Терять или находить

Когда Петя стал понимать мысленную речь, и вместе с этим научился сам передавать вопросы мыслями, то понял, как все дети несчастны. У них было всего два пути: либо быстро измениться и вести себя чётко по правилам, либо жить в изоляции от общества и родителей. Поэтому все дети старались по – быстрее выучить все постулаты и как можно быстрее вернуться к людям, но, скорее всего, они были сильно привязаны к своим родителям и рвались к ним.

Только небольшая группа детей – 13 человек, которые откровенно мечтали вернуться к родителям и были «непокорные», так они сами себя называли, отказывались жить по правилам, которые их не устраивают, не нравятся и просто дурацкие. Нет, они, конечно, вместе со всеми сидели на занятиях и слушали и учили все о великом законе, но это было только потому, что методы академика Павлова были очень уж жестокими. Самым непримиримым был тот парень, который и предупреждал его в самый первый день, чтобы он помалкивал. Его звали Юрка, но все его называли Молнией или Громом за вспыльчивый темперамент.

Один раз в неделю в специальном блоке, который носил название «контрольно-проверочный зал» с ними разговаривал контрольный экзаменатор. Это был мужчина с каменным лицом, который сначала разговаривал с каждым из группы приглашенных детей отдельно. Задавал разные хитрые и коварные вопросы о том, как им нравятся порядки в изоляционном интернате, скучают ли они по родным, как быстро хотят вернуться к себе домой. Во время этой проверки многие новички начинали плакать, просить, чтобы их отпустили, падали на колени, умоляли простить их за все нарушения, которые они совершили, обещали ничего такого больше не делать. И именно этих детей оказалось проще всего зомбировать (или программировать), воздействуя на головной мозг. А те, кто отвечал на все вопросы, пользуясь правилами и положениями закона о правилах поведения в данном учреждении, после проверки оставались и могли пять минут поговорить со своими родителями по очереди по коммуникатору, который находился на стене. Только беседа с родителями тоже была строго регламентирована, поэтому целью общения было показать, что дети живы и здоровы и через пару лет родители смогут с ними встретиться. После лекций все сходились в блоке отдыха и, делая вид, что изучают правила по спецучебникам, одев наушники, общались. Конечно, надзор пытался проследить за мысленной коммуникацией, но пока это было не под силу имевшимся технологиям.

– Эй, панк, ты чего такой грустный? – окликнул его толстый парень Джек( тоже непокорный)

– По матери соскучился, да и по отцу.

– Я тоже скучаю, только нос не вешаю. Лучше скажи, как будешь переучиваться в идиота. Тут Петя задумался, а сможет ли он превратиться в человека, который живет по правилам, потом поднял голову и вслух сказал: «Нет»

– Ты чего орешь, панк, сейчас надзорка прилетит и кранты нам. Тише. Петя уже мысленно повторил

–Нет, я не смогу, мне жить по закону тошно.

– А что делать думаешь? Учить правила, вернуться домой и делать вид, что все хорошо и пытаться, как родители выжить под контролем? И так всю жизнь?

– Хорош трясти языками, парни – перебил Молния. Вы лучше подумайте, почему наш интернат называется «Север». Петя, вспоминая то, что слышал и прочитал из маминых книг, сказал, что так обычно называли разные места, которые находились в северных широтах или на северном полюсе.

– Ну, допустим, мы не на полюсе, но все равно, смотрите, как тепло одеваются наши преподаватели, лектора, да и у нас тоже одежда не такая тонкая, как дома, почему? – вмешалась девочка Света по прозвищу «Ядовитая». Если вы хотите узнать, где мы с вами содержимся, то можно словить несколько уроков академика Павлова.

Джек поежился и мысленно спросил: «А почему ты так думаешь ?»

–Просто я самая ядовитая. Тут в блок вошла контролер надзора и, обведя всех строгим и даже злым взглядом, попросила всех встать и отправиться на прогулочно-оздоровительное занятие в крытый блок, который назывался «двор». Все отправились гулять, чтобы не нарушать распорядок интерната.

Шли дни, занятия, словно капли воды, капали монотонно кап, кап, кап и сводили с ума. Некоторые ребята прямо на глазах становились какими – то неживыми, словно замороженными или под гипнозом.

Однажды непокорные сидели в блоке дополнительных занятий. Здесь надзиратели меньше всего следили за детьми, ведь блок существует для того, чтобы еще больше задурить мозги. Молния, Джек, Наташка (по прозвищу Игла), Света, Панк и Лена стали здесь собираться после того как сообразили, что чем больше учишься, тем меньше тебя контролируют. Иногда к ним присоединялись и другие ребята: Катя, Вундеркинд, Танька и особенно Пете нравилось, когда с ними сидела на совещаниях Леночка. Она была очень худенькой девочкой, которая почти не участвовала в беседе, а только смотрела на каждого и взглядом говорила больше чем словами, то есть мыслями.

– Я с вами, я против правил и законов. И она была такая красивая и беззащитная, что Пете хотелось всегда прикрывать ее спиной.

–Слушайте, Наташка смогла забраться в общую базу и узнала, что наш распрекрасный интернат находится на краю.

– На краю чего? – спросил Джек.

– Да на самом краю севера, дальше ничего и никого нет, только вечные снега и холод. Петя вступил в беседу.

– Я знаю о севере. Моя мама особенно много рассказывала о морозах и древних людях, которые пытались там жить, но так и не смогли приспособиться к тамошним холодам.

– Расскажи все, что знаешь – попросила Света. Петя прикрыл глаза, вспоминая то, что ему рассказывала мама о северной стороне Ойкумены.

–Север – это место, где полгода ночь и полгода день. Там до сих пор живут свободные животные. Они смогли приспособиться к холоду. Там всегда лежит снег, который может согреть человека, если он зароется в сугроб. Но там нельзя долго прожить.

– Почему? – спросил Молния.

– Там холод отмораживает руки, носы и уши, у людей отваливаются пальцы, и они медленно умирают.

– Лучше умереть от мороза, чем терпеть эти занятия – сказала Света.

– А еще на севере нет правил и законов и никто не следит за исполнением положений и пунктов.

– Нет законов?– все выдохнули.

– Да такого не бывает – сказал Джек.

– Бывает, бывает – подтвердила Лена, ведь где нет людей, там и следить незачем. Некоторое время стояла тишина, а потом Молния сказал

– А давайте сбежим на север. Там наверно огромные звезды, хоть немного на свободе поживем. Сбежим. Каждый оставил эту мысль при себе, чтобы потом, в одиночестве поразмышлять над ней. Потом все разбрелись, но побег, слово «побег» росло и крепло в мыслях у Панка, и однажды он поделился этой мыслью с Леной. Каково же было его удивление, когда она прижалась к нему и мысленно прошептала

– Я с тобой сбегу из этого мозголомательного учреждения. Я уже готова на все что угодно, только бы не слышать предметников. А мама с папой меня считают виновницей всех своих бед, я им не нужна, так, что с тобой сбегу, не сомневайся. Обняла его, словно брата, и резко отпрянула. Оба сразу получили разряд тока. Лена вскрикнула, а Петя скорчился и решил – все, ухожу.

Так, неуклонно мысль о том, чтобы сбежать из интерната заполняла умы шести ребят. Они пытались придумать, как это сделать, что нужно взять с собой и как там выжить. Строили планы и спорили, только Молния почти не участвовал в спорах, он о чём – то думал.

– Ты чего так напрягся? Как – то спросил у него Джек.

– Знаете, я, кажется, знаю, как мы сможем сбежать.

– Как?– спросила Света.

– Помните, на первом уровне, у главной проходной в зону прогулок для выпускников есть отсек техников.

–Ну и?

– Так я видел один раз, что техники там проверяли подачу тока. С помощью каких – то кнопок и рычагов они выключали и включали подачу в разные блоки и отсеки интерната. Так вот, я могу пробраться в этот отсек и выключить ток и энергопотоки во всем интернате и что -нибудь сломать, так, чтобы не сразу опомнились. Мы сможем преодолеть силовое поле и уйти за край.

– Хорошо. Мы все подумаем – сказал Петя, и через три дня вернемся к этой идее.

– По рукам – сказал Джек и хлопнул его по плечу, тут всех вокруг ударило слабым разрядом тока, призывая к порядку в поведении.

– Вот твари – простонал Петя про себя. Ну, ничего, мало времени вам осталось издеваться.

Наступал очередной день и вечер, только теперь они словно марионетки учили и зубрили правила и другие лекции, не замечая смысла. Каждый из них думал о побеге. Наступал вечер, и они снова находили возможность перекинуться идеями и мыслями о том, что лучше взять с собой, как лучше сбежать и так далее. Потом наступало время отдыха и даже в своих отсеках они не могли сразу уснуть – думали, думали, пока не пришли к общему решению. Спланировали, как отвлечь контролеров, как незаметно выйти за периметр «Севера», что и кто должен взять с собой и как они должны бежать уже там, за стенами интерната.

Света и Молния должны были вечером обратиться к дежурному контролеру с проблемой, сказать, что у них то боли в животе, то в голове, в общем, плохо себя чувствуют. И потом пойти в медицинский блок, когда их туда направят. Только вместо медицинского, они пойдут в хозяйственную часть, где есть аварийный выход, который находится под постоянным напряжением. В это время Джек и Игла обесточивают основной энергоблок и открывают аварийный выход. Потом снова включается энергия, только теперь выход за периметр открыт и, спустя минут двадцать, остальные четверо: Джек, Игла, Петя и Лена выходят наружу, и они парами, чтобы видеть впереди идущих, уходят строго на север. У каждого синтезатор пищи, дополнительный комплект одежды, магнитный компас, один на всех из музея интерната и специальные ботинки, универсальные с роликами и полозьями, которые находятся в камерах хранения контролерского блока. Они опять же защищены током, именно этим и должны были заняться во время отключения энергии Петя и Лена. То есть, проникнуть в первый основной блок и камеру хранения и похитить 6 пар маленьких вездеходов, как они называли эту прекрасную обувь. Постепенно выбрали самый подходящий день. Когда работают самые спокойные и ленивые контролеры и когда их бывает в интернате меньше всего.

Наступил предпоследний вечер их жизни в интернате. Петя сидел один в читальном блоке и просматривал, ничего не видя, сегодняшние задания по логике закона. А мыслями он был далеко отсюда. Петя перенесся туда, где его мама и папа. Он вспомнил запах рук мамы и голос отца.

– Ведь я сейчас с ними прощаюсь – сразу ясно понял Петя. Неужели больше никогда, никогда я не увижу свою семью. Ему стало очень грустно, но вдруг в памяти зазвучал голос мамы

– В твоем возрасте дети раньше умели охотиться и держали на войне оружие наравне со взрослыми мужчинами, и семьи они создавали лет в четырнадцать.

– А чем мы отличаемся от древних, да ничем, так, что я просто иду на охоту и может когда – нибудь, вернусь к маме с папой, а за спиной у меня будет добыча. Так он пытался себя взбодрить. Потом он нашёл Лену, которая тихонько плакала, прикрывшись ладонями. Петя провел рукой по ее волосам и сказал

– Ты, Лен, не плачь, мы вместе прорвемся и я тебя не оставлю.

– Это правда? – спросила она, вытирая кулачком слезы.

– Конечно, правда.