Мэри Поппинс и дом по соседству

– Вот так. Пусть висит, – сказал он удовлетворенно и пошел одеваться для прогулки в Парк.

Солнце ярко светило, листья деревьев чуть слышно шелестели, когда дети во главе с Мэри Поппинс шли по Парку. Смотритель Парка подозрительно покосился им вслед, пробормотав свое традиционное напутствие о том, что следует соблюдать Правила, а мусор бросать только в урны. Откуда-то издали донесся звон колокольчика – это по улице ехал мороженщик. Майкл засунул руку в карман и достал два пенса – все, что у него осталось после покупки плитки шоколада.

– Джейн, – позвал он, – у тебя осталось хоть немного денег?

Джейн обернулась.

– Только пенни, – со вздохом ответила она. Вчерашние леденцы, конечно же, были очень вкусные, только они почему-то так быстро кончились…

– Если бы у нас было хотя бы еще два пенса, мы могли бы купить одно мороженое на двоих, – заметил Майкл. – Мы могли бы есть его по очереди.

– Да, – снова вздохнула Джейн. – А еще мы могли бы…

Но она не договорила.

– Смотри! – дернула она Майкла за рукав и показала в сторону Главных ворот.

Майкл вгляделся и даже присвистнул от удивления.

Дело в том, что по Главной Аллее бежал человек. И это был не просто человек, а мистер Уайт, живший в доме № 20 по Вишневой улице, по соседству с домом Адмирала Бума. Для того чтобы было ясно, чему так удивились Джейн и Майкл, расскажем немного о мистере Уайте.

Мистер Уайт был невысоким толстеньким человеком с пышной копной рыжих волос и веснушками по всему лицу. Веснушками было покрыто не только лицо мистера Уайта, но и шея, уши и даже руки. Поселившись в доме № 20 по Вишневой улице, мистер Уайт тут же перезнакомился со всеми ее обитателями и на следующий день здоровался с соседями, называя их по именам. Он любил, улучив минутку, перекинуться парой слов с каждым встречным и поперечным, пошутить и всласть посмеяться. Смех у мистера Уайта был заливистым и таким заразительным, что скоро и его собеседник, вне зависимости от того, какое у него было до этого настроение, начинал смеяться или, по крайней мере, улыбаться. Однако, несмотря на свой веселый и непоседливый нрав, мистер Уайт занимался очень важным делом: он был шахматист. Вся его жизнь состояла из состязаний и турниров, а также из каждодневной подготовки к ним. Все шкафы, серванты, полки в доме мистера Уайта были сплошь заставлены кубками, статуэтками, призами и прочими трофеями, выигранными в шахматных состязаниях. По стенам были развешаны медали и почетные дипломы. В каждой комнате располагался специальный столик с шахматной доской и расставленными на ней фигурами. Это было сделано для того, чтобы мистер Уайт, занимаясь своими каждодневными делами, мог в любое время подойти к доске и сделать очередной ход в партиях, которые он разыгрывал с воображаемыми противниками на каждой из этих досок. Потом он делал ход за противника, затем снова за себя – и так до тех пор, пока партия не приходила к своему логическому завершению. При этом в половине партий мистер Уайт проигрывал (чему всегда очень расстраивался), но зато в другой половине одерживал победу.

Человеком он был всегда рассудительным и спокойным. Даже мистер Бэнкс как-то сказал, что мистер Уайт – это образец истинного джентльмена (несмотря на несколько излишнюю смешливость и непоседливость).

Память у мистера Уайта была просто удивительной. Он мог безо всякого труда запоминать длиннейшие ряды цифр, событий, номера счетов и телефонов, памятные даты, дни рождения и имена знакомых и малознакомых людей, всех их родственников и домочадцев, содержание разговоров и даже сведения, почерпнутые из утренних газет. Очень часто можно было слышать, как соседи, увидев из окон, что мистер Уайт проходит мимо, спрашивали его:

– Мистер Уайт, вы, случайно, не помните, по каким дням из магазина привозят уголь?

Или:

– Мистер Уайт, не подскажете, как мне лучше добраться до Хай-стрит?

Или:

– Мистер Уайт, вы не припомните, какого числа у моей тетушки Люсии день рождения, я вам как-то говорил об этом.

Или:

– Мистер Уайт, кто у нас сейчас Премьер-министр?

И на все эти трудные вопросы мистер Уайт давал точный и быстрый ответ. Все обитатели улицы с удовольствием выслушивали их и в разговорах со своими знакомыми с других улиц даже хвастались, какой с ними по соседству живет феномен.

– Папа, а что такое фе-но-мен? – спросил как-то Майкл у мистера Бэнкса (он услышал это слово накануне, когда Мэри Поппинс разговаривала в Парке с мисс Ларк).

– Гм… феномен – это такой человек, у которого что-то не так, как у остальных людей… Это… м-м-м… своего рода уникум.

Майкл понимающе кивнул, хотя не понял ни что такое уникум, ни что у мистера Уайта не так, как у всех остальных людей. Напротив, сосед всегда казался Майклу очень симпатичным человеком, тем более, иногда он угощал их с Джейн леденцами. «Хорошо бы все остальные тоже были феноменами», – думал он, надеясь, что по дороге в Парк или из Парка мистер Уайт встретится им.

Однако в последнее время с мистером Уайтом действительно происходило что-то не то. Он стал реже появляться на улице, вид у него стал озабоченный, измученный, даже смеяться и улыбаться он стал куда реже, чем раньше. Все обитатели Вишневой улицы гадали о причинах подобных перемен, а Адмирал Бум даже высказал предположение, что мистер Уайт решил наконец отправиться в море и теперь усиленно собирается в дорогу.

Именно его Джейн с Майклом увидели теперь бегущим по Главной Аллее. Мистер Уайт был одет в яркий спортивный костюм, теннисные туфли, а на его голове красовалась маленькая кепочка белого цвета.

– Здравствуйте, мистер Уайт! – хором закричали дети и бросились навстречу фигуре.

– Это еще что такое?! – услышали они тут же сзади строгий голос Мэри Поппинс. – Вернитесь немедленно! Вы не гориллы, чтобы сломя голову носиться по аллеям!

Дети нехотя вернулись.

Скоро мистер Уайт сам поравнялся с детьми и замедлил бег.

– А, это вы, Джейн и Майкл! Добрый день, Мэри Поппинс! – поздоровался он с прямой, строгой фигурой их няни.

Мэри Поппинс чинно кивнула в ответ.

– А я-то думаю, кто это мне сигналит с Главной Аллеи! Ну, Джейн, нашла кукушкино гнездо? А ты, Майкл, дочитал книжку про пиратов?

– Нет, гнездо я не нашла, – ответила Джейн, удивляясь, как мистер Уайт помнит то, что было три дня назад. – А Майкл…

– Я сам отвечу, Джейн! – возмутился Майкл. Потом, повернувшись к мистеру Уайту, важно подтвердил: – А книжку про пиратов я прочитал!.. Мистер Уайт, – не выдержал он, – скажите, что с вами случилось? Почему вы в спортивном костюме… и в кепочке… бежите по аллее…

Мистер Уайт побежал еще медленнее, чтобы быть вровень с движущейся вдоль Главной Аллеи кавалькадой (при этом он продолжал высоко, по-спортивному вскидывать колени).

– Ах, Майкл, – вздохнул мистер Уайт, – это очень печальная история. Дело в том, что я должен поддерживать себя в хорошей физической форме. Неужели ты ничего не слышал о Турнире?

– Нет, – признался Майкл и вопросительно покосился на Джейн. Та покачала головой, отвечая на его немой вопрос.

– Ах, это было моей ошибкой, – признался мистер Уайт. – Я не должен был ввязываться… Но теперь уже поздно. Мистер Блэк так просто не отступит.

– А кто это? – спросила Джейн.

– О, это мой соперник. Мы давно не можем выяснить, кто из нас сильнее. Все время то он выигрывает, то я… А в этот раз мы решили играть до конца. Тот, кто первым выиграет подряд три партии, будет объявлен Победителем.

– И сколько вы уже выиграли? – поинтересовался Майкл.

– В том-то вся и беда, что сыграли мы уже шестьдесят партий, но никому не удалось выиграть подряд сразу три! Я измотан, я устал, я все время хочу спать… Я похудел на целых четыре килограмма! После пятьдесят девятой партии я пришел к выводу, что это никогда не кончится: ведь силы равны, и впал в совершеннейшее отчаяние… – Внезапно мистер Уайт подмигнул детям. – Но сегодня я придумал, как мне победить Блэка! Я буду укреплять свой организм бегом! Я возьму Блэка измором. Когда он окончательно вымотается и устанет, он наверняка начнет делать больше ошибок. В то время как я… – Мистер Уайт не смог сдержать торжествующего смеха. – Теперь понятно?

– Понятно, – задумчиво произнес Майкл и покосился на упорно молчавшую все это время Мэри Поппинс.

Та по-прежнему шла вперед, прямая и строгая. Губы ее были плотно сжаты, но глаза… В них было что-то странное. Синие искорки так и вспыхивали в них.

– Ну, счастливой прогулки! – крикнул напоследок мистер Уайт и помахал рукой. – Надо бежать! – И он припустил вперед по аллее.

– Эх, наверное, здорово быть чемпионом… – вздохнул Майкл.

– Чего лучше! – фыркнула Мэри Поппинс и остановила коляску возле лавочки. Достав из сумки вязанье, она принялась работать спицами.

– Мэри Поппинс, – удивленно сказала Джейн, – мы что, сегодня дальше не пойдем?