Зона желаний

– Ты ведь в Москве служил? – неожиданно спросила она.

– Как будто не знаешь.

– Почему ты там не остался?

– Как будто не знаешь, – повторил Витек, но уже с такой тоской в голосе, что это не осталось незамеченным даже для него самого. – Ладно, пойду я, – нахмурился Виктор. – Знаешь… приходи вечером к реке… Я буду ждать.

Злата отрицательно покачала головой.

– Ты стала какая-то другая… Чужая… Виктор, не оборачиваясь, быстро зашагал прочь.

А ближе к ночи мимо дома Златы на тракторе, который тащила старенькая скучная лошадка, проехал фермер Семен Петрович – отец Виктора. Увидев Злату, идущую навстречу с полными ведрами воды, он сокрушенно воскликнул:

– Эх, девка, где ж ты раньше была? Хреновый из меня фермер, как из балерины – монтажник-настройщик электронной аппаратуры. Зачем я в деревню подался? Сидел бы сейчас в своем НИИ, просиживал штаны… Только не надо говорить, что я неудачник! Мне просто не везет!

Злата проводила Семена Петровича долгим взглядом и прошла в дом.

Она занавесила все окна, села на стул рядом с неподвижно лежавшей бабкой Настасьей и сидела так до тех пор, пока кукушка в часах не прокуковала двенадцать раз.

Только тогда Злата встала и выглянула в окно. Светила полная луна – то, что надо.

Злата чуть раздвинула занавески – лунный свет залил комнату густым серебряным светом, – взяла корзинку и вытряхнула из нее ягоды прямо на пол. Они, подпрыгивая словно живые, раскатились по всем углам и потом долго скользили под ногами, когда Злата наступала на них.

В руках девушки оказалась белая нитка водорослей.

– Все… Отступать некуда, – произнесла она вслух. Целых два часа Злата отваривала водоросли в старинной

серебряной чаше, добавляя все новые и новые травы, которыми были увешаны сени. Помешивая отвар, она что-то нашептывала, и глаза ее светились в темноте, как у кошки.

Наконец снадобье было готово. Злата подождала еще немного, пока оно остынет, и медленно, маленькими глоточками выпила все до последней капли.

Через несколько минут на лбу ее выступила испарина, а тело свела судорога. Злата упала на пол, корчась от дикой боли, но не вскрикнула ни разу. Она смогла заставить себя не кричать.

Еще через несколько минут она поднялась с пола и начала с удивлением прислушиваться к своему телу. Девушка ясно понимала: с ним – с ее телом – что-то произошло. Она чувствовала странную вибрацию в каждом мускуле, в каждой клеточке. Словно звонили миллионы серебряных колокольчиков, которых никто, кроме нее, не слышал. И на этот звон слеталось нечто… Льнуло к ней, как к магниту, сгущалось, стекая по рукам разрядами искр…

Злата посмотрела на свои ладони, потом вокруг себя. На столе, в двух шагах от нее, лежала деревянная ложка. Девушка направила на нее ладонь – ложка дрогнула и вдруг скакнула прямо к ней.

Злата с торжествующим видом подняла руку вверх, в чертах ее лица появились демонические черточки, а горящие глаза уже не напоминали глаза кошки. Это были глаза дьявола…

Взгляд ее случайно скользнул по кровати, на которой лежала бабка Настасья… Секунда – и Злата опять стала сама собой, деревенской девушкой семнадцати лет.

Она подошла к бабке и, помедлив немного, начала делать пассы руками над головой умершей, выговаривая вполголоса несвязные фразы. Неожиданно старуха открыла глаза и села. Злата продолжала делать пассы руками, лицо ее побледнело, а по виску скользнула капелька холодного пота.

Лунный свет вдруг иссяк. По крыше прокатился порыв ветра, и под его напором в саду застонали деревья.

– Спрашивай, – прохрипела старуха.

Не опуская рук, Злата задала бабке Настасье вопрос:

– Кто идет? Имя! Что ему нужно?

– Его зовут Черный Охотник. Ему нужен кристалл, вмонтированный в перстень, Хранителем которого теперь будешь ты, и «книга».

– Тот самый перстень с черным треугольным камнем? Я думала, он потерялся еще в Афинах.

– Нет… Я спрятала его… Хотела уберечь себя и тебя от верной смерти…

– Смерти?… Подожди, бабушка, давай все по порядку… Ты сказала: «книга». Что за «книга»?

– Книга с перечнем кодов.

– Что это? Почему ты ничего не говорила раньше? Почему ты молчала столько лет о перстне, «книге», Хранителях?… Бабушка!

Как Злата ни старалась сохранять внутреннее спокойствие, все равно она была потрясена.

– А мои родители? Ты говорила, что ничего не знаешь о них… мой отец?!

– Тот, кто называл себя твоим отцом – чудовище! Он же твоей смерти… и был виновен в смерти многих Хранителей! Я не хочу говорить о нем… и о ней…

– А моя мать? – заупрямилась Злата.

– Я не хочу говорить о ней… Спрашивай о другом. Злата молчала.

– Спрашивай! – повторила старуха скрипучим голосом. – Время!…

– Хорошо… – медленно проговорила девушка. – Где «книга» и перстень?

– Перстень здесь. Книга у Хранителя с личным кодом: три пятерки, девятка, две тройки, четыре, единица, четыре восьмерки. Хранитель в Петербурге. Это город, где он обязан жить до очередного чрезвычайного совета, который будет не скоро. Очень не скоро. Он помнит тебя еще девочкой. И ты должна помнить его. Найди способ быть на виду – он сам выйдет на тебя. Вы должны быть вместе. В одиночку ни тебе, ни ему с Черным Охотником не справиться: Помни про личный код.

– Что такое личный код, бабушка?

– Проведи рукой по предплечью, чуть ниже локтя – здесь, – проскрипела старуха.

Злата, продолжая делать одной рукой пассы, другой провела вдоль места, на которое показала бабка Настасья.

– Ты почувствовала? – спросила старуха.

– Да. Я прочитала твой личный код… Но я не успела прочитать твое настоящее имя!

– И не надо.

– Откуда там… в тебе… эта информация?

Старуха прохрипела какое-то непонятное слово, которое Злата не расслышала, и в руке ее вдруг появился обоюдоострый кинжал с золотой, украшенной крупным рубином рукояткой.

– Бабушка… – испуганно прошептала Злата.

Старуха надрезала себе кожу – ткани разошлись, но крови не было – и извлекла из раны небольшую тонкую пластинку величиной с ноготь.