Дивизионный комиссар

Домой в итоге получилось приехать уже в районе семи. Туманно сославшийся на некие дела поздно вечером, Кай Дворкин в кои-то веки никуда не спешил и буквально вывернул меня наизнанку, выпытывая все подробности дела. Ну и пообедали заодно, конечно…

Заперев за собой дверь, я разделся и первым делом забрался под душ. Постоял там, после вытерся насухо махровым полотенцем и отправился на боковую.

Без малого сутки на ногах, самое время немного прикорнуть.

Но только закрыл глаза, и по закону подлости немедленно затрезвонил телефон! Пришлось подниматься и тащиться на кухню.

– Да, – спросонья пробормотал я в трубку.

– Дорогой! – послышался веселый голос Анны. – Мы сейчас приедем!

– Отлично, – отозвался я, в ответ раздались короткие гудки.

«Мы» – это просто здорово. «Мы» – это значит, у нас будут гости.

Замечательно! Что еще нужно субботним вечером для полного счастья?

Я с выражением выругался и посмотрел на часы; оказалось, что уже девять вечера.

Только глаза прикрыл? Ну-ну.

Ладно, пару часов вздремнуть удалось, и то хлеб. Знаем мы этих гостей, точно полночи куролесить будут, потом еще в танцевальный клуб потащат. Газетчики, чтоб их…

И с тяжелым вздохом я отправился одеваться. Натянул домашние штаны и клетчатую байковую рубаху и только вернулся на кухню, как забарабанили во входную дверь. Пришлось бросать оставшуюся невымытой с завтрака тарелку в раковину и впускать Анну и ее гостей.

Первым, как ни удивительно, в квартиру ввалился Кай Дворкин.

– Привет! – с ходу сунул он мне бутылку красного вина.

– Давно не виделись, – пробурчал я и куда радушней поздоровался с Эллой Сингер – симпатичной и приятной во всех отношениях дамочкой, заведовавшей в «Осеннем вестнике» светской хроникой. – Привет-привет!

– Здравствуй, Виктор! – Переступив через порог, та подставила щеку для поцелуя, прошла в прихожую и позволила Каю избавить ее от плаща.

Об отношениях этой парочки в газете не догадывался только главный редактор, по совместительству – муж Эллы и почетный рогоносец.

А впрочем, кто знает? Может, и догадывался или даже знал. Чужая душа – потемки.

– Ты не скучал без нас, дорогой? – лукаво улыбнулась Анна, а когда я снял с ее плеч приталенную замшевую курточку, представила последнего своего спутника: – Знакомьтесь. Роман Волин, Виктор Грай.

Я ответил на крепкое рукопожатие и сразу вспомнил статью во вчерашней газете.

– Так вы…

– Да! – слегка склонил голову лощеный господин, быть может, лишь на пару лет постарше меня. – Тот самый Волин.

Я только улыбнулся и не стал говорить, что «тем самым» был его папенька. А сам он тянет лишь на одного из множества скучающих бездельников, всем своим благосостоянием обязанных доставшемуся от родителей наследству. Напомаженные волосы, тоненькая полоска усиков над верхней губой, самоуверенная улыбка, модный костюм и нелепый галстук в серебристую клетку этому моему мнению о новом знакомом нисколько не противоречили. Разве что острое породистое лицо несколько скрашивало общее впечатление, но опять же форму носа и скул следовало поставить в заслугу его отцу.

Анна отправилась прямиком на кухню и позвала всех за собой.

– Идемте праздновать! – заявила она.

– И что же мы сегодня празднуем? – пропустив вперед остальных, поинтересовался я.

Роман Волин обернулся и пояснил:

– Я устраивал небольшой банкет по случаю вчерашнего открытия дома-музея отца, а потом Анна любезно пригласила нас к себе. Надеюсь, мы вас не побеспокоим?

– Ни в коем случае, – покачал я головой, выставил на стол бутылку вина и протянул штопор Каю, который никак не мог отлипнуть от Эллы.

Дворкин намек понял и, оставив свою пассию в покое, выдернул пробку; Анна выставила высокие бокалы и, взяв защитную перчатку, отошла к хранилищу.

– Говори, что достать, – отправил я ее обратно за стол.

– Мы уже поужинали, а к вину лучше подойдут сыр и фрукты, – за всех решил Роман и подвинулся, освобождая место для стула Анны.

– У нас немного тесно, – с некоторым смущением улыбнулась та.

– Зато очень уютно, – немедленно возразил Волин.

Честно говоря, своей безудержной галантностью он меня уже порядком утомил. Но радушный хозяин не должен показывать своего дурного настроения, когда подвыпившая хозяйка приводит субботним вечером незваных гостей.

А я ведь радушный хозяин, так?

– Мне не наливайте, – попросил я, доставая из хранилища уже нарезанный сыр, пару яблок и несколько невесть когда убранных туда персиков.

– Это «Герцог Арк» урожая тринадцатого года! – с изумлением обернулся Роман. – Лучший год Солнечного Пика за последние сто лет!

– Не люблю вино.

– Точно, не любит, – подтвердил Кай Дворкин, в кои-то веки оторвавший взгляд от декольте своей спутницы. – Никакого вина! Вот главное правило Виктора Грая!

– Для этого можно сделать исключение, – нравоучительно заметил господин Волин.

– Благодарю, лучше выпью пива, – улыбнулся я и вновь открыл хранилище. Запустил руку в запертое внутри его прочными металлическими стенками и алхимическими формулами безвременье и невольно поежился, пытаясь отыскать нужную бутылку.

Вроде давно к Вечности привык, но нет же – всякий раз ощущения разные. То холодом повеет, то будто иголки в кожу втыкаются. Словно человеческий разум оказывается не в состоянии осмыслить эту аномалию, вот и изворачивается как может.

Ухватив горлышко, я вытянул заранее охлажденную на леднике бутылку и аккуратно прикрыл металлическую дверцу.

– Предлагаю выпить за встречу! – первым поднял бокал Роман Волин.

Я поддел открывашкой жестяную пробку, перелил пиво в высокую кружку и без всякой спешки сделал длинный глоток.

Хорошо!

Пиво и виски – вот это я понимаю. Вино? Не для меня.

А наш новый знакомый тем временем заинтересовался хранилищем и одобрительно поцокал языком: