Интересно?.. Наблюдай ответы

– Кто его знает. Там эти процессы идут постоянно: что-то появляется, что-то исчезает.

– То есть этих «частей» когда-то у родителей не было, просто в какой-то момент благодаря «постоянным» процессам они появились?

– Что ты к моим словам цепляешься? Я не специалист, поэтому выражаюсь как могу.

– В том-то и дело, что я хочу с тобой на одном языке общаться. Будь с нами сейчас специалист по процессам в человеческом организме, мы бы с глупыми лицами слушали его, ничего не понимая. Если ты так называешь эти процессы, значит, данная формулировка тебе понятна – я её и буду использовать.

– Спасибо за пояснения, а то мне казалось, что ты подцепить мое незнание хочешь.

– Появлялись эти «части» постепенно или одномоментно?

– Постепенно, конечно! Все процессы идут постепенно.

– Мало того что идут постепенно – каждый процесс перетекает из одного в другой, без видимых границ, ограничений и рамок.

– Допустим, что с «левыми» цифрами разобрались: дата рождения абсолютно не характеризует момент зарождения моей жизни. А что тогда с «правыми» цифрами – здесь же всё очевидно?

– Пока не разобрались с «левыми» цифрами. Один момент надо добавить, чтобы дальше идти.

Итак, есть постоянные процессы, которые, перетекая и соединяясь, образуют новые формы из жизни. Заметь, не НОВЫЕ ФОРМЫ ЖИЗНИ, а НОВЫЕ ФОРМЫ ИЗ ЖИЗНИ! Сам сказал, что жизнь вечная, а вот форма ее принимает различные образы. Поглощая пищу, наш организм строит из нее наше тело, а часть выводит. Мы же не похожи на яблоки, на сосиски, на картошку. Попадая в наш организм, пища, меняя форму, становится нами. Если не слышал, то я тебе расскажу: за 7 лет все клетки нашего тела полностью меняются, за исключением глаз. Все кости, все мышцы, все ткани, покровы и прочее уже не «помнят» того человека, который был 7 лет назад. Причем большая часть клеток за этот отрезок времени поменяется несколько раз. И построятся эти клетки из той пищи, которую мы едим. Понимаешь? Ты ассоциируешь свой срок жизни со сроком функционирования физического тела, которое, по сути, является составным элементом из съеденной пищи.

Но это не то, что я хотел добавить.

С какого момента ты начинаешь себя считать собой?

– С момента рождения.

– А что происходит в момент рождения?

– Я перестаю находиться в утробе и получать от нее питание.

– И жизнь.

– Что «и жизнь»?

– Перестаешь получать от нее питание и жизнь. Её тепло было твоим теплом, её пища была твоей пищей, её кислород был твоим кислородом. Понимаешь?

– А, в этом плане… Ну да, понимаю.

– Представь, что ты есть осознанный эмбрион и узнаешь каким-то образом, что через девять месяцев (плюс-минус) тебе придется покинуть это теплое пространство, которое тебя питает и защищает. Жидкость, в которой ты находишься, уйдет, следом тебя выдавят через небольшое отверстие, и ты окажешься в холодном и непознанном месте. Там тебя окончательно отрежут от привычного питания и жизнеобеспечения, а в завершение всей процедуры ты получишь шлепок по своему слабому телу, чтобы через боль понять, как дышать в этом новом для тебя мире.

Я тебе описал столь радостный момент рождения, но глазами эмбриона, живущего в комфорте материнской утробы.

– Раньше об этом не думал: жутковато, но всё так и есть.

– Я тебя не пугать собираюсь. Через этот пример проще увидеть, что самостоятельная жизнь иной формы, образованной из предыдущей, начинается в момент разрыва физической связи между ними. Это не хорошо и не плохо – это принцип, неизменный принцип. Чтобы стать собой, ты должен перестать быть «частью» матери.

Это не только у людей прослеживается. Смотри, яблоня вырастает из семечка, но перед этим семечку надо перестать быть частью яблока, а яблоку перед этим нужно перестать быть частью яблони. Если бы семечко находилось в яблоке на ветке, оно не смогло бы стать яблоней. Для развития и участия в процессе жизни приходится постоянно «терять» свою форму, «терять» защиту, изменяться.

Как ты не можешь быть постоянно в утробе матери, как семечко не может постоянно быть частью яблока, так и мы не можем постоянно быть физическим телом. Нам придется передать то, что мы получили от пищи, для других форм.

– Всё понятно. Ты ЭТО мне хотел рассказать?

– Да подожди ты печалиться раньше времени. Когда семечко дает росток, а потом вырастает в яблоню, где оно?

– Оно в земле.

– Оно и в земле, и снаружи – в виде ростка. Разве не так? Раньше оно было просто семечком, но потом, используя питательные вещества из окружающего пространства, оно стало большим деревом. И каждая часть этого дерева имеет начало в этом семечке. И все яблони, которые вырастут из семечек уже этого дерева, будут иметь начало в этом семечке.

Помнишь, мы пришли к выводу: чтобы стать собой, мы должны перестать быть частью матери? Так вот, чтобы совсем стать собой, мы должны постоянно переставать быть тем, с чем или с кем себя ассоциируем, и тогда мы станем всем.

– Надеюсь, что ты сейчас со мной разговариваешь?

– Когда мы «отрываемся» от предыдущего представления о себе, когда «теряем» привычный источник питания, мы не «умираем», – мы переходим на следующий уровень, мы расширяемся. Расширяемся сами, заодно расширяя то, частью чего были ранее.

– Но не из каждого же семечка вырастает яблоня? Вернее даже, что далеко не из каждого: продолжают свой путь единицы – остальные пропадают.

– Всё как раз наоборот.

Вернемся к яблоне, у которой все ее элементы имеют начало в одном семечке. Что это за элементы?

– Плоды, то есть яблоки, листья, ствол, ветки, корни.

– Что происходит с яблоком, когда ты его съедаешь?

– Оно частично становится мной.

– Так, а что происходит с листьями, когда их съедает гусеница?

– Они становятся частью гусеницы.

– И так далее. Когда гусеницу съедает птица, то листья яблони становятся птицей, то есть семечко яблока через листья на выросшем дереве сначала становится гусеницей, а потом птицей. И эта цепочка бесконечна. Бесконечный переход Жизни из одной формы в другую.

– Это очень примитивно и сухо, хоть и звучит красиво. Ты рассуждаешь о низших формах существ. Если подняться выше, то картина будет не такой однозначной, а самое главное, не такой радужной.

– Смотрю, тебе наш разговор нравится. Говоря о том, что картина станет не такой радужной, ты, скорее всего, имеешь в виду страдания?

– Ну конечно! Мы же не видим переживания, боль и страдания листка или гусеницы, когда они «переходят» из формы в форму. А если взять, допустим, дикую природу, где хищники нападают на травоядных, а те, в свою очередь, защищают до конца свою жизнь, так как не хотят участвовать в этой «бесконечной цепочке»?

– Хорошо. Ты сказал, что сказал. Это не совсем в контексте разговора, но так как это занимает и отвлекает твой ум, я тебе отвечу. Страдает и болит не само тело. Тело – это только «инструмент» для получения страдания и боли. Не будет тела – не будет НОВЫХ страданий, а те, которые уже произошли, никуда не денутся, они сохраняются. Разве не так? Слышал когда-нибудь про фантомные боли?

Защищая свою жизнь, животное не избавляется от страданий. Истории с нападением хищников будут повторяться в его жизни постоянно, поэтому избавиться от этих историй можно только через избавление от тела или…

– Что «или»?

– Или если становиться сильнее, быстрее, ловчее, выносливее. Сохраняя свою жизнь, животное тем самым сохраняет возможность получения опыта за счет своего тела.

– Если тело не страдает, тогда почему мы… то есть животные, чувствуют боль?