След сна. Книга 2

– Закончу с Эсте. И вернусь.

Главное – начать.

– Хороший план, – вроде одобрили. – А мир с фонтаном-то за что?

Наверняка Поток тряхнуло… Наши должны были почувствовать, Паша – в первую очередь. Проверил, а мира больше нет, как и моего энергетического следа. Да уж!

– Пыталась заставить Иллит подвиг Базиля повторить, – призналась я. – Не вышло.

– Она тут?!

– Уже нет. Но новая встреча – лишь вопрос времени.

Небо крутанулось, звезды брызнули врассыпную. Я зажмурилась и услышала его тихое:

– Тебе нужна помощь?

– Позаботься об Артеме. И, думаю, ты был прав. – Я переложила телефон в другую руку, спрятала замерзшую. – Касательно психологического центра, объединения и совместных действий против этих… Верхний Поток следует как-то использовать. Помощь людей с даром нам очень пригодится.

– Она будет.

Я набрала полные легкие морозного воздуха, открыла глаза. Любопытных теток у подъезда уже не было, полицейская машина выезжала со двора. Быстро разрешилось.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – трубка глухо пикнула и замолкла.

Я кое-как убрала ее в карман непослушными пальцами, почти потерявшими способность осязать. Бубнила на Влада за вечно забытые перчатки, а сама…

Холод продолжал забираться под дубленку, люто кусаясь и вырывая из оцепенения. Круги фонарей на асфальте становились все больше, в рассеянных лучах мелькала снежная крошка, до головокружения быстро. Перед глазами замельтешил еще двор, скорая с притушенными фарами слилась со стеной. Качели остановились совсем, замерев монументом посреди безлюдной детской площадки. Тоскливо… Я нащупала ногой землю, оттолкнулась аккуратно. Небо дернулось, с одиноким протяжным скрипом. Нет, не то. Еще и есть риск примерзнуть намертво. Подняв себя с качелей, я преодолела метры до ограды, а затем и ее. В какой-то момент, мною упущенный, на пути возникла Анита, обмотанная шарфом по самые уши и довольная до неприличия.

– Все разрешилось, уезжаем, – сообщила она, потирая ладони в пушистых варежках. Я повернула к фургону, тут же взяли под локоть и задали иное направление, с заботливым комментарием: – Нет-нет, сюда.

Захотелось протереть глаза. Я бы это и сделала, если бы отважилась вынуть руки из карманов! На выезде со двора стояла нежно-розовая Тойота Селика, на капоте – мультяшные кошки с бантиками. С таким тюнингом стыкуется только Барби за рулем. Или Анита… Стоп. Я знаю модель?! И еще какое-то слово… Тюнинг! Ох, чем дальше, тем страшнее.

Дошла я на автопилоте, забралась на заднее сидение. Там были розовые пушистые чехлы с теми же кошками, и моя сумка. С переднего сидения меня игнорировал Феликс, набирая что-то в подключенном к зарядке телефоне. Наконец нормальное для него поведение, пора мне перестать беспокоиться. Видимо, Роберт остался устраивать пострадавшую сестру в клинику. Анита включила тихую, неразборчиво мяукающую музыку и плавно вырулила со двора, я осторожно прислонилась к спинке кресла. Спрашивать, куда мы едем, желания не было. Любопытство не одолевало, и даже не проснулось. Куда-нибудь да приедем. Прикрыв веки, я расстегнула дубленку и позволила себе расслабиться. Теплота салона согревала, до ломоты в оттаявших пальцах и покалывания на коже. Мягко укачивало, музыка звучала все тише и тише, пока полностью не растворилась в приятной непроницаемой тишине.

Разбудило прикосновение к плечу – легкое, но настойчивое. Я нехотя сфокусировала взгляд. Увидела нависшую сверху Аниту в обнимку с моей и еще одной сумкой. Приехали, полагаю. В окне расположенного напротив гаража здания горел свет, Феликса в машине уже не было. Кажется, мой план не мозолить ему лишний раз глаза отлично выполняется и без моего участия. Я послушно направилась за Анитой: по занесенной снегом дорожке, по широким ступеням, в парадные двери с кучей замков. Холл встретил тесным рядом кушеток, стойкой регистрации и приветственной табличкой в рамке. Дом отдыха? В окне виднелся обширный двор, очертания коттеджей и высокий, смутно знакомый забор вдалеке. Большего не рассмотреть – освещение было слабым, мела метель. Такая же, как недавно в тех краях, которых отныне нет…

Оставив лишнее на вешалке, я полностью проснулась и поняла, что не готова отдыхать по одной очень банальной причине. Подозреваю, Анита тоже услышала урчание в моем желудке, поскольку сразу повела «осмотреться и подкрепиться», без умолку болтая о том, в каком замечательном мы месте. Оказалось, оно в Подмосковье, достроили его лишь в начале года, и это был первый проект Совета у нас. О, сдается мне, я здесь бывала! Правда, в прошлый раз исключительно экскурсией по подвалу обошлось.

Продемонстрировав череду похожих комнат и закинув в последнюю из них мою сумку, меня проводили на кухню – большую, громоздкую, с островом под плиту. Анита полезла в холодильник. В нем было пусто, только сиротливо жалась к стенке бутылка шоколадного сиропа, судя по разочарованному вздоху – тоже пустая. Сквозь прозрачные стенки морозилки просматривались залежи чего-то замороженного.

– Пюре из брокколи, – она ткнула пальцем в слипшиеся пакеты и уважительно добавила: – Здоровое питание, полезно и вкусно. Ну, там так написано.

Закрыла перед моим носом дверцу и бухнула на стол свою сумку, из которой извлекла столько пачек печенья, что возникли вопросы. Как она их в нее запихала? Зачем так много? Откуда все это?!

– В магазин по дороге заехали, – с улыбкой пояснила Анита, хоть в чтении мыслей ее подозревай. – Спросила бы, что тебе взять, но ты спала.

Ладно, я сегодня ни разу не привередливая, съела бы и брокколи. Прямо в замороженном виде. Она шустро забегала по кухне, отыскивая в шкафчиках чашки и наливая воду из кулера. Ни задумчивых взглядов, ни вопросов, что я тут делаю, ни хотя бы озадаченности по этому поводу. Улыбки, ниочемное щебетание и доведенное до абсолюта лучистое дружелюбие. Настоящее ли? Я прекрасно помнила ее тон и слова в клинике у Сони, да и сегодняшнее не оставляло сомнений – Анита умеет и по-плохому. Зачем же быть со мной милой? Несмотря на временное сотрудничество, мы по разные стороны баррикад. Не покидала мысль, что на самом деле ей хочется меня в сугробе прикопать, а не чай заваривать. Впрочем, оно мне надо – знать? Пусть лучше улыбается.

Чай оказался ромашковым – забористым, заварным, с примесью лимонной вербены и еще какой-то душистой травы. Его своеобразный терпкий вкус слабо подходил к печенью, но я умяла половину упаковки овсяного за милую душу, и без единого протеста. Повезло, что Артем не видит, каждый ужин бы мне это вспоминал! Аниту вопросы сочетаемости не волновали вовсе: вгрызалась то в пряники, то в соленые трубочки, то в пахнущие беконом крекеры.

– А что именно из наших данных тебя интересует? – прохрустела она, заставив меня мигом забыть о печенье.

– Все, по нижнему Потоку, – выпалила я, почему-то боясь конкретизировать. По идее, и не придется. Темы пятерки, Вестников, Хранителя и силы Влада связаны между собой прочно. – В нашу первую встречу ты говорила, что у Совета есть специальный архив…

– Я там три года работала, – так радостно сообщила Анита, будто всю жизнь мечтала со мной этим поделиться. – Мечтала туда попасть с тех пор, как впервые узнала о его существовании. Фотографии часами рассматривала – полок, старинных документов под стеклами, папок с непонятными в то время метками. В семнадцать лет напросилась на стажировку. Из Венгрии в главный офис нелегко было перевестись. Но я главу филиала уломала! Или настолько достала, что отправил подальше. Я себе представляла чуть ли не обитель сверхзнаний. А в реальности все оказалось… гораздо круче! На каждом шагу скрытая от большинства людей история, тайны, загадки. Думала, разгадаю парочку. Ну или одну, но такую, чтобы ух. А нижний Поток – он ведь самый неизведанный. Вот я и исследовала любые подходящие материалы, искала общее в легендах всяческих, древних переписках и дневниках из музеев, уцелевших свидетельствах, во всем подряд. Поначалу медленно продвигалось, ведь к наиболее важной информации доступа не давали. Мелкая, не положено. Я не отступала, в итоге отправили за согласованием. К Феликсу. Он отказал, конечно, и вообще посоветовал, раз мне настолько скучно, чем-нибудь полезным заняться. Например, в один частный клуб под видом тупенькой девицы наведаться и кое-что выяснить. Я тогда в него влюбилась просто по уши…

А?… Я резко закашлялась, чай застрял в горле. Что она сейчас мне сказала? Зачем?! Анита похлопала меня по спине, невозмутимо продолжив:

– Быстро прошло, да и все равно не заметил. Если бы его кто просветил – наверное, очень бы удивил! Но ему вредно удивляться, так что – тс-с-с… Еще печенье будешь?

И протянула крекер. Я взяла, мало что соображая, закинула в рот. Проглотила вместе с чаем, не жуя. О чем мы говорим?…

– Ах да, – она облокотилась на стол, став сильно ближе ко мне, и таинственно улыбнулась. – Про нижний Поток…

Я вздохнула с облегчением: наконец речь зашла о чем-то нормальном и, что особенно ценно, мои комментарии не требовались. Анита помнила наизусть шокирующее количество фактов, дат, имен и дословных цитат, и за время рассказа не сбилась ни разу, разве что делала перерывы, чтобы схрустеть очередное печенье. Исследования Совета за последние полтора века конкретикой не блистали. Новые миры в верхнем Потоке появлялись вместе с преданиями, полными недвусмысленных отрывков и фраз с намеками на дар. А еще на ритуал, необходимую жертву и обретение силы. Источники различной степени достоверности позволяли предположить – за границей кто-то есть. Разумный, причастный к ловушке. Некая сила, энергия, существо. Его никто не видел, а увидевшие описать не могли, поскольку судьбоносную встречу не переживали. Зато иногда они возвращались из небытия. Согласно отдельному досье, очнувшиеся из ловушки всегда вели себя странно, порой агрессивно, и быстро умирали, даже если их не трогали. В Совете считали этих людей отправленными в реальность с миссией из Потока, которая может сильно навредить обычному населению. Такие случаи тщательно скрывались и от одаренной общественности, а редкие утечки информации превращали в глупые, не стоящие доверия байки. Проблем с этим не возникало – сколько их было-то, тех случаев. Больше всех нашумел в начале прошлого века одаренный по имени Герман, умудрившийся толпу народа угробить внушением, прежде чем его застрелили. Стало ясно, что силы у возвращенцев мощные и опасные. В общем, понятного было мало, и лишь Соня пролила свет на истинное положение вещей. По поводу ритуала вопросы отпали, что касается обретения силы…

Обычные люди регулярно ее получали – раз в сто лет и, как недавно выяснилось, именно те, которые жили или находились рядом с Вестником. Процесс описывался путанно: сделки с дьяволом, общение с духом. Никаких Хранителей и в помине. А ведь ясно, что это был он! Однако безликие седые мужики нигде не упоминались. Впрочем, с чего мне быть уверенной насчет мужика? Не проверяла! Если любой из пятерки способен менять свою внешность как ему вздумается, Хранитель тоже должен уметь. И даже покруче, человеческого-то в нем практически нет. Я легко могла встретить злую круглую птичку или зеленую свинью в каске. Или пирог с глазами… Еще повезло, что Хранителем представился. Слившийся с ним разумом шаман оставил трактаты о балансе, созидании, невмешательстве и инструментах в руках высших сил. Но суть сводилась к тому, что люди получали энергию и ментальную связь с «сущностью из Потока». Чего ради, бедняги понять не успевали. Вестник умирал, а они сходили с ума… Черт! Влад все же вляпался!.. Вот почему не признался мне сегодня. Может, он прав, и у него действительно другой расклад? Более позитивный, да… Хранитель говорил, с Владом иначе, потому тот подходит. Вестник его любит, а он любит Вестника. Почему это важно?

У Вестников было много диковинных названий, в преданиях девочки фигурировали как видящие четче, чем прочие, и призванные поддерживать в Потоке равновесие. Их считали носителями аномально сильного дара, настолько могущественного, что и существа из Потока побаивались. Легенда об уничтоженном городе трактовалась как результат войны между одаренными, в которой сгинули и ни в чем неповинные жители. В Совете держали в уме, что такой подопечный может появиться, и отслеживали уровень силы у всех после инициации. До сих пор даже намеков на аномалии замечено не было.

Анита прихлебнула чаю и с отрешенным видом откинулась на спинку стула, рассматривая облепленное снежинками окно. Они таяли под себе подобными, тут же прилетали новые. Общая картина словно и не менялась.

– Это все? – спросила я, начав подозревать, что продолжения не будет. – Неужели вам больше ничего не попадалось о Вестниках?

– Ну… – Анита раскрошила печенье – не глядя в тарелку, и не поворачиваясь. – Особо секретные данные были. А когда я до них добралась, в папках и файлах оказалось пусто.

– Что?! – Голову заполнило недоумение. – Как так?

– А так. Потерли.

– Кто?

– Ты его не знаешь, – отмахнулась она. – Копии тоже исчезли, а те, кто эти материалы читал, смутно помнят, о чем там говорилось.

Ну и дела! Архив наверняка надежно охраняется. Кем же надо быть, чтобы суметь уничтожить целый пласт секретной информации? Явно не уборщицей!

Печенье подмигивало блестящим повидловым глазом, на дне чашки остывал чай. Я взяла с тарелки пряник, размышляя, как бы развить тему загадочных похитителей данных. Этот человек определенно интересуется Вестниками… Знает о них что-то важное, и имеет свои цели. Неспроста ведь архив подчистил! От нетерпения я заерзала на стуле, бок противно заныл. Из коридора донеслись шаги, приближаясь. Стихли где-то на пороге. Учитывая, что нас тут вроде всего трое… Анита живо отвлеклась от окна, я обернулась. Пряников сразу расхотелось. Уж больно изучающий ко мне прилип взгляд. Кажется, Феликс за это время успел побольше нашего… Свежая рубашка, чуть влажные волосы, запах сигарет. Ни единой эмоции, образцово-глухая тишина. Дальше порога кухни не прошел.

– У вас ночью других дел нет? – осведомился он.

– Ой, – выпалила Анита, срываясь с места вместе с нашими чашками в направлении раковины, – перекусить сели, затянулось.

Я кивнула, правда, не то чтобы виновато.

– Хорошо, что сидишь, – наградили едким комментарием. – В обморок падать не так далеко, как если бы стояла.

Вот спасибо! Нет… Спокойно. Я обещала его не раздражать, по крайней мере, специально. Обещала. Обещала!