Сборник рассказов. Том 2

– Тебя напрягает, когда за тобой ухаживают?

– В такие моменты меня напрягает, что я настолько беспомощный. Я сам могу.

– Ты ведь мне помог с сумкой. Давай я тебе помогу по принципу взаимности?

Я согласился. Катя закатила меня в квартиру. Я, конечно, тоже ей помогал: руками крутил колёса.

– Я дверь не закрываю. Сейчас дам денег… – сказал я.

– Я пошла. Деньги есть. Не напрягайся. Ставь чайник греться.

Вместе с печеньем Катя купила ещё и заварку:

– У меня привычка. Я каждый раз стараюсь брать разную заварку. Пробую. Просто чёрный или зелёный чай приелся, теперь травяные чаи пробую.

Мы проболтали до самого вечера. Я рассказал о себе, дочке. Как оказался в коляске. Рассказал, как сам себя откачал в больнице дефибриллятором. Катя рассказала о себе. Что учёба и работа отняла уйму времени, но зато теперь она высококвалифицированный психолог. Заработала денег на квартиру. Обменялись номерами своих телефонов. Вечером перед уходом она чмокнула меня в щеку:

– Пока. В следующий раз давай нормально погуляем. Тебе свежий воздух тоже нужен.

Она вышла на улицу. Я быстро залез в кровать и укрылся одеялом. Выход в астрал и полетел её провожать. Кленовым листочком дал ей понять, что я уже рядом и бояться кого-либо не стоит. Возле подъезда помахал ей листочком на прощанье. Она тоже махнула рукой мне.

Всю неделю я тренировался в скорости входа в астрал, скорости впитывания в сущность материалов, поднятию предметов. Одной ночью впитал столько в себя мокрого песка, что получился памятник. И чтобы его не разрушить, аккуратно покинул его. Правда, простоял он считанные секунды. Сначала отвалились руки, а затем осыпался весь. Впервые научился кидать предметы. Главное замахнуться и вовремя отпустить, а дальше всё по инерции. Стал пробовать разные подручные материалы, как мембрану для разговора, но лучше, чем газета ничего не оказалось.

Пятница. День встречи, которой я так жду. Без пяти минут три. Я вне себя и нахожусь в кабинете президента. Рядом с ним ещё один мужчина в форме. На приборе возле него загорелась оранжевая лампочка. Владимир Владимирович отреагировал на неё:

– Анатолий Андреевич, вы вовремя. Кстати, отчество у вас настоящее?

Я подлетел ближе. На углу стола лежал заготовленный кусочек газеты, который я и впитал.

– Я не знаю, скорее всего, нет. Такое дали в доме малютки. – ответил я.

– Анатолий Андреевич, можно сделать так, чтобы мы могли Вас видеть? Не могу разговаривать с воздухом. Это как раньше говорили: «Если человек разговаривает сам с собой, то диагноза два: либо дурак, либо блютуз.» У меня нет в ухе гарнитуры…

Юморист, блин… Я впитал в себя всю возможную пыль. Очертания вполне просматривались. Владимир Владимирович глянул на очертания и улыбнулся:

– Вчера попросил убраться в кабинете. А тут вон, сколько пыли-то оказывается.

Затем он обратился ко мне, показывая на военного:

– Директор ФСБ Бортников Александр Васильевич. Прошу любить и жаловать. Теперь несколько вопросов к Вам.

– Да, конечно. – ответил ему я.

– Детский дом, армия, единственная работа… Бывшая… Само собой всё подтверждено. И даже ребёнка по ДНК проверили – Ваш. Инвалидность, низкое пособие по инвалидности. Почему Вы решились работать на нас? Только честно.

– Одна девушка подсказала.

– Она знает, что у Вас такие возможности?

– Да.

– А она знает, что вы последовали её совету.

– Нет пока.

– Хорошо. И лучше ей об этом не знать, если всё-таки останетесь с нами. Есть один интересный момент в вашей истории. На самом деле не один… Можете рассказать, что произошло, когда с Вами случилась беда?

– Гуляли с дочкой в парке, когда на нас напали.

– Мы это знаем. Интересует, что случилось с нападавшим.

Я замялся. Может от моей честности всё зависит? Будь, что будет:

– Это я его убил. Он утаскивал мою дочь…

– Как это у Вас получилось лёжа со сломанной спиной и пробитым черепом? На дубине даже Ваших отпечатков пальцев нет.

– А как я сейчас перед вами стою? Тогда я в первый раз был вне себя… Неосознанно конечно…

– Не хочу бередить Ваши душевные раны, но нападавший мужчина – разыскивался за изнасилования и последующие убийства одиннадцати женщин разных возрастов. Это выяснилось походу, когда пробили его труп по отпечаткам пальцев в других делах. Если честно, я думаю, он это заслужил. У нас в государстве давно отменена смертная казнь и такого выродка кормить в тюрьме… Ну, просто слов нет… А если он ещё отсидит, и не дай бог выйдет? Думаете, он остановится? Ладно, это тема закрыта, можете не волноваться. Теперь момент про больницу. Врачи сослались в Вашем случае на невозможное чудо. У вас не было пульса несколько минут. А затем электроды дефибриллятора, которые находились в приборе, вдруг нечаянно упали с Вашего тела и пульс появился…

У меня уже появилась уверенность в голосе:

– Я себя сам откачал, раз врачи не захотели даже попробовать…

Владимир Владимирович выждал паузу:

– Вы из-за дочки решили остаться?

– Да. Только из-за неё.

– А вот Вы сейчас хотите начать работать на спецслужбы. Вы осознаёте, что можете подвергнуть опасности своего ребёнка? И не только…

– Я буду невидим, без отпечатков, без следов.

– Поверьте мне, я работал в спецслужбах. Встречаются и двойные, и даже тройные агенты. Где платят, туда и продают информацию. Далеко не факт, что Вы сможете этого избежать… Наш век – век коммерции. Всё продаётся и всё покупается. Мы то, конечно, по максимуму постараемся Вас от этого обезопасить. Но Вы же понимаете, что это далеко не сто процентов.

– Владимир Владимирович, для дочки я в каком бы физическом состоянии не был – всегда останусь папой. А вот мне с моей стороны и с моим пособием стыдно, что я многого не могу для себя, а тем более для неё позволить. А в том, что я патриот для России, постараюсь Вас в этом не разочаровать.

– А вот скажите, в своё время, когда Вы работали на заводе, Вы дочке из разных материалов собрали ей игрушечную мебель…

– Да, было такое.

– Они были заводские… Это называется воровство.

Я даже и подумать не мог, чем это обернётся, но начал изворачиваться:

– Я сделал это из отходов производства. Оно предназначалось для вывоза на мусор.