Тихий омут

Взгляд пилига загорелся дедеровым пламенем.

– Девять, – прохрипел, наконец, он. – Мне нужно девять тысяч невольников. Желательно мужчин.

– Недурственно, – присвистнул Сота. – Мне кажется, эти машины столько не стоят.

– Они стоят намного больше, – заверил пилиг. – И моё доброе имя тоже.

Пришло время крепко задуматься воеводе. Такое количество невольников придётся выплачивать не один год, а времени остаётся всё меньше. И где их брать столько? Из своего княжества, Сота удавится, но не продаст ни единого. Стало быть, выход один…

Рыцарь терпеливо ждал. Он с бесстрастным лицом налегал на перепелов и даже не смотрел на возможного партнёра.

– Зачем вам столько людей, Кетиш? Невольничий рынок хиреет, вряд ли вам удастся продать хоть половину.

– Пусть это тебя не волнует, друг Сота. Это мои, эм, личные дела. Я могу лишь гарантировать, что твоё имя никогда не прозвучит в случае чего. К тому же, торговлей людьми я заниматься не собираюсь.

– Брось, лорд. Что знают двое, рано или поздно узнает и третий.

– Тогда поздно. Когда наши дела станут всеобщим достоянием, будет уже поздно, Сота. Очень поздно.

– Мне бы твою уверенность… Во всяком случае, по рукам. Я согласен на твои условия, – воевода откинулся в кресле и легонько пригубил из кубка. – Теперь можно поговорить о более мелких делах, которые легко оплачиваются золотом. Ещё мне понадобится кой-какое рыцарское оружие…

– С этим проблем не будет, – заверил контрабандист Кетиш. – К тому же, в честь столь выгодной сделки, я думаю, мы сделаем вам небольшой сюрприз. Совершенно бесплатно, разумеется. Он вам понравиться.

Сота едва удержался, чтобы не скривиться. Что-то во взгляде лорда не нравилось ему. Что-то было не так.

Глава 7

Низкий потолок из толстого бруса, как крышка гроба висел над головой. Ночь была душной, и не спасали даже распахнутые окна. Только полчища мошкары жужжали над самым ухом. Мокрые перины противно липли к телу.

Не спалось.

Вот уже битый час Будилад ворочался с боку на бок в бессмысленных потугах забыться. Существовал ещё один способ уйти от всего, но он давно закончился, и теперь только пустые кувшины и перевёрнутые бочки напоминали, что когда-то под этой крышей было вдоволь медовухи.

Устав ворочаться, он вышел на улицу. Говорят, где-то выпал снег. А в глухих родовских предместьях ещё царило бабье лето.

Лазутчик присел на завалинку под окном и пригорюнился. Во рту был привкус тлена. Будилад поморщился и плюнул в сторону. Его трясло, но холода мужчина не чувствовал. От бессонницы пекло в глазах. А ещё где-то в груди саднила невидимая заноза.

Сон подкрался к нему на мягких пушистых лапах предательски, со спины. Но, пожалуй, именно это и спасло лазутчика от помешательства. Он не понял, как заснул, но очнулся уже ближе к вечеру всё под той же завалинкой, свернувшись калачиком.

Несмотря на долгий сон, усталость так и не прошла. Голова шла кругом, а когда мужчина попытался открыть глаза, ему показалось, что он слышит скрип собственных век. Хотя, это вполне могли быть и ставни.

– Да, пошло всё к чёрту, – выдавил он и закряхтел, как старик. Поднялся.

Двери, равно как и окна, были нараспашку всю ночь, однако, несмотря на это, соседям и в голову не пришло чего-то утащить. Опытный глаз лазутчика мигом бы определил, ступи кто чужой хоть на порог, хоть в поветь загляни. Здесь жили в большинстве своём честные люди, и избу на ночь запирать не требовалось. Разве что от зверя какого, кошки, например.

Завтракать Будилад не стал. Наскоро окатил себя ледяной водой из ушата, переоделся в чистое и отправился к торговой улице.

Дневная кутерьма мало-помалу начинала стихать. Сонные купцы лениво собирали товар и тихо, как бы нехотя переговаривались. Никто не понимал, какова их выгода в торговле здесь, ведь в предместьях у каждого было собственное хозяйство и немалый клочок земли поблизости. Случись какая нужда, так опять же, плотники под боком, кузница невдалеке. А пряжу спрясть иль рубаху сшить любая баба сможет. Да и гончары нужны только в больших городах, вроде Родова или Велеславля, а тут каждый сам себе швец и жнец, и на дуде игрец.

Лазутчик остановился у лавки шорника Пылея. Уж чей-чей, а его товар всегда пользовался большим спросом. Поговаривали, что даже несколько бояр из Родова заказывают сбрую только у него.

– Могу я чем-то помочь? – осведомился Пылей. Это был низкий коренастый мужичок с огромным родимым пятном на лысине. На нём по обыкновению криво сидел бардовый долгополый ферязь с высоким пошарканным воротником. Он нахлобучил летнюю бархатную шапку с широкой льняной опушкой и неестественно улыбнулся.

– Мне нужна уздечка, – сухо произнёс Будилад. – Совершенно особенная уздечка для породистого скакуна из Саахада.

– Приводи своего скакуна, – медленно произнёс шорник. – Там и поглядим, что можно для него сделать.

– Мне нужна уздечка сейчас. Продай, что уже есть.

– Нет, – покачал головой Пылей, – не выйдет. С конём приходи, говорю, – жёстко произнёс торговец и скрылся в повети.

Будилад оглянулся и, удостоверившись, что никто не заметит, юркнул следом. Внутри стояла чёртова туча деревянных ящиков и бочек. Под потолком в неисчислимом количестве висели вожжи, уздечки, шоры, подпруги и прочая лошадиная сбруя. По углам были распиханы оглобли, заготовки дуг и почти уже готовые плуги.

– Ты чего припёрся? – зашипел Пылей, стоило им оказаться без посторонних глаз. – Ты не должен здесь появляться! Это ставит под угрозу моё ремесло, между прочим. Ты что, не знаешь, что тебя всюду разыскивают опричники Соты?

– Ну, мы, слава богу, не в Мирограде, – пожал плечами лазутчик.

– Ой, больно тебе это мешало нож в горло всадить Стефану Кривому во время ярмарки в Стрижени. Ступай отсюда, Будилад, и позабудь тропинку. Верно тебе говорю, схорониться надо покуда всё не уляжется. У Соты скоро других дел прибавится, тогда и высунешься.

– Мне помощь твоя нужна, – прошептал беглец.

– Как об стенку горох! – возвёл очи горе шорник. Он повесил на гвоздь уздечку и присел на краешек бочки. Скрестил руки на груди. – Ну?

– Говорят, в Мирограде ярмарка скоро… Ты ведь тоже там будешь? Твой товар, чего греха таить…

– Ясно всё, – замахал руками Пылей, – можешь не продолжать. Про княгинюшку свою вызнать будешь просить? Глянулась она тебе, верно?

– Так сведаешь? – настаивал Будилад.

– И не подумаю. Вишь тут, какое дело, дорога она мне покуда, – купец похлопал себя пятернёй по шее. – Начни я сейчас про Злату выспрашивать, это вызовет ненужный интерес ко мне со стороны опричников. Оно мне надо?

– Не прикидывайся ягнёнком, Пылей, – лазутчик скривился, как вроде полынь проглотил. Он запустил руки в волосы и заходил кругами. – Ты прекрасно знаешь, как в таких ситуациях добываются интересующие сведенья.

– Так, – шорник стряхнул с подола кафтана несуществующую пылинку и выглянул наружу. – Богарь! Богарь! Маришка, скликай сюда брата! – горланил лавочник чуть ни на всю улицу. – Богарь, пригляди за товаром, понял? Я скоро вернусь. И гляди мне, – торговец пригрозил сыну кулаком и повернулся к гостю. – Пошли.

Пылей ловко открыл широкое творило в полу и спустился по лестнице в хлев. Будиладу ничего не оставалось, как последовать за ним. Хлев у шорника оказался чистым и опрятным, словно всё семейство коротало дни и ночи здесь в трудах тяжких. Свиней не было, видно паслись где-то неподалёку.

Из хлева вело две двери. Одна на задний двор, где, бренча толстыми цепями, лениво ворочались с боку на бок лихоборские волкодавы. А через вторую можно было попасть в сени.

Шорник привёл гостя в горенку и силой усадил за стол. Поставил перед ним глиняный черепок с пирожками и ладью морённых яблок. Затем, воровато оглянувшись, выудил из-за печи кувшин с высоким узким горлышком и два кубка. Разлил медовуху и быстренько убрал под стол.

– Не любит, когда я… ну, ты понял, – кивнул куда-то влево Пылей и подмигнул. А потом резко стал серьёзным. – Выпей, Будилад. А пока пьёшь, подумай, кто ты и, кто она. И что она о тебе думала. Вряд ли княгиня по праву рождения, вдова одного из семи легендарных князей неревских земель убивается по тебе. Насколько я слышал, она та ещё бабочка.

Лазутчик насупился и отодвинул кубок.

– А ты не спеши серчать, – без обиняков заметил шорник. – Ты сначала дослушай. Слухи ходят, что она сбежала. Вот так запросто, встретила мужика и сбежала с ним, бросив сына и княжество заодно. Да, Будилад, и такое бывает. Иногда у бабы башку сносит так, что сама не рада потом.

– Не мели о том, что тебе невдомёк, – зарычал гость. – Я прошу тебя узнать наверняка, а не сплетни по закоулкам собирать!