Поцскриптам

Шла речь про то, что мы все родственники, а я решила сказать Паше и Ксюше, что они же никто (в плане родства). Паша стал выпадать, говоря, что я называю их с Ксюшей никем по жизни. А вдруг это не шутка? Вдруг они внатуре подумают, что я так считаю? Я начала зачем-то оправдываться, но их смех заполнял пространство. Я говорю, что они не понимают меня, а они говорят, что понимают. Что происходит? Мне задают какой-то вопрос, а я спрашиваю: «Куда?». Снова смех. Видимо, это не уместный вопрос. А что я ответила? Я ничего не понимаю. По-моему музыка играет слишком громко. АХАХАХАХААХАХАХАХАХХАХ КСЮША СКАЗАЛА, ЧТО БОИТСЯ, ЧТО ЖАБА ЕЙ ЗАЛЕЗЕТ В ЖОПУ. АХАХАХААХАХХА. Мне кажется, мы слишком мало смеёмся! Эта бутылка пива бесконечная. Нам нужно её допить, чтобы кинуть в часть ступеньки, которую загораживают ветки кустов, потому что там прячется эта жаба. Ксюха постоянно светит в это место в надежде распознать эту тварь.

Там кто-то идёт! Или нет… Нет, глухо. А что происходит? Я как будто вся ватная. Музыка играет громко, но колонка подсвечивается крайне пиздато. Меня дико мажет от этого. Хочется спать.

Я всегда испытываю тревогу, когда куда-либо еду, но у меня абсолютно не бывает паники. Когда останавливается поезд метро в туннеле, я начинаю думать, что сейчас может произойти несчастный случай. Или же когда едешь в лифте и слышишь, как скрипят механизмы, поднимающие его. Приходят мысли о том, что ты щас размажешься о дно подвала. Ещё когда едешь с кем-то в машине, и водитель выезжает на встречку для обгона. Это всё – сейчас будет авария. Повторюсь, никакой паники, я думаю об этом так, как будто это уже происходит. Как будто это миллисекунды до происшествия. «Неужели я умру вот так? С одной стороны – это как-то неинтересно, а с другой – наконец-то!» – рассуждаю я, представляя, как другой поезд вмазывается в тот, в котором я нахожусь, и кромсает в мясо пассажиров, включая меня. Особенно меня.

Иногда мне нравятся мысли о смерти в независящих от меня обстоятельствах. Смерть – это облегчение. Это как поссать после пива. А я уже достаточно выпил, поэтому и бросил бухать. В противном случае можно обоссаться. Жидкость в моём организме выходит через движение и самовыражение. Это помогает облегчиться, но сегодня я лежу на диване и думаю о том, что как было бы замечательно, если бы сейчас обрушился мой дом на моё бренное тело, которое впоследствии потеряется в разрушенных бетонных плитах.

Очень сладкая штука есть в жизни, которую мы недооцениваем.

Каждому человеку свойственно хоть изредка проснуться посреди ночи для того, чтобы сходить поссать.

Как правило, клапан наполняется нормально в такие моменты, что ты аж просыпаешься. Мозг же не долбаеб типа: «Эээ, да бля, братан, ты же спишь – один хуй, можешь ссать в свою простынь, поебать ваще». Нихуя.

Наступают самые неприятные минуты, ты машинально встаёшь и чувствуя лёгкий холод на коже, направляешься в тихой темноте по квартире до толчка. Включаешь раздражающий свет, делаешь свои дела, слышишь, как моча ебашит струёй в унитаз. Звук воды при любом раскладе успокаивает. Но потом ты чувствуешь облегчение. Темнота снова наполняет твоё поле зрения, как будто солнце село в степи. Ты также по инерции возвращаешься к себе в постель: нежную, мягкую, душевную, пропитанную, теплом твоего тела, запах которого ты не чувствуешь, и запахом ночного пердежа, которые ты чувствуешь, но это же свой, так что всё норм.

И вот ты заворачиваешься в этот кокон из одеяла, словно куски курицы в лаваш шаверму, и нежишься в теплом чесночно-сливочном соусе и овощах (как и ты)))). Закрываешь глаза и моментально проваливаешься в непонятную пелену из снов.

В жизни очень много таких приятных мелочей, которые мы не замечаем. Я вот заметил одну из. И написал. Вспомните и вы чо-нить.

Я брожу в душном помещении, где витает запах пота от многочисленных тел. Мои глаза нейтрально воспринимают окружение, и ищут строго свободное место. Обнажённые люди располагаются на кроватях, они совокупляются друг с другом в разных позах. На многих кроватях групповухи, состоящие из нескольких мужчин и женщин, они стонут от удовольствия, а я разочаровано вздыхаю.

Я вижу, как мужчины ублажают женщин своими твёрдыми членами, как из женских вульф течёт смазка, и как женские груди скачут туда-сюда. Всё по порнушному. На одной постели я заметил рыжеватую спящую девушку с вьющимися средней длины волосами. Она была в трусах, но без лифчика и лежала на животе так, что я не мог оценить её сиськи. «Может мне к ней подлечь? Да ну, я стесняюсь» – подумал я, посмотрев на её тревожный сон.

Обойдя всё помещение я так и не нашел себе место, а я ведь искал всего лишь свободную кровать, чтобы спокойно поспать.

На этом моменте я испуганно проснулся. Мне это приснилось. Но потом я лёг спать дальше.

Я очень хорошо запомнил этот сон, потому что он мне напомнил мои ощущения, когда я недавно искал свободный столик в Макдональдсе на «Охотке», где было битком народу и свободных мест попросту не существовало.

Вслед за снегом я вышел на улицу в преддверии Нового Года за подарками своим близким. Проходя мимо Сбербанка, я увидел Кирилла. Он устало поднимался по ступенькам, держа в каждой руке по пакету с продуктами. Рядом шла его жена уже слегка потерявшая свои прежние стройные формы.

На мне была модная шапка бини, прикрывавшая мою лысину и спасавшая от зимнего ветра. Кирилл тоже лысел, но он был без какого-либо головного убора. Выглядел он лет на 30, конечно, так.

А кто он такой вообще? Я с ним познакомился на футбольном поле в подростковом возрасте. Мы вместе ебашили, только его полнота не позволяла играть ему на должном уровне. Потом же в студ.годы мы бухали вместе у нашего общего друга. Я пришел на ту тусу с девушкой (пока ещё не моей) и мефом. Он хотел, к ней подкатить, это было буквально года два назад, и спрашивал у меня разрешение. Я сказал, что не сегодня. Потом я с этой девушкой нанюхался, и мы лизались на кровати, рядом с гей-парой с Китай-города. Да уж. Спустя год после этой тусовки Кирилл женился на какой-то девушке.

В общем, Кириллу по паспорту сейчас 22 года. И я удивился разнице между нами, при том, что мы почти ровесники. Кому что, конечно. Но у меня складывается ощущение, что я буду ловить подобные флешбеки ещё долго, а на путь Кирилла мне ещё не расчистили тропинку, там ещё камерные завалы. Я и не хочу направляться в такую жизнь.

Всё-таки я перевоплощаюсь в свинью, когда бухаю. Конечно, я ору и не стесняюсь в выражениях, но мои децибелы и кривляния группируются в забаву. Недавно в моё развлечение по синьке добавилась плавка людей. Так нравится нести всякую хуйню, нагружая собутыльников смешанными эмоциями: смущение, радость, злость. Я питаюсь этими взглядами и плавающей мимикой лиц.

Открыв для себя постиронию, я стал намного интереснее воспринимать жизнь. Восприятие серого окружения на сложных борщах ведёт к унынию. А я, как православный и крещёный человек, стараюсь не поддаваться тёмным, как грязь, пристрастиям от лукавого. Харе Кришна, Харе Рама, как говорится. Аллах с нами вместе с Иисусом и пророком Мухаммедом, а Будда отдыхает.

Кстати, интересно, почему среди мусульман есть множество тёсок великого мудреца, а христиане как будто брезгают именем Иисус? Мне это не нравится. У кого-нибудь есть знакомый Иисус?

Никакого кощунства, только здравый интерес. Неадекватный интерес.

Вчера тусовались на др у Ксюхи. Как и в прошлом году, собрались мы на даче у Серёги, её парня. В общем-то, было весело. Не только мне. Я жоска побратался с Владосом, парнем Вики. Мы оба орали и обсуждали наркотики, рофлили, что пора ехать мутиться в Домодедово. Пили вино, а потом перешли на водяру. Сегодня же я перешёл на мнение, что почему-то после пьянок я перезагружаюсь. Физически мне плохо, но я выплеснул эмоции и получил много энергии от людей. Ходить мимо пятиэтажек, стоять на светофоре, смотреть на себя в стёклах метро – стало проще. Почему моя бошка так устроена? Бошка изрыгателя букв, слов и предложений. Порой интересных или не очень. Порой прошибающие бо?шки других. Захотелось накуриться.

Часть моего внутреннего пространства местами смахивает на рой абсурдных элементов. Они жалят меня, но, в отличие от пчёл, не умирают потом. Я в свою очередь смахиваю со лба капли похмельной испарины и снова ненавижу себя.

Комплексы меня сжирают, как студенты пресные бургеры по купонам. Они убивают мотивацию во мне, и я начинаю проваливаться в липкую пустоту. Это не лень, мою прокрастинацию рождают многочисленные страхи. Иногда мне кажется, что я родился со всей этой хуйнёй и иначе быть не могло. Независимо от детства.

Как бы я не боролся со своими демонами, всё равно я периодически терплю поражение и даю им сожрать всё светлое во мне. Меня таким редко видят, потому что в эти моменты я не выхожу из дома и не общаюсь ни с кем. А если и приходится выползать, то только ради близких людей, которым удаётся меня отвлечь от накрывающего зла.

Шагая по мокрому снегу, я вижу только развитие опасных бактерий, а никак не себя. Они везде: на уставших лицах, на погибающих растениях, на подвальных кошках, которых подкармливают одинокие бабки. На них тоже бактерии. Это некая боль, уничтожающая уверенность и смысл. Чувствовать последнее мне необходимо, иначе не избежать пролежней и зудящей экземы.

Сижу на деревянном стуле, отбивая пальцами по своей коленке, как по ударным. Винтажный коридор, прямиком из Советского Союза в моём поле зрения. Подумать только, насколько сильны мысли. Ещё в марте я всем писал, что «откошу» через дурку. Не знаю почему, но я был наивно уверен. Так и произошло. Я захожу в кабинет.

– Добрый день, я за военным билетом.

– Здравствуйте. Паспорт.

Даю паспорт и расписываюсь в каком-то листе, затем в военнике.

– Всё, всего доброго, – отвечает мне женщина.

–– Это всё? Больше ничего не нужно делать?

–– Вы уже всё сделали, – с улыбкой ответила она.

–– Всего доброго!)

Я уже, и правда, всё сделал. Больше полугода я топтал больничные полы. Сдавал, хуй пойми, сколько раз: кровь, мочу, мазок. Провёл 10 дней в психиатрической больнице, затем посещал кожный и психоневрологический диспансеры. Я думаю, в сумме сотня часов ожидания наберётся, которые я просидел в очередях. Эти минуты сомнений и тревоги от того, что будет дальше, выматывали меня и истощали. Тем не менее, я приобрёл незаменимый опыт, который я теперь использую, который мне помогает. Мне кажется, я стал лучше понимать людей и осознал то, что я мудрее и морально сильнее многих.

Жизнь меня окунула, как бошкой в унитаз, в одурманенный мир. Опросы от психиатров, тесты психологов, антидепрессанты, транки, шизофреники и люди с другими психическими отклонениями. Я это потрогал своими ладонями, и пережитое впиталось в линии на моих нежных ручонках. Мне не нужна была армия для того, чтобы понять что-то и увидеть. Мне нужно было то, что было.

Я нашёл себя в творчестве за это время и понял, кто я, какой я. Пройденная терапия дала мне понимание, что можно себя чувствовать иначе и видеть мир по-другому. Сейчас я вернулся уже к своему прежнему состоянию, поэтому я уверен, что меня ждёт ещё ни одно лечение в дальнейшем.

Солнышко на фоне голубого неба раздражительно отражается в моих зрачках. Хрусталик немного отвык от такого яркого света. Но мне нравится ощущать лучи на своих руках и лице. Эти нежные волокна дают мне понять, что моё тело ещё функционирует. Кровь льётся по артериям, в которой содержаться частицы полезных веществ от бабушкиного борща, сахара и феназепама.

Я его глотаю на ночь уже больше недели и мне очень хорошо. С отсутствием тревоги снова появились энергия и креативность. Не сказал бы, что я на вялычах гоняю, мне просто не стрёмно заниматься обычными и делами и гонять на разные интересные движухи.

Возможно, меня скоро возьмут на работу в Ламоду. Это хороший варик на самом деле. Меня пробивают по базе безопасности уже который день, я волнуюсь, что меня пошлют нахуй. Но если меня возьмут, то я буду рассказывать о своей работе, как когда-то о дурке)))) Думаю, получится, интересно.

Я шёл по асфальту, заваленному снегом, как по песку босиком. Как недавно, так и до метро «Пролетарская» пару лет назад. Шёл я для того, чтобы попить дешёвого вина, посмотреть какой-нибудь фильм и потрахаться раза три. Тогда это казалось обычным субботним вечером, а сейчас эти воспоминания отдают даже каким-то романтическим душком.