясь.

– Дядя, я ими наслаждаюсь. Просто хочу прочитать все, что здесь есть.

Он рассмеялся:

– Этого еще никто никогда не делал.

Библиотекарь был прав. Мне так и не удалось прочитать все книги в детском отделе. Однако через два года, после того как я провел там массу времени, извел двенадцать библиотечных карточек, взял и вернул порядка 1400 книг – он подарил мне коробку цукатов.

Во многих сказках из тех, что я находил в журналах и книгах, главными героями были боги; они наповал сражали демонов, показывали чудеса, дарили подарки и помогали тем, кто им молился. Такой герой появлялся и исчезал, когда хотел, умел менять свой облик… и вообще делать все, что ему заблагорассудится. Конечно, я принимал все истории за чистую монету. Я стал строить свой мир – вокруг Бога, с Богом, в Боге. Мне хотелось увидеться с ним и поговорить. Мне не нравилось, что он невидим. Может быть, он приходил к людям когда-то раньше, а сейчас его уже невозможно увидеть? Однако мои рассуждения нарушил один случай.

Я стал строить свой мир – вокруг Бога, с Богом, в Боге. Мне хотелось увидеться с ним и поговорить. Мне не нравилось, что он невидим.

Как-то вечером я долго играл на улице, а потом пришел домой и застал маму читающей толстую книгу перед алтарем. Я обнял ее и поцеловал.

– Ма, что ты читаешь?

– Рамчаритманы. Истории Господа Рамы.

– Ты разве еще не дочитала их? Я всегда вижу тебя с этой книгой.

Мама засмеялась:

– Это наша священная книга, сын, она же о Боге. Каждый раз, когда я ее читаю, в ней обнаруживается что-то новое.

– Значит, Рама – это Бог?

– Да.

– А как же тогда Шива и Кришна? – я указал на два изображения на алтаре.

– Они – тоже Бог, тот же самый, просто с другими именами и в других формах.

– А где он сам? Почему я не вижу его в реальной жизни?

– Он везде. Его видят те, у кого чистое сердце и кто ему поклоняется.

– Ну, вот ты ему поклоняешься. Почему ты его не видишь?

– Мое поклонение не самое чистое. Иногда мне приходится лгать, а Бог не любит лжи. Его видят только те, кто всегда следует за истиной.

– А почему тебе приходится лгать? А я его тоже могу увидеть?

– Можешь, – ответила мама и пересказала мне историю о пятилетнем принце по имени Дхурва, который пошел в лес молиться Богу Вишну и увидел проявление Божественного образа. Меня пробрала дрожь.

– Можно я тоже почитаю эту книгу?

– Можем почитать ее вместе.

– Нет, вместе не надо. Просто помоги мне, если я застряну.

В тот день мама читала последнюю главу Рамчаритман под названием «Уттар Канд», и я посмотрел ей через плечо на открытую страницу. Мама пояснила, что это «Рудраштакам», восхваление Господа Шивы. Текст был написан на простом санскрите. Поскольку в санскрите применяется тот же алфавит, что и в языке хинди, я начал читать. Через несколько предложений я увидел незнакомое длинное слово: «саффурна-маули-калолини-чаруганга». Мама объяснила, как его правильно произносить, и сказала, что оно означает «из спутанных локонов на голове Шивы извергается прекрасная Ганга».

Я не знал, что такое восхваление, но меня захватили ритм и звучание этих слов. Мне показалось, будто что-то растворяется внутри. На тот момент я знал массу различных детских радостей – от поглощения конфет до запретного ночного бодрствования – и был в целом счастливым ребенком; но это чувство оказалось совсем новым. То была не волна счастья, которая накатывает и откатывает, а мягкое течение реки – реки странной радости. Мне показалось, что я только что почувствовал Бога. Я впервые поверил в то, что его можно увидеть.

Обычно я спал в комнате у мамы и перед сном просил ее рассказать историю. В тот вечер мама поведала мне о Кришне и его друге детства Судаме. Кришна очень любил своего друга и, увидев, что тот прозябает в нищете, в мгновение ока подарил Судаме достаток и благополучие. Тронутый этим красивым сюжетом, я заснул с мыслями о Боге и убеждением в том, что он действительно существует.

Ночью мне приснился Шива, светлокожий, с синеватым горлом. У него были изящные черты лица, тонкий нос и полные красные губы. Длинные мочки его ушей украшали серебряные серьги. Спутанные локоны были связаны в узел на макушке головы, а на широких плечах блестели капельки воды – как будто он только что спустился со снежных Гималаев и у него на коже растаяли снежинки. В одной из этих капель я увидел свое отражение. Шива смотрел на меня с мягкостью и любовью.

«Я пришел повидаться с тобой», – сказал он.

«О, ты Господь Шива. Ты должен познакомиться с моей мамой».

Улыбнувшись, он слегка погладил меня по голове длинными и тонкими пальцами.

«Я пришел только к тебе».

«Нет, пойди к моей маме, пожалуйста. Она очень хочет тебя увидеть. Она каждый день молится тебе».

Но он, вечный йог, просто исчез.

Я разбудил маму:

– Приходил Господь Шива! Приходил Господь Шива! Я просил его дождаться тебя, но он не смог.

Потом я заплакал:

– Я же просил его подождать. Я хотел, чтобы ты его увидела. Он такой красивый. Мамочка, здесь был Бог, здесь был Господь Шива!

Она пыталась меня успокоить, но я плакал все громче. Я не мог вынести того, что мама оказалась исключенной из моего сна, как будто она не принадлежала к тому миру, в котором существовали Бог и я. Я не мог представить себе жизни без мамы.