Не будем вместе

– С чего бы начать… – и снова эта дурацкая привычка с театральными паузами. – Потому что твои друзья говорили гадкие вещи. Потому что мне было стыдно. Потому что в тот день ты со своим лучшим другом увидели мои слезы.

– Подумаешь, плакала. Все девчонки иногда плачут.

– Ты хоть еще один случай можешь вспомнить, когда я плакала, кроме того дня?

Дима всерьез задумался, после чего произнес:

– И в правду. Ты не плакала, даже когда из-за Костика сломала ногу и не могла дойти до лавочки. А ведь было видно, что тебе очень больно.

Это было в девятом классе. Майские праздники, прекрасная солнечная погода и половина класса договорилась вместе погулять. Тогда нам в голову пришла безумная идея вспомнить детство и поиграть в разбойников. Лучшего место, чем детская площадка, не нашлось. Костя пробегал мимо и случайно задел меня, а я упала с одной из самых высоких горок и неудачно приземлилась. В итоге, на экзамены я ездила на такси и с костылями. От любой помощи того же Кости отказывалась, хоть он и пытался настаивать.

– Очень больно? Я звездочки от боли видела перед глазами! – выкрикнула я.

– Он извинился тогда. Это вышло случайно. Так почему ты никогда не плачешь на людях? Какой-то комплекс или жизненный принцип?

Хороший вопрос. Не знаю, откуда это взялось, но для меня слезы – признак слабости. А я не люблю кому-то показывать свою уязвимость. Мне всегда кажется, будто этим могут воспользоваться. Я не самый открытый и доверчивый человек, если речь идет не о близких людях. А таких у меня всего два – папа и лучшая подруга Катя.

– Жизненный принцип. Ты будешь покупать цветы нашей грымзе? – я решила сменить тему, пока мы, не дай Бог, не перешли на разговоры по душам.

– Мама дала мне денег на букет, даже сказала какой именно купить. Но наша Танька не заслужила даже кактуса.

Его ответ вызвал у меня смех. Дима не понял такой реакции и, сдвинув брови к переносице, спросил:

– Что смешного я сказал?

– Я отцу тоже самое про кактус сказала. У дураков, видимо, и правда мысли сходятся.

– Мне больше нравится поговорка: «Гении мыслят одинаково», – Дима подмигнул и положил руку мне на плечо.

– Я, конечно, понимаю, что себя нужно любить и все такое, – стряхнула с себя его руку. – Но Дим, в пределах разумного. Тебе до гения еще расти и расти.

– Вечно ты обламываешь, – он щелкнул меня по носу. – Так вот, мама дала мне денег на букет, который я, естественно, не собираюсь покупать. Твой отец в командировке, а ты, насколько я знаю, всегда проводишь этот день вместе с ним перед телеком.

– И с арбузом, – перебила я его.

– Хорошо, и с арбузом, – согласился он со мной, засмеявшись. – Предлагаю после школы купить арбуз, заказать пиццу и посмотреть фильм. Как на это смотришь?

– Ты температуру измерял с утра? У тебя жара нет? – я остановилась перед ним и приложила руку к его лбу. – Костик куда-то уехал, и тебе нечем заняться?

Дима убрал мою руку от своего лица, но не отпустил ее. От его взгляда мне стало не по себе. Сложилось впечатление, будто в нем борется две сущности: одна – демон, который подначивает его сказать что-то грубое, а вторая – ангел, который предлагает просто объяснить смену поведения.

– Слушай, не хочешь – не надо. Я хотел, как лучше. Знаю твою ненависть к сегодняшнему дню, еще и отец до сих пор в отъезде. Я подумал, что провести со мной время тебе понравится больше, чем в одиночестве. Уверен, Катюха сразу к своему парню убежит, – он наконец отпустил мою руку, и обойдя меня, пошел дальше в сторону школы. Кажется, я обидела его.

– Дим, подожди, – быстро догнала его. – Меня просто удивило твое предложение. Скажем так, для тебя такое не очень-то свойственно.

– Я что, до сих пор в твоих глазах тот тупой пятиклассник?! – воскликнул он с неким раздражением и обидой.

– Не злись. И нет, ты не тот тупой пятиклассник. Теперь ты слегка поумневший одиннадцатиклассник, – я мило улыбнулась. – Если ты не передумал, то мне нравится твое предложение.

– Значит, слегка поумневший одиннадцатиклассник? – увидела я злую усмешку. Не нравится мне его взгляд. Сущность демона явно побеждает. – Беги. И если я тебя догоню, до школы будешь болтаться на моем плече! – его оскал, спрятанный за улыбкой, меня немного пугает. Не хочу висеть на его плече. Он высокий и падать, в случае чего, будет больно.

Я побежала в сторону школы, обегая лужи от ночного дождя. Какое счастье, что я не люблю каблуки и юбки.

Не трудно догадаться, что парень почти метр девяносто ростом легко догонит девушку, которая даже до метра шестидесяти пяти не доросла. Оставшиеся пятнадцать минут я висела на плече этого переростка, в то время как он даже не запыхался. У меня сложилось впечатление, что он вообще не ощущает моего веса.

– Елена! Дмитрий! Что вы себе позволяете?! Вы забыли, куда пришли?! – начала возмущаться грымза, увидев меня на плече парня, как только мы подошли к классу. Она, похоже, ничуть не подобрела за каникулы.

– Татьяна Федоровна, мы прекрасно помним, что пришли в школу. И тоже очень соскучились по вам за летние каникулы, – ответил ей Дима, продолжая держать меня. – Я только не понял суть ваших возмущений. Что мы себе позволяем?

– Золоторев! Быстро поставь Золотову на асфальт! – да–да, у нас почти одинаковые фамилии. Жизнь любит надо мной потешаться. – И впредь, свои брачные игры проводите вдали от учебного заведения!

Весь класс разразился хохотом. Хорошо, что линейка еще не началась, и мы не перебили пламенную речь директора. Но народа вокруг уже достаточно. Из колонок на крыльце школы играют песни школьной тематики. Там же стоит половина преподавателей. В стороне начальных классов стоят нарядные девочки с большими белыми бантами и мальчики с галстуками и бабочками, а в их руках красивые букеты цветов. За ними счастливые родители, с лиц которых не спадают улыбки. Дальше стоят ученики средник классов. Они уже не все такие счастливые, но большинство в форме и с цветами. Количество родителей за их спинами значительно меньше. Почти ни у кого из учеников десятых и одиннадцатых классов нет цветов, одежда ни у кого даже не напоминает форму. А за нашими спинами стоят только те родители, которые состоят в родительском комитете.

– Татьяна Федоровна, – Дима наконец-то поставил меня на землю, но зачем-то притянул к себе и обнял за талию. Мы любим выводить Таньку из себя. Просто потому, что ей плевать на нас. Ее заботит только репутация и наша успеваемость. – Не хочу вас обидеть, но брачные игры выглядят иначе. Обычно на мягких простынях и с приглушенным светом. А девушка в этот момент находится не на плече, а… – продолжает Дима.

– Золоторев!

– В любом случае, для таких игр мы еще не поженились. Вы, кстати, придете на нашу свадьбу?

Дима продолжает нести чушь, чем вызывает красные пятна от злости на лице нашей классной руководительницы. Все одноклассники уже держатся за животы и вытирают слезы от смеха. Я смеюсь вместе со всеми и не могу остановиться, чувствуя при этом, как щеки покраснели от смущения. Меня всегда вгоняют в краску такие разговоры, а тут еще и речь обо мне идет. Но я не собираюсь злиться за это на Диму. Перекошенное лицо грымзы искупили даже мое долгое висение на его плече.

– Золотова! Помоги своему парню замолчать! Сейчас уже директор выйдет, и начнется линейка!

– Жениху, – поправила я ее. – И вы уверены, что вам понравится способ, которым я заставлю его замолчать? Мы же все-таки возле школы. И директор уже вот–вот выйдет, – вокруг вновь взорвалась волна смеха, а Дима с трудом сдерживается, усмехаясь в мою макушку. Что странно, меня совсем это не напрягает, как и его рука на моей талии.

Татьяна Федоровна в ответ только топнула ногой и ушла от нас на крыльцо школы к остальным учителям. Мы точно вывели ее из себя. Это означает, что в ближайшую неделю она нам спуска не даст и будет цепляться к каждой мелочи. Но это того стоило.

– А ты умеешь удивлять. Не ожидал от тебя такого ответа, – Дима впервые так тепло мне улыбнулся.

– Ты просто плохо меня знаешь.

Краем глаза я заметила, как наши одноклассники пристально за нами наблюдают. А его лучший друг уже идет в нашу сторону.

– Ты не мог бы убрать руку с моей талии? Спектакль уже закончился.

– Почему я должен это делать? Ты моя невеста, могу обнимать тебя столько, сколько хочу.

– Всем привет, – подошел к нам Костя с восторгом в глазах. – Слушайте, вы, конечно, красавчики. Такое шоу устроили. Это лучшее первое сентября за одиннадцать лет,

– Привет, Кость. Ты случайно не знаешь, твой друг летом в актерском не учился?

– Причем здесь актерское? – не поняли они оба.

– Ну как же. Ты видимо осваивал систему Станиславского[1 - Система Станиславского – самая известная техника актёрской игры, о которой знают далеко за пределами кино. Она лежит в основе того, что принято называть актёрским методом. Его суть заключается в том, что актёр стремится по—настоящему переживать эмоции своего персонажа, перевоплотиться в него.]. Так вошел в образ моего жениха, что забываешь из него выйти.

– Мы только что Таньке сказали, что скоро женимся. Как ты себе представляешь наше расставание через пять минут? Это выставит нас идиотами в ее глазах.

Костя так же, как и я, не понимает, что за чушь говорит Дима. Это же была просто шутка. И грымза это прекрасно поняла.