Опасная магия
– Кофе будете пить здесь или в другой комнате, миссис Маккензи? – спросил Хэнк, обращаясь не к Зейду, а к ней.
– Спасибо, Хэнк. Здесь не то место, где хочется задержаться подольше.
– Совершенно справедливо, – кивнул он.
– Обед был превосходный, – искренне похвалила Кэтрин.
– Качество – первое дело, – произнес Хэнк с видимым удовольствием.
Зейд не сказал ни слова, но она чувствовала, что в душе он потешается над ней. Похоже, он и дальше собирался играть в молчанку.
– Если ты действительно искренне говорил о переменах в доме… – начала Кэтрин, гордо вскинув голову.
– Да, – прервал он ее, – но, что касается столовой, не стоит обходиться с ней безжалостно. Можешь поменять обои, гардины, но мебель пока отставь в покое. Снегопады еще не кончились, и, возможно, даже конец мая выдастся холодным. Доставить новую мебель будет сложно.
– Против мебели я не возражаю, резко ответила Кэтрин, раздраженная тем, что он, видимо, думает, будто она собирается все старые вещи поменять на современные. – Но портьеры и обои следует сменить. Выцветшие розы и золотые полоски просто ужасны!
– Эти обои были здесь еще при матери Барта, – печально сказал Зейд. – Так что они – музейная редкость.
– Тогда пусть музей их и забирает, – упрямо ответила Кэтрин. – Я удивляюсь, почему твоя мать их не поменяла.
– Она хотела, но Барт не разрешил.
– О, тогда он будет возражать, если я захочу от них избавиться.
– Ранчо мое, – заявил Зейд. – Здесь все мое. У Барта есть доля, и он может вмешиваться в хозяйственные дела ранчо, если сочтет нужным. Но что касается перемен в доме, делай, что хочешь. Сейчас ты говоришь с его хозяином. Думаю, моя мать будет довольна. И думаю, она с радостью придет сюда, чтобы помочь тебе срывать обои со стен.
– Замечательно. Тогда я займусь этим. Ты мне только подскажи, где все заказать, или твоя мать объяснит? Я понимаю, ты слишком занят, чтобы интересоваться подобными мелочами…
Кофе пили в гостиной. Зейд небрежно развалился в кресле, закинув ногу на ногу. Чувствовалось, что он здесь полновластный хозяин. А Кэтрин, выпрямив спину, сидела напротив, на самом краешке дивана. Она сказала все, что собиралась сказать, и теперь сжала губы в тонкую линию. Она не привыкла испытывать неловкость, но, если надо, могла и потерпеть.
В камине потрескивал огонь, в трубе завывал ветер. Кэтрин старалась не смотреть в глаза Зейду, но было и так ясно, что ей не по себе. Наконец он не выдержал и спросил:
– Ну ладно, выкладывай, что там тебя гложет.
– Ничего!
Он насмешливо посмотрел на нее, но она не отвела глаз.
– Ты что, всегда натянута как тетива?
– Нет. Просто обычно соседи без приглашения не заявляются в мой дом, и уж тем более в мою комнату, чтобы высказаться насчет отдельных спален мужа и жены.
Зейд уставился на нее.
– Повтори-ка еще раз, – попросил он тихо.
– О, я думаю, ты все понял! – отрезала Кэтрин, впадая в ярость. – Стелла Каннингэм слишком хорошо ориентируется в твоем доме. Совершенно ясно, что она привыкла являться без предупреждения, привыкла подниматься наверх. Она пришла утром, когда я разбирала вещи, и проявила чрезмерный интерес к нашим с тобой отношениям. И свои выводы она сформулировала вполне определенно.
Голубые глаза Зейда сузились, он угрожающе уставился на жену, но не издал ни звука. Просто встал и вышел из комнаты. Злость Кэтрин мигом улеглась, и ее сменила жалость к себе.
Зейд не опроверг ни единого слова, ничего не попытался объяснить, и ей стало ясно, что Стелла не раз бывала здесь, с ним. Как Кэтрин и предполагала.
Минут через десять Зейд вернулся, схватил ее за запястье и потащил из гостиной, по дороге выключив свет.
– Что ты делаешь? – яростно сопротивлялась Кэтрин. – Мне еще рано ложиться спать.
– Придется, – усмехнулся он. – Мне завтра рано вставать, так что ты сейчас пойдешь со мной.
Если Зейд решил, что надо отправить ее спать, как непослушного ребенка, у него ничего не выйдет. Кэтрин попыталась оттолкнуть его, но он не обратил на это никакого внимания – поднял ее на руки и понес. Она дрыгала ногами, махала руками, но он не отпустил ее, пока не принес в свою спальню.
– Вот ваши вещи, миссис Маккензи, – прорычал он, повернув ее лицом к открытым дверцам шкафа, где вперемешку были свалены ее и его вещи. Косметика Кэтрин была кое-как расставлена на комоде. – Завтра ты все переложишь по-своему, – сказал Зейд. – А сейчас мы ложимся спать.
– Не хочу! – Кэтрин покраснела до корней волос и снова попыталась вырваться, но он, держа ее железной хваткой, дернул молнию на платье.
Она задрожала, слезы навернулись на глаза. Раньше, когда Зейд занимался с ней любовью, это казалось волшебством, а сейчас он действовал грубо и хладнокровно.
– Прекрати!
Кэтрин повернула к нему страдальческое лицо. Тут платье само соскользнуло с нее, и она осталась в черном кружевном неглиже.
– Ты что, не хочешь со мной спать? – спросил Зейд, и этого вопроса было достаточно, чтобы слезы потекли по ее щекам.
Он своими сильными загорелыми руками схватил ее за плечи, секунду смотрел ей в глаза, а потом обнял и притянул к своей теплой груди.
– Успокойся, моя милая, – сказал Зейд нежно. – Успокойся.
Кэтрин перестала сопротивляться, а Зейд вытер рукой ее слезы и поцеловал так нежно, что она почувствовала себя маленьким ребенком. Отвечать на ласки Зейда для нее было так же естественно, как дышать. Она расстегнула его рубашку и прижалась щекой к его груди.
Она была словно в полусне, когда Зейд положил ее на кровать. Что он собирается делать? Уйти и оставить ее? Пойти спать в другую комнату?
– Я должен проверить камин, – объяснил он, увидев испуг в ее глазах. – А то Хэнк подумает, что я собираюсь поджечь дом.
Кэтрин лежала, уставившись в потолок, не понимая, что происходит. Ничего ведь не изменилось: Стелла по-прежнему существует, и сегодня Зейд наверняка был у нее. А Кэтрин провела первый день в чужом для нее доме одна, что ничуть не взволновало ее мужа. Она повернулась на бок, и слезы снова потекли из глаз.
Когда Зейд подошел к кровати, Кэтрин притворилась спящей, но его было трудно обмануть. Он лег в постель, включил ночник, повернул Кэтрин к себе и увидел слезы на ее густых темных ресницах.
– Тебе здесь плохо? – серьезно спросил он.
Она отрицательно покачала головой.
– Я могла бы быть здесь счастливой. Я это знаю. Но…
– Но – что?.. – Он обнял ее и притянул к себе.
– Но тебя не было целый день. – В ее взгляде мелькнуло осуждение.
Похоже, Зейд не понимал, о чем она говорит.
– Ты же не ребенок. И, кажется, у тебя здесь нашлась компания.
На глазах Кэтрин вновь появились слезы, и она захотела вырваться, но он крепче сжал ее в объятиях.
– Пойми, Кэт, у меня полно работы на ранчо, – стал объяснять Зейд.
– К тому же много времени отнял ланч со Стеллой, – резко сказала Кэтрин, тут же устыдившись своей ревности.
– Да, я поел. Сыр, хлеб и горячий кофе. Совсем немного. Я перекусил в одной из хижин работников. Это за несколько миль отсюда.
– А Стелла сказала…
– Стелла любит доставлять неприятности, – сообщил он тихо и подмигнул ей. – Итак, значит, у меня ревнивая жена, с языком под стать Хэнку. Ничего удивительного, что он тебя высоко оценил. Ты из тех, кто ему подходит.
– Я вовсе не ревнивая, – запротестовала Кэтрин.
– Ну, тогда я могу спать спокойно, – улыбнулся Зейд и погасил свет.
Кэтрин попыталась отодвинуться, когда поняла, что муж потерял к ней интерес, убедившись, что все улажено. Но он по-прежнему крепко обнимал ее.
– Спи, – пробормотал Зейд, – мне в пять вставать.
Кэтрин затихла. Он погладил ее по голове и уснул. А она уютно прижалась к нему и успокоилась. Ему действительно рано вставать, так что незачем мешать ему спать.
9
На следующее утро Зейд проснулся еще до рассвета, и, как только он зашевелился, Кэтрин тоже проснулась. Она по-прежнему лежала в его объятиях, и, видимо, его попытка высвободиться разбудила ее.
– Спи, Кэт, – прошептал Зейд, – тебе незачем вставать в такую рань.
– А что ты сегодня будешь делать? – Было гак приятно лежать с ним в одной постели. Похоже, и ему тоже хотелось бы остаться с ней.
– Подвезу кое-какие запасы в лагерь, а то ребята меня загрызут.
– Ты поедешь сразу после завтрака?
– Да. А что?
– Можно мне с тобой? – Казалось, ее вопрос ошеломил Зейда. Он озадаченно молчал, не зная, что ответить. – Ну конечно, если ты не хочешь, чтобы я ехала…
– Я просто подсчитываю, – объяснил он, – вес груза и твой вес. Любой капитан должен обеспечить безопасность судна. Да, ты пока не слишком много весишь, хотя, если Хэнк намерен раскормить тебя, я должен буду ставить мою женушку на весы перед каждым полетом.
– О, спасибо! – просияла Кэтрин.
Зейд улыбнулся ей в ответ и стал одеваться. Она будто завороженная смотрела на него. И мысль, что это ее муж, была ей приятна. Кэтрин все еще не могла оторвать взгляда от Зейда, когда он повернулся к ней, заправляя плотную фланелевую рубашку в джинсы, и произнес с искренним удивлением:
– Так ты собираешься? Я сомневаюсь, что Хэнк даже тебе будет подавать завтрак в постель.
– Я буду готова через две минуты. Спасибо, что берешь меня с собой.
– Тебе нетрудно сделать приятное, – насмешливо сказал Зейд. И она не поняла, имеет ли он в виду поездку или то, что ей так нравится смотреть на него. Кэтрин смущенно покраснела, а он, повернувшись к двери, бросил на ходу: – Завтрак через пять минут. Поторапливайся, детка.
Она никогда еще не собиралась так быстро. Главное – она полетит с ним! Кэтрин ликовала, и, когда спустилась вниз, лицо ее светилось от счастья.
Войдя в кухню, она увидела, что за столом уже сидят четверо работников. Хэнк возился у плиты и остолбенел, заметив Кэтрин.
– Сегодня я забираю ее у тебя, Хэнк, – сказал Зейд, выдвигая стул для жены.
Когда она вошла, мужчины встали и с некоторой робостью посмотрели на нее. Двое еще не побрились и, похоже, теперь сожалели об этом.
– Ты собираешься взять ее с собой в хижину? – спросил Хэнк с тревогой, не обращая внимания на насмешливый тон Зейда. – Там же дико холодно.
– Она у меня морозоустойчивая, – пошутил Зейд.
Хэнк неодобрительно посмотрел на него, но подал Кэтрин тарелку, специально поддерживая ее салфеткой.
– Осторожно, миссис Маккензи. Очень горячо.
Один парень, совсем еще молодой, только что после колледжа, с восхищением рассматривал молодую женщину.
– Херби Моор, – представил его Зейд. – Он здесь практикуется перед тем, как начать трудовую деятельность.
– Я пробуду тут еще год, – радостно сообщил Херби, не сводя глаз с Кэтрин. – Конечно, если босс не выгонит.
– А чем вы будете заниматься, когда уедете отсюда? – спросила Кэтрин. С этими сильными и уверенными в себе мужчинами она не чувствовала робости.
– У моего отца фирма по производству электронного оборудования, так что я пойду по его стопам. В один прекрасный день дело перейдет ко мне, и нет смысла искать что-то другое.
– А отец не против того, что вы здесь попусту тратите время? – полюбопытствовала Кэтрин.
Мужчины рассмеялись, а Херби улыбнулся.
– Это как раз его собственная идея, мэм. Он хорошо знает босса и считает, что колледж – слишком мягкая школа жизни. А что касается пустой траты времени… О чем вы? – И он робко посмотрел на Зейда, который уже поглядывал на часы.
– Пять тридцать, – объявил он и отодвинул от себя тарелку. – Понеслись!
Все встали, весело кивая Кэтрин. Она тоже отодвинула тарелку, успев съесть лишь половину, что явно не понравилось Хэнку.
– Вы возьмете с собой бутыль с горячей водой в вертолет, миссис Маккензи, – сказал он строго.
Зейд с не менее строгим лицом отметил: – Слушай ты, жалостливый, я ее закаляю, а не балую. Я верну ее целой и невредимой, не волнуйся.
– А я не к тебе обращаюсь, – отрезал Хэнк, после чего Зейд молча взял Кэтрин за руку и вывел из теплой кухни.
– С этим старым дурнем одни проблемы, – пробурчал он, помогая ей сесть в фургон. – Прямо как нянька. Должно быть, ты возбудила в нем родительский инстинкт. Когда другие женщины здесь появляются, они его только раздражают.
Кэтрин улыбнулась про себя, натягивая капюшон. День начинался удачно.
Возбуждение ее возросло еще больше, когда подъехали к вертолету. Двое мужчин уже выкатывали его из ангара на взлетную площадку, и вскоре Кэтрин уже сидела в кабине, а Зейд проверял груз, который вносили.
Потом все, кроме Зейда, ускакали на лошадях. Кэтрин внимательно смотрела, как мужчины несутся, почти слившись с лошадью. И при этом вспомнила слова Стеллы.
– Я могу поехать с тобой верхом? – спросила она.
– Конечно, – медленно сказал Зейд. – Но не все сразу. Сейчас мы летим.
– Извини, – серьезно ответила Кэтрин. – Я, конечно, подожду. Но Стелла говорит, что я способна только кататься в парке.
Зейд запрокинул голову и расхохотался.
– О, тогда мы это сделаем как можно скорее, – пообещал он. – Я не могу допустить такого. – И, продолжая улыбаться, надел шляпу с загнутыми кверху широкими полями. Она ему так шла!..
Кэтрин улыбнулась.
– Ты похож на ковбоя!
– Стараюсь.
Его пальцы легли на рычаги, и вертолет ожил. Кэтрин даже не испугалась, когда они оторвались от заснеженной земли. Хэнк был абсолютно прав: Зейд действительно умеет все. Ее переполняла радость, потому что сегодня все было по-другому. Муж впустил ее в свою жизнь, и ей надо не упустить свой шанс.
– Страшно? – спросил Зейд.
Она отрицательно покачала головой.
– Ни капельки. Наоборот, прекрасно! А мы летим в горы?
– Нет. В предгорья. Туда невозможно добраться на машине: снег слишком глубокий. Бригады рабочих живут там посменно. Надо ведь постоянно кому-то смотреть за скотом. В стаде появилось уже несколько телят. Работы хватает. У меня две бригады, которые работают по три недели.
– А их не заносит снегом? – с некоторым испугом спросила Кэтрин.
– Бывает. Собственно говоря, они и сейчас под снегом. Так что нужно откопать их, вывезти и им на смену привезти другую бригаду.
– Боже мой, – пробормотала Кэтрин, на которую рассказ мужа произвел сильное впечатление.
А он, глядя на нее, улыбался.
– Вам правда легко угодить, миссис Маккензи.
Кэтрин отвела взгляд, счастье переполняло ее. Может, Зейд еще и не любит ее по-настоящему, но он он очень нежен с ней. А сама она любит его сильнее день ото дня.
Кэтрин больше не чувствовала себя одинокой. Зейд стал гораздо больше времени проводить рядом с ней. Он много работал и на ранчо, и дома, но его яркие голубые глаза чаще, чем раньше, с нежностью смотрели на жену.
Джин и Барт Маккензи частенько заезжали к ним, зато Стелла не показывалась. Постепенно Кэтрин познакомилась со всеми работниками ранчо, и за очень короткое время Англия отступила в прошлое.
Но что касается постели… Каждую ночь она спала рядом с Зейдом. Но он не занимался с ней любовью. А она не осмеливалась намекать на это. Дни шли, и Кэтрин всякий раз засыпала разочарованная. А ей так хотелось, чтобы он хотя бы целовал ее!..
Как-то утром она встала и заметила, что весна в разгаре. Она увидела, что белые пятна остались только на дальних холмах, а равнина чиста от снега. Кое-где уже пробивалась зеленая трава, вовсю светило солнце. Земля расцветала нежными красками, и Кэтрин ощутила прилив энергии.
Однажды она спустилась к завтраку, когда Зейд уже ушел. Потом Кэтрин бесцельно побродила по дому – и наконец решилась. Она встала посреди отвратительной столовой, хмуро огляделась. Затем пошла в кухню, взяла ведро и старый нож. Чем быстрее она, начнет, тем лучше. Хэнка поблизости не оказалось, и вообще в доме не было никого, кто мог бы ее остановить. А если обои соскрести, волей-неволей придется чем-то их заменить.
Незадолго до ланча приехала мать Зейда. Лицо Джин засияло, когда она увидела, как яростно невестка скребет стены.
– Ну наконец-то! – воскликнула она. – А я так и не отважилась на это.
– Но Барту это могло не понравиться, – сказала Кэтрин. – Они же были при его матери.
– И при его бабушке тоже, – хмыкнула Джин. – Продолжай в том же духе. Я сейчас тоже найду скребок.
Обе женщины работали и болтали, когда на пороге появилась Стелла. Увиденное так потрясло ее, что поначалу она не могла произнести ни слова.
– Ну и что ты про это думаешь? – спросила Джин, вызывающе глядя на нее.
Кэтрин уже поняла, что мать Зейда довольно своенравна, и ей нравилось это.
– Барт будет вне себя, – хмуро произнесла Стелла, но в ответ услышала пренебрежительный смех.
– Барт отказал этот дом Зейду, так что Кэтрин придется отвечать перед ним.
– А делать я здесь могу все, только не передвигать этот стол, – с озорством сказала Кэтрин, глядя на красное от раздражения лицо Стеллы. Она вдруг почувствовала себя тут дома и больше не боялась женщины с зелеными глазами.
Пришел Хэнк и угрюмо посмотрел на Стеллу.
– Ланч готов, миссис Маккензи, – сообщил он скрипучим голосом.
Но Кэтрин не испугало его строгое лицо.
– О, Хэнк. А могли бы мы поесть в кухне? – вкрадчиво спросила она. Одна Кэтрин всегда ела там, но, если Зейд был дома, им накрывали в столовой. К тому же Хэнк никогда не приглашал в кухню больше одного человека, разве что рано утром накрывал там завтрак для работников. – Я понимаю, что это неудобно, поскольку я не одна, но…
– Меня можете не считать! – зло бросила Стелла и вышла вон под хмурым взглядом Хэнка.
– Идите, – равнодушно пробормотал он. -Через десять минут стол будет накрыт.
– Прекрасно! – Кэтрин одарила его нежной улыбкой.
Когда Хэнк вышел, Джин расхохоталась.
– О, ты многое изменила здесь, дорогая. Мне никогда не удавалось добиться от Хэнка Торренса ничего кроме чашки чаю. А тебя он явно взял под свое покровительство.
– Да, к большому неудовольствию Зейда, – проворчала Кэтрин.
Вдруг голова у нее закружилась, и она еле успела сесть на ближайший стул.
– Что такое? – Джин оказалась рядом, и невестка слабо улыбнулась.
– Ничего, все нормально. Просто немного закружилась голова. Наверное, от голода.
За ланчем она больше молчала, совершая подсчеты в уме. У нее была небольшая задержка, но в этом не было ничего необычного. Перемена образа жизни, другой климат… Во всяком случае, слишком рано чего-то опасаться. Да и думать о беременности пока не хотелось.
Когда Джин уехала, Кэтрин продолжила начатое дело. Стены выглядели без обоев ужасно, но она рассчитывала с помощью свекрови подобрать что-нибудь приличное.
Кэтрин не заметила, как сзади тихо подошел Зейд. Он положил ей руку на плечо, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
– Ты не перетрудилась? – спросил он сурово и повернул ее лицом к себе. – Твой ангел-хранитель сказал, что ты сегодня едва не упала в обморок.
– О, Зейд, – нахмурилась Кэтрин, – о чем ты говоришь! У меня просто закружилась голова от голода. А что касается работы, то твоя мама с радостью помогала мне. И мы больше болтали, чем работали.
– Оно и видно, – сказал Зейд, оглядывая стены, освобожденные от обоев. – Тебе пора передохнуть. Давай-ка беги в душ! А я попрошу Лиз и Милли все тут доделать.
– Нет! – запротестовала Кэтрин. – Я сама. А Хэнк пускай занимается своими делами, вместо того чтобы следить за мной.
– Вот этого я не могу ему сказать, – глядя в ее недовольное лицо, усмехнулся Зейд. – Иди и сама скажи, а я посмотрю.
– Зейд, перестань издеваться надо мной! – взмолилась Кэтрин, а он улыбнувшись потянул ее к двери.
– Ладно, если ты на сегодня успокоишься. Ведь будет еще и завтра.
– Посмотри на себя. Ты же сам работаешь как заведенный.
– Но я ведь не хрупкая барышня с прехорошеньким личиком. К тому же я хочу взять тебя в город, чтобы ты походила по магазинам. И мы там пообедаем.
Она засияла от радости, и Зейд с удовольствием посмотрел на нее. Кэтрин догадалась, что он снова удивился, как ей легко угодить. И ей действительно многого не надо, лишь бы Зейд любил ее.
Вошел Херби, размахивая конвертами. Он сам взял на себя обязанности забирать почту и очень радовался, когда Кэтрин приходили письма.
С тех пор как она здесь появилась, письма от отца приходили почти каждую неделю. Судя по почтовым штемпелям, из самых разных точек земного шара. И Херби это интриговало.
– Два для вас, босс, и три для вас, миссис Маккензи. Одно из Бангкока, другое из Лондона. И еще одно из Лондона.
– Собираешься сам прочитать их ей вслух? – съязвил Зейд.
Но в ответ Херби только улыбнулся и вручил Кэтрин все три письма. Сарказм Зейда его явно не задевал.
Улыбка исчезла с лица Кэтрин, едва она взглянула на один из конвертов. Нельзя сказать, что она сразу узнала почерк: Гарри не было необходимости писать ей, когда они встречались. Но она узнала штемпель. Кэтрин молча прошла вслед за мужем в гостиную, села на диван и вскрыла конверт, а Зейд со всей почтой сел за письменный стол.
Сердце у нее упало, когда она развернула письмо Гарри. Но, читая его, все больше удивлялась. Гарри пытался объяснить ей свое поведение, извиниться. Он считал, что Кэтрин несчастна в Штатах, и предлагал, если она хочет вернуться, не только оплатить обратную дорогу, но и самому прилететь к ней. Браки, мол, могут расторгаться так же, как и помолвки, а его чувства к ней неизменны.
Кэтрин раздраженно хмыкнула, и ее неудовольствие привлекло внимание Зейда.
– Какие-то неприятности? – Он встал и подошел к ней.
– Это от Гарри. Почитай.
Озабоченность исчезла с лица Зейда, оно стало строгим и отчужденным.
– Это письмо тебе. Он же не нам обоим написал.
– В нем нет ничего секретного. Я хочу, чтобы ты прочитал его и выбросил в камин.
Зейд с явной неохотой взял письмо.
Неужели ее бывший жених думает, что она идиотка, которая готова все переиграть? Гарри просто очень хочет досадить ей. И Зейд был прав, когда на днях сказал, что кузен наверняка все еще злится.
А потом она вскрыла одно из писем отца.
– О, он хотел бы навестить нас! – воскликнула Кэтрин взволнованно и взглянула на Зейда, глаза которого блеснули холодным голубоватым блеском.
– Кто?
Голос его был тихий, и она удивленно подняла брови.
– Отец, конечно. Кто же еще?
– А как насчет этого? – Он протянул ей письмо от Гарри, и Кэтрин кивнула в сторону камина.
– Сожги.
– А может, ты захочешь ответить? – произнес Зейд напряженным голосом.
– Я – что? – Кэтрин удивлено взглянула на него и снова вернулась к отцовскому письму. – Если хочешь отвечать, пожалуйста, в конце концов он твой родственник.
Она намеренно больше не смотрела в сторону Зейда, но через минуту краем глаза заметила, как письмо полетело в огонь. И, сама не зная, почему, подумала, что между ней и Зейдом протянулась еще одна ниточка.
То, что Зейд молчал по дороге в город, ее не пугало. Придет день, и все встанет на свои места, а пока можно и подождать.
На обратном пути, сидя в машине, Кэтрин почувствовала, что от утренней работы у нее разболелась спина.
– В чем дело? – спросил Зейд, когда она, выйдя из ванной и попытавшись расправить ноющие плечи, ойкнула.
– Мышцы болят с непривычки. Но, пожалуйста, ничего никому не говори, я хочу сама довести дело до конца.
– А я тебя и не останавливаю. Ну-ка подойди сюда. Посмотрим.
Он повернул ее спиной к себе, положил руки на плечи. От мощного давления сильных пальцев, разминающих мышцы, Кэтрин застонала.
– Постарайся расслабиться, Кэт, – приказал Зейд, и она подчинилась его приказу.
Когда он повернул ее к себе, она сразу утонула в его ясных голубых глазах.
– Ну как, лучше? – Кэтрин молча кивнула, почувствовав прилив желания. – Тогда спать…
Он стал медленно снимать с нее ночную рубашку. И Кэтрин прильнула к нему, охваченная огнем страсти, которую только Зейд мог вызвать в ее крови.
Он поцеловал ее нежно, потом скинул халат и лег рядом. Казалось, ему достаточно было просто смотреть на нее, и Кэтрин отвечала томным зачарованным взглядом. Но когда его губы вновь коснулись ее губ, тело восприняло это как сигнал к большему.
Зейд взглянул на нее удивленно, потом провел ладонью по ее груди.
– Все хорошо, дорогая, – пробормотал он, наклонил голову и коснулся влажными губами ее затвердевшего соска.
Небывалое чувственное возбуждение охватило все ее существо. Она простонала имя Зейда и обхватила ладонями его мускулистые плечи.
– О, тебе это нравится, да, Кэт? Я помню… Я знаю, что нравится, – прошептал он и принялся покрывать ее тело жаркими поцелуями, опускаясь все ниже, пока она не застонала от наслаждения.
– Попроси меня! – Зейд поднял голову и посмотрел ей в глаза.
Она потонула в бездонных озерах его голубых глаз и взмолилась:
