Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

– Принято, командир!

Самолёт из Вашингтона коснулся своими выпущенными шасси взлётно-посадочной полосы и принялся тормозить. Спецназовцы сняли автоматы «Калашникова» в обвесе с предохранителей и включили на них тактические блоки.

Самолёт окончательно затормозил и из открывшегося люка спустил небольшой трап. Первым спецборт покинул полковник Белов, а уже за ним спустился супервайзер ЦРУ Ник Миллс, у которого из-под ветровки торчал бронежилет. Протокол – есть протокол, даже, если в нём попахивает идиотизмом.

– Доброй ночи, Евгений Павлович! – с легкой улыбкой произнёс Романов и пошёл к полковнику Белову навстречу.

– Добрый ночи, Андрей! Рад тебя увидеть! Сколько мы уже не виделись?

– Кажется с тех пор минула целая вечность, Евгений Павлович! – пожав друг другу руки, уточнил Андрей.

– Да, уж! Время идёт, а мы всегда за ним опаздываем…

– Иногда обгоняем, Евгений Павлович! – улыбнувшись, добавил Романов.

– Если только иногда и, то при этом обманываем сами себя, – вдумчиво дополнил Белов.

– Всё позже, Евгений Павлович! По машинам! – отдал приказ Призрак, и спецназовцы стали отходить к внедорожникам, оставаясь при этом готовыми к любым возможным развитиям событий.

Полковник Белов и мистер Миллс сели в один из автомобилей и Нику один из спецназовцев тут же плотно завязал глаза чёрной повязкой. Боец закрыл дверцу и, обогнув внедорожник, сел за руль. Романов залез на переднее сидение той же машины и от дал приказ для начала движения.

Три чёрных «Мерседес-Бенц» друг за другом тронулись с места и направились к выезду со взлётного поля. Впереди была дорого до объекта, маршрут, который знал лишь один Андрей и то, тщательно храня его в своей голове. Риск нападения на кортеж из бронированных внедорожников сохранялся лишь гипотетический, но ресурсов грамотно расставить «сети» по Москве у ЦРУ не было.

Романов прикрыл на мгновение глаза и увидел в своих воспоминаниях Сицилию: солёный привкус море с его тёплой синевой, песок, аромат цитрусовых и знаменитых южных сладостей. Детство было одновременно так близко и так далеко, что обманчивость ощущений, воскрешала родителей и несчастную сестрёнку, погибшую среди морских прибрежных глубин тех живописных мест.

Призрак открыл глаза и продолжил командовать кортежем, меняя развязки и улицы, после въезда в Москву. Воспоминания продолжали мучать сознания Андрея, который в одиночку пытался одержать победу над самим собой. Разум с возрастом любит мучить человека, напоминая о его потерях и ошибках, чтобы сделать, как можно больнее…

Внедорожники друг за другом заехали в открывшиеся глухие металлические ворота объекта и скрылись в подземном гараже. Автомобили заняли свои парковочные места и заглушили двигатели. Спецназовцы управления «С» покинули внедорожники, создав контрольный периметр, не смотря, на то, что охрана объекта была на высоком уровне.

Романов не собирался рисковать важным возможным источником информации, способным раскрыть множество имён, остававшихся всегда на необходимом расстоянии от неминуемого разоблачения.

Андрей вылез из машины и потянул на себя ручку задней дверцы, откуда вылез полковник Белов и помог высадить супервайзера ЦРУ с чёрной повязкой на глазах.

– Идёмте, Евгений Павлович! Илюха помоги нашему гостю добраться до его «апартаментов».

– Окей, командир! «Чижик» со мной, «Зевс» замыкаешь, – отдал приказы своим оперативникам командир группы и поправил пальцами левой руки на глазах стрелковые очки с дымного цвета баллистическими линзами. Чёрная ветровка скрывала его бронежилет и кобуру на ремне с пистолетом «Glock 19».

Призрак вместе с полковником Беловым подошли к турникету, где дежурный попросил Евгения Павловича сдать личное оружие и средства все имеющиеся средства связи. Полковник молча сложил свой пистолет и смартфон с обычным мобильным телефоном в металлический ящик, который тут же закрыли на ключ и положили на стеллаж. Личные вещи супервайзера ЦРУ подверглись той же процедуре, после того как мистеру Миллсу развязали глаза. Специалист технического отдела закрыл ящик и направился в лабораторию для проверки на все возможные «сюрпризы» от коллег из Лэнгли, чей изобретательский потенциал отказывался признавать поражение.

Дежурный ещё раз просканировал супервайзера ЦРУ на «жучки» и «маячки» и молча разрешил пройти турникет. Оперативники управления «С» и мистер Миллс прошли по фойе и завернули на лестницу.

– Евгений Павлович, нашего гостя сейчас разместят, а нас ждёт Михаил Иванович, – собранно произнёс Романов, будто и не было тех самых минут растерянности и воспоминаний во время пути из аэропорта.

– Как этот старый пират поживает? – улыбнувшись, спросил Белов, отдав свою дорожную сумку одному из спецназовцев, направлявшемуся в комнату отдыха.

– Скорее разбойник, Евгений Павлович! В наших местах проблематично иметь «Чёрную жемчужину», особенно припаркованную в речном порту на Москве-реке, – с юмором ответил Андрей.

– Один ноль в твою пользу! Но, на Яузе это вообще невозможно, – направившись за Романовым к лестнице, добавил Белов.

– Один один, Евгений Павлович! Однако, что тогда говорить про Сетуньку, – засмеявшись, дополнил Андрей, а полковник Белов поддержал его инициативу.

– Два один в твою пользу! Много лет назад в этой речушки кроме дерьма и трупов вообще ничего найти было невозможно, правда, иногда попадались комплекты «лысой» резины со старых «Жигулей».

– Мне сложно судить о таких далёких временах, – поднявшись на второй этаж и войдя в коридор, уточнил с улыбкой Призрак.

– Знаю, что сложно! Да, и к лучшему это, – проследовав за Романовым по коридору к кабинету Громова, на ходу добавил Евгений Павлович.

Андрей вошёл в пустую приёмную Михаила Ивановича и постучал по дверному полотну.

– Входите! – послышалось из-за двери.

Призрак нажал на дверную ручку, и они вдвоём вошли в кабинет.

– Доброй ночи! – произнёс Громов и жестом рук предложил сесть за стол.

– Да, уж скоро рассвет, Миша! – подойдя к Громову и крепко пожав ему руку, сказал Белов и обнял старого друга. – Сколько же лет мы не виделись?!

– С момента моего последнего посещения берегов Северной Америки с отрядом могикан во главе с Чингачгуком длинным одноглазым змеем, – засмеявшись, ответил Громов.

– Присутствие духа не теряешь, значит не всё потерянно! – выпустив Михаила Ивановича из своих братских объятий, добавил Евгений Павлович и занял место на офисном кресле за столом. Романов устроился поудобнее в рабочем кресле, положив руки на пластиковые подлокотники. Бронежилет стягивал грудь и единственным спасением оставался климатическо-амортизационный подпор, осуществляемый какую-никакую вентиляцию.

– Палыч давай по первым впечатлениям. С присланными тобой материалами и результатами полиграфа и отчётах полиграфологов я внимательно ознакомился, но это всё не совсем то, – усевшись на офисное кресло за свой рабочий стол, начал Михаил Иванович.

– Что до моего мнения, то могу сказать, что мистер Миллс уверенно держится. Полиграф «чистый»: либо он говорит всё, как есть, либо его очень хорошо подготовили к миссии-внедрения. Предоставленные материалы настоящие и скопированы из базы данных, доступ к которой есть у считанного числа лиц в Лэнгли, а так же МНБ и АНБ, не считая тех, кого официально не существует, разумеется.

– Что ж, примем к сведению, – сказал Громов и его перебил зазвонивший телефон. Он тут же снял трубку и принялся внимательно слушать устный отчёт технического специалиста. – Неси вещи нашего гостя ко мне, – добавил Михаил Иванович и положил телефонную трубку на базу. – Всё чисто.

– Да, я и не сомневался Миша, у меня в резидентуры тоже не сопляки по блату работают, – проведя круговым движением правой ладонью по поверхности стола, произнёс Белов.

– Никто, не сомневается в квалификации твоих спецов, Палыч, но протокол есть протокол! Не я его придумывал, да и лишняя осторожность в нашем деле не помешает.

– Когда начнём, Михаил Иванович? – сосредоточенно спросил Романов, уже делая в голове наброски и тактику по ведению допроса.

– Не стоит спешить! Гроссмейстерскую паузу никто не отменял, – глотнув из кружки тёплого чёрного чая с бергамотом, ответил Громов.

– Я бы не отказался от кружки американо, – устало заметил Евгений Павлович, чувствуя, как его всё сильнее и сильнее тянет в сон.

– Андрей, через сорок минут приступай к допросу, а пока иди передохни, а у нас небольшая рекламная пауза.

– Так точно, товарищ полковник! – произнёс Романов и, встав из-за стола, вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Он покинул пустую приёмную и оказался в коридоре, где царила тишина и горело дежурное освещение. Призрак подошёл к окну, наблюдая за началом рассвета, спешившего открыть новый день.

* * *

Романов сидел в своём кабинете и заканчивал изучение файлов с флэшки Ника Миллса по подполковнику Хабарову. Подробное досье на заместителя главы резидентуры в Риме, собранное агентами и информаторами ЦРУ и АНБ впечатляло своей исчерпывающей информацией. «Липовым» подобное личное дело не могло быть! Слишком уж было много совпадений, выдумать которые в ЦРУ просто не могли. Несколько подряд допросов на полиграфе так же не давали возможность усомниться в искренности супервайзера ЦРУ.

Глаза Андрея слипались всё сильнее и сильнее. Он посмотрел на циферблат своих наручных часов, показывавших почти полдень. В кабинет сквозь приоткрытые жалюзи проникали лучи солнца, и падали на пол. Холодной сухой воздух, дувший из вентиляции сушил слизистую оболочку носоглотки, вызывая небольшой дискомфорт. Приближающиеся лето напоминало о себе жаркой сухой погодой и грозой, прошедшей накануне вечером.

Романов встал из-за стола, чувствуя, что ещё чуть-чуть и задница окончательно может прилипнуть к кожаной обивке офисного кресла. Призрак расправил затёкшую спину и плечи, сделав несколько вращательных движений и поворотов в разные стороны в районе пояснице. Он снял с базы телефонную трубку и набрал внутренний номер Громова.