Всегда жить Человеком!

Спасибо, Любимая, за наши Отрывы – это и придает мне силы жить Человеком!

Наш Секретный Уголок Вселенной

После работы я прихожу, приползаю, притаскиваюсь выжатый-вытолкнутый-выплюнутый еже-каждо-дневно-бесконечной борьбой с… Борьбой за? Против?

Так устаешь, что и не понимаешь: «Что-как-зачем-за что?»

Но…

Не жить устаешь! Выживать устаешь!! Смертельно устаёшь!!!

Сил хватает только спрятаться, скрыться, вжаться в угол кухни.

Так, чтобы были непробиваемые стены со всех возможных злых сторон!

Так надежнее, так спокойнее! Только там могу осторожно выползти из-под наваленного за день жестко-жестокого груза всего: сделанного и сказанного, пропущенного вглубь себя, и от чего отбился-отгрызся…

Кофе появляется? Не думаю, откуда – пью, жадно вливая прямую энергию…

Появляется тарелка… Без мысли, инстинктивно ем, вбрасываю спасительные части экоматерии…

Наконец появляются силы осознавать окружение.

Ты проявляешься, присевшая напротив… Смотрю… Глаза в глаза…

Глаза притягивают, твоими: со-болью, со-переживанием; нежно-жалеющим теплом, согревающим и подбадривающим…

И осознаю-вижу, за глазами твоими, затягивающий вход в нашу секретную часть Вселенной!

Завравшиеся за день, слова ненужные – забыты-брошены!

И вся макро-Вселенная исчезает. Нас нет для всех и всего, что не для нас.

И «вещей для нас» нет, есть только Мы для себя и друг в друге.

Ближе-ближе, теснее-теснее, яростнее-яростнее! Сбросив внешнее, вбиваемся, взбивая всё своё лично-индивидуальное, в наше-общее-единое!

Мы улетаем в наш микрокосмос, квантовую запутанность нас, частиц зачарованных. Летим-летим-летим бесконечно-вечно-человечно… и…

Взрыв!!!

Взрывается вся наша микро-вселенная и исчезает, но…

Как и Вселенная, после своего Большого Взрыва, я и Ты возрождаемся вновь!

Возрождаемся, здесь и сейчас, в нашем секретном уголке этой Вселенной.

И я вновь рожден для этой жизни. И я вновь полон сил для этой борьбы!

Ради этого Нашего Секретного Уголка Вселенной, что кратко называют – Любовь!

«Любовь до гроба – дураки оба»?

Андрей Иваныч просматривал на «компе» утренние новости.

– Кофе будешь? – спросила, незаметно подошедшая жена.

Иваныч, от неожиданности, вздрогнул, и стал «воспитывать», ехидно щерясь:

– Учу-учу тебя уже сорок лет… Надо подавать: на подносе, с поклоном в пояс, с улыбкой глупо-радостной… Да со словами восхищения-почтения: «Соизвольте, барин любимый, кофею утреннего испить! Ежели ещё чаго соблаговолите – так мы завсегда готовы расстараться!» Ясно тебе, старая, как обслуживать «хозяна» -властелина?

Жена посмотрела на «прынца-царя» своего, да ответила спокойно:

– Дурак старый… Ну, надо кофе?

– Эх, так и помру с бестолковой! А ведь мне стоит только сигнал подать в любом виде… Так десятки… Нет – тысячи молодиц, понятливых и толковых, вокруг меня толкаться будут!

Женщина вздохнула, махнула рукой и ушла…

Пожилой мужчина подождал бодрящий напиток пять минут, да не выдержал:

– Э, там, на камбузе… Э-э, кок… Э-э-э, бариста… Жива там?

Тишина? Нет, какие-то звуки доносились из кухни.

Он прислушался… Вроде, стоны?

– Э, Света… Све-е-е-ета…

В ответ услышал тяжкий стон!

Он вскочил, и быстро пошел на кухню.

Увидел там жену, откинувшуюся на стуле. Глаза у неё были закрыты, и она тихо стонала!

– Светлана, ты чего? Светочка, я ж пошутил… Света… Светлана!

Он бормотал её имя и тормошил, но, увы, жена была глубоко без сознания, а стоны становились всё тяжелей и тяжелей!

– А-а-а-а! – закричал Андрей. – Светочка, постой, не уходи… Мать-мать, что ж делать? Телефон! Где телефон?

Он забегал по квартире, ища… Наконец, телефон нашел, прибежал на кухню, смотрел на жену и пытался набрать «Скорую»…

Руки тряслись, глаза от слез ничего не видели, номер не набирался…

– А-а-а-а! – опять закричал Иваныч. – Светочка, подожди, я к соседям, вызовут быстрее…

– Не надо к соседям… – вдруг спокойно сказала Светлана, и открыла глаза. Она села нормально на стул, и улыбнулась. – Успокойся… Ты пошутил, и я – в ответ.