– Не могу, – я покачала головой. – Мне нужно добраться до Тодда.
Она нахмурилась.
– Что… сейчас? – Симона выпрямилась. – Но нельзя же вот так лезть в самую гущу войны!
– Там затишье. Мы сами видели.
– Мы видели, как две огромные армии встали лагерем по сторонам от линии фронта, а потом кто-то сбил наш зонд! Нет, ты туда не пойдешь.
– Но там Тодд, – твердо сказала я. – И туда-то мне и надо.
– Ни за что. Как командир миссии я тебе запрещаю, и дело с концом.
Я даже моргнула.
– Ты мне запрещаешь?
И откуда-то из живота вверх пошел… крайне неожиданный гнев.
Симона увидела мое лицо и тут же смягчила свое.
– Виола, то, что ты перенесла за последние пять месяцев, просто поразительно. Это выходит за всякие рамки. Но теперь здесь мы. Я слишком тебя люблю, чтобы позволить тебе подвергать себя такой опасности. Ты не можешь уйти. Нет, невозможно!
– Если нам нужен мир, мы не можем дать этой войне разрастись!
– И как же одна девочка и один мальчик собираются ее остановить?
И вот тут-то во мне и правда начал подниматься гнев. Я попыталась напомнить себе, что она просто не в курсе. Не знает, через что я прошла, что мы с Тоддом сделали. Не знает, что людей, пытавшихся мне что-то запретить, я оставила в далеком-далеком прошлом.
Я взяла Желудя за поводья, и он послушно подогнул передние ноги.
– Виола, нет! – Симона топнула ногой.
ПОДЧИНИСЬ! – вскинулся и взвизгнул Желудь.
Симона от неожиданности отскочила, а я по-быстрому перекинула больную, но уже хотя бы целую ногу через седло.
– Никто мне больше не командир, Симона, – негромко проговорила я, стараясь сохранять спокойствие… и дивясь, какой сильной вдруг себя ощутила. – Останься в живых мои родители, и все, возможно, было бы по-другому… Но они умерли.
Она явно хотела подбежать ко мне, но теперь опасалась Желудя – вдруг он еще что-нибудь скажет?
– Это еще не значит, что вокруг нет людей, которым ты небезразлична… которые могут позаботиться о тебе!
– Пожалуйста. Тебе придется мне доверять.
В ее взгляде были отчаяние и печаль.
– Ты еще слишком молода, чтобы так повзрослеть.
– Ага, – кивнула я. – Но иногда у тебя просто нет других вариантов.
Желудь встал, готовый пуститься в путь.
– Я вернусь, как только смогу.
– Виола…
– Мне нужно найти Тодда. Нужно, и точка. А теперь, когда битва закончилась, придется найти еще и мистрис Койл, пока она не начала все тут опять взрывать.
– Но ты хотя бы не должна ехать одна, – попробовала последний аргумент Симона. – Я еду с тобой…
– Брэдли ты сейчас нужна больше, чем мне, – отрезала я. – Ты можешь не хотеть чего-то там видеть у него в мыслях, но ты нужна ему.
– Виола…
– Да пойми ты, мне тоже не улыбается скакать сейчас туда, в зону военных действий, – сказала я уже помягче, даже с извинением… потому что поняла, как на самом деле испугана. – Может, вам удастся послать еще один зонд, чтобы следил за мной?
Симона подумала несколько секунд, потом тряхнула головой.
– У меня есть идея получше.
[ТОДД]
– Мы реквизировали одеяла из ближайших домов, – сообщил мэру мистер О’Хеа. – И припасы, конечно, тоже.
– Благодарю, капитан, – кивнул тот. – И принесите достаточно всего Тодду.
Мистер О’Хеа попытался прожечь меня взглядом.
– У нас всего очень мало, сэр…
– Еда для Тодда, – заметно тверже оборвал его мэр. – И одеяло. Холодает.
Мистер О’Хеа втянул воздух – звук получился не слишком счастливый.
– Есть, сэр.
– И для моей лошади тоже, – вставил я.
Меня удостоили косого взгляда.
– И для его лошади, капитан, – отчеканил мэр.
Мистер О’Хеа кивнул, фыркнул и потопал прочь.
Люди мэра расчистили для нас место на самом краю лагеря. Костер и немного пространства вокруг, где можно сидеть, плюс пара палаток для него и ближайших офицеров на ночь. Я сел подальше от всех, но достаточно близко, штобы наблюдать. Ангаррад тоже стояла тут – голова все еще вниз, Шум молчит. Я все время тормошил ее, гладил, но она так ничего и не сказала. Вообще ничего.
С мэром тоже было разговаривать особо не о чем. Он слушал доклад за докладом: мистер Тейт и мистер О’Хеа вводили его в курс дела по всем возможным вопросам. Ну, и обычные солдаты… они постоянно подходили к костру, застенчивые такие – поздравляли с победой, забыв, что именно он всю эту кашу первым и заварил.