Робинзон из «Комфорта». Детективы

7

Павел лежал на горячем песке. Пошла уже вторая неделя его жизни в шалаше. Он уже всерьёз обживался на пустынном берегу. Прогревание спины помогало: легче стало ползать и забрасывать удочку. Рыбой он себя пока обеспечивал. Понемногу заготавливал её впрок. Сначала сушил на песке, потом подолгу держал в дыму перед шалашом. К тому же дым отгонял и надоедливых комаров.

Начал копать себе нору на зиму – где-то ведь придётся прятаться от холода, пока река не покроется крепким льдом, и он сможет отправиться вверх по течению. Надо вырыть целую траншею, набить её мелкой сухой травой и сделать себе подобие птичьего гнезда. Не торопясь, понемногу ковырял обувной ложкой землю и выбрасывал её наружу, тем самым создавая барьер для защиты шалаша от воды в проливные дожди. Корни упавшего дерева были вывернуты, поэтому, углубляясь в грунт, особого сопротивления не встречал.

Он уже сплёл несколько щитов из ивняка для боковых стенок шалаша и закрывал вход на ночь. В костёр подкладывал сучки потолще, чтобы утром не тратить бензин, а разводить огонь, раздувая угольки. Срезанную ножом траву сушил для утепления шалаша. Уже сейчас его ложе было доверху набито сеном и напоминало воробьиное гнездо: мягкое и тёплое.

Но что будет, когда наступят холода? Река и в морозы не сразу застынет! Почему бы не сделать печку? Как делаются камины – знал. Печка – тот же камин, только со сложным дымоходом – с коленами, чтобы замедлить скорость горения, иначе дров не напасёшься. Глину он видел, песок есть, форму сделать не так уж и трудно из той же берёзовой коры. Надо налепить и высушить несколько сотен кирпичей. Можно даже их немного обжигать в костре. А если кирпичами обложить его шалаш со всех сторон – получится настоящий дом. До холодов можно успеть и дров наготовить.

Скорее бы встать на ноги! Тогда бы и пищу новую нашёл. Должны же быть в реке, например, ракушки. Он вырыл бы для них проточный заливчик и сохранил живыми до наступления холодов. Насобирал бы грибов и ягод. Насушил бы их, пока солнце греет…

На следующий день Павел приступил к изготовлению кирпичей. Хотя в душе всё-таки надеялся на чудо – на возвращение домой ещё летом. И это чудо однажды явило себя!

В тот день, наловив, как обычно, рыбы, он лежал на боку и смотрел вверх по течению. В противоположную сторону смотреть не любил. Знал: все сибирские реки текут на север. И хотя течение показывало на юго-запад, он понимал, что здесь просто поворот реки. А что его ждёт на севере – неизвестно. К тому же оттуда ничего не приплывёт, а сверху уже приплыл пакет с полиэтиленовым мешочком.

Вдруг заметил: издали к нему плыло что-то серое. По мере приближения предмет превратился в большую автомобильную камеру. У Павла забилось сердце. Надо во что бы то ни стало поймать её! Развернул удилище, стал сползать в воду, надеясь подцепить её на крючок. Главное – не упустить! Нет, удочкой не достать – камера плыла по середине реки. К тому же леска может не выдержать или крючок, чего доброго, проткнёт камеру! И, бросив удилище, он поплыл наперерез. Доплыл, схватил одной рукой, другой погрёб к берегу.

Когда выбрался на песок, долго лежал. Его немного снесло по течению. Надо ползти назад. Опять заболела поясница. Отогревшись, стал гладить камеру, как особо драгоценную вещь. Она была то ли от большой машины, то ли от колесного трактора. Снизу приклеено резиновое днище – это же самодельная лодка! На дне была деревянная распорка с привязанным к ней куском лески и двухметровой капроновой верёвкой. На конце верёвки – узел с ивовым листком. Видимо, рыбак, привязав лодку к кустам, оставил её на ночь в надеже поймать крупную рыбу. Она и схватила наживку, утащила камеру, а потом «ушла» сама, оборвав леску.

Уложив «лодку» на спину, он ползком доставил её в шалаш. Сегодня у него будет праздник: он не будет копать, резать траву, а будет радоваться своему сокровищу и думать, как им воспользоваться.

Первое, что пришло на ум: не понадобиться разрезать пакет: от дождя его убежище надёжно защитит эта камера. Потом представил себя сидящим в лодке и плывущим по течению. Теперь он может отправиться в путешествие и плыть, плыть, пока не встретит какое-нибудь человеческое жильё. Надо только быть осторожнее: плыть днём. Иначе в темноте попадёшь в какой-нибудь водопад или столкнёшься с плотиной. Мало ли какая опасность может поджидать впереди! Да и на ночёвку высаживаться на берег надо пораньше, иначе можно попасть в такое место, где отвесные берега не дадут даже пристать к ним. Тогда придётся спать прямо в лодке и, чего доброго, замёрзнешь за ночь. Можно сплести подстилку и навес. Это спасёт и от дождя, и от солнца.

Но куда и сколько плыть? Тут выбирать не приходится. Оставаться здесь на зиму опасно. Скорее всего, погибнешь от голода и холода. Подниматься вверх по застывшей реке, как он планировал, тоже пришлось бы не один день. А как спать ночью? Как согреваться? Дрова найти можно. Но их ещё и разжечь надо. Бензин в зажигалке потихоньку заканчивается. Его до зимы точно не хватит. Без бензина кремний тоже можно использовать, но насколько его хватит? И сможет ли он таким способом разжечь костёр, – неизвестно. Он слышал, что в войну наши солдаты использовали огниво, но как они это делали, не знал. По телевизору видел, как путешественники разжигают костёр, чиркая ножом по специальному кремневому стержню. Их, видимо, продают в охотничьих магазинах. Но разве он мог предвидеть сегодняшнюю ситуацию!

Нет, надо плыть! И плыть по течению. Другого выхода нет.

Укрепиться в этой мысли заставляла и погода. На следующий день с утра пошёл дождь с сильным ветром. Перестал только к вечеру. Опять выглянуло солнышко, и к ночи небо стало чистым. Перевернутая вверх дном камера надёжно защитила шалаш от воды. Но Павел заметил, насколько уменьшились запасы рыбы. Это было грозное предупреждение: а вдруг непогода установится надолго! Решил ещё один день потратить на подготовку к отплытию и заодно полечить спину.

Навес над камерой получился просторный, шире её самой. Для этого положил четыре длинные палки потолще и уже на них прикрепил шатёр. На дно своей «лодки» постелил плетёный из веток коврик и толстый слой сена. Так будет теплее и удобнее лежать – боль в спине пока не позволяла сидеть, и по-прежнему придётся лежать на животе. А сухое сено незаменимо и когда понадобиться разжечь костёр.

Из тонких лозинок сплёл маленький садок для рыбы, которая будет попадаться на крючок – во время плавания сушить её будет уже невозможно.

Последнюю ночь в своём шалаше провёл в тревоге. Надежда на спасение радовала, но предстоящие опасности пугали. К тому же жалко было расставаться с шалашом, к которому уже привык как к дому с налаженным бытом. Вокруг даже успел выложить два ряда кирпичей – фундамент стен и будущей печки. Печку хотел сделать с длинным дымоходом вдоль трёх стен, чтобы согревать своё жилище маленьким количеством дров. И вот теперь всё это надо было оставить здесь.

Не понимая ещё для чего, на выструганной стороне палки выжег фамилию, инициалы и год. Палку воткнул в шалаш повыше, чтобы её было видно издалека. В пакет уложил запасы копчёной рыбы. Не забыл и о наживке для рыбалки во время плавания. Взял с собой и палку с зарубками, которыми отмечал каждый проведённый здесь день.

Перед тем, как заползти на «корабль», так он теперь назвал камеру, посмотрел на шалаш и перекрестился с поклоном. Он всегда считал себя атеистом, но сейчас рука как-то поднялась сама.

И вот он уже тихонько плывёт по течению. Что ждёт его впереди?..

8

…Машина Вадима Никишина выехала из ворот конторы и направилась к центру города. На перекрёстке, при выезде на основную трассу, он включил левый поворот и стал притормаживать, чтобы пропустить грузовик справа. Но его «тойота» продолжала двигаться – тормоза не действовали. Вадим давил на педаль со всей силы, изогнулся, судорожно вцепившись в руль, но машина не останавливалась. Она пересекла дорогу секунд на пять позже проехавшей бортовой «газели», вылетела через бордюр на тротуар, и врезалась в бетонный забор. Бампер раскололся на куски.

С перекрёстка подъехала почти постоянно дежурившая там машина ДПС.

– Лейтенант Малько. Что случилось? – спросил трясущегося от страха Никишина полноватый полицейский в рубашке и с жезлом в руке.

– Не знаю, – отказали тормоза. Ничего не понимаю: утром приехал – было всё нормально, а сейчас чуть не врезался в «газель».

Инспектор нагнулся и заглянул под днище «тойоты».

– По-моему, перерезаны тормозные шланги. Будем составлять протокол.

В тот же день было возбуждено уголовное дело по статье «покушение на убийство». Расследование было поручено следователю МВД капитану Морозову.

При осмотре машины, каких-либо следов, указывающих на преступника, обнаружить не удалось: ни отпечатков обуви на земле, ни отпечатков пальцев на кузове.

– Вы всегда ставите свою машину именно на это место? Может, кто-то хотел повредить не вашу машину? – обратился капитан к Вадиму Никишину.

– Да, все знают: это моё место, и его никто никогда не занимает.

В траве нашли окурки, пустую одноразовую зажигалку, сломанную шариковую ручку, несколько оберток от конфет. Оформляя протокол, Морозов понимал: эти вещи к делу не имеют отношения и на преступника не выведут.

Выяснилось, в здании не было ни одной действующей камеры видеонаблюдения. Стояли только муляжи для отпугивания случайных воришек. Видимо, надеялись: серьёзные воры сюда не полезут – воровать здесь фактически было нечего. К тому же все кабинеты сдавались на пульт вневедомственной охраны.

Техническая экспертиза подтвердила: тормозные шланги были перерезаны. Капитан попытался установить время, когда преступник мог это сделать. Если Вадим приехал утром и поставил машину на стоянку, то без внимания она не оставалась до самого вечера: в окно её могли видеть и сам Никишин, и другие работники организаций, расположенных в здании. Значит, это могло произойти в какую-то минуту, когда все по какой-то причине отвлеклись. Например, в обеденный перерыв, когда большинство работников спешат в столовую: она в десяти минутах ходьбы. Но и те, что обедали на месте, показали: никого постороннего не видели и ничего особенного на стоянке не происходило. Конечно, злоумышленник мог подобраться к машине и ползком. Но в этом случае преступник рисковал: нужно много времени, и кто-нибудь мог заметить «ползунка».

– Что ж зайдём с другой стороны: посмотрим кому выгодно, – решил Морозов.

Он расспросил Никишина о том, что предшествовало событию. Вадим вспомнил про звонок с угрозами. На вопросы: не подозревает ли он кого-то, нет ли у него врагов, обиженных им или завистников, кто бы хотел его смерти? – ответил отрицательно.

– А звонивший как-то представился?

– В том-то и дело, что нет. Только потребовал продать бизнес или убраться из города. Иначе мы могли бы с ним как-то договориться.

Сначала Морозов проверил конкурентов. Их оказалось слишком много: бытовой техникой торговали десятки магазинов. Капитан начал с соседей «Комфорта», обращая внимание на ранее судимых. Оказалось, хозяин одного из магазинов когда-то занимался рекетом и отсидел за разбой. За ним установили наблюдение. Ничего подозрительного не обнаружили. К тому же отпечатки на шариковой ручке и зажигалке были не его, а в день покушения на Никишина его вообще не было в городе.

Капитан предположил и возможность сведения счётов между компаньонами. Он выяснил, как вёлся бизнес, внимательно изучил учредительный договор. Никаких причин для убийства Никишина не нашёл. Однако его насторожило исчезновение одного из троицы – Павла Волкова. Да, дела идут неплохо, но компания не такая уж богатая, из-за таких денег убивать, по мнению Морозова, не стали бы. Но люди всякие бывают: не то сказал, не то сделал, не так поделил деньги, и вспыхнула вражда.

Встречаясь с жёнами, родственниками и соседями компаньонов, капитан выяснил: отношения между троими были дружеские. Вместе работали, вместе отдыхали. Немного насторожили намёки жён Никишина и Попова на то, что их мужья засматриваются на Светлану. Сама же Волкова рассказала, как Ольга (жена Никишина) одно время выказывала знаки внимания Попову. А он тот ещё ловелас!

От Будько Морозов узнал о предполагаемых отношениях Вадима и Полины Поповой. Капитан не удивился. Полина умная женщина. Фактически весь сбыт товаров обеспечивала она. На ней была и вся бухгалтерия: учёт продаж, отчёты в налоговую инспекцию, – всё вела она. Внешностью тоже бог не обидел: не сказать – красавица, но и не дурнушка, с крепкой и ладной фигурой. К тому же остроумна, а это мужчинам нравится. Конечно, Вадим, видевший её почти каждый день, мог увлечься. Его жена Ольга была и стройна, и красива. Но у неё не было того огонька в глазах, который заманчиво поблёскивал у Полины Поповой.

– Ох, уж эти любовные треугольники! Нет ли тут мотива? – подумал Морозов.

На другой день капитану позвонил Никишин и сообщил: поздно вечером снова тот же голос с теми же требованиями угрожал по телефону.

Выяснить хозяина симки опять не удалось. Всё тот же номер на поддельный паспорт. Конкуренты или новые бизнесмены, – охотники за рынками сбыта?

Когда Будько переступил порог отделения, увидел, как женщина просила дежурного найти её мужа. Лейтенант за стеклом, стоя, пытался ей объяснить: один вечер отсутствия мужа не означает, что он пропал.

– Гражданка, если мы будем искать всех мужчин, которые не ночевали дома, нам некогда будет ловить преступников. Он сегодня вечером явится домой, а мы будем его искать? Заявление примем только через три дня.

– Постой, лейтенант. Полина Евгеньевна, пройдёмте ко мне в кабинет, и всё расскажете.

– А это вы? Волкова ещё не нашли?