Полное собрание сочинений. Том 5

А – Я тогда как заново родился, другим стал. И я этим обязан. И жизнью обязан, и тем, что я есть. В долгу я, в сильном долгу, да вот всё никак случая не выпадет долг вернуть (улыбается).

К – Да брось ты, Антон.

А – Нет, Кирилл, я как есть говорю, должен я тебе и точка, жизнь должен.

Н – А меня отвезти должен… И никак не отвезёшь.

А – Ну Настя, я уже всё договорился, съездим мы, дай время.

Настя укоризненно кивает.

В – Вот так, все в делах, всё надо… Жизнь продолжается.

Е – Жизнь – она такая, упрямая.

Фоном Анна убирает пустые тарелки.

В – Это как на старых стройках, я часто вижу, вроде куча мусора, и грамма земли, казалось бы, нет, а смотришь – берёзка прорастает. На крышах видал, из трещин в бетоне растут. Всё больше берёзы, кстати, одни берёзы. Вот как жизнь устраивает.

Е – Да, но жизнь и такой бывает… И жить не захочешь. Уж как мама последнее время мучилась… Даже вспоминать страшно.

В – Даниил Сергеевич, вы представляется, что такое боли на последней стадии рака? Даже препаратами на основе морфина не снимались. Бывало уже столько уколов сделано, что человек думать нормально перестаёт, а всё стонет. И потом помнит всё, говорит, думать невозможно, каша в голове, и только боль, боль…

Е – А она же ещё нас расстраивать не хотела. Сколько раз было, лежит, молчит и внезапно едва ли ни криком «Лиза, всё, не могу больше, дай…» (потирает глаза).

Н – И ты тоже, ходила сама не своя, ночами не спала, в подушку плакала, а как к бабушке, так улыбку нарисует… Цирк.

В – Настя, не говори так.

Н – А как это ещё назвать?

К – Любовь.

Н – Вот ты всё любовь, бог, а что же твой бог такое допускает? Чем она провинилась, что бы вот так мучиться? И чтобы мама…

К – Испытания…

Е – Перестаньте, пожалуйста.

Пауза.

В – Да, тяжело, очень тяжело, и ведь ничего сделать не можешь; видишь, как человек…

А – Пап, достаточно.

Пьют чай.

Д – По поводу жизни, кстати… У нас случай был, пару лет назад. К семье в дом грабители влезли, трое крепких ребят, с ножами, битами, как положено. И что-то там требовать начали, нож к шее ребёнка приставили, порезали чуть-чуть… Так отец семейства их всех порешил. Троих, голыми руками. Представляете? Троих здоровых лбов с оружием и голыми руками. А сам щупленький вроде такой…

В – Это потому что семья. Семья – она силы даёт. Уж не знаю, как это рационально объяснить, но это так; и это порою ой, как чувствуется. Вот как в вашем случае. Потому за семью держаться надо, нельзя без семьи.

К – Потому что один – былинка, а вместе – поле.

В – Да, Кирилл, это точно. И ради семьи… Вот вы интересный случай привели, но тут личной жертвы нет. Есть естественный порыв, физика. А представьте, я вам случай расскажу. Тамара Александровна, в проектировщиках у меня работала, у неё сын совсем по наклонной пошёл: попал в очень дурную компанию, дома не появлялся, не учился, не работал, наркотиками стал баловаться… В общем, пропадал человек. А сам этот сын, я его после видел, он тоже щупленький такой, но с гонором. Так вот, Тамара Александровна его в армию сдала. Буквально. Буквально сдала. Чтобы он от компании этой отстал. А ведь он слабенький, тут ломки ещё от наркотиков начались, да и упёртый как баран, своевольный… Как такому в армию? Что с ним там сделают? Просто страшно. И, думаете, ей страшно не было, матери? Этот сыночка её ещё и проклинал перед отправкой. Далеко куда-то, за Урал. Вот каково ей было такой выбор сделать? Через всю себя переступить, а вот так сделать. Ради любви-то.

Д – И… чем дело кончилось?

В – Комиссовали меньше чем через год, по причине отбитых почек, сломанных рёбер и тому подобного. Но зато другим человеком приехал, спасся. Мать спасла. Он ей, кстати, как приехал, потом ровно год каждый день, каждый! смс слал с одним словом: «Спасибо». Я лично эти сообщения видел.

Е – Да, любовь требует жертв.

К – И смелости требует, силы духа. Тут папа прав, самое страшное – через себя переступить ради другого человека; может и собой пожертвовать. И не телом пожертвовать… Тело – что? Пустяк. Мораль свою на плаху положить, душу, быть может, вот это сила, это любовь. Ведь любовь без силы…

А – Сопли.

Е – Ну Антон…

К – Да, так.

В – Так оно и есть, так оно и есть. И вот тут обязательство своё перед семьёй ещё больше понимаешь. Страшно, как понимаешь. Силы вот только не у каждого хватает, чтобы любовь-то спасти; себя, любимого, жалко… Но держаться – да, надо. Семья определяет человека, я так думаю и… Этим, пожалуй, уже всё сказано.

Н – Вот вы любители пофилософствовать…

На столе всё убрано.

В – Да, заобщались, засиделись. Может, пройдём в гостиную? Как вы полагаете, Даниил Сергеевич?

Д – Да как-то… Поздно уже, пора б, как говорится, и честь знать.

Е – Как знаете, но вы можете остаться, комнаты у нас есть.

Д – Нет, это уже точно лишнее.

К – Мама говорила, вы со мной поговорить хотели.

Д – Ну да.

Е – Действительно, а то заболтались, а по делу и слова не сказали. Нам же, Даниил Сергеевич, тоже хотелось бы знать, кто… Не знаю, правда, как вам Кирилл сможет помочь (читается упрёк).

В – Елизавета, человек делает свою работу; я думаю, Даниилу Сергеевичу лучше знать с кем стоит поговорить, а с кем – нет.

Е – Да, извините.

Д – Ничего, всё нормально, я вас прекрасно понимаю.

Е – Просто…

А – Мам, отпусти уже человека (улыбается, но настойчиво).