Смерть несущий

–Юлию мы выслушали, – заговорил незнакомец, когда стихли аплодисменты. – Теперь я предлагаю отдать слово Стасу.

Незнакомец протянул руку в сторону парня в белой ветровке. Парень сразу поднялся с места. Глаза парня загорелись азартом, словно у заядлого игрока-шулера, способного обыграть кого угодно. Парень в белой ветровке поклонился присутствующим за столом, затем выпрямился во весь рост и уверенным голосом начал рассказ.

–Что же, я не столь красноречив, как прелестная Юлия, но, все же, я хороший рассказчик. Я думаю что все, кто здесь сегодня собрались – жертвы обстоятельств. Этот мир создает нас – монстров. Мы люди, в чьих сердцах и умах зародилась тьма. И цветок тьмы рос в каждом из нас, заполняя все вокруг. И однажды тьме становилась тесно. Она искала выхода, и ее освобождение становилось лишь вопросом времени. И, да. Мы не были рождены с тьмой в себе. Ее дал нам мир. Все зависит от времени места и внешних обстоятельств. Но будь мир в порядке, такого бы не происходило…

–Ты прав, как всегда, мой юный друг, – прервал речь Стаса незнакомец.

–Спасибо, – ответил незнакомцу Стас и, в знак почтения, отвесил ему поклон. – Так вот. Я все виду к тому, что все, то случилось со мной, было лишь вопросом времени. Я думаю, многие из вас скажут о том, что с детства у них все было не так. Это и неполная семья, и алкоголизм с наркоманией близких родственников. Далее по списку нищета, насилие в детстве со стороны родителей или сверстников, а может и все вместе. Да, эти корни наиболее уязвимы для тьмы. У меня все было иначе. Моя семья не была бедной, она была полной, и у меня даже была младшая сестренка. Но жизнь все повернула иначе. Я думаю, истоки тьмы нужно искать в сексуальном надругательстве, которые учинил надо мной отец, изрядно перепив и озверев. Мне было около двенадцати лет. Я не хочу об этом рассказывать, скажу лишь то, что после этого он ничего не помнил. Мерзкий дегенерат, и такому человеку доверяли управление крупным металлургическим заводом. Я с того момента получил психологическую травму, неделю ни с кем не разговаривал. Мать все знала, но делала вид, что ничего не было. А вот папаша хотел загладить вину, осыпал меня подарками, причем дорогими, таких подарков не было ни у одного моего сверстника. И однажды, я почти простил его. Шли годы, отец готовил меня к поступлению в институт, обещал обеспечить автомобилем и всем необходимым. Но тут, в канун моего восемнадцатилетия, произошел распад страны. Я знал, что огромное количество людей живет плохо, намного хуже, чем я. Но то, что меня ждет такая же судьба, я не ожидал никак. Валюта обесценилась, а моего отца выбросили с завода. О каком-то будущем я мог забыть. Я стал уличным хулиганом, сила то у меня была. Это был вынужденный шаг, на который я пошел, чтобы хоть как-то заработать. У моей семьи не осталось средств для жизни…

–И когда же случилось твое первое убийство? – Перебил Стаса Георгий.

–Именно тогда. Я дрался на улице, за чертов кусок хлеба. И однажды я заметил, что чем сильнее я бью человека, тем мне становится лучше. И тогда я стал лупить людей со всей яростью. Нескольких человек насмерть забил. Мне хотелось попробовать, какого это, насиловать людей? И я стал насиловать. Сначала моими жертвами были девушки. Я хватал их, насиловал и пытал. И когда они испускали дух, то бросал тела прямо там же. Затем я переключился и на парней. Я и их стал насиловать. Я стал гребаным маньяком, но мне это нравилось.

–Вот это ничего себе!!! – Выкрикнул Георгий.

–Именно так. Я без преувеличения могу сказать, что на моем счету двадцать восемь отнятых человеческих жизней. Пятнадцать девушек и тринадцать парней. Что касается тьмы, то могу сказать, что ко мне лично явился господин Вуглаз Гасбер. Он выразил мне восхищение моими делами, затем привел меня сюда. Мы пировали и обсуждали убийства. Все как сейчас. И пир тогда начали только тогда, когда пришли остальные гости. Как и сейчас, никто не наслаждался трапезой раньше времени. С уверенностью могу сказать, что после этого я был настроен вдвое решительней. Кто знает, сколько бы жизней я отнял, если бы не убили меня самого…

–И что же случилось? – Взволнованно спросил Константин.

–Я не сдержался. Я припомнил отцу его насилие в мою сторону. Я его отлупил и изнасиловал. Это убийство мне не удалось скрыть. Меня арестовали. Только вот следователи обратили внимание на поразительное сходство убийства и насилия, за которым меня застали с поличным, и те многочисленные убийства с изнасилованиями, которые числились за непойманным маньяком, прозванным «Резник», я даже не знаю почему, ведь я не резал своих жертв. Я лишал их жизни голыми руками. Так вот, оказалось, что одна из жертв дочь главы полицейского управления. Эта сволочь и подселила ко мне в камеру четырех уголовников-рецидивистов. Ночью я не спал. Я знал, что они готовят что-то. И вот в камере раздалось движение. Я спал на верхней койке и все слышал. Я прыгнул вниз, но уголовники тут же направили на меня заточки, они были в руке каждого. Я решил идти до конца, поэтому бросился на уголовников. Три заточки вошли в меня, но одну я вывернул и вонзил в шею уголовнику. Это был мерзкий тип, тощий и весь в наколках. Кровь брызнула из его шеи и из моего тела. Меня принялись колоть вновь и вновь. И, совсем скоро, боль ушла и воцарилась тьма…

–Безусловно, парень заслуживает оваций, друзья мои! – Вскричал незнакомец. – Так давайте похлопаем ему!

Зал озарился дружными аплодисментами. Георгий даже восхищенно присвистнул. Парень в белой ветровке поклонился и сел за стол.

2.

–А теперь, пусть Семен и Савелий поведают свою историю. – Обратился незнакомец к двум парням в серых костюмах.

Парни в серых костюмах поднялись со своих мест. Они нервно начали кланяться присутствующим за столом. Поклонившись всем, один из парней, назвавшийся Стасом, начал свой рассказ.

–Ребятки. Я очень рад видеть всех вас. Савелий тоже рад, но говорить он не может. Это у него с рождения так, немой он. Наша история началась много раньше истории Юлии и истории Стаса. То были двадцатые годы прошлого века. Голод и репрессии, учиненные новой властью, чтобы вывести как тараканов недовольных властью большевиков людей. Люди, а в частности простые рабочие и крестьяне, в чье число входили и мы, пытались выжить всеми доступными способами. Мы – я и Савелий, родные братья. Я не силен рассуждать об истоках тьмы в нас. Маленькими, в предреволюционные годы, мы видели девочку в красном бальном платьице, а после оказались здесь. Тогда состав гостей, рассказывающих свои истории убийств, был другой. Мы с братом наслушались и получили вдохновение. Грянула Гражданская война, а следом за ней еще одна. Кругом все убивали друг друга. Мы тоже не тратили время зря. Обзаведясь пистолетом, мы занимались грабежами и убийствами на улицах города. Я помню, нам было по пятнадцать лет, и мы впервые застрелили какого-то мужика. Это было весело. Когда установилась диктатура большевиков, мы не смогли заниматься грабежами и пошли работать на фабрику. Затем наступил голод. Нечего было есть, вы понимаете? Какого это, не есть несколько дней? Силы полностью пропадают и становится наплевать на все. Мы с братом стали похищать с улиц подростков, то были и девочки и мальчики. Мы не пытали их, ничего такого. Мы просто резали их, разделывали и ели. Вкусное мясо, если кто не пробовал из присутствующих здесь гостей…

–Дай угадаю, и потом вас убили? – Спросил Георгий.

–Да, именно так. Ребятки, вы что, не до конца поняли? Если ты убиваешь, будь готов к тому, что однажды, убьют тебя. И какая вообще к черту разница, если в конце нас все равно ждет смерть. Тут вопрос приоритетов. Желание успеть насладиться. А уж как кто наслаждается, это его дело. Нас убили, да! Милиция вышла на нас, и при попытке бегства пули пробили мне сердце, Савелию же они вошли в голову. И вот мы и здесь…

В этот раз гостям не понадобилось напоминание незнакомца, и все присутствующие дружно захлопали парням в серых костюмах. Парни улыбнулись и ели на свои места.

3.

–Вот мы и подошли к новым гостям. – Торжественно произнес незнакомец. – Георгий, расскажешь нам, чего ты уже успел добиться?

Молодой человек в былых шортах и черной плотной кофте, с длинный крашенными светлыми волосами, скученными в дредлоки, медленно поднялся с кресла. Парень немного растерялся, встряхнул головой, так что его дреды дернулись вверх на полметра, затем принялся кланяться в сторону каждого собравшегося за столом.

–Приветствую всех! Я очень рад видеть вас, – растерянно заговорил Георгий. Но затем, видимо взяв себя в руки, заговорил решительным тоном. – Ладно, начнем. Моя история отличается от других историй, рассказанных за этим столом. Ну, разве за одним исключением. Я родился и вырос в бедной семье, отец мой давно умер, и меня растила мама. Пыталась, по крайней мере. Средств, добытых ей, хватали лишь на оплату жилья и дешевую пищу. Я жил в деревне, неподалеку от города. Сейчас мне двадцать два, и я точно не знаю, что стало причиной того, что я направил свою жизнь в сторону тьмы. Хотя, пожалуй, знаю. Когда мне было всего пять лет, я очень смутно помню тот случай, но мой еще живой отец, напившись в доску, хотел зарезать мою мать. Причем куском разбитого стекла, которое он же и разбил. Тогда маме удалось успокоить его, она ударила его сковородкой по голове, думаю, чуть не убив при этом. После этого случая мама и выгнала отца, и через несколько лет он спился и умер, типичная история. А я хотел учиться и учился. Но в пятнадцать лет снова что-то произошло. Полутора года у меня сильно болела голова, никто не знал причину. В таком случае и от учебы пришлось отказаться, понимаете? Конечно, я учился. Только уже на тройки, а не на пятерки, как до этого. Ведь я не занимался из-за головной боли. Тогда – то я и увлекся темой смерти. Не спя ночами из-за боли, я рыскал в интернете. Я читал статьи о серийных и массовых убийствах. Читал о различных религиозных обрядах и религиях в целом. Меня интересовал секс, как и любого подростка, да и вообще, любого человека. А также меня интересовали вопросы, связанные со смертью…

–Поэтому ты решил убивать? – Перебил Георгия Константин.

–Возможно, – равнодушно ответил Георгий. – Но знаешь что, я думаю, дело не в этом. Убийцей становится человек, предрасположенный к этому, понимаешь? Я имею в виду, что даже если он ни разу не читал об убийствах и не видел труп, он все равно убьет. Тьма внутри, понимаешь? Люди вроде нас – хищники. Человечество это тот единственный вид, который заключает в своей массе, как хищников, так и добычу. И хищников значительно меньше, чем добычи. Иначе люди давно бы друг друга вырезали.

–Полностью согласен, – добавил в речь Георгия свою реплику незнакомец.

–Так вот, в один из тех годов я повстречал юную Елизавету, – Георгий указал на девочку в красном бальном платьице. – Она рассказала мне о тьме, но здесь я впервые. Она была очень убедительна и красноречива. Ее наставления были столь великолепны и захватывающи, что я решился на убийство. Я не отрицаю, что хотел этого. Но я боялся смерти. Своей смерти. Елизавета же смогла мне показать, что она не конец, и что каждого из нас в любом случае ждет тьма. Вот я и подумал, а почему бы и нет? В шестнадцать лет я совершил первое убийство. Мне неловко об этом вспоминать, думаю, что со стороны это выглядело довольно смешно. Я специально уехал подальше от дома, в соседнюю область, прихватив с собой охотничий нож. Несколько часов я бесцельно бродил по лесополосе одной из деревень, ожидая грибника или еще кого. В общем, ища жертву. И она нашлась. Это оказалась девочка, старше меня на год. Почти совершеннолетняя женщина. Я помню ее тонкую черную куртку и резиновые сапоги на ее ногах. Она шла с пакетом в руке за очередным грибом. Стоит заметить, что пакет она набрала почти полный. Волосы этой девушки били черные как сажа, но лицо светлое и симпатичное. Я сказал ей тогда, что заблудился и попросил показать дорогу. Она согласилась мне помочь. Но как только она оказалась ко мне спиной, я вонзил в ее спину нож. Лезвие вошло лишь наполовину. Я помню, как она закричала, а я в это время жутко испугался. Я снова и снова начал бить ее ножом, и скоро она замолчала. Одним только чудом я не испачкался весь в крови. В тот день я помчался прочь от тела и поспешил домой…

–И тебя никто не увидел? – Перебил Георгия Константин.

–Никто. Иначе бы я был заключен под стражу. Ладно. Время шло, голова болела. Лет в семнадцать голова перестала болеть, но меня уже ждала армия. Мерзкое место, скажу я вам. Мое искреннее мнение в том, что армия – рабство. Лично я за глобализацию мира и против войн. Ну, ладно. Речь не об этом. Когда служба закончилась, я поступил учиться, отучился на право вождения и теперь у меня автомобиль. С ним все проще, скажу я вам. Я убил всего троих человек. Это снова оказались девушки. Приятно видеть их агонию. Признаюсь, я даже думал над тем, чтобы начать насиловать. Думаю, у меня все впереди. А охочусь я следующим образом, я езжу ночами по городу, выискивая одиноких девушек. Тогда я предлагаю им подвести их. Конечно, большинство юных дамочек отказывается, но были и две согласившиеся. Именно их я и убил. Когда они сели ко мне в автомобиль, то я бил их гаечным ключом по голове. Одного хорошо удара вполне достаточно. Жертвы вырубались, а я вез и в укромную подворотню, где пускал в ход нож. Когда акт творения смерти был окончен, я поковал расчлененные тела жертв по мешкам и отвозил в лесополосу. Что именно я делал с ними, я пока не готов рассказать. Это слишком личное. Что касается того, как я оказался здесь, то могу сказать, что находился в общежитии и готовился к занятиям, когда меня вновь навестила юная Елизавета. У меня все.

На миг в зале повисло молчание. Но затем незнакомец захлопал в ладоши и следом за ним в ладоши захлопали все присутствующие за столом гости. Георгий улыбнулся, почтенный овациями, а после чего почтенно поклонился и сел за стол. Незнакомец поднялся со своего места и торжественно заговорил.

–Уважаемые гости! Вечер историй о великих свершениях закончен. Историей поделились все, за исключением юного Константина. Ему пока нечего рассказать, но, уверяю вас, в будущем его ждут великие свершения! А сейчас, прошу войти в зал остальных гостей!!!

4.

Факелы, висящие на стенах вдоль зала, вспыхнули огромной вспышкой, осветив все огромное помещение. Раздался топот десятка ног. И в следующий миг в зале стали появляться гости, которых Константин не видел прежде. Сначала вспыхивал столб огня – яркое пламя возникало в воздухе на секунду и тут же гасло. И из этого пламени выходили новые гости. Вернее сказать, это не они были новыми гостями, это Константин был новым гостем в их обществе и пиршественном зале. Не прошло и минуты, как в зале оказалось около сотни гостей. Там были мужчины и женщины, дети и старики. Во взгляде большинства из них горело ненасытное пламя ярости и страсти, ставшее единым целым. Большая часть гостей зала оказались облачены в доспехи разных эпох. Там были и легкие латы древнего мира, прикрывающие жизненно важные органы человека, и кольчуги с тяжелым доспехом, полностью покрывающим тела гостей. Среди гостей были и те, кто оказался облачен в форму войск двадцатого века. В нескольких пришедших гостях Константин узнал правителей минувших лет. Цари и диктаторы, прославившиеся в годы своего правления реками пролитой крови. Константин видел их портреты в учебниках истории…

–Господа и дамы!!! – Радостно выкрикнул длинный незнакомец. – Прошу за стол! Пора предаться пиршеству.

Гости проследовали за стол. Поднялся гул десятка голосов. Гости говорили на разных языках. Все места за столом оказались заняты, даже те из мест, что оставались между девочкой в красном бальном платьице и гостями, первыми оказавшимися за столом. Эти места заняли дети – четыре девочки и три мальчика. Косте показалось, что они одного возраста с девочкой Елизаветой. Четыре девочки одеты в яркие пышные платья, похожие на платье Елизаветы, только цвет платьев желтый, оранжевый, фиолетовый и синий, в отличие от красного платья Елизаветы. Мальчики, что сели рядом с девочками в платьях, облачены в строгие костюмы.

Константин почувствовал, что безумно хочет пить. Он протянул руку и взял со стола глиняную чашу. Она оказалась полна. В чаше налит красный напиток. Костя сделал большой глоток…

Разум затуманился. Все вокруг стало расплывчатым и окутанным туманом. И в следующий миг все вокруг поглотила тьма…

Глава 20. Суровая реальность.

1.

Костя очнулся на остановке рядом с улицей Гоголя. Он почувствовал жуткую головную боль, словно по его голове били молотком. Перед его глазами продолжал стоять образ таинственного длинного незнакомца, маленькой девочки, огромного пиршественного зала, окутанного тьмой и гостей этого зала. Гостей, чьи слова и рассказы закрутились в его голове.

–Я, кажется, спятил, – тихо проговорил себе под нос Константин.

На горизонте медленно садится солнце. Его последние лучи озаряют небо багровым заревом. В этот вечер солнце похоже на раненную жертву, заливающую все вокруг себя кровью. Солнце – жертва, сраженная рукой надвигающейся тьмы. Небо полностью рассеялось, тучи пропали, не оставив на небе и следа. Зато тротуар и дорога оставались залитыми водой. Несмотря на поздний вечер, автомобили продолжали мчаться по асфальту, разбрызгивая лужи в стороны. Вода повторяла один и тот же круг. Ее выплескивали из ямок на асфальте, она брызгала в стороны, затем стекалась вниз – снова в те же ямки, и снова выплескивалась проезжающими автомобилями.

Константин просидел на остановке двадцать минут. За это время боль в его голове утихла, и он в полной мере осознал, где находится. Маленькой девочки в красном бальном платьице не появилось вновь. Константин находился в замешательстве. Его мучил один вопрос – все, что с ним произошло, было сном или явью? Ответить на вопрос Кости оказалось некому. Кроме автомобилей на асфальте на улице не оказалось никого. Костя волен сам решать, чем считать произошедшее с ним. И Константин решил не торопиться с выводами…

Костя опомнился и проверил карманы. Товар, переданный ему на продажу Данилой, известным как Дворецкий, оказался на месте. Даже мелочь в кармане, данная на дорогу и мобильный телефон лежали на своих местах. Значит, либо Константин отсутствовал несколько часов, за которые обеденное время сменилось на вечернее, либо никого на улице не оказалось, потому что, если бы его нашли в бессознательном состоянии на остановке, его в любом случае обчистили бы. Из раздумий Константина вывел подъехавший к остановке автобус.

Все то время, которое ушло на путь от улицы Гоголя до дома Константина, а это чуть больше одного часа, Константин прокручивал в голове рассказы гостей таинственного длинного незнакомца, именующего себя Вуглаз Гасбер. Особенно его впечатлил рассказ девушки Юлии, убившей своих одноклассниц. А ведь Костя тоже ненавидел своих одноклассников. Они дразнили его, и он был изгоем среди них. В этот момент Константин решил, что неплохо было бы и ему совершить что-то подобное. Но, все же, в Косте не умерла еще жалость. Пока не умерла…

У Кости был уже план, но план лишь по обустройству своего подвала-убежища. Костя решил снова торговать наркотиками, чтобы иметь возможность закупить туда продуктов, и жить в подвале, когда ему понадобиться. В скором времени Константин хотел совсем покинуть квартиру своей матери, в которой также жил домашний питомец – отчим Константина, алкоголик призванию, как не раз он говорил о себе. В подвал Костя даже хотел купить телевизор-плазму и игровую приставку «Sony PlayStation». Так Константин хотел найти уединение и лучший мир, пусть и игровой. И это было для него надеждой избавиться от мыслей об убийствах, которые становились все назойливей, все жестче и все реалистичнее в его голове. Но все обернулось иначе…

2.

Константин прибыл в квартиру матери. Квартира находится в старом доме. Этот дом аварийный, хоть по бумагам таким я не является. С дома буквально сыплется бетон и маленькие кусочки камней, и сейчас стены дома со всех сторон обсыпаны маленькими кусочками его же стен. Боковую стену пятиэтажного здания прорезала огромная трещина, тянущаяся от самого основания дома до его крыши. Старую, давно не ремонтирующуюся крышу дома облюбовали десятки голубей. Несколько балконов здания провисают и, кажется, что вот-вот они рухнут вниз – на головы случайных прохожих.

Подъезды дома выглядят нисколько не лучше, чем его стены. На каждом этаже обсыпанная штукатурка, стены исписаны различными нецензурными надписями и аналогичными рисунками гениталий, преимущественно мужских. Несмотря на постоянно открытые окна в подъездах, все они пропитаны запахом сырости, гнили, табака и испражнений.