Балласт. Рассказы, миниатюры

Первым начал манекен, изображавший седовласого пенсионера с тросточкой.

– Мы требуем сокращения рабочего дня на один час!

«Ого, с места в карьер!» – подумал Франк.

– Мало того, что нам постоянно выкручивают руки, у нас остается не так много личного времени после изнурительного рабочего дня без перекуров и кофе, – добавила дама-манекен неопределенного возраста с ярко накрашенными губами.

Франк представил реакцию владельцев галереи.

– Это требование я готов передать при одном условии – продажи должны возрасти.

– Идет! Принято! – послышались голоса с разных сторон.

Франк увидел поднятую руку. Скромная миловидная дама-манекен трикотажного отдела робко начала:

– Мы требуем внимания!

Франк, не дав ей договорить, воскликнул:

– Внимания?! Да только кинозвезды удостоены большего внимания! Все только и делают, что глазеют на вас!

Дама-манекен выждала паузу и продолжила:

– Мы желаем демонстрировать не только кардиганы и длинные юбки, но и купальники, и, конечно, облегающие джинсы. Мы хотим почувствовать себя настоящими женщинами! Чтобы у мужчин кружилась голова от того, как на нас сидят… – на мгновение она замолчала, а затем гордо подняла голову и закончила фразу: – все эти стринги и бикини!

«Здесь никакой революции нет. Почему бы и не согласиться», – быстро смекнул Франк.

– Это вполне допустимо, – миролюбиво начал Франк. – Но что будет, если манекены отдела одежды больших размеров начнут красоваться в легинсах?

Вопрос повис в воздухе, но через мгновение кто-то из зала громко произнес:

– Мы не должны делать ставку на наши личные предпочтения – пусть это делает покупатель!

После того, как послышался одобрительный гул голосов, Франк поднял рожок над головой, дождался тишины и произнес:

– Идея принята!

Толпа манекенов расступилась. К Франку пробирался атлетически сложенный манекен отдела спорттоваров и фитнеса. Одетый в яркий горнолыжный костюм, он привлек всеобщее внимание.

«А ведь я помню его еще манекеном-мальчиком, угодливо подающим теннисные мячики», – подумал Франк.

– Пусть меня разберут на запчасти, но я должен это заявить. Мы требуем свободу! – воскликнул манекен-атлет.

«А вот это уже революция», – мрачно подумал Франк.

– Свободу перемещения по всему торговому центру от двенадцати ночи и до четырех часов утра. И никаких ограничений на перемещение! – выкрикнул манекен-атлет.

«Могу себе представить, как разбредутся эти красавцы по галерее в поисках ночных удовольствий», – подумал Франк. Он уже хотел ответить атлету, но вдруг раздался чей-то голос из зала:

– Красавцу нужна не свобода. Он запал на девушку-манекен из отдела бижутерии со второго этажа.

Из зала посыпались вопросы один за одним:

– Разве это не веская причина?

– Почему должны быть препятствия на пути любящих сердец?

К столу, на котором возвышался Франк, подошла дама-манекен из отдела летней коллекции и, приняв изящную позу, быстро проговорила:

– Я полностью солидарна с вышесказанным: мне не с кем поговорить в отделе. Моя соседка, Гульнара, ни бельмеса не понимает по-немецки!

Франк размышлял, не зная пока, что ответить.

– Но это еще не все! – с вызовом произнес манекен в элегантном мужском пальто и эффектной широкополой шляпе.

То ли сам резкий тон джентльмена, то ли еще что-то, но в зале повисла странная тишина.

– Мы требуем, чтобы любые манекены, независимо от их пола, могли примерять любую одежду, женскую или мужскую. Во внерабочее время, – уже не так громко сказал манекен в элегантном мужском пальто.

«А вот это уже извращение», – решил Франк. Прямо смотря в глаза манекену в пальто, Франк прошипел:

– Вы тоже не прочь примерить женские трусики?

– Почему все всегда сводится к женским трусикам? … Меня как раз больше прельщают черные колготки в умопомрачительную крупную сеточку, – улыбаясь, ответил тот и демонстративно расстегнул несколько пуговиц пальто.

Франк с досадой бросил на пол рожок для обуви.

– И это в двух шагах от кафедрального собора!

Он замолчал и принялся рассматривать своих коллег, будто видел их в первый раз. Воспользовавшись паузой, к Франку подошел манекен-ковбой из отдела джинсовой одежды и, немного смущаясь, произнес:

– Говорят, к нам завезли новую модель. Манекен-унисекс. Черты лица смазаны, пол неопределенный, фигура лишена малейших рельефов. Теперь не надо будет разбираться в гендерных тонкостях. Хотите видеть манекен мужчиной, оденьте его в мужскую одежду, женщиной – в женскую. Как мы будем уживаться с этими унисексами? Ведь не все же мы любители примерять женские трусики.

– Опять женские трусики! Сколько можно муссировать этот вопрос? – раздались возмущенные голоса из зала.

«Ах, вот оно что!» – подумал Франк. Он знал об этой новации, но не предполагал, что слухи разойдутся так быстро.

– Да, я могу согласиться – это вызывает беспокойство, – произнес он.

Франк поднял руку, так как гул в зале усилился.

– Пусть от меня останется только рука, рекламирующая перчатки, если я не доведу ваши требования до наших боссов, – прогремел голос Франка. – Но у меня плохое предчувствие. Чего нам не хватает? Мы одеты, обуты, нам не нужно добираться до работы на общественном транспорте. Мы избавлены от сердечной аритмии и кариеса… Боюсь, мы дождемся неприятностей!

В зале воцарилась мертвая тишина. Манекены стояли не шелохнувшись, будто были на работе. Но вдруг эту пронзительную тишину прервала ритмичная, полная жизни, музыка. Это был рок-н-ролл! Несколько манекенов, неожиданно выйдя из примерочной, танцуя, стали медленно приближаться к Франку.

«А вот это уже настоящий сумасшедший дом!» – с горечью подумал Франк.

– Что вам нужно?! – заорал он.