Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

Мисс Стивенсон подошла к кроватке, поцеловала дочурку в маленький лобик и улыбнулась.

– Спи, маленькая принцесса! Пусть тебе приснятся, самые чудесные сны, – произнесла она и тихонько покинула детскую.

Анджелина прошла по тёмному коридору и оказалась в гостиной, где села за стеклянный стол, на которым лежал ноутбук, смартфон и папка с материалами. Она поудобнее уселась на офисном кресла и погрузилась в материалы.

Работа аналитика была скучной и однообразной, но это было лучшим предложением от руководства ЦРУ. Оперативная работа, материалы под разными «грифами», планирование спецопераций и длинные расследования; всё это было в прошлом, как, и та самая дерзкая натура агента Стивенсон. Молодость была позади, а на смену, пока что ничего не приходило.

В памяти ещё были живы долгие проверки на полиграфе и допросы после провала в Китае, но это было неизбежно, как и аналитика того, что в принципе не имеет особого смысла.

Анджелина включила ноутбук и нажала на выключатель настольного светильника. Светодиоды яркий белым светом осветили стеклянную столешницу и мисс Стивенсон погрузилась в работу…

* * *

Рим. Дворец.

Полумрак в центральном зале дворца и нервное ожидание, ощущались, подобно сильно натянутой струны скрипки, которая вот-вот должна была порваться от напряжения, зависшего в тишине.

Каждый из членов таинственного Синдиката молча сидел за прямоугольным массивным столом, пребывая в собственных раздумьях. Личная история каждого изобиловала множеством подробностей до того, как привела в состав совета. Тернистые пути, коррупция, длинный список уничтоженных врагов и многое другое изобиловали своими подробностями, знать которые полностью мог лишь глава совета.

Убранство центрального зала, как и сам дворец был выдержан в стиле барокко, а расписные стены внутри содержали сюжеты с библейскими тематиками и множеством других тем на теологическую тематику из разных религий мира.

Здесь не было атмосферы показной благостности ватиканских дворцов, а царила лишь многозначность недосказанных сюжетов в борьбе Добра со Злом.

Витражи и массивные люстры с тусклым освещением создавали тот самый желанный полумрак, где скрываются лица, а остаются лишь голоса и их сущности.

Члены совета Синдиката продолжали сидеть на не слишком удобных антикварных креслах с резными каркасами, покрытыми позолотой. Мягкость данной мебели была весьма условной и ни у кого не вызывала восторженных эпитетов. Данные слова здесь вообще произносились очень редко и имели разные значения, но всегда одинаковую суть…

Глава Синдиката задерживался и причины этого задержания были, как всегда, никому не известны. Подобная обыденность не вызывала ни у одного из членов совета каких-либо эмоций, скорее, каждый продумывал свою речь, на тот случай, если от него потребуют отчёта.

Войны, хаос, болезни, обвалы валютных рынков и ценных бумаг, геополитическая напряжённость, коррупция – всё это было лишь средством для получения прибыли и пополнения банковских счетов Синдиката в разных точках мира, «заморозить» которые было просто невозможно! Никто не хочет пасть жертвой собственного «приступа» справедливости и честности и добровольно отдать свой гонорар «ближнему».

Двери центрального зала распахнулись, и внутрь вошёл глава Синдиката. Мрачная фигура и чёрный строгий костюм с чёрной сорочкой, отражали его сущность и философию, в которой можно было проследить смысл выражений спутника доктора Фауста. Чёрные волосы, собранные в конский хвост, и пронзительный орлиный взгляд тёмных глаз, как завораживал, так и студил кровь в жилах.

Глава Синдиката прошёл по залу, пребывая в своих раздумьях и теряясь в многообразии собственной мысли, где всегда находилось место для новых идей. Он встал во главе стола, положив руки на столешницу, и все члены совета поднялись со своих кресел в знак уважения и преданности.

– Присаживайтесь! – монотонным голосом, произнёс глава Синдиката и расположился на кресле за столом. Члены совета заняли вновь свои места и принялись ожидать вступительных слов.

– Уважаемые члены совета! Рад приветствовать вас в такой важный для нас день. Наша власть велика, но раб, который забыл о кнуте и наказаниях, поднимает голову и хочет стать хозяином, забыв о том, кто он и где его место. Мы должны исправить данную ситуацию, показать истинную силу и власть над теми, кто про неё забывает. Обманчивость собственных суждений, отсутствие морали и многое другое, не раз приводили многих земных господ на эшафот. История не может научить того, кто её использует для собственных корыстных целей, забывая об истинных хозяевах этого мира. Как, вы поняли, уважаемые члены совета, речь идёт о спесившихся марионетках! Скоро грядёт саммит «большой семёрки» и самое время применить тех, кто готовился с рождения исполнить своё предназначение. «Ангелы Смерти» должны сказать своё слово! Их время пришло!

Аплодисменты наполняли центральный зал, во время которых каждый из членов совета погрузился в собственные мысли, прикидывая, какую прибыль может в итоге принести на банковские счета Синдиката, будущие вложения в давно назревавшую карательную миссию.

– Спасибо, господа! Будущую операцию я решил назвать «Giro». Саммит пройдёт здесь в Риме и у синьорины де Монтенье ещё достаточно времени для подготовки к спецоперации и с первыми её «набросками» вы сможете ознакомиться лично, получив при выходе из зала каждый свою копию. Марионеток пришла пора менять!

Аплодисменты вновь наполнили зал и через мгновение воцарилась тишина.

– Я бы хотел услышать мнение синьора Ривейры, – усевшись поудобнее в кресле, добавил глава Синдиката.

– Уважаемый, Синьор! – встав с кресла и коснувшись подушечками пальцев стола, кивнув головой, начал синьор Ривейра. – Я, уверен, как и остальные члены совета, полностью поддерживают Вашу решимость и идеи. Здесь за столом всегда собирались единомышленники, а не соперники. Именно это нас объединяло и будет объединять, уверен, и дальше. Единение мысли и верность друг другу давали нам возможность пережить любую, даже самую сложную и длинную «зиму» в истории нашего совета. Мировые лидеры внезапно почувствовали себя хозяевами всего, как материальной части, так и идеологической. Однако, какая идеология может быть у рабов?! Её нет, как факта. Алчных рабов интересуют только деньги и новые последователи, которых можно использовать в собственных целях. Здесь тоже нет праведников! Но, наша идеология, толпа, которой управлять крайне просто и дёшево, коррупция и шантаж, позволяют нам держать руку на пульсе зарвавшихся рабов…

Аплодисменты в очередной раз наполняли зал и тут же утихли, после жеста синьора Ривейры.

– В завершении своей речи хочу сказать только одно! Мы, несомненно, победим и продолжим принимать решения, которые нужно только нам, сохраняя равновесие весов мирового порядка!

– Спасибо, синьор Ривейра, – предложив присесть обратно на кресло жестом руки, произнёс глава Синдиката. – Продолжим наше заседание и хотел бы услышать доклады остальных членов совета…

* * *

Синьорина де Монтенье поднялась по устеленной дорогим ковровым покрытием, работы персидских мастеров, центральной лестнице и направилась к коридору второго этажа. Она прошла распахнутые двери пустых переговорных и, бросив мимолётный взгляд на двери центрального зала дворца, поднесла ключ-карту к считывателю замка.

Аделина вошла в свой кабинет, где царила, буквально, божественная прохлада и расстегнула пуговицы на жакете чёрного брючного костюма.

Синьорина де Монтенье седа за рабочий стол, расстегнув пуговицу на белой блузке и тем самым обнажив полностью шею, на которой висела цепочка из «белого золота» с небольшим кулоном в виде ока с рубиновым глазом.

Она включила ноутбук, лежащий на рабочем столе, и поудобнее устроилась в кресле, поставив правый локоть на подлокотник. Аделина закрыла на мгновение глаза и разрозненные отрывки воспоминаний хлынули бесконтрольным потоком. Море, пугающая синева глубины, мужчина в белом медицинском халате с лицемерной улыбкой и пустота. Возможно, там, где таится немая истина, посреди многообразия библиотеки, есть её собственная книга жизни, скрытая невидимой рукой от глаз. На тех страницах у всего есть смысл: терзаний, уроков жизни, обрывков забытого и потерянного счастья, испытания и бесконечная дорога, покрытая густым туманом…

Потерять себя не так ужасно, если не знаешь, кто ты есть на самом деле! Тогда, груз прошлого превращается в такое же ничто, как ты сам…

Синьорина де Монтенье медленно открыла глаза и её взгляд остановился на одной из картин, висевшей в её кабинете. «Снятие с креста» Пьетро Навелли играло с её воображением. Эта немая викторина восприятий могла завести слишком далеко, но Аделина вовремя успевала отрешиться от голоса, который просыпаясь из глубин сознания, пытался заговорить с ней. Она не боялась этого голоса, ведь, его благостность согревала сердце, а мысли вызывали стойкое отвращение собственных идей и замыслов.

Синьорина де Монтенье ввела пароль доступа к операционной системе и открыла папку с названием «Giro», кликнув тачпадом по ней дважды. Множество и разнообразие файлов внутри сосредоточило её внимание, а разум приступил к поиску…

* * *

Сиена. Центр города.

Говард сидел в небольшом кафе в центре города и пил кофе. Рядом стоял бокал с двойной порцией французского бренди. Крепкое эспрессо погружало его в атмосферу этих мест, которые ему были хорошо знакомы. Небольшие глотки бренди отдавали карамельным послевкусием, продолжая погружать Льюиса в воспоминания молодости и тех надежд, растворившихся под грузом прошедших лет.

Небольшие глотки эспрессо горчили во рту, словно, горести потерь, призраки которых изо дня в день терзали его душу. Тогда, много лет назад, когда Европа была совсем другой, в проведённых спецоперациях был хоть какой-то смысл. Победы, как и поражения имели идею в отличие от нынешних дней, где единственной целью остались лишь деньги.

Говард сделал небольшой глоток бренди, продолжая сидеть за столиком на удобном раскладном стульчике, и закинул ногу на ногу. Слегка побаливала голова, но обращать на это внимания не имело никакого смысла. Для Льюиса это было привычное состояние. Постоянно всплывавшие воспоминания бередили душу, показывая самые «красочные» мгновение. Пустыни, горы Афганистана и Синая, Альпы, сочные зелёные луга, одурманенные опием шахиды, авантюрные шпионы и постоянный риск, который изо дня в день заставлял сердце учащённо биться, разрывая своей пульсацией сонною артерию.

Говард допил бренди и встал из-за столика. Странный звук в голове, напоминал звонкую мелодию гитары уличного музыканта. Он положил под блюдце с пустой чашечкой двадцать евро и бросил пристальный взгляд вдоль улицы, где было в этот утренний час немноголюдно. Здесь очень не хватало шарманщика с его грустной мелодией, в которой так легко найти частичку себя для каждого прохожего.

Льюис прогулочным шагом шёл по улочке, посматривая на витрины небольших магазинчиков и лавок. Тут можно было найти всё что угодно: от местных сладостей до интересного антиквариата. Туристов в Сиене всегда бывает достаточно. Тоскана – особое место со своим неповторимым колоритом, не изменяющим себе многие века.

Говард зашёл в небольшой отель, где пару часов назад снял самый дешёвый номер. Он подошёл к стойке рецепции, где администратор по совместительству был хозяином и, приветливо улыбнувшись, попросил ключ.

Льюис медленно поднялся на второй этаж и прошёл до конца по узкому коридорчику, в конце которого было большое окно. Для Говарда альтернативный вариант исчезновения откуда-либо был отдельным пунктиком. Ему, как человеку, хорошо понимавшему всю полноту возможных «сюрпризов», всегда был необходим «план B».

Он остановился у двери своего номера и вставил ключ в замочную скважину. Замок легко провернулся, и Льюис нажал на дверную ручку. Тут же на циферблате тактических наручных часов замигал небольшой сигнал красного цвета, напомнивший ему о том, что датчик движения, закреплённый на ножке стула при входе в номер, сработал.

Говард закрыл за собой дверь и щёлкнул щеколдой. Он прошёл к кровати, на которой лежал старый матрас, похожий своим состоянием на убранство гостевой комнаты казармы авиабазы «Баграм».

Льюис снял с себя ветровку и, открыв дверцу шкафа, повесил её на вешалку. Лёгкое шуршание моментально, охватило его слух и Говард резко повернул голову в сторону двери, где на полу лежал конверт.

Он сощурил глаза и тут же мимические морщины исчертили его лоб. Льюис сделал два шага и, присев, взял с деревянного пола конверт. На нём не было никаких пометок или надписей. Клейкая полоска была не использована и Говард тут же открыл конверт, где была лишь одна визитка. Он достал её и встал на ноги. На визитке было отпечатано имя Серджио Белотти, «Общество исторического наследия города Сиены». Историк-публицист, и всё это дополнял номер телефона.

Льюиса не удивил минимализм визитки, а скорее подтвердил его предположения. Для него так же не стало сюрпризом, что его так легко нашли при том, что он не указывал, где может остановиться. Город и пригород, однозначно, находится под их бдительном наблюдением, куда входит, разумеется, мониторинг отелей, хостелов и жильё возможное для аренды.