Один на всех

Отметим в скобках, что ещё не так давно этот же мужчина находил где-то кучу времени на то, чтоб не только поболтать с юной прелестницей по телефону, но и видеться с ней не только в выходные, но какое-то неуловимое напряжение между ними уже не только не позволяло Алёнке капризно топать ножкой, требуя к себе ещё больше внимания, а вовсе заставляло включать пресловутую "женскую мудрость", но сегодня у неё в рукаве был припрятан такой козырь, что Алёна только блаженно жмурилась, подставляя нос снежным пушистым хлопьям: "Он мой теперь, он теперь точно мой! Теперь никто нам не помешает, никто не разлучит, никто не встанет на нашем пути! Во мне живёт его часть, его плоть и кровь, у нас будет ребёнок, у меня будет его ребёнок! Спасибо, боженька, спасибо, небо, спасибо, зима! Спаааа-сииии-бооо!"

***

До восьми вечера времени ещё вагон и маленькая тележка, у подружек какие-то свои, детские дела и заботы (это у Алёнки теперь наступит взрослая, счастливая и богатая жизнь!), и девушка направилась домой – отдохнуть, принять тёплую ванну с аромамаслами и намарафетиться как следует перед важным свиданием с Владом: он должен видеть, что именно Алёна – лучшая женщина всей его жизни. Пусть пока и не единственная, но это теперь такие пустяки.

Выйдя из бесконечно медленного лифта, Алёнка обомлела: дверь их с мамой квартиры была незакрыта, и из неё отчётливо пахло табачным дымом. Девушка в нерешительности постояла перед дверью. Прислушалась. Из квартиры не доносилось никаких звуков. "Мама, мамочка, надеюсь, с тобой всё нормально, мамочка, не пугай меня, пожалуйста", – бормотала под нос побледневшая девушка, вытягивая из рукава пуховичка рукав свитера, чтоб взяться за дверную ручку (если здесь побывали преступники – надо, чтоб остались их отпечатки пальцев, а не Алёнкины!).

В прихожей никаких следов преступления не наблюдалось, трупов, слава богу, тоже, а вот из комнаты веяло странным холодом, и Алёнка, не разуваясь и не раздеваясь, на цыпочках прошла в зал. Шторы были сдвинуты и красиво развевались на ветру – кто-то открыл балкон и почему-то так и оставил, а февральская вьюга уже пыталась зайти в гостеприимно распахнутую дверь.

"Ох, мама, мама, надеюсь, это ты со своими медитациями", – прошептала встревоженная не на шутку девушка и шагнула к балкону (Алёнкина мама годами отстаивала своё право иметь "нормальный человеческий открытый балкон, чтоб можно было в любой время дня и ночи прикоснуться к природе, а не продолжение квартиры для хранения всякого хлама"), увидела на свежем снегу следы нескольких человек, открытую спортивную сумку, забытую тут вот уже как несколько месяцев (Кто и что в ней искал? Хоть бы это не грабители!) и, быстро и неловко помолясь, осторожно заглянула с балкона вниз. К огромному Алёнкиному облегчению, там, внизу, не было ни трупов, ни каких-либо следов какой-нибудь трагедии: пышные февральские сугробы под окнами были привычно украшены только окурками, но в целом стояли в целости и сохранности.

"Ой, надо ж и сумку с балкона забрать", – вспомнила снова Алёна, но сначала решила проверить, что в ней, а то мало ли – искали же в ней что-то. Заглянув в неё осторожно, чтоб не нарушить хозяйского порядка: карманы абсолютно пустые, двойного дна нет, в самой сумке какая-то как будто форменная одежда, что-то типа бельевого трикотажа серого цвета, носки, перчатки, шапка, продолговатая штуковина непонятного назначения, а в самом верху – прозрачная коробочка с цветными штуковинами. "Что это за набор юного киллера?" – вслух подумала Алёнка и зябко поёжилась – то ли от пронизывающего февральского ветра, то ли от собственной ужасной догадки.

Девушка взяла из сумки коробочку с красивыми стильными штучками, похожими на крупные дизайнерские серьги – очень уж они контрастировали с остальным камуфляжно-серым содержимым этой странной сумки. Если это и правда что-то плохое, она должна об этом знать! На обратной стороне коробочки были какие-то иероглифы и наклейка с русским переводом: "Блёсны спиннербейт. Производство Япония. Поставщик "АО Рыбак Рыбака".

"Ффффух, да это ж для рыбалки!" – выдохнула с облегчением Алёнка, бросила коробочку с яркими рыбными приманками обратно в сумку, деловито застегнула молнию. И повесила сумку на плечо – надо занести её к себе в комнату, а то так и пролежит здесь на балконе, всеми забытая. Алёнка закрыла балкон, поправила шторы и снова ощутила в квартире запах табака и висящей в воздухе тревоги.

Забыв про сумку, девушка прошла на кухню и замерла в оцепенении: на обеденном столе стояли угощения – мамины бескалорийные десерты, тарелка с мясной нарезкой, коньяк, лимон, а сама мама – её ни разу в жизни не курившая мама! – сидела на полу, глядела в пустоту и курила. Стол был красиво сервирован на двоих, но вызывал всем своим видом не радость, а тоску – будто драгоценный гость, которого сегодня очень ждали, так и не пришёл.

"Мама, мамочка, что с тобой, родная? С тобой всё хорошо?" – бросилась Алёнка к матери. "Со мной? Всё. А с тобой?" – как-то очень холодно-отстранённо, глядя будто мимо дочери, спросила мать. "И со мной в порядке", – машинально ответила Алёнка, – "Мам, у тебя точно всё хорошо? Почему ты на полу сидишь? Вставай, родная, ты же простудишься! И перестань курить, ты же не куришь!" – Алёнка вырвала из пальцев матери сигарету (судя по полному окурков блюдцу рядом с ней на полу – уже не первую) и попыталась помочь женщине встать. Та без всякого сопротивления встала и, оглянувшись, снова села, но уже на стул. "Мама, что случилось, скажи, не молчи! Почему дверь открыта? Почему балкон? Где ты сигареты эти взяла?!!" – допытывалась Алёна. Впервые в жизни она видела свою мать в таком состоянии. "В сумке", – ответила та только на последний из поставленных вопросов и, всё так же глядя куда-то сквозь Алёнку, указала на злосчастную сумку на плече дочери.

"В ээээтой?" – удивилась Алёна, – "А зачем ты там ползала? Что ты в ней искала? Разве можно вообще рыться в чужих вещах?" Алёна явно была поражена и ошарашена: у них с мамой всегда были доверительные отношения – мама никогда не лезла ни в личные вещи дочери, ни в душу без особого запроса, и этот обыск очень выходил за рамки их нормы.

"Сама не знаю, что искала, Алён, но ты должна мне честно признаться, чья это сумка и что она у нас делает!" – взгляд матери, наконец, стал, хоть и строгим, но зато живым и осмысленным и Алёнка даже испытала некоторое облегчение: сейчас она всё объяснит и мама, наконец, успокоится, а то, наверное, надумала себе там тоже, найдя непонятные вещицы и странный камуфляж.

Алёнка хитро улыбнулась: "Ой, мааааааааам, я сейчас тебе такое расскажу – ты обалдеешь! Коньяк можешь убирать, а всё остальное мы с тобой сейчас под кофе слопаем. Ставь новый, я пойду разденусь, да хоть руки вымою. У меня такие новости, такие новости, мам! Счас всё расскажу!".

"Маленькие детки – маленькие бедки…", – будто сама себе проворчала под нос озабоченная мать, пока её красивая взрослая дочь вдруг пятилетней девчонкой ускакала переодеваться, но таки поставила на огонь вариться в турке новый кофе, убрала в холодильник бутылку початого коньяка, повертела в руках бокалы с налитым уже алкоголем и, немного подумав, залпом опустошила один бокал. В груди немного потеплело и одновременно будто немного полегчало и на душе. Посмотрев на свой безуглеводный стол, женщина решительно открыла холодильник, достала оттуда булку, йогурт, сыр и томат-пасту и соорудила что-то вроде мини-пицц ассорти с мясной нарезкой, что была на столе. Пара минут в микроволновке – и вот горячая и давно забытая студенческая закуска готова.

Вместе с последним пиком микроволновки в кухню прибежала и Алёнка: "А чем это у нас так вкусно пахнет?!!" Увидев горячие бутерброды, девушка развеселилась: "Ну, мам, у тебя сегодня просто разврат и содомия: и сигареты, и хлеб, и майонез! А майонез ты где взяла? Тоже в той же сумке?" "Нигде я его не взяла, – не поддержала шутку мать, – это йогурт. Рассказывай давай свои новости, слушаю тебя очень внимательно, дочь".

Алёнка, дожевав кусок горячего бутерброда, торжественно встала, взяла чашку с кофе так, будто это бокал грузинского вина, а она – тамада на большой кавказской свадьбе: "Дорогие гости, прошу поднять ваши бокалы, потому что за такую новость надо обязательно выпить! Ну мам, ну чё ты со своим кофе, ты можешь выпить за меня, когда я тебя прошу?" – "Не, дочь, я пока кофе, хочу остаться пока в здравом уме и трезвой памяти, а то мало ли… И можно не вставать?" – "Сиди, сиди, – милостиво разрешила дочь, – а то и правда, мало ли!" И, немного, помявшись, торжественно объявила: "Мам, я замуж выхожу!" И, пока мать глотала воздух от удивления, добила её окончательно: "Я беременна. Уже четыре месяца, мам!"

Ошеломлённая женщина отставила свой кофе, посмотрела на второй бокал коньяка – ну вот и пригодился! – и залпом осушила его.

Ты беременна.

И выходишь замуж.

В шестнадцать лет.

Отличная новость.

Случайная встреча

В "Мармеладницу" в назначенное время Влад к Алёнке почему-то не пришёл, написал, что перезвонит ей позже, как сможет, и, чтоб не сильно расстраивалась, кинул денег на карту, мол, позови своих подружек и развлекитесь там как-нибудь сами.

Девушка взяла себе кофе и десерт в надежде, что любимый всё-таки быстро решит свои дела и вырвется к своей девочке, но подружкам-веселушкам своим всё-таки написала: деньги есть, время есть, тогда почему бы и не отметить начало её новой прекрасной жизни со своими лучшими подружками.

Алёна сидела, тянула кофе и время, поглядывая нетерпеливо в телефон, как вдруг к ней за столик подсел высокий симпатичный молодой человек с обворожительной улыбкой и лукавинкой в чёрных глазах.

"Присяду?" – спросил он и тут же сел, не дождавшись разрешения. "Что, бросили вас все сегодня?" – Алёнка только открыла рот, чтоб возмутиться, как парень продолжил: "Да ладно, не расстраивайся, ты не одна такая – мои друзья, вон, тоже не пришли, говорят, что кофе можно и дома попить, зачем идти куда-то в такую метель, а я хотел отметить с ними начало моей новой жизни".

Начало новой жизни? Алёнка невольно заинтересовалась: такие совпадения! Да и парень этот такой милый… Но у неё же Влад! Хотя… Разве попить кофе с незнакомцем в кафе – это такое преступление? В конце концов, сейчас подъедут девочки, может, этот молодой человек станет другом кому-то из них… Интересно, кому? – задумалась Алёнка и поняла, что не хочет видеть этого парня ни с одной из своих подруг: да, он очень молод и наверняка не так богат, как Влад, но какая у него улыбка, как он смотрит в глаза, Алёна просто с ума сойдёт, если в_о_т т_а_к этот парень будет смотреть не на неё.

И тут Алёна с горечью поняла, что беременность, которой она так радовалась, как путёвке в новую и прекрасную жизнь, открывая перед ней одну дверь, неминуемо закрывает другую. Сейчас ей открыта дверь в уютную, обеспеченную жизнь с взрослым, умным, серьёзным и вечно очень занятым Владом. Зато, как вдруг показалось сейчас Алёнке, в тоже (а, может, даже в более!) счастливую жизнь – с высоким, молодым красивым парнем, который смотрел бы своими невозможными глазами прямо ей в душу – дверь приоткрылась на минутку, чтобы показать, что так вот – тоже можно было, но сейчас же неминуемо закроется, и это почему-то пугало и досадовало. Алёнке вдруг страшно захотелось туда – в жизнь с таким, как…

"Боже, мы же не познакомились! Меня Алексей зовут, для друзей – Лёха, а ты меня как звать будешь?" – вдруг будто опомнился новый знакомый. "Лёш", – почему-то, совершенно не задумываясь ни на секунду, ответила ему Алёна. "А я тебя как буду звать?" – внезапно посерьёзнев, спросил Алексей. "Лёль?" – как бы спросила его девушка, – "Ну, Лёш, Лёль – хорошо звучит, меня Алёной зовут". "Ну да, это здорово, когда в паре всё гармонично, даже имена", – расслабленно заулыбался Лёша, но вдруг заметил, что его Лёля как-то переменилась в лице, глядя куда-то в сторону входа.

Оглянувшись, Алексей увидел двух девчушек, явно ищущих кого-то глазами в зале и, приветственно помахал им, мол, идите сюда. "Кажется, это тебя ищут? Хорошие у тебя подружки, не бросили тебя, хоть и опоздали", – улыбнулся он Алёне. Та хмурилась: план познакомить Алексея с девочками ей уже совершенно, абсолютно не нравился – они могли, нет, они просто обязательно что-то ляпнут про Алёнкину беременность и Влада – ведь именно это стало поводом для встречи, а Алёна ничего не догадалась отменить и усиленно думала, как ей выйти из этой ситуации без потерь. Ей очень, очень, очень не хотелось терять Лёшу…

"Ой, Лёль, теперь, когда ты не одна уже, я побегу? Мне к видеособеседованию с генеральным подготовиться надо. Меня в Москву на очень хорошую работу приглашают, я не сказал тебе? Я программист, очень талантливый, заработаю очень много денег и заберу тебя к себе. Мы поженимся и нарожаем кучу детей. У нас будут самые красивые в мире дети. Конечно, если ты дашь мне сейчас свой телефон. Диктуй!" – Алексей догадался, что именно пришедшие в кафе подружки стали причиной резкой перемены Алёнкиного настроения.

Лёша записал Алёнкин телефон сразу себе в мобильный как "Любимая", показал девушке запись на экране и, воспользовавшись её секундным замешательством, резко встал, горячо поцеловал Алёну в губы, развернулся и направился к выходу. "Привет, девчонки!" – улыбнулся ошалевшим Алёнкиным подружкам, – "Пока, любимая, созвонимся!" – помахал Алёне.

"О, боже, какой мужчина! А мы его совсем не таким представляли! Он что, Граф Дракула? Пьёт кровь невинных младенцев? Почему он такой офигенный, мы думали он старый? Какой красавчик! Алёна, когда свадьба?" – затараторили впечатлённые подружки, а Алёнка уронила в отчаяньи голову на руки и беззвучно заплакала. Сцена молчания, наступившая за этим столиком, была бы достойна подмостков лучших театров мира, но жизнь, к счастью или к сожалению – не театр, хотя вопросы типа "Кто виноват?" и "Что делать?" ставит перед нами регулярно…

Развод не входит в мои планы

Влад в бешенстве метался по квартире: "Развод! Развод!!! До трусов раздену, суку!"

Сегодня после трудного дня он заехал в любимую его малышкой "Мармеладницу" на час раньше назначенной им же самим встречи: хотелось спокойно выпить кофе и доделать кое-какие свои дела за ноутом, пока его новая любовь, его маленькая девочка не сядет ему на уши и на голову со своими смешными детскими проблемами, а потом они привычно поедут в какую-нибудь гостишку, чтоб там предаться запретным взрослым удовольствиям, но едва открыв дверь кафе, он увидел – кто бы мог подумать! – свою собственную жену в компании какого-то бородатого хипстера в ярком шарфе.

Можно было бы подумать, что это какой-то её клиент, и она считает ему за свои копейки очередную смету, но нет ведь, нет! Парочка довольно громко спорила, какую им брать квартиру: мужик настаивал на вторичке, а жена – его, Влада личная жена собственной персоной! – хотела новостройку. Мол, на руинах чужой жизни уже жила. Ну не сука? Его порядочная жена, вечно или пропадающая в своём спортзале или корпящая над отчётами за свои копейки покупает квартиру с левым мужиком!

Влад сделал вид, что ищет кого-то в зале, хотя знал, что Алёнка ещё не должна была приехать – просто публичные скандалы перед обслуживающим персоналом – не его стиль, именно поэтому он и выбрал для встреч с Алёной этот район, максимально удалённый от обычного маршрута его жены.

Наверное, и она выбрала это место по этому же принципу – невольно усмехнулся он.

Один из сотрудников кафе заметил Влада и, поводив головой из стороны в сторону, развёл руками, показывая жестами, что здесь нет его обычной спутницы. Влад кивнул в знак благодарности – и за попытку помощи, и за то, что у него появился приличный повод не проходить дальше порога, не вызвав ни у кого никаких лишних вопросов, и вернулся на улицу.

На улице февраль, видимо, решил вывалить на грешную землю весь снег из своих запасов и щедро сыпал белые хлопья на разгорячённое от гнева лицо, таял, стекал по щекам крупными каплями, но не остужал ни голову, ни сердце.

В кармане завибрировал мобильный, возвращая мужчину к реальности. "Буду примерно через час, люблю тебя", – высветилось на экране сообщение от Алёны. Влад сел в машину, бросил телефон на соседнее сиденье, куда-то поехал…

Алёна ещё эта не вовремя, блять! Злиться на жену стало уже не так комфортно: сам ведь в этом же кафе регулярно встречается с любовницей, которая по возрасту годится ему в дочери!

Но, блин, Алёна… Увидев её впервые он испытал такое… Узнавание… Как будто знал её всегда-всегда, сто жизней до этого. Она такая милая, глупая, такая родная… Каждый раз, когда он её обнимает, целует, у него слегка покалывают губы, будто он делает что-то очень запретное, а когда он входит в неё, ему кажется, что небо упадёт на землю, наказывая их за первородный грех – ни с кем никогда ни до, ни после (ну да, Влад – не образец верного мужчины) у него ничего подобного не было. Никогда – ни до, и ни после…

А жена?!! Сидит себе в кафе и буднично выбирает с новым мужиком квартиру! Чтоб не руины прошлых жизней ей ещё, а?!! Ссссцука, сцука, какая ж деловая циничная сцука!

Хотя – надо признать, да. Да. С Владом она поселилась на руинах его жизни после его страшного развода с первой женой: Влад, как все молодые, был наивен до глупости и в первом браке всё имущество юридически было совместно нажитым, поэтому при разводе новая большая квартира ушла к первой жене и сыну, а Влад остался в старом хруще, в который и вошла новой хозяйкой юная наивная девица – фея смет и отчётов, и, как оказалось – богиня домашнего уюта. Она сначала отмывала всё в его запущенной квартире до первозданной чистоты, а потом тратила все свои свободные от работы и спортзала время и деньги на дизайн-проекты и ремонты, пока обычная старая двухкомнатная хрущёвка не стала выглядеть похожей на вполне приемлемое человеческое жильё, а потом с тем же рвением взялась за их с Владом общий дом. Домик у моря – её давняя голубая мечта, ну и как она всегда шутила – "Должно же у нас с тобой быть что-то совместно нажитое за семейную жизнь"…

Влад остановился, оглянулся. Как оказалось, на автопилоте он приехал домой – в ту самую хрущёбу, которую его жена превратила в уютное жильё. Набрал её – гудки остались без ответа. Поднялся. Открыл дверь своим ключом. Включил везде свет и оглянулся – каждая мелочь, каждая деталь этого дома была воплощена его женой, а её самой – не было. Её никогда в этом доме не было – то на работе, то в спортзале, но теперь её не было тут как-то иначе: она выбирает жильё с другим мужиком! Влад это точно знает, он сам видел! Как она вернётся сюда, как скажет ему: "Привет", как ляжет в одну с ним постель? Как она ложилась в одну с ним постель всё это время? Как объявит о разводе? Когда?

И тут вдруг Влад отчётливо понял, что развод не входит в его планы. Да, он гулял, менял всех этих девочек – постарше, помоложе, поумнее, поглупее, да, чёрт возьми, да! Но одна мысль пульсировала упрямой жилкой на виске.

Развод. Не. Входит. В. Мои. Планы.