Дневники черного копателя. Часть I. Мои 6 сезонов. Эпизоды 2002—2005

Мы решили на все майские праздники поехать именно в эти места, чтобы дебютировать в качестве копателей и археологов. Предполагалось, что по Рижскому шоссе мы доедем до начала Тверской области, проедем Княжьи Горы и свернем на деревню Новое. Параллельно дороге Ботино – Новое течет извилистая река Держа, с которой советские войска начали свое контрнаступление согласно плану операции «Марс». У нас будет 10 дней, чтобы разведать места вдоль реки, а если мы ничего не найдем интересного, то есть еще запасной вариант – доехать до Погорелого Городища, спуститься на юг и посмотреть места в районе Раково, Праслово, Денежное и Акулино. То есть это уже те места, где немцы тогда держали оборону.

Десять дней – это достаточно много для первого выезда. Мы все рассчитали так, чтобы запастись едой на все это время, чтобы не отрываться от копания и не ездить куда-то закупаться дополнительно. Зяма сказал, что вместе с ним поедет его подруга Юлька, а также его лучший друг Серый. Юлька училась вместе с нами в одной группе, и они с Зямой к тому времени встречались уже полгода. Ну, нормально, не скучно будет, да и Серый в качестве рабочей силы не помешает. Сережа, он же Серый, – бывший одноклассник Зямы. Они в школе были очень дружны, вместе работали на конюшне в Строгино. Про Серого я знал только то, что он большой любитель выпить и потусоваться, и что копанием он никогда не интересовался. Ну что же, если Зяма с ним дружит, то и я смогу найти общий язык. Моя подруга Аня, которая тоже училась вместе с нами на журфаке в одной группе, ехать отказалась. Впрочем, в итоге она все равно оказалась в нашей компании на этих майских. Но обо всем по порядку.

Я нашел в гараже большую четырехместную палатку из брезента. Также мы купили три маленькие саперные лопатки. Металлоискатель у нас есть. Вот и все снаряжение. Как я уже упоминал, еды мы взяли много, да еще Зяма взял пару бутылок водки:

– Обязательно надо брать с собой! Обязательно! Это же в деревне жидкая валюта! Если где-нибудь застрянем, то попросим местных, и за пузырь они нас вытащат на руках. К тому же, водка – она и есть водка, лучше ее отдать, чем деньги светить. Ну, а если все будет нормально, то мы с Серым сами ее выпьем, – разглагольствовал Зяма.

Надо признать, доля истины в его словах была, да и все логично. Я тогда даже почувствовал себя совершенно неприспособленным к таким вещам, как умение договариваться с местными и решать вопросы вот таким небанальным образом.

Вот так мы и поехали – на только что починенной и поставленной на учет «копейке», 3 молодых человека и одна девушка. Старт назначили на 1 мая.

Рано утром Зяма вместе с Юлькой и Серым приехал на «Фелиции» ко мне. Мы выкатили «копейку» из гаража, поставили туда Зямину машину и стали загружаться. В мыслях уже были просторы, леса, поля. Выехали на МКАД где-то в 9 утра, доехали по нему до Строгино и встали на Новорижскую трассу. До Волоколамска дорога была очень хорошая – направления движения по 3 полосы разделены широким разделительным газоном, а кое-где на нем еще есть и отбойник. До Волоколамска асфальт был хороший, мы это расстояние преодолели быстро и незаметно. На этой трассе наша «копейка» спокойно держала скорость в 100 км\ч. Конечно, в салоне было шумно, зато советские амортизаторы работали как надо, и ехать было достаточно комфортно. А вот потом дорога сузилась до двух полос в одну сторону. Кроме того, как только закончилась Московская область, хороший асфальт исчез, и дальше было сплошное огорчение – повсюду выбоины, трещины в асфальте и на полотне глубокие колеи от грузовиков.

Зяма вел машину, я сидел на переднем пассажирском сиденье, а Юлька с Серым сидели и спали на заднем сиденье. Свежий воздух дул в лицо даже через закрытые окна, прорывался в легкие и заставлял дышать полной грудью. Я сидел с картой в руках, и все время сверялся с ней. Это был мой первый выезд, и я ловил себя на том, что мне очень нравится переживать ожидание неизвестности. Что там будет в реальности? Как выглядят эти места, которые на карте показаны синей извилистой линией реки и округлыми очертаниями лесов? Как на самом деле выглядят места, где 60 лет назад шли тяжелые бои? Чем они отличаются от мест, где войны не было?

Вот такие мысли кружились у меня в голове, как вдруг мои рассуждения прервал Зяма:

– Когда с трассы сворачивать будем?

– Так, нам надо проехать Княжьи Горы и, не доезжая до Погорелого Городища, свернуть налево. Там будет указатель на Ботино.

На самом деле я не знал, будет ли там указатель на Ботино, но при движении от Москвы на небольшом расстоянии от Погорелого Городища есть только один поворот налево.

Неожиданно справа мы оба увидели указатель, который гласил, что мы въезжаем в Погорелое Городище! Значит, мы уже проехали наш поворот!

В Погорелом мы остановились на рыночной площади. Это было Первое мая, народ вокруг суетился, кто-то что-то продавал, а кто-то покупал, везде была какая-то активность. Мы вышли из машины, чтобы оглядеться.

Настоящая сельская местность. Наша «копейка» и правда ничем не выбивалась из пейзажа, поскольку вокруг были тоже в основном старые советские машины. Выдавали в нас москвичей собственно московские номера на машине и подозрительно белые лица. Да, вокруг все люди были загорелыми. Мне стало как-то неуютно. Тут Зяма вспомнил, что у нас, оказывается, нет кастрюли никакой. Интересно, а как бы мы стали готовить еду? Этот вопрос нас волновал меньше всего, поэтому-то мы о кастрюле и забыли. Не беда, Серый вызвался с Зямой сходить в сельпо и купить кастрюлю. Да, немного о Сером. Зная, что нас ждет 10 дней жизни на природе, он не взял с собой вообще ничего. На нем были кроссовки, джинсы и кожаная куртка-косуха. Он не взял с собой ни кружки, ни миски, ни вилки, ни ножа, ни даже спальника У Серого вообще не было вещей! Когда я спросил его, что он думает обо всем этом, он тут же парировал:

– А я буду спать в машине!

– Одежда сменная у тебя есть хотя бы?

– Нет. Да забей, мне джинсы не жалко.

Это только потом я понял, что Серый ехал не копать, а выпивать. Собственно, именно для этого его Зяма и пригласил. Но это все раскрылось только через некоторое время.

Итак, кастрюля у нас есть, теперь нужно выехать из Погорелого Городища, проехать 3—4 километра обратно в сторону Москвы и свернуть направо.

Сказано-сделано, поехали по Рижской трассе, уже медленнее, чтобы заметить поворот. На самом деле там не было вообще никакого указателя, и если бы не карта, то мы бы вряд ли добрались до места.

Уже греет солнце, время примерно половина двенадцатого, а мы уже свернули с трассы и едем по той самой дороге. А вот справа за пригорком виднеется излучина реки Держи. Боже мой, какая красота, какая вольница! На поле еще не взошла трава, все вокруг видно как на ладони. Я открыл окно и любовался видом. Вот мы проехали еще километра 2 по этой дороге и решили остановиться.

Вышли из машины и стали осматриваться. Слева поле, за ним лес, и видна железная дорога. Справа поле, за ним речка, а за речкой более высокий берег. Да, именно тот высокий берег и был немецким, а это поле было исходным рубежом, с которого советские дивизии пошли в атаку. Ба, а поле-то все перерыто воронками! Круглые такие воронки, где может поместиться целая «Газель». Стоит присмотреться повнимательнее, и замечаешь торчащие то там то здесь листы железа, бесформенные железяки. Вот они, места боев!

Итак, господа, именно с этого места, с участка между деревнями Новое и Ивановское мы и начнем наш славный путь.

Мы поставили машину на обочине, потом что Зяма отказался съезжать на поле:

– Я боюсь, что обратно на дорогу не заеду. К тому же, все поле в рытвинах, а еще если дождь пойдет, то увязнем по крышу.

Действительно, съезд с дороги на поле был разбит, видимо, он предназначался для тракторов и грузовиков.

Хорошо, тогда дальше пойдем пешком. Мы достали из машины лопаты и металлоискатель, и пошли на поле. Прошли метров 300, вот уже и машина на обочине дороги стала совсем маленькой. А впереди уже и поле закончилось, вот он спуск к реке, видны обмелевшие пороги, какая-то старая переправа на другой берег. Вот по этой кромке поля мы и будем ходить. В принципе, можно будет даже как-нибудь попробовать переправиться на высокий берег и походить там, но это не к спеху. У нас же есть 10 дней впереди, чего торопиться?

Я взял в одну руку металлоискатель, в другую лопату, и мы все толпой стали ходить. Сначала нам попадались мелкие осколки металла, потом вы выкопали связку ржавых и почти рассыпавшихся в труху гвоздей.

– А что вы думали? Что сразу пойдут золотые или серебряные монеты? – злорадствовал Серый, – Это был деревянный ящик. Доски сгнили, а гвозди остались.

– Да, ты прав, точно был ящик.

Не помню, сколько мы вот так ходили и копали, но в итоге нам еще попалось несколько гвоздей, ржавое железное кольцо – как будто от лошадиной сбруи, кусок какой-то стальной пряжки и, самое интересное, регулировочная стальная пластина от советского противогаза. Вот это уже прямая отсылка на то, что здесь действительно была война, и мы можем действительно что-то найти из этого времени. Немного устав, мы решили пройти к самой кромке поля, чтобы посидеть на берегу речки. И уже на подходе к кромке мы заметили огромную яму правильной конусообразной формы, примерно 3 метра в диаметре и более двух глубиной. Конечно же, это была воронка от авиабомбы. Зяма с Юлькой присели на траву отдохнуть, а мы с Серым полезли в воронку. Она была сухая, внутри уже сквозь землю пробивалась молодая травка. Я стал прозванивать металлоискателем воронку, и прибор тут же запищал. Серый начал копать в этом месте и наткнулся на кусок железа, которое противно скрипело под лопатой, когда Серый пытался его поддеть. Видимо, кусок железа был большого размера. Серый продолжил копать, а я решил подняться из воронки наверх и посмотреть, нет ли здесь еще поблизости воронок или окопов. Походив минут 10 вокруг и не найдя больше ничего интересного, я вернулся к Серому. К этому времени он уже обкопал железку со всех сторон. По конфигурации это был либо металлический ящик, либо кусок борта от какой-то техники. Толщина металла была небольшая, кое-где он прогнил насквозь. Мы позвали Зяму и решили вытащить втроем эту железяку из земли. А поскольку никто не догадался взять с собой из машины садовые перчатки, которые мы по совету копателей все-таки купили, то пришлось тянуть голыми руками. А ими особо много не натягаешь. Серый передал лопату Зяме, и тот стал обкапывать железяку дальше. Когда он устал, то его сменил я. Эта железяка была с какими-то ребрами жесткости и проушинами. Через минут 30 общими усилиями и под восторженным взором Юльки мы втроем выволокли эту железку из земли. Это была какая-то бесформенная груда железа, которая, судя по состоянию металла, осталась здесь с войны. Вот такой был наш первый результат. На лицах ребят читалось удивление, смешанное с радостью от выполненной работы. Мы сделали это!

Обменявшись впечатлениями, мы поняли, что это все хлам и мусор, который в свое время сбросили с поля в воронку, чтобы не мешал сельхозработам. А значит, нам надо искать дальше, причем в эти воронки смысла залезать и копать нет – там будет только подобное. Я передал металлоискатель Зяме, и он с Юлькой пошел по полю.

– Если тут жили люди, то они наверняка здесь что-нибудь потеряли. Как минимум пару монет мы сейчас найдем! – кричал Зяма издалека.

– Давай, давай, позови, когда будет что-нибудь интересное! – кричали ему ответ мы с Серым. Было очень жарко, мы уже устали, но при этом глаза у каждого горели энтузиазмом. Мы не знали, что мы можем найти на этом поле, но не надо забывать, что есть еще вон тот противоположный берег, а потом – мы на колесах. Захотим – поедем в другое место, в конце концов, карта у нас есть, времени тоже вагон, и еды мы с собой взяли на целых 10 дней.

Юлька вернулась минут через 15. Она стала рассказывать, что там, на поле, им стали попадаться куски кирпичей, оплавившиеся осколки стекла и куски фарфора. Мы все пришли на то место, где Зяма ковырялся среди каких-то черепков.

– Давайте, копайте здесь! Тут кирпичи мешают, а там внутри что-то пищит нехило, – с этими словами он передал лопату мне.

Я начал копать. Вообще, малая саперная лопата – вещь удобная в переноске и транспортировке. Но вот копать ей большую яму, или колупать битый кирпич вперемешку с землей – очень монотонное занятие. Из-за короткой ручки приходится садиться на землю, и вот так в три погибели двумя руками ворошить землю, выковыривать фрагменты кирпичей, камни. Когда я устал, то меня сменил Серый, а его снова сменил Зяма. Я отошел от этого места и посмотрел на весь процесс со стороны: двое парней и одна девушка склонились вокруг какой-то маленькой ямки, в которой один из молодых людей что-то скрежещет лопаткой. Жалкое зрелище.

Апофеозом этого труда было вот что – под кирпичами притаилась большая ржавая консервная банка! Она действительно сильно фонила, и было непонятно – современная это банка или лежит тут еще со времен войны?

Вот мы уже все подустали, присели на травку и стали обсуждать ситуацию.

– Надо ехать дальше, тут слишком близко от дороги и от шоссе, – авторитетно заявил Зяма.

– Ребята, я тут на берегу видела разбитые бутылки и место для костра. Там несколько кирпичей еще лежало, – это Юлька доложила о результатах увиденного.

– А мне пофигу, можно и здесь походить еще, – молвил Серый.

– Ладно, давайте сейчас сходим к машине, возьмем воды попить, а там решим – копаем здесь или едем дальше.

Когда мы устало подошли к середине поля, откуда уже можно было увидеть машину, то Юлька испуганно вскрикнула:

– Ребята, там машина какая-то стоит!

У меня появилось нехорошее предчувствие. Возле нашей машины действительно стоял красный «Москвич-2141» с тонированными стеклами. Что он тут делает? Это местные? Грибники? Что делать будем? Прятаться поздно, они уже нас наверняка увидели. Ладно, пойдем как ни в чем не бывало.

А как можно идти как ни в чем не бывало, когда у Серого на плече металлоискатель, у нас у каждого в руках по саперной лопате, и все мы, как оказалось, вымазаны в земле?

Подходим к нашей копейке, я осторожно смотрю, что же это за «Москвич». У него тверские номера, в машине сидят люди. Четверо мужчин. Я открываю нашу машину, и в этот момент из «Москвича» выходят эти четверо – трое молодых людей примерно 25 лет и мужик лет 35—40. Молодой, который сидел рядом с водителем, достает из машины красную папку, поправляет на поясе кобуру с пистолетом и идет ко мне.

Менты! Что делать? Что врать? Врать бесполезно, поэтому буду говорить все как есть.