Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

– Это вообще не обсуждается! Нужно найти нашему гостю жильё для «легенды» и местного куратора, которому можно доверять. Иди работай, Андрей!

– Будет выполнено, – коротко произнёс Призрак и, встав с офисного кресла, направился к выходу из кабинета…

* * *

Рим. Посольство Российской Федерации.

Грибов отхлебнул из кружки горячего «американо» из кофемашины. Голова трещала, словно, пулемёт в дзоте, закладывающий уши при стрельбе без активных наушников. Алексей чувствовал, что теряется посреди многообразия задач. Пусть, его к этому готовили, но одно дело молодость, а другое зрелость, когда опыт заглушает экспромт и буйство дерзкого нрава.

Алекс сел за рабочий стол на офисное кресло, поставив кружку на столешницу рядом с ноутбуком. Наброски по вербовке Джан-Луиджи Спинацоллы попахивали ахинеей, поскольку, у дипломата из МИДа не было весомых причин предлагать свои услуги в роли агента.

Грибов разложил на столе фотографии, сделанные группой наружного наблюдения, и внимательно стал просматривать их. Он составлял и анализировал в своей голове модель поведения дипломата, но Алексея настораживало спокойствие Спинацоллы. Человек, собирающийся предать свою страну не бывает настолько спокойным и уверенным в себе, а редкие попытки обставить «наружку» выглядели совсем неубедительно. Фотографии были этому лишним подтверждением.

Алекс сделал два небольших глотков горячего кофе и запустил на ноутбуке смонтированные, короткие видеозаписи, сделанные на скрытые камеры высокого разрешения. Грибов внимательно просмотрел видеофайл, обозначив в уме для себя пару интересных аспектов, показавшихся ему странными и нецелесообразными.

Алексей потёр воспалённые глаза и опустил на несколько секунд голову вниз, дав тем самым отдохнуть мозгам. Тишина кабинета окутала его, словно, невидимый туман, где жили воспоминания и ошибки, коих было предостаточно за прошедшие годы. Так, в общем-то, бывает у каждого человека, но отнюдь не каждый принимает решения, от которых зависит жизнь других людей.

Грибов сделал пару глотков кофе и встал из-за рабочего стола. Он отошёл в сторону на пару шагов и поднял голову вверх. Его взгляд замер на потолочной металлической отделке, будто, на ней были написаны ответы на все интересующие Алексея вопросы. Мыслительный процесс – это глубоко интимная деталь, имеющая у каждого индивидуума характерные признаки и выражения в виде мимики или жестов.

Алекс опустил голову и снова подошёл к столу и, чуть наклонившись, вернул всё своё внимание на фотографии. Очередная попытка внимательно рассмотреть какой-либо положительный момент, споткнулась о камень, подобно зазевавшемуся путнику, бредущему по грунтовой дороге через поле, где высокая трава не даёт увидеть, что происходит у входа в сосновый лес.

Стук в дверь оторвал Алексея от размышлений, заставив переключить своё внимание на дверной проём.

– Чао, мой капитан! – войдя в кабинет, произнёс Хабаров и улыбнулся.

– Петрович! Какими судьбами? – улыбнувшись в ответ, спросил Грибов.

– Судьбы не для того, чтобы ими разбрасываться, – подмигнув, начал Хабаров. – Какие у тебя мысли по Спинацолле? – подойдя к столу и опустив взгляд на фотографии на столе, спросил Николай Петрович.

– Исключительно крамольные, – сев на офисное кресло, ответил Алекс и взял со стола кружку с недопитым кофе.

– Вижу оптимизм в тебе бьёт ключом! Я уже двое суток анализирую эти материалы, и могу сказать, что всё-таки вижу перспективу в этой вербовке. Нам давно нужен дипломат из МИДа, а тут такой подарок, можно сказать!

– За такой «подарок» в случае провала, можно будет оказаться где-нибудь в Антарктике в обществе пингвинов, бегающих возле сторожки, продуваемой семи ветрами. Ну, а из обязанностей: будет лишь отбитие «ключом» радиостанции донесений о состоянии пингвиньего пуха! – критично выразил своё мнение Грибов, держа в руках кружку с кофе.

– Смешно, – вытащив из бокового кармана пиджака пластиковую баночку с мятной жвачкой и не оценив шутку, растянуто произнёс Хабаров. Он положил в рот две подушечки жевательной резинки и принялся их разжёвывать. – Хочешь на текучку спрыгнуть и легко отделаться?! Нет уж! – помотав указательным пальцем правой руки, добавил Николай Петрович. – Соловьёв ждёт от тебя соображений по Спинацолле… Вот и выполняй приказ! Раз уж решили задействовать в этом деле и тебя.

– Да, без проблем! – допив кофе, уверенно и твёрдо произнёс Алекс.

– Вот и замечательно! А главное, не стоит портить своими скептическими умозаключениями перспективную разработку, – дополнил Хабаров и покинул кабинет Алексея.

– Козёл драный! – выругался в полголоса Грибов и поставил кружку на рабочий стол…

* * *

Рим.

Говард кружил на внедорожнике по улицам неподалёку от дворца, на территорию которого заехал «Девятый» на чёрном «Ауди», в поисках удачной точки для наблюдения. Подобные искания всегда не так просты, как может показаться на первый взгляд. Льюис хорошо понимал, что искушённые специалисты по безопасности такую точку, конечно же, нашли, оставив там парочку замаскированных «сюрпризов» для искателей приключений на свою задницу. Однако, подобное положение дел не могло испугать Говарда! Для него навсегда оставалось неизменное правило, подобное собственному девизу: «Чем сложнее, тем интереснее»!

Льюис припарковал свой «Фольксваген» у тротуара и заглушил двигатель. Рядом, чуть впереди располагался известный в Риме отель с потрясающими видами. Говард называл его в шутку: «Потерянный океан». Дело было не только в огромном бассейне на крыше, но и в самом болезненном поражении за всю карьеру в САС. Именно после него, Льюис до конца осознал, что не каждый бой можно выиграть и не каждую войну проиграть. Правило «обратной замены» здесь так же действовало, напоминая, что человек лишь крохотная фигура, переставляемая невидимым дирижёром.

Вечер полноценно вступил в свои права, добавив солнечному свету лёгкий багряный румянец. Стремительность времени иногда обескураживала Говарда, но не вызывало испуг, как у большинства людей. Боятся старости – глупо! Это неизбежный процесс, как физиологический, так и духовный, напоминавший, что человек лишь незваный гость на этой земле.

Льюис вытащил из пластиковой кобуры на ремне пистолет и положил под сидение. С запасными магазинами он поступил аналогично. «Зазвенеть» в рамке металлоискателя при входе, явно было не в его планах. Говард снял с себя ветровку, чувствуя, что окончательно запарился, несмотря, на то, что она была тонкой и лёгкой. Основная проблема в нарушение теплообмена заключалась в бронежилете из тысячной кордуры и титановыми плитами внутри.

Он «разлепил» «липучки» на комербандах, почувствовав немедленное облегчение, как в процессе дыхания, так и в свободе движений. Льюис скинул с себя бронежилет, бросив его на переднее сидение и снова накинул на себя ветровку, не став застёгивать молнию.

Говард взял с заднего сидения небольшой монокль в чехле-подсумке и сунул его в карман ветровки. Его левая рука дёрнула дверную ручку и в прохладный салон стремительный поток горячего воздуха. Он вылез из автомобиля и, прихлопнув за собой дверцу, надел солнцезащитные очки «авиаторы». Льюис сунул руку в карман ветровки и нажал на кнопку брелка, поставив свой внедорожник на сигнализацию.

«Фольксваген» подал световой сигнал «поворотников» и издал чуть слышный звук.

Говард стремительным шагом вступил на тротуар и смешался посреди прохожих. Исчезать среди людей для Льюиса было одним из излюбленных приёмов, тем самым оставляя в дураках специалистов наружного наблюдения. Спецоперации – это особое ремесло, где героем стать намного сложнее, чем козлом отпущения!

Он зашёл в красочное и помпезное фойе. Для римских отелей данное условие было обязательным. Одна из главных колыбелей мировой культуры иначе жить не имела права.

Металлоискатели остались позади и Говард быстрым шагом направился к лифтам, собираясь подняться на крышу, где находился легендарный бассейн и, конечно же, отличный бар. Пусть бармены там и подторговывали «коксом» отменного качества из Колумбии, но это не исключало их высокого профессионализма в приготовлении всевозможных коктейлей.

Льюис зашёл в лифт и нажал на кнопку предпоследнего этажа. Привычка не оставлять ненужных следов своих посещений, напомнила ему, навестить комнату охраны, где находился пульт видеонаблюдения за крышей.

Лифт издал приятный звон, поднявшись на предпоследний этаж, и Говард вступил на ковровое покрытие, лежавшее в коридоре. Он хорошо помнил, где находится комната охраны. Льюис резко выдохнул, чувствуя нараставшее внутри него напряжение, и направился вдоль по коридору. Лёгкое покалывание в груди, заставило его сощурить глаза, но не лишило его фирменной решительности и жажды в очередной раз сыграть в любимую «игру»…

Говард на ходу придумал классическую «роль» для проникновения в комнату охраны, надев на себя «маску» человека, с которым случился сердечный приступ. Он опустил голову, замедлил ход и, приложив левую руку к сердцу, коснулся правой ладонью деревянной отделки стен.

Льюис доковылял до комнаты охраны и стал лихорадочно дёргать дверную ручку запертой двери.

– Помогите! Сердце…

Говард для убедительности упал на колени и опустил голову, продолжая, нажимать на дверную ручку.

– Сердце… Сердце, – продолжал кряхтеть Льюис.

Замок двери щёлкнул, издав писк звукового сигнала. Растерянный охранник в строгом чёрном костюме, из-под пиджака которого торчала белая сорочка, стоял на пороге и собирался принять единственное правильное решение. Секьюрити наклонился к Говарду и дотронулся до его левого плеча.

– Синьор, что с вами? Я сейчас вызову врача и скорую! – произнёс охранник, собираясь снять с ремня рацию, но резкий удар костяшками пальцев в кадык сбил его с ног, и он свалился на колени. Секьюрити схватился за горло, издавая хрип, и тут же получил кулаком чуть выше уха. Охранник повалился на пол и отключился.

Льюис вскочил на ноги и, схватив секьюрити за щиколотки, затащил в комнату охраны. Говард закрыл за собой дверь и подошёл к пульту, где на большой монитор приходили видеосигналы с камер видеонаблюдения на крыше, последних двух этажей и кабины одного лифта. Льюис вытащил из кармана брюк, расположенном на левом бедре, пару нитриловых перчаток и быстро натянул их на руки. Он положил пальцы на клавиатуру управления пультом видеонаблюдения и вошёл в систему. Говард отключил камеры и стёр запись последнего часа.

Льюис заковал охранника в наручники, которые достал из кожаного подсумка на его ремне, зафиксировав руки между ног. Встать с пола при таком положении дел крайне сложно, тем более человеку неподготовленному к подобным ситуациям.

Говард сунул рацию секьюрити в карман своих тактических брюк и вышел из комнаты охраны. Он прибавил скорости ходьбе и зашёл на лестницу, где, как правило, редко кто появлялся. Любовь людей к комфорту в виде лифта, накладывала на них очередной пунктик из большого списка по прогрессированию собственной лени.

Льюис вышел на крышу и глубоко вдохнул свежего вечернего воздуха. Багрянец солнечных лучей блеснул на линзах его солнцезащитных очков, а шум, исходивший из бара, заполнил полностью его слух. Говард осмотрелся по сторонам в поисках нужного направления и, обойдя группу людей с бокалами, наполненными разнообразными коктейлями, подошёл к ограждению. Он снял с рук нитриловые перчатки, поднял солнцезащитные очки на лоб и достал из кармана ветровки небольшой монокль. Льюис поднёс его к правому глазу и в течение минуты нашёл тот самый дворец. Пальцы левой руки отрегулировали чёткость и Говард стал осматривать территорию у палаццо. Он понимал, что у него порядка полутора двух минут, до того, как его личность вызовет подозрение.

Достаточное количество грамотной, хорошо подготовленной охраны, камеры видеонаблюдения и, скорее всего, датчики движения везде, где возможно, вызывали сравнение у Льюиса с неприступной цитаделью крестоносцев в Святой Земле именуемая «Аль-Карак» или на европейский манер «Керак».

Говард увидел «Девятого», вышедшего из дворца, или человека схожего по внешнему виду, остановившегося на ступенях. Он кивнул головой в знак приветствия какой-то блондинке, лица которой было невидно со спины. Её волосы, собранные в хвост, и стройное атлетическое телосложение говорило, что она точно здесь не охранник. Наёмники не ездят на красных «Феррари», а рядовые секьюрити тем более!

Льюис оторвал от глазницы монокль и сунул его в карман ветровки. Больше делать здесь ему было нечего. Оставалось только бесследно раствориться. Он, опустил солнцезащитные очки на нос, спустился по лестнице с крыши и прошёл к лифтам. Его указательный палец правой руки дотронулся до кнопки вызова и двери кабины разъехались в стороны. Говард вошёл в лифт и нажал кнопку первого этажа.