Превращение

– Да, нас боятся,– продолжал лектор. – Конечно, не так сильно как раньше, особенно после Великого Ухода 1970 года. Что произошло в этот год, кто скажет?

Встал Серёга.

– В этот год Великий Магистр, председатель алхикоммунистической партии Владимир Ильич Ленин осознал суетность человеческого бытия и запечатал себя в Мавзолее на Красной площади, где он проводит вечность в работе и медитации, – отрапортовал парень заученную ещё в школе фразу.

– Верно! Спасибо, садись. После Великого Ухода коварный Запад с новой силой продолжил попытки развалить нашу Родину изнутри. С помощью пропаганды, агитации, своей литературы в конце концов. И некоторые наши граждане, знаете, верят, читают! Вместо того чтобы сжечь! Вместо того чтобы доложить куда надо! – лектор сделал паузу, чтобы отдышаться.

– Сегодня я хочу обозначить вам конкретного врага. Среди молодёжи стала популярна книжица некоего итальянца, профессора Умберто Эко. Называется она «Маятник Фуко», впервые напечатана была в прошлом году. Так вот, товарищи! Это – враг! В этом своём, скажем так, романе, автор пытается очернить роль алхимии в современном мире, высмеивает герметические общества, тем самым подрывая у простых своих соотечественников веру в достижения алхикомунизма! Находясь на службе у западных капиталистов, этот Эко нагло врёт, передёргивает факты, осмеливается шутить над святыми для любого советского человека вещами! У его книги две задачи – помешать зарождению идей алхикома у простых трудящихся Запада и зародить сомнения у некоторых наших несознательных граждан! Но мы, мы с вами не допустим…

– Пссс! Слышь, Сурьмич! Смотри, что есть! – шептал между тем патлатый, тормоша Колино плечо.

Коля повернулся к неугомонному хиппану, тот только этого и ждал. Он отогнул полу рубашки и показал заправленную в штаны распечатку самиздата. Показал только кусочек, чтобы не видели остальные, но Коле хватило и этого, чтобы рассмотреть на первой странице слова «Эко» и «Фуко». Это ж тот самый роман, про который распинается докладчик!

Коля отвернулся в негодовании – какая наглость! Прямо сюда эту дрянь притащил. Хвастает ещё. Нашёл, чем хвастать, дурак.

После лекции Коля оттеснил зарвавшегося хипаря под лестницу, подальше от случайных глаз.

– Чё те надо, гад? – сразу наехал на него Коля. – Проверяешь меня, стукану или нет? Повезло тебе, что тут работаешь, а на своих я не стучу. Но больше чтобы я этой дряни не видел, понял?!

– Да ты не кипятись, Сурьмич!

– Николаем меня зовут, – набычился Коля.

– Не кипятись, Коля! Я Эд. Будем знакомы. Слушай, я тут надолго не задержусь. Ты глянь на меня – похож я на работника ЖЭКа? Меня братан по блату пока пристроил, чтобы от статьи за тунеядство отмазать. Я просто хотел тебе сказать, Коля, что не всё так гладко у нас, как этот лектор расписывает. Ты ж сам видишь, не слепой. Нам с западом дружить надо, а не пугать их.

– И чего ты от меня ждёшь? Что я волосы отращу, джинсики надену и буду вашу литературку диссидентскую читать?

– Да брось, нет, конечно. Просто если не тупить, то можно и от запада немного поиметь, понимаешь? Джинсики, ты говоришь. Смотри сюда.

Эд приподнял длинную рубашку и показал ширинку своих джинсов. Там, где у нормального советского человека были золотые пуговицы – красовалась молния. Эд взялся за бегунок молнии, расстегнул её, застегнул. Снова расстегнул, застегнул. Вверх – вниз, вверх – вниз.

Коля не понял перфоманс. Пидор, что ль? – подумал. Но потом понял. Потом как понял! Это же не золотая молния! Да, блестит, но это позолота, чтобы другие не догадались! Позолота на качественной западной стали! Наши советские молнии никто так не подёргает, вверх – вниз, их расстёгивать надо с почтительностью, иначе молния помнётся и заклинит. Поэтому от них и отказались в пользу простых и надёжных золотых пуговиц. Но это – это явно западная работа!

– Вижу по глазам, что понял, – Эд опустил рубашку. – Тоже хочешь такую, а? Представь, как её девчонки будут расстёгивать, м-м-м…

– Но это контрабанда! Посадят же! – вполголоса удивился Коля.

– Не спалишься – не посадят. Слушай, – доверительно зашептал Эд, – у меня есть знакомые, кто западные вещички продаёт. Но их менты ведут давно, они сейчас на дно залегли. А вы с пацанами заявки выполняете, ходите по квартирам, так? Допустим, вы видите – квартирка обставлена хорошо, люди не бедные живут. Вы им между делом, то-сё, может что надо заграничное, туда-сюда, знакомые могут достать. Понимаешь? И сам в накладе не останешься, и пацаны из бригады твоей. Риск минимальный – вас не заподозрит никто.

– А если я тебя прямо вот сейчас в милицию сдам?

– Да брось, что ты им скажешь? Тем более я вижу – заинтересовался. Разве нет?

– Посмотрим.

– Это мы на тебя посмотрим, что ты, кто ты. Познакомимся, пообщаемся. Книжки читаешь? Могу подогнать интересное что-нибудь, денег не возьму. А?

– Посмотрим.

Коля ушел не попрощавшись.

Через два дня он сам попросил у Эда почитать что-нибудь такое, запрещённое, покороче только, и тот выдал Коле рассказ немца с гавкающей фамилией, про насекомого.

***

По пути на работу Коля всё думал про странный рассказ с Запада и вообще всю эту ситуёвину с Эдом. Понятно, если бы не Эд, он никогда не стал бы мараться подобной литературой, но что поделать, есть такое слово – надо. Или всё-таки не надо? Зачем ввязываться? Жил же себе спокойно, работал, доработал до бригадира. Или, а может всё-таки?

Ай, зрение! Золотая статуя Ленина стоит во дворе ЖЭКа. В лучах солнечного света блестит солнечный металл, аж глаза режет. Коля натянул кепку до носа, из под неё быстро бросил взгляд на Великого Магистра. Надо или нет, Владимир Ильич? Молчит. Не поддаётся на провокации суетного человеческого бытия.

В ленинской комнате было шумно, народ обсуждал вчерашнее происшествие с Серёгой. Переглянулись с Эдом, тот вопросительно поднял брови – ну как? Нормально – кивнул Коля.

Секретарь местной ячейки вышел на трибуну и начал с места в карьер.

– Не с этого я хотел начать, совсем не с этого… Но жизнь не стоит на месте, и, к сожалению, сама даёт нам темы для беседы. Предлагаю обсудить то, что произошло вчера с одним из наших коллег. Молодой, перспективный электрик не оправдал нашего доверия, товарищи! Он не соблюдал технику безопасности, халатно отнёсся к применению в работе изоляционных материалов. И вот результат! Сергей, о тебе речь. Выйди-ка сюда, покажись товарищам!

Молодой электрик Серёга понуро вышел к доске ленинской комнаты.

– Вот так. Пусть все на тебя посмотрят! Теперь покажи свою руку. Да, ту самую. Сними перчатку-то!

Серёга снял перчатку, все увидели то, что видели уже раньше, да и не только у Серёги. Среди электриков это была неприятная, да, но не сказать чтобы редкая травма. Указательный Серегин палец был теперь золотым.

– Вот, полюбуйтесь, товарищи! – продолжал политработник. – Мастер золотые руки!

Собравшиеся взгоготнули.

– Да, Сергей, подвёл ты коллектив! Ведь это происшествие кинуло тень не только на твою компетентность, но и на твоего бригадира, на меня, на весь наш ЖЭК! И это в тот момент, когда на носу общегородские межрайонные соцсоревнования! Ведь мы не первый год пытаемся добиться переходящего золотого знамени лучшего ЖЭКа города, а теперь руководство, как пить дать, спишет нам очки за твою безалаберность! Что скажешь в своё оправдание?

Серёга молчал.

– Говори, все ждут!

– Током ударило… Буду теперь осторожнее… – промямлил Серёга.

– Ладно, садись. Подумаем, что дальше с тобой делать…

Пострадавший понуро поплёлся на своё место.

– Ладно, не ссы, Серёг! Не ты первый, не ты последний. И без пальца работать можно, – подбодрил его Коля.

– Теперь коснёмся запланированной темы доклада, – продолжил секретарь. – Три дня назад нашу страну облетела неприятная новость – на Красной площади, прямо перед Мавзолеем Ленина, перед святым местом для каждого советского человека, произошла мерзкая политическая акция! Так называемый художник, от слова худо, разделся догола и прибил гвоздём свои тестикулы, а проще говоря яйца, к исторической брусчатке!

Многие заулыбались, вспомнив выходку сумасшедшего диссидента.

– Но этого ему было мало, товарищи! Его сообщники подвезли электроаккумулятор большой мощности и начали пропускать через, так сказать, художника электрический ток такой силы, что тот уже через минуту полностью вызолотился, превратившись в статую! Новость об этой акции тут же подхватили на хвосты и растрезвонили повсюду сороки Запада – мол смотрите, коммунисты протестуют. Но, давайте спросим себя, а где же взял этот, в кавычках, товарищ, стальной гвоздь сотку? Не у своих ли западных хозяев, которые спланировали и заказали эту омерзительную акцию? Ведь мы с вами, простые советские граждане, стальными гвоздями не пользуемся, не предаём священный алхикоммунистический метал, мы всегда надеемся на золото партии!…

Дальше Коля не слушал, задумался. Хорошо надеяться на золото партии, когда твоя работа – болтать. Но что делать ему, его бригаде? Отвёртки гнутся, кусачки тупятся, плоскогубицы невозможно сжать с нужным усилием. Как работать? Тем более соцсоревнования через неделю. В прошлый раз проиграли Кировскому району – собрали стенд с рабочей электросетью, сделали быстрее кировских, но из-за некачественных скруток сеть заискрила. До сих пор в Доме культуры золотые паркетины на полу. Теперь за Серёгин косяк еще баллы вычтут, сразу на старте.

Нужен хороший инструмент, вот что! Да, придётся пойти на сделку с совестью – общаться с контрабандистами, обогащать их своими честно заработанными деньгами. Но разве есть выбор? Если ты считаешь себя профессионалом, то и дело надо делать профессионально, а без качественной стали это невозможно.