Ледяной смех

– А! Сразу встревожилась. Почему?

– Разве? Тебе это показалось, Ариша.

– Может быть. Мне, Настя, нравится Муравьев. Он во всем мужчина. Хотела еще в Екатеринбурге познакомиться с ним, так его услали на фронт. Меня его стихи очаровывают. Не то сказала. Они заставляют цепенеть, сознавая свое бессилие перед властью сказанных слов. Пробовала учить его стихи наизусть и не могла выучить. Некоторые строки потрясающи по глубине высказанных мыслей. Он действительно умен, хотя молод.

– Я все его стихи знаю наизусть.

– Тогда понятно, почему встревожилась, когда я упомянула, что поэт кем-то увлечен.

– Я невеста Сурикова. Ты знаешь об этом.

– Знаю. Господи, неужели Суриков не понимает?

– Ариша, прошу тебя даже не думать об этом. Он мучается от сознания своей трагедии, но любит меня.

– А ты любишь его?

– Ариша, прошу!

– Хорошо. Прости, кажется, становлюсь бестактной. Последнее время в моем характере масса перемен. Порой даже боюсь течения мыслей. Мне иногда вдруг хочется кого-то жалеть, грустить, жить чужим страданием. А ведь я решила любить только себя. И только всем позволять себя любить, но не из вежливости к моей туманной знатности и не из-за стремления к моему богатству. Я хочу, чтобы меня любили искренне, думая, что у меня за душой последний пятак. Понимаешь, медный пятак.

К роялю подошел бледнолицый прапорщик в форме каппелевца. Заиграл и запел песенку Вертинского.

Первая была о бале Господнем, потом о безноженке, об юнкерах, посланных на смерть недрожащей рукой, о пальцах, пахнущих ладаном, и наконец, «Где вы теперь, кто вам целует пальцы…».

Прапорщик пел хорошо. У многих повлажнели глаза.

Княжна Певцова встала, подойдя к роялю, погладила голову прапорщика и, сказав: «Спасибо» – вышла из салона.

На палубе много парочек. Певцова обошла палубу кругом, всматриваясь в их лица, надеясь увидеть Муравьева, держащего в объятиях временно полюбившуюся, но его нигде не было.

Певцова в досаде сошла в третий класс, где было душно, пахло людским потом, паром и машинным маслом.

Но и тут не было Муравьева. Певцова снова направилась к лестнице на верхнюю палубу и столкнулась с Муравьевым.

– Добрый вечер, княжна.

– Что с вами, поручик? Уже не вечер, а глухая ночь. Откуда вы появились?

– Из штурвальной рубки, беседовал с дежурным помощником капитана.

– О чем он рассказывал?

– О жизни в Омске. А вы где были?

– Мы с Настей слушали песенки Вертинского.

– Кто пел?

– Симпатичный каппелевец.

– Прапорщик?

– Да.

– Так это Коля Валертинский. Слышавшие настоящего Вертинского находят, что он неплохо подражает ему.

– Я слышала Вертинского, и ему нельзя подражать. Вертинский уникальное явление. Ему помогают петь руки. Но хватит о Вертинском. Представьте, очутилась в третьем классе, ибо искала по всему пароходу.

– Кого, княжна?

– Вас, Муравьев. Мне хотелось побыть с вами.

– Польщен.

– Напрасно сказали это слово. Мне действительно хотелось поговорить с вами, услышав живые, незатасканные слова. Муравьев, неужели вы нечуткий? Будем здесь стоять у всех на виду, чтобы на нас пялили глаза и гадали, о чем мы с вами разговариваем? А поутру бабы будут представлять, как вы меня… Идемте на палубу.

Поднявшись по лестнице на палубу, Певцова и Муравьев остановились на корме. Княжна спросила:

– Почему, несмотря на все мои попытки познакомиться с вами в Екатеринбурге, вы не хотели этого знакомства?

– Боялся затеряться в толпе поклонников.

– Не надеялись быть среди них первым?

– Может быть, и поэтому.

– Лжете, Муравьев, ибо слишком самоуверенны. Сужу по тому, как держите себя в обществе.

– Я не умею, княжна, держать себя в обществе.

– Муравьев, не кокетничайте. А лучше признайтесь, что вам не нравится, что я всегда в табуне мужиков?

– Мне безразлично.

– И я безразлична?

– Не думал об этом.

– Подумайте. Прошу. Мне хочется, чтобы обо мне думал только один человек. Мужское похотливое стадо мне противно.

– Надеетесь, что поверю сказанному?

– Надеюсь. Муравьев, кроме тела у меня в нем есть душа. А у нее естественное желание мужской ответной теплоты.

– Но ее у вас избыток. Ведь у окружающих вас поклонников тоже есть души.

– У меня избыток жадных, голодных мужских глаз. Даже вы при знакомстве со мной в Тобольске…