История Софи

Соня немного растерялась.

– Ну Константин или просто Костя, – немного сконфуженная от неожиданности ответила София, понимая, что зря она назвала это имя.

– Вот! Какие такие кости? Чьи кости? – И не без того большие глаза существа стали ещё большие и удивленно заморгали.

– Неет! – протяжно сказала Соня. – Не так у нас все! – и засмеялась.

– Хм, моё вот имя ни на что не похоже, – ответило существо. – У нас таки имена и дают, чтобы не на одно слово не было похоже.

– Любопытно и какое же у тебя имя? – поинтересовалась Софи.

Дерево выпрямилось и пропело какую-то короткую мелодию, звуков было много и каждый из них плавно перетекал в другой. Было много шипящих звуков, а точнее шелестящих. Похоже было на шелест листвы леса в ветреную погоду.

– Ого! – восхитилась девочка. – Как красиво! Я такое и произнести не смогу.

– Можно просто Тишь, – сказало деревце.

– Вот, видишь! – сказала Тишь. – Ни на одно слово не похоже!

– Как я это могу видеть? – удивилась Соня.

– А ты, что не видишь язык того, с кем разговариваешь? – и глаза деревца опять стали большие и удивленные.

– Нет, как я его видеть то должна? Обычно язык другого человека слышат, когда он говорит, – ответила Софи. Ну или видят, когда он на чем-то написан…

– Вот именно, слышат, когда говорят! – подчеркнула Тишь. – Но как ты будешь говорить если ты не видишь язык того, с кем разговариваешь?

– Я его сначала изучаю, запоминаю, а потом уже разговариваю на другом языке с тем, кто на нём разговаривает, – недоуменно ответила София.

– Ой! Как у вас всё сложно! – разочаровалось деревце. – Не удивительно, что ты не используешь наши слова.

– Вы всё зачем-то усложняете! – сделав нравоучительную мордочку сказала Тишь.

– А как вы видите язык существ? Его что видно? – поинтересовалась Соня.

– Конечно! Так же, как и глаза, уши, нос.

– А где он находиться то? На шее на голове? – продолжала любопытствовать София.

– Нет конечно! Это же не какой-то там орган! Он внутри тебя, в твоей сути. Трудно это описать твоим языком. У вас таких слов нет, а если и есть, то ты их не знаешь, – сказало деревце.

– Как это не знаю! – возмутилась Софи. – Я много книжек прочитала и знаю много слов!

– Ну хорошо. – согласилась Тишь – Трансцендентно.

– Ой! – удивилась Соня. – Такого слова я не знаю.

– Ну вот, что я и говорила, – пожав плечами сказала Тишь. – о нем много какой-то Эммануил Кант говорил.

– А я такого видела! – приободрилась София. – то есть не его, а книжки у папы в кабинете с этим именем и фамилией были.

Софи подошла поближе к Тишь и взяла её за руку. От чего Тишь невольно дёрнулась.

– Ты уж извини меня пожалуйста, – сказала Софи.

– Я тебе не хотела палец ломать, я думала это просто веточка на дереве. – и протянула ветку с цветочком.

– Просто веточка! А деревьям значит можно просто так ветки ломать! – немного с грустью возмутилась Тишь и убрала руку из руки Сони.

– Ладно. Извинения приняты. – сказала Тишь взяв у девочки свой отломанный палец.

– Да ты не переживай, новый отрастет! – улыбнулась Тишь и посмотрела на цветок.

– А вот цветок жалко. Я знаешь, как старалась его вырастить именно такой! Это у нас сейчас прям пик моды! Но с другой стороны можно это как комплимент рассматривать, рас он тебе так понравился. – сказала Тишь и засмеялась.

Дверь дома открылась и оттуда высунулась голова старушки.

– Пойдемте давайте, чай готов! – сказала голова и спряталась за дверь.

На столе стоял серебристый самовар. Рядом стоял фарфоровый заварник. В кружках был налит вкусно пахнущий чай. А на тарелке лежали крендельки, посыпанные сахарной пудрой.

Соня сидела за столом на деревянной табуретке, сделанной из толстого бруса, который уже посерел и потрескался. И рассматривала комнату.

Напротив, стояла огромная побеленная печь. Горнило печи был так широко, что в него без труда мог бы залезть взрослый человек. Из-за закрытого щитка, который закрывал горнило, просачивался оранжево красный свет. Видимо там горел огонь, но чем старушка топила печь было непонятно, не было ни поленницы никакого либо хранилища для угля.

– А где твой дом? – спросила Софи у Тишь – И где твои родители?

– Здесь, там, везде! – ответило деревце покрутив в воздухе пальцем, – А родителей я своих не знаю, у нас всё по-другому…

– Она же из царства растений, – вмешалась в разговор старушка. – где семя упадет там и вырастают. И растут медленнее, не как люди. У них десять лет жизни за год человеческой идёт.

– Сколько же тебе лет? – поинтересовалась София.

– Этим летом как раз ровно сотое лето исполнится, – ответила Тишь.

– Ого! – Удивилась Софи. – А мне две недели назад десять лет исполнилось!

– О! Так вы считай одногодки! – засмеялась старуха и потянулась за крендельком. – Она хоть и старше тебя на 90 лет, но точно такой же ребёнок, как и ты! Эко вам свезло так повстречаться! Обычно люди встречаются с уже выросшими деревцами и в страхе убегают. Вы их лешими кличете, слышала о таком небось в сказках? А я их павками зову, и они не обижаются. Читала Пушкина? Помнишь у него строки «…величава словно пава…»

– Бабушка! – возразила Софи. – Не так у него! Выступает словно пава! Пава – это Павлин! – сказала Соня и захихикала.

– Ой я старая! Опозорилась! – стала негодовать старушка. – А хотела показаться умной начитанной…

Гость.

Вдруг в окно кто-то постучал, Соня обернулась и увидела ворона, бьющего крыльями и клювам по окну.

– Ох ты господи! – всплеснула руками старушка и окно открылось. – Что с тобой приключилось?!