Черный полдень

– Тебе интересно, вот и спроси у него, – предложил Зубастый. – Или у нее…

– Ладно, бывайте. – Второй потрогал распухшую губу и сунул мне распечатки: – Держи, я их кровью немного заляпал.

– Спасибо тебе большое! – встряхнул листы я. – Знаешь, есть такая вещь – платок носовой называется…

– Иди ты! – ругнулся парень и распахнул дверь.

Рустам пристально глянул на меня, но промолчал и отправился вслед за измененным. Вот и замечательно. Надоели хуже пареной репы уже оба-двое. И не избавиться ведь от их опеки пока никак. Ничего, что-нибудь придумаю.

А вот что касается нападения… Хороший вопрос Зубастый задал, правильный. И Сан Саныч вполне обоснованно оттуда сдернул. Могло быть прикрытие, могло. Но вот если предположить, что окопавшиеся в мусорке автоматчики и были тем самым прикрытием… Тогда получается, выхвативший пистолет с глушителем мужик рассчитывал уложить нас самостоятельно и без лишнего шума. Насколько велики были его шансы на успех? Ну уж немаленькие – это точно. Будь пистолет заряжен чем-то посерьезней обычных пуль, а Сан Саныч чуть менее расторопным – и по выстрелу на брата нам было обеспечено. Я и Второй точно ничего сделать не успевали. Да и у Зубастого АКМ на предохранителе стоял. Так что можно сказать – повезло. Но на самом деле можно ли так сказать?

Тяжело вздохнув, я распахнул дверь, протиснулся мимо приглядывавшего за мной через стекло караульного и спустился в подвал. Дежурившие у лестницы парни излишнюю в этом случае бюрократию разводить не стали и без единого вопроса отперли дверь, перекрывающую проход к моей каморке. Я сбросил верхнюю одежду прямо на пол, разулся и с архивными распечатками в руках плюхнулся на кровать. Ну и с чего начать? С необычных смертей или с всплесков магической энергии? Блин, рулон с распечаткой о выбросах раза в четыре толще, так что, пожалуй, отложу его на потом. Сначала замороженными трупами займусь. По датам записи отсортированы? Вот и здорово. Самое то.

– Ужинать будете? – заглянул ко мне в каморку минут через сорок один из охранников.

– Нет, – отказался я и потер уставшие глаза. – Чаю бы. А лучше заварочник и термос с кипятком. Да – еще ручку или карандаш и бумагу для заметок.

– Сейчас узнаю, – кивнул парень и прикрыл за собой дверь.

Ну сразу не послал и то хорошо. А без чая никак. Тут можно всю ночь информацию лопатить и еще на завтра останется. А я ж к такой работе непривычный, сразу в сон клонить начало. Да и тягомотина сплошная, ничего интересного.

Дата и место обнаружения трупа. Кто нашел тело и при каких обстоятельствах. Наличие или отсутствие признаков насильственной смерти. Иногда – результаты расследования, чаще приписка «Дело закрыто». Совсем уж редко встречался раздел «Дополнительная информация», в который заносились наблюдения и предположения причастных к осмотру места происшествия сотрудников СЭС и дружинников. Зато всегда в заголовке присутствовало: «Категория дела „Т“». Уж не знаю, что означала эта литера, но думаю, именно благодаря ей я был избавлен от необходимости читать отчеты о замерзших в холода бродягах.

Шрифт распечаток был мелким, лента матричного принтера порядком износилась, а у длиннющей портянки не было видно ни конца ни края. Если бы не принесли заварку и кипяток, забросил все и завалился спать. А так сидел до половины ночи. Или даже более…

На боковую отправился, только когда уж совсем глаза слипаться начали. До конца распечатки просмотреть не удалось, толком на бумаге свои мысли изложить тоже. Но пару интересных моментов отметил. Завтра обмозгую. Завтра, все завтра…

Глава 3

Проснулся я ни свет ни заря. Точнее – просыпался несколько раз, морщился от головной боли, долго ворочался с боку на бок, но все же вновь проваливался в хрупкое забытье. И всякий раз засыпая, никак не мог понять – как же это вчера угораздило так напиться? Вроде же не было ничего такого…

И лишь когда мозги окончательно очистились от полудремы, до меня наконец дошло – дело не в похмелье, дело в инъекции мутагена. Сволочи…

Кое-как разлепив склеенные выступившим гноем веки, я уселся на кровати и зажал голову руками. Худо мне, ох худо. Голова болит, живот крутит, с лицом вообще не понять, что творится. Опухло все, горит, да еще кожа шелушиться начала. Блин, так и загнуться недолго.

Поднялся на ноги, постоял, прислушиваясь к своим ощущениям, и едва успел склониться над ведром, когда начало рвать. Кое-как отдышавшись, дотянулся до стакана и остававшийся со вчерашнего вечера горький чай смыл гадкий привкус рвоты. Немного полегчало. Совсем чуть-чуть. Ненадолго. Этого времени как раз хватило, чтобы доковылять до кровати и залезть под одеяло. А там уж накрыло с новой силой. Потолок пошел волнами, стены задрожали, и, лишь закрыв глаза, удалось справиться с подступившим беспамятством. Еще обмороков только не хватало…

Немного придя в себя, я вытер с лица холодный пот и на подгибающихся ногах двинул к Напалму. Глядишь, доктора Пилюлькина нашего доморощенного у него застать получится. Очень с ним по душам поговорить охота. Так охота, что просто сил нет.

Вацлава у Напалма не оказалось. Зато там оказалась Вера, которая смешивала для валявшегося на койке пироманта какую-то микстуру. У него самого что, подняться сил нет? Странно, вчера бодренько копытами шевелил. Симулянт чертов! Тут действительно больным людям помощь нужна.

– Спасибо, тоже прекрасно выглядишь, – поморщился я от визга чуть ли не подскочившей на месте при моем появлении девушки. – А ты чего ржешь? Вацлав зайдет к тебе сегодня?

– Нервное это у меня. – Пиромант уселся на кровати и закутался в одеяло. – Ешкин кот! Да ты весь в крапинку пошел!

– Вацлав, говорю, зайдет?

– Обещал, – кивнул пиромант. – Сказать, чтоб к тебе заглянул?

– Именно. – Опираясь на косяк, я вывалился в коридор.

– Лед! – выскочила вслед за мной Вера. – Тебе, может, помощь нужна?

– Пни этого гада от меня. – Я заковылял к своей каморке, прекрасно расслышав слова пироманта о «на лицо ужасных». – Два раза.

Меня вновь зазнобило, и пришлось лезть под одеяло. Надо бы за распечатки браться, а заставить себя подняться с кровати – не могу. Как студень растекся и лежу, у моря погоды жду. Подремать еще, что ли…

Но заснуть уже не удалось: сначала никак устроиться не мог, а потом и Вацлав приперся. Лекарь молча посмотрел на мое воспаленное лицо, заглянул в ведро и, что-то пробурчав себе под нос, поднял так и стоявший на столе со вчерашнего дня пузырек с таблетками:

– Пил?

– Нет.

– Почему?

– Смысла не вижу, – честно сознался я.

– Пей. – Лекарь, скрипнув зубами, высыпал себе на ладонь сразу три синих горошины. – Сейчас же!

– Зачем еще? – Я и не подумал выполнять его распоряжение.

– Препарат тормозит развитие мутационных процессов в организме, – вложил таблетки мне в ладонь Вацлав. – И снимает большинство побочных эффектов. Так что я тебя умоляю – выпей. Этим ты избавишь всех нас от множества проблем.

– Нас? – усмехнулся я.

– А кому тебя потом на ноги ставить?! – рявкнул лекарь. – Ты думаешь, антидот вколют и все? Не будешь таблетки пить – мне тебя по кускам собирать придется!

– Три? – Я потянулся за стаканом с остатками чая.

– Что три?

– Пить все три?

– Да, надо максимально быстро выйти на нужную концентрацию активного вещества в крови, – направился к двери Вацлав. – После Напалма опять к тебе зайду. И не забудь – по одной три раза в день.

– Обязательно. – Я закинул в рот таблетки и запил чаем. Ну теперь точно спать…

Уж не знаю, возвращался ли Вацлав, но разбудил меня не он, а грохот распахнувшейся двери.

– Тебе тут передали. – Особо не сдерживаясь, Рустам вывалил на откидной столик оставленные мной у Кирилла пожитки.

– О! И ружье пропустили? – обрадовался я и сразу же заглянул в рюкзак. Не, на память так сразу и не скажешь, все на месте или прошерстил уже кто вещички.

– В свете последних событий… – надулся Зубастый.

– «Вереск» отдай, в свете последних событий, – ухватил я его за верхнюю пуговицу куртки. Самочувствие, надо сказать, изрядно улучшилось, и даже голова больше не кружилась. – А?

– Видно будет, – освободился от захвата Рустам. – Распечатки смотрел?