На деревню к дедушке

– Свой? Может быть. И тот кент, что с тобой таскается, бледный, может тоже свой. – он отпустил его, охлопал по куртке, будто выглаживая, для виду пылинку с Костиного плеча сбил. – Только это еще выяснить надо. – задумался, и изрек печально. – Может все же в рыло?

– Володь, тут… – Костя сглотнул. Видно было, что Володька просто так от него не отстанет, да и то что о Альберте он знал, не прибавляло уверенности. – Тут… Володь, такое дело. Тот бледный… Он, – закусил губу, посмотрел на Володьку с надеждой, но тут же сник, – вампир он…

– Кто? – усмехнулся, показав свои желтые лошадиные зубы. – Этот? Немочь?

– Да, и он Суку… Машку… – Костя понял, что сейчас он схлопочет, но другого выхода у него просто не оставалось, – того, выпил.

– Что сделал? – и Володька таки саданул кулаком Косте под дых. Костя застонал, попытался было сложиться, но Володька его удержал. – Я не понял, что он сделал?

– Выпил… – просипел Костя.

– Ты, Костыль, – говорил негромко Всадник, склонившись к уху Кости, – сейчас мне этого своего кента выложишь, а там посмотрим, какой он вампир. А ты, Костыль… – Всадник облизнул губы, – с тобой, Костыль, мы еще посмотрим.

Он легко, будто котенка, тряхнул Костю за шиворот, толкнул.

– Пошли.

Костя пошел. Выбора не было, да и Альберт… Может Альберт во всем и разберется. Что ему этот Конь?

К тому времени, когда они подошли к заброшенному, слепо щурящемуся выбитыми окнами, дому, уже стемнело. Сумрак был еще несмелый, синий, ему было далеко до ночного мрака, но солнца уже не было.

Альберт, усевшись на остатки лавочки, ждал у подъезда. Увидев, что Костя идет не один, удивленно вскинул одну бровь, но с места не двинулся.

– Этот что ли? – зло сказал Володька, непонятно зачем уточняя. Он таки отпустил Костю, сунул руку в карман, достал оттуда зловещего вида кастет с тяжелой, тусклой свинчаткой, надел на пальцы. – Встрял ты, бледный. – Всадник шагнул вперед, разминая плечи. – Реально встрял.