Контрактник А. Непригодин. Часть 2

– Ну-у, я спрошу про повара, а пока как то так.

– Короче, если вы не в состоянии организовать питание во вверенном подразделении, тогда я поехал обедать домой, я ни собираюсь терпеть и есть вот эту жижу.

– Ну, хорошо, иди.

Непригодин пошел собираться, но его позвал дежурный:

– Зайди в канцелярию, тебя зовут.

Непригодин вернулся в канцелярию, лейтенант протянул ему бланк объяснительной, со словами:

– На, напишешь объяснительную за невыход в наряд и едешь на два выходных домой, а там уже сказали повар будет.

– Т.е. со мной вопрос решили, а остальные раз молчат, значит, все устраивает, как-нибудь перебьются?

– Ну, значит так.

– Хорошо, я Вас понял, разрешите идти?

– Иди!

Непригодин вышел из канцелярии, сел за стол, порвал бланк объяснительной, достал чистый лист А4 и написал рапорт-доклад на имя начальника отдела, о том что начальник заставы не в состоянии осуществить организацию питания в подразделении, что в свою очередь является грубым нарушением порядка прохождения военной службы. После чего он отнес рапорт лейтенанту, тот прочитал рапорт, по выражению его лица было понятно, что такой поворот событий его не устраивает, но он молча убрал рапорт в стол и произнес:

– Хорошо, я тебя понял, можешь ехать домой.

– Есть.

Непригодин сел в свою машину и отправился не домой, а в медицинский пункт отдела, так как без шуток, желудок действительно беспокоил Непригодина в последние дни. После осмотра дежурным врачом, симптомы у Непригодина вызвали подозрение на гастрит, для подтверждения или опровержение диагноза, его отправили на ФГДС (в простонародье «глотать лампочку»). На следующий день после общего собрания, Непригодин отправился на указанную процедуру, где диагноз оказался серьезней, язва желудка. После того как Непригодин показал результаты обследования, его направили на лечение в «Центр лопуха и подорожника». В свете таких событий командование испугалось, чтобы не поднялось новой шумихи, командир части звонил в госпиталь и просил изменить Непригодину диагноз на гастрит, что в следствии и было сделано. Мир не без добрых людей, к этому моменту у Непригодина и в госпитале, как оказалось, были «сторонники», которые и сообщили о звонке командира. Подробности этой истории будут дальше, а пока… По примеру Непригодина, несколько человек с заставы, решили пройти обследование, оказалось, что гастрит подтвердился еще у пяти-шести человек, и это только тех, кто изъявил желание, остальные просто никуда не обращались. Вот вам и «тяготы с лишениями», вот и прямая связь последствий отсутствия организаторских и управленческих способностей у руководящего состава. Но история огласки не получила, быстренько прикомандировали повара, задобрили народ выходными и все сошло с рук.

Пока Непригодин лежал в госпитале, произошло еще одно событие, но о нем позже. А пока, воодушевленный «коллектив» начал потихонечку рассыпаться. Вовсю шли споры, пересуды, обсуждения друг друга за спинами, косые взгляды, недоверие, обвинения. Так или иначе, спокойствие закончилось. Но, тем не менее, вопреки желания Пискунова, выходные оставили, как и раньше, восемь, возобновили ночные выезды, но все же жизнь изменилась. «Коллектив» разделился на несколько лагерей, те кто поддерживал, кто не поддерживал и мирные наблюдатели. В первых двух лагерях людей было мало, большинство находилось в лагере наблюдателей, оно и понятно, у нас практически вся страна живет по такому же правилу, «вы там делайте, а мы тут из-за угла подглядывать будем, когда что ни будь получиться, зовите, делиться успехом будем», но лучше деньгами. Соседние подразделения и во все напоминали телезрителей, усевшихся у экранов телевизоров в нетерпеливом ожидании очередного выпуска нашумевшего сериала. Соответственно в перерывах между выпусками, активно обсуждали главных героев и размышляли о возможных вариантах исхода истории, и при личной встрече с участниками событий каждый хотел изложить свое «весомое мнение». Как раз такое мнение окружающих, Непригодина ни когда не интересовало, так как чтобы выражать свое мнение, его для начала нужно иметь, а сотрясать воздух в состоянии любой человек. Да и к тому же, что такое общественное мнение? Это мысль навязанная толпе авторитетным человеком, либо группой лиц. Собственно по этой причине, Непригодин прислушивался только к словам ведающих людей. То же самое происходило и в части, рот открывал каждый под видом выражения «личного мнения», но Непригодин и компания, прекрасно понимали, чье они выражают мнение и с какой целью распространяются небылицы.

Сострадальцев тоже было много, своеобразные группы поддержки, выдающие себя за значимых людей, способных оказать любую посильную помощь, но на деле они были такими же наблюдателями, подглядывающими из-за угла. Раскрыли себя и лицемеры, при встрече бегущие с вытянутой рукой, чтобы поздороваться и выказать свое восхищение и «уважение», а потом за спиной, как следует облить помоями, но они это тоже называют – «личным мнением». Описываемый контингент составляли как рядовой, так и офицерский составы, люди везде одинаковы, и совершенно неважно к какому сообществу они относятся. Подразделение и его главные персонажи стали узнаваемы и обсуждаемы, всем было интересно узнать новости с «четверки», как прям с линии фронта. Но Непригодин с Екуниновым спокойно делали свое дело, а всей правды никому ни говорили, давали лишь ту информацию, которую было нужно, оттого им было еще забавней слушать о себе небылицы.

«пингвины с мадагаскарии»

«Пингвины с Мадагаскарии», отдельно взятое из системы военной прокуратуры подразделение, где сотрудники ходят в черной форме, воображают из себя «белых» блюстителей порядка, у которых начальник (прокурор) является носителем звонкой фамилии из известного мультика для детей (поэтому в рассказе он будет просто – Дядька прокурор). Ну и ко всему прочему, живет вся эта дружная компания в отрыве от окружающей реальности, в другом мире.

Первое знакомство с «Пингвинами» у Непригодина и Екунинова состоялось после написания первой жалобы в прокуратуру. В жалобе содержались сведения, касающиеся исключительно нарушения регламента служебного времени. Они подробно расписали сложившуюся обстановку в отделении, о том что круглосуточно находятся на территории подразделения, как «ведется» журнал учета служебного времени и все к этому явлению прилагающееся. Первое что они узнали, это как долго работают эти ребята в черной форме, выдающие себя за белых и пушистых защитников закона. А работает прокуратура так, приходит к ним жалоба, – положено на регистрацию заявления 3 дня, вот и тянут 3 дня, ничего не нарушают. Далее им дается 30 дней на рассмотрение, вот и начинают работать день этак на 25, а то и 28, в редких случаях, если снизойдет благодать, то день на 14. Потом еще не забываем время на почтовые пересылки. Объясняется тем, что в «Мадагаскарии» (они живут в другом, далеком от нас государстве, своем личном), большая загруженность, дел невпроворот, вот и не справляются. Но на самом деле все проще. Делается это с целью сокращения объема переписки, практика стабильная и проверенная временем. Смысл в том, что они, как обычно бывает, нарушений не находят, отсюда вполне обоснованно допускают, что заявитель неудовлетворенный ответом, будет писать вновь. А в таком случае «ребятам» придется провести за месяц не одну, как они стараются, а как минимум две проверки, и это по одному и тому же вопросу в котором они еще и нарушения не видят. Отсюда и вопрос-ответ, «А оно таки им надо?!», конечно же, нет. Но есть и еще один вполне логичный вопрос, «Следующую жалобу должны рассматривать уже не они, а более высшая инстанция?». Правильно, а высшая инстанция кто? Сам дядька прокурор, начальник этих самых «загруженных» по уши трудяг в области беспристрастной защиты прав людских. Отсюда и выходит, что рассматривать второе заявление будет то же самое «уставшее» в борьбе с беззаконием тело. Таким образом, получили объем переписки с заявителем в месяц один раз, и то не ровно месяц, а с учетом регистрации и почтовых пересылок, около 38-40 дней. И это только на одну жалобу, т.е. с учетом следующей, поставленный, в заявлении вопрос, один и тот же человек будет рассматривать 76-80 суток, конечно второй ответ приходит за подписью прокурора, но это так, формальность. Стоит быть уверенным, что в подавляющем большинстве, дядька прокурор, ну естественно не находит нарушений, ни в действии своих «пингвинов», ни по заявлению в целом. Тогда идет третье заявление, (если заявитель из особо упертых), и безусловно, по закону, оно подается в вышестоящую прокуратуру, но, опять «Но», рассматривать его (точнее делать отписку) скинут тому самому дядьке прокурору, – « На, твое, разбирайся сам», нарушение? Да! Еще какое, но доказать невозможно, так то. И так до бесконечности, такой вот порочный круг, как не крути, спускается все к тому же «бедолаге», с которого и началось. Разорвать этот круг можно, но дано далеко не каждому, большая часть заявителей ломается еще после первого ответа, остальные со второго, и лишь единицы идут дальше. К этим единицам и относятся герои рассказа.

После того как была отправлена жалоба, первый раз повезло, реакция последовала день на 15. На заставу приехал очень важный помощник прокурора (лет 25 отроду), разбираться. А разбираются они так:

– Кто такой и что нарушено?

Как правило, неподготовленный человек просто теряется и несет детский лепет, чем пользуются сии господа. Военнослужащий идет к ним на опрос в ожидании как раз таки ответов на свои вопросы, а получается наоборот. Разговор проводится в таком ключе, что опрашиваемому не дают возможности изложить обстоятельства какого-либо события как они есть. Мало кто из военнослужащих, ориентирован в законодательстве, отсюда он и не в состоянии сформулировать, что именно нарушено, и уж тем более сослаться на конкретный нормативно правовой акт (это как раз таки военнослужащий и надеется услышать от сотрудника прокуратуры). И так:

– Что нарушено?

– Ну… Как бы… Я даже и не знаю как сказать…

Сотрудник тем временем не дает собраться и напирает:

– Что ну? Вы конкретно можете сказать?

– Ну… Регламент не соблюдается…

– В чем это выражается?

– Что?

– Почему Вы так считаете?

– Ну-у, Как же… Вот…Ну-у…

– Что ну? Чем выражено нарушение регламента служебного времени? Вам выходные не дают?

Вот оно первое! «Вам выходные не дают?», Что тут ответить военнослужащему, когда выходные то дают, но он не знает, как их должны давать, сколько, с какой периодичностью, а как учитывать, так это и подавно темный лес.

– Выходные дают…

– Тогда в чем нарушение?

– Как бы, я точно не могу сказать…

– Так нарушают или нет?

– Ну… Нарушают конечно, Но… Вот…

– Что ну? Что вот? Вы можете точно сказать, что конкретно в регламенте нарушено?

А что тут может ответить ничего незнающий человек. Он ждет, что ему это расскажет умный дядька, а тот в свою очередь откровенно издевается над ним, прекрасно понимая, что сидящий пред ним человек, регламент в глаза никогда не видел, откуда он сможет ему назвать, о чем там написано, и уж, тем более что в нем не соблюдается. Вот вам два!

– Хорошо, смотрите, обед у вас есть?

– Да, конечно!

– Вас заставляют работать больше положенного?

– Ну… Как… Ну заставлять то… Я бы так не сказал, начальник вот…

– Что начальник? Говорит, иди огород мне вскопай ночью?

– Ну, нет, такого он не говорит…

– А что тогда? Что нарушено то? Выходные дают, время для приема пищи есть, начальник ничего противозаконного делать не заставляет. Что нарушено?

– Ну вот, смотрите, мы же не должны тут сидеть постоянно?

– А Вы тут сидите постоянно?