Мир, который не вернуть. Том 3: Год Второй

– Что такое? – я всё же решил задать вопрос. Мы отошли в сторону и сели на мягкие сидения у стены.

– Не обращай внимания, – она посмотрела в ту сторону, куда ушли Паша с охранником. – Месячные, наверное.

Она врала, но я не стал уточнять. Если хочет скрывать – значит, есть причина.

Я встал, собираясь уйти:

– Пойду обратно в кровать. Не очень хочется что-либо делать, – и пошёл по коридору, куда ушли Никита и Катрин ранее. Женя ничего не ответила.

Прошёл мимо помещения, где в десятках клетках сидели изнеможённые животные. В нескольких комнатах дальше было всего по паре учёных, которые обсуждали что-то своё, а на досках были записаны понятные только им формулы и обрывки мыслей.

Вошёл в блок. Был слышен шум воды – кто-то в душе. Прошёл в свою комнату, и просто лёг на кровать.

В голове начали всплывать обломки вчерашней информации, которые постепенно складывались в пока ещё смутную картинку.

«Получается, папа был учёным… Мама старалась о нём ничего не рассказывать. Почему? Может, её заставили из-за секретности? Всё детство думал, что он дальнобойщик… или вроде того. Я помнил, что он был очень умным, но никогда не думал, что он может быть учёным… А Паша? Почему он не знал? Или он знал? Тогда почему не сказал мне?.. Бред… И, получается, он и начал создавать то, что уничтожило весь мир?.. Но это же не из-за того, что он плохой… Он хотел помочь людям. Сделать их лучше, совершеннее… А, получается, что он их уничтожил… Как же всё это сложно и запутанно…»

Я ворочался с места на место.

«Лекарства нет, как я тебе и говорил. Разве я не был прав? Прав. Напомни хоть раз, когда я оказывался неправ?»

– Отстань, сейчас не до тебя, – я спрятал голову под подушкой, прекрасно понимая, что это не имеет никакого смысла.

«Конечно, можешь меня не слушать – делай себе хуже. Ты меня никогда не слушаешь, и получается только хуже. Но, несмотря на твоё поведение, помни: я всегда на твоей стороне.»

– А потом заставляешь меня покончить с собой, да? Хороший друг – врагу не пожелаешь.

«Я не могу дать тебе больше, чем ты сам себе желаешь. Я – это ты. Просто люди часто не знают, что им действительно известно и чего они на самом деле хотят.»

Я покрепче прижал подушку, закрыв глаза, как ребёнок.

Тьма окутывала не только саму комнату, но и проникала в голову, в мысли, в воспоминания, вытягивая всё это наружу своими мерзкими щупальцами.

Увидел, как умирают десятки маленьких детей, которых уже невозможно было спасти. Как я простреливаю голову своему единственному другу и защитнику, который стоял стеной между мной и опасным миром. Увидел, как восставшие заживо растерзывают молодого парня, который предал своих друзей. В голове пронёсся образ двух маленьких детей, в светлых пуховиках, которые лежали замертво на холодной земле, залитой кровью тех, кому они верили больше всего. Увидел и маленькое синеватое лицо, с застывшим навсегда отпечатком ужаса на лице. Девушка, которая научила меня жизни… и девочка, которая уже никогда не вырастет…

Были и другие образы, которые так же никогда не покидают, и все они сопровождали меня везде, словно безмолвные призраки. И от них не избавиться…

«Наверное, это моя ноша до конца жизни за всё то зло, что я сделал.»

* * *

На следующее утро проснулся от стука в дверь. В комнату кто-то тихо зашёл и прикрыл за собой дверь, окончательно вырвав меня из липкого неприятного сна.

– Кость, мне нужно поговорить, – в этом тихом голосе узнал Пашу.

– Ладно, – вздохнул я, но не стал вставать, оставшись так же лежать. Паша не стал включать свет, и просто подошёл к кровати в темноте, сев рядом.

– Как думаешь, стоит нам отсюда уезжать? – спросил он. – Только скажи, что сам думаешь, пожалуйста. Мне важно это знать.

– Разве это имеет значение? Мне казалось, ты уже принял решение, – проговорил я в подушку.

– Да, но, – начал Паша, – вчера я не смог уснуть и, знаешь, отчасти Кэт права: мы все устали, нужен отдых. Я вчера долго разговаривал с Женей. Мы пришли к тому, что, если наверху действительно почти не осталось жизни, возможно, мы все тут последние люди. Может, это объединение – и есть то, что я хотел? Может, хватит бегать, пытаясь спасти больше людей? Потому что… потому что больше некого. Может, здесь мы окажемся более полезными?..

– Я бы остался, но… Прошло уже больше года, как всё началось, а остатков прошлого мира уже не хватает. Здесь может быть спокойнее… Но здесь тоже что-то не так, не знаю… Зачем тебя вчера вызывали?

– Слава с каким-то начальником отдела расспрашивали меня о том, откуда мы, как получили карту, и что до этого у нас происходило.

– И ты всё рассказал? – спросил я.

– Да. Не то, что бы у меня был выбор, конечно, но я сам хотел им рассказать. Не знаю, довериться что ли… Если и начинать, то уж лучше всё по-честному, да? Да и какая разница: что было – то было, надо думать, как дальше жить, – кровать резко вернулась в исходное положение, а от пола донёсся шорох шагов. – В общем, я твою точку зрения понял. Спасибо.

– И что решил? – спросил я, сев на кровати.

Паша открыл дверь – контур его фигуры размыто выделялся на фоне слабого света из коридора.

– Остаёмся, думаю… Будем помогать, как можем. У них мало людей, которые бы могли выходить на поверхность. А у нас этого опыта полно… Мы договорились, что будем помогать им с выходом – так что, рассчитываю на тебя, – проговорил он, закрывая за собой дверь с обратной стороны.

Я остался сидеть, принимая новое будущее, и мысленно готовился к тому, что всё может резко полететь к чёрту, как это случается всегда.

День 589-591

Чувствовал, как кто-то плавно водил рукой по голове. Выбившиеся, довольно длинные, волосы щекотали лицо – проснулся.

Вокруг царил мягкий утренний свет. Маленькие пальцы всё так же плавно водили по голове, периодически зарываясь в мою волосяную шапку.

– Проснулся? – тихо и нежно спросила девочка. Ничего не ответил, лишь прижался к её животу сильнее. Светлое платье пахло чем-то лёгким – летним полем. – О чём задумался?

Тяжело вздохнул и закрыл глаза, в попытке уйти от ответа, но одновременно с этим очень хотелось ответить.

– Просто наслаждаюсь моментом, – тихо проговорил я.

Нежные солнечные лучи ласкали кожу, вызывая приятное точечное тепло по всему телу.

– Ты когда-нибудь задумывался о чём-нибудь?

– О чём?

– Ну… о чём-нибудь. Неважно о чём. Просто было ли у тебя такое, что мысли занимались только чем-то одним?

Я улыбнулся:

– Конечно, было. Это у всех бывает.

– Да, я знаю, но подумай: это так странно. Я и раньше задумывалась о чём-то, но сейчас будто не могу перестать думать, – Кристина говорила неспешно.

Вдали слышался слабый шелест листьев. Слегка гудел ветер, обдувая тёплым нежным потоком.

– О чём ты думаешь?