Точка соприкосновения

– Трудный разговор?

Лестер смущенно потупился.

– Если вас это утешит, – ухмыльнулся детектив, – я тоже не люблю звонить.

Лестер хотел было улыбнуться в ответ, но, глянув в лицо копа, сочувственно нахмурился. Тот выглядел сиротливее, чем индейка, живьем засунутая в духовку.

Из внутреннего кармана Лестера появилась бутылка без этикетки.

– Не желаете попробовать? Это мой собственный рецепт, я называю его «топливом».

Детектив уставился на Лестера со странным выражением лица, брови его сошлись на переносице. Он заговорил быстро, словно боясь, что слова согласия вырвутся сами собой.

– Мне нужна помощь. Должно быть, вы излазили здесь все вдоль и поперек? – с надеждой спросил Фрейзер.

Лестер осторожно кивнул в ответ.

– Знаете место, с которого хорошо просматривается канатная дорога?

Пока Лестер обдумывал вопрос, над их головами разгулялся ветер. В ярде от скамейки упали комья снега. Дверь телефонной будки захлопнулась, и от стекла отвалилась ледяная корка.

Лестер красной от холода рукой вернул на голову шапку.

– Думаю, я могу вам помочь, – ответил он наконец. – В голову приходят три места: забегаловка «У Бэтси», прачечная и второй корпус отеля «Риц». Но ни в одном из них нет хорошей точки для… хм… съемки. У крыши бара крутой скос, там не устоять даже летом, прачечная слишком низкая, а окна "Рица" закрыты декоративными елями. Нет, сэр, ничего такого.

Детектив вздохнул:

– Видели что-нибудь подозрительное в последнее время?

«Что, например? Плевки миссис Коул на витрине аптеки?» – подумал Лестер и покачал головой.

Полицейский потер набухшие веки, сказал кисло:

– В любом случае спасибо, сэр.

Глаза его потухли, словно кто-то дернул рубильник. Лестер невольно ощутил тяжесть на своих плечах. Да, туристам здесь хорошо, но те, кто работает в «Вистлере», давно ненавидят это место. Чертова ледяная тюрьма! Рай для пьяниц…

Он прервал молчание.

– Живешь-живешь, а смерть вот она – рядом. Все под Богом ходим. Жаль мужика. Отличный был певец. Вы же здесь из-за Кинга, да?

Обернувшись, Фрейзер резко потребовал:

– У вас есть фото мистера Кинга? Можете показать?

Почти забыв о проблемах, Лестер сходил к себе, взял фотографию, что проявил утром, и вернулся. Ноги едва не отвалились, пока шел по чертовым сугробам, которым не было конца.

Глаза детектива сузились, он наклонил голову над снимком, пристально всматриваясь в лицо Кинга, его позу, окружающий пейзаж. Лестер взволнованно наблюдал.

– Что это? – спросил полицейский, палец на карточке побелел. – На горном склоне, у него за спиной?

– Не знаю, сэр, – Лестер поскреб ногтем. – Может, дефект пленки или птица. Одно могу сказать точно, человеку там делать нечего. Гора необитаема: ни лыжных трасс, ни фуникулеров. Слишком крутая. Старожилы зовут ее «Горой мертвецов».

Фрейзер встал со скамейки и направил взгляд на склон горы. Губы его расползлись в довольной улыбке.

– Могу я попросить вас еще об одной услуге?

– Сэр?

– На вершине, наверняка чертова морозилка, – полицейский выудил из кармана пустую флягу. – Не могли бы вы одолжить мне немного вашего «топлива»?

Отчаянно задребезжал телефон. Детектив не успел опомниться, как Лестер, цапнув из его рук тару, кинулся к будке.

Из трубки раздался знакомый голос:

– Папа, папа! Хорошо, что ты на месте. Извини, нас задержали в школе. Когда приедешь? Завтра? Отлично, пап! Сначала пойдем в закусочную новую через квартал. По Робсон-стрит. Затем в кино! Там такое… Закачаешься.

Лестер прижал лоб к стеклу, улыбаясь каждой реплике сына. Его ладони крутили фляжку.

Фрейзер приблизился к будке с грустной улыбкой. Жестом показал, что вернется через десять минут, и пошел вдоль своих следов.

Лестер поморщился. Фляга в его руках начала вращаться еще быстрее. И как-то нервно. Нужно быть сумасшедшим, чтобы в одиночку лезть на «Гору мертвецов». Но это не его дело. Он смотрел на удаляющийся силуэт детектива, и вскоре тот растворился в снегопаде. А может, это от дыхания заволокло стеклянную дверцу?

В голове у Лестера заиграл знакомый мотив:

«Я вернусь к тебе на рассвете, солнца луч постучит в окно, я вернусь к тебе, надо верить, мы не виделись, детка, давно».

Глава пятая

Италия, 1944

Энтони Леоне, новоиспеченный командир снайперской двойки, капрал четвертого батальона рейнджеров, один из лучших стрелков на этом участке фронта, отчаянно зевал. Он поймал на себе восхищенный взгляд напарника. В глазах выступили слезы: не от сантиментов, а от сонливости.

В молодом человеке, лежавшем в соседних кустах, без труда угадывался деревенский парень. Несмотря на адскую жару, он повязал на шею армейский шарф, словно какой-то ковбой. Никто в полку так диковинно не облачался.

Чарли Дин. Имя идеально подходило для ранчо.

Тони вздохнул, ощущая бремя нового звания. Он обрел подчиненного три дня назад и еще не привык.

Ребята ждут у палатки.

Тони возвращается с боевого дежурства, где под руководством Дерека впервые снял живую цель, а если говорить прямо, выстрелил в человека из снайперской винтовки. В палатке их дожидается ящик молодого вина и огромная чаша с виноградом. Судя по откупоренным бутылкам, праздновать начали без них.

Капитан Адамсон снимает с плеча винтовку и улыбается:

– Я заранее позвал ребят из твоего бывшего взвода. Отметим, Зеленщик!

– Что? – растерянно спрашивает Тони.