Души прекрасные порывы. Сборник прозы и поэзии

– Вопросы нам не надо задавать, – сказал пухлый одобрительно поглядев на рыжего. – Двенадцатого числа, то есть на прошлой неделе. Что там у нас было? Пятница? Так вот, двенадцатого, в пятницу на ваш уебищный завод приезжал президент. Было?

– Было, – простонал Конев. – Я его хотел сфотографировать, но мне охранник чуть руку не сломал.

– Перед встречей с рабочими, кто-то пробрался в цех и сделал это…

Пухлый достал из кармана фотографию и показал Коневу. Там была стена, а на ней большая надпись краской: «Старые разъебанные суки».

– Узнаешь? – спросил Рыжий. – Думал, не найдём, диссидент хуев?

В этот момент Конев подумал о библиотекарше. Должно быть, она сейчас стоит под дверью и жмет звонок. Или спускается по лестнице, выходит из подъезда и хлопает дверью. А может, она ещё и не пришла?

– Это не я, – сказал Конев.

– Мы его забираем, – сказал пухлый Захаркину.

– Да хоть расстреляйте, – ответил тот. – Мне-то что?

Его подняли и вывели. На улице ждала машина. Пухлый сел за руль. Рыжий толкнул Конева на заднее сиденье.

– Не выспался вчера, – сказал Пухлый, выруливая со стоянки. – А когда я не высыпаюсь, потом весь день псу под хвост. У тебя такое бывает?

***

Его завели в кабинет.

– Садись.

Конев сел на стул. Рыжий устроился за столом напротив, а пухлый остался стоять за спиной. Это нервировало. Не выдержав, Конев оглянулся и тут же получил крепкий подзатыльник.

– Не верти башкой, – сказал рыжий. – На меня смотри. На меня смотри, я сказал!

Конев посмотрел на него.

– Рассказывай, – сказал пухлый. – Давай, не бойся. Говори всё, как есть. Как настоящий, не ссыкливый мужик.

– А что рассказывать? – спросил Конев.

И тут же получил сзади по шее.

– Тебе блядь сказали, чтобы вопросы не задавал?!

– Аккуратнее. – Рыжий поглядел на напарника. – Помнишь, у того мудака рука отнялась? Не бей его по шее больше.

– Да этот-то здоровый, – засмеялся пухлый.

Конев вдруг подумал, что библиотекарша уже точно ушла. Такая лапочка. Теперь черта с два согласиться к нему прийти.

– Кто тебя надоумил написать эту парашу? – спросил рыжий.

Пухлый положил на стол фотографию.

– Никто не надоумил, – сказал Конев.

– А, то есть, то, что это написал ты, ты больше не отрицаешь, – сказал рыжий. – Уже хорошо.

– Погодите. Я этого точно не писал. Когда нас привели в цех, там уже это было, – ответил Конев. – Да вы спросите у мужиков. Я все время с ними был. Нас же никуда не выпускали. Везде охранники стояли.

– Ну, правильно, – кивнул рыжий. – Поэтому ты ещё с вечера зашёл в цех и написал.

– С вечера? Меня там и не было вечером.

– Значит днём, какая разница? Говори, опарыш, кто подговорил написать эту хуйню? Эту грязную, подлую хуйню!

– Никто меня не подговаривал, – выдавил Конев.

– Может, мастер ихний? – подал голос пухлый.

– Мастер, думаешь? – ответил рыжий. – Да ну, вряд ли. Он же старый пердун и алкаш. Хотя… Ладно, пусть будет мастер. Как там его звать?

– Мастеру-то зачем такое? – удивился Конев. – Он через два месяца на пенсию уходит.

– Как его зовут? – спросил рыжий.

Конев вдруг понял, что забыл имя мастера. Первый раз за девять лет. А своё имя? Нет, своё имя он помнил.

– Как мастера зовут? – повторил рыжий.

– Я… Я… Не помню.

– Да ты что, охуел совсем? Мы с тобой по-хорошему, как с мужиком, а ты… Нет, слушайте, это пиздец просто! – Рыжий даже засмеялся. – Ладно.

Он открыл сейф и достал оттуда полиэтиленовый пакет с надписью «Пятерочка». В пакете лежала странная штуковина, похожая на автомобильный аккумулятор, но меньшего размера. Из штуковины торчали провода. Рыжий положил штуковину по левую от себя руку, а пакет по правую.

– Так вот, – сказал он. – Сыворотку правды нам сегодня не завезли. Поэтому…

– Ты что выбираешь? – спросил пухлый. – Подключиться к интернету? Или сходить в магазин?

– Я это…

Конев не знал, что сказать. Его стало тошнить. Пока не сильно.

– Начнем с магазина, – сказал рыжий.

Ему накинули пакет на голову. Рыжий держал за плечи, а пухлый умело затягивал полиэтилен. Нечем дышать! Нечем дышать! Нечем дышать! Конев сучил ногами. В ушах шелестело, и казалось, что полиэтилен прилип прямо к глазам. Он начал терять сознание, но неожиданно всё закончилось. Ему дали небольшую передышку.

– Вспомнил имя мастера?

– Вы что, не можете на заводе узнать? – прохрипел Конев, закрыв руками глаза. Казалось, они сейчас выпадут.