Когда все рушится

Первым делом во время медитации мы начинаем осознавать, что происходит на самом деле. Пусть мы по-прежнему убегаем от своих переживаний или потворствуем им, но теперь мы отдаем себе в этом отчет. Однако это понимание само по себе не приведет к тому, что мы больше не будем так поступать. Довольно долго все, на что мы будем способны, – лишь наблюдать со стороны. Осознавая, как мы подавляем свои мысли и эмоции или, наоборот, потакаем им, мы начнем менять привычный шаблон, и постепенно перед нами откроется более широкая и ясная перспектива.

Чтобы сохранять равновесие, не потворствуя своим переживаниям и не отталкивая их, мы просто принимаем все, что возникает, не оценивая это. Мы позволяем мыслям раствориться и снова возвращаемся к открытости настоящего момента. В этом суть медитации. У нас возникают разнообразные мысли, но вместо того, чтобы подавлять их или подпадать под их власть, мы признаем их и отпускаем. Потом мы возвращаемся к настоящему моменту и пребываем в нем. Как говорит об этом Согьял Ринпоче, мы просто «возвращаем ум домой».

Со временем мы научимся так же относиться к надеждам и страхам в повседневной жизни. В какой-то момент мы просто прекращаем бороться и расслабляемся. Мы останавливаем внутренний диалог и возвращаемся к свежести настоящего момента.

Это происходит постепенно, вы должны запастись терпением. Как долго длится этот процесс? Я бы сказала, всю оставшуюся жизнь. По сути, мы постоянно раскрываемся, учимся, соприкасаемся на более глубоких уровнях с человеческим страданием и мудростью, познаем эти два аспекта и становимся более сострадательными и любящими людьми. Учение непрерывно, нам всегда есть чему учиться. Мы не должны превращаться в самодовольных старикашек, которые на все махнули рукой. Мы можем столкнуться с яростными псами в самый неожиданный момент.

Нам кажется: чем более открытыми мы становимся, тем сложнее нас вывести из зоны комфорта. Но вот что интересно: когда мы достигаем определенной степени открытости, серьезные неприятности мгновенно пробуждают нас, а вот мелочи жизни застают врасплох. Однако не важно, какого размера, цвета, формы они будут, важно идти навстречу этому некомфортному состоянию, а не пытаться убежать от него.

Когда мы практикуем медитацию, мы вовсе не стараемся достигнуть какого-то идеала, совсем наоборот. Мы просто принимаем свой опыт, каким бы он ни был. Если иногда у нас есть перспективы, а иногда нет – это наш опыт. Если иногда мы можем приблизиться к тому, что пугает нас, а иногда это выше наших сил – это тоже наш опыт. «Настоящий момент – совершенный учитель, и он всегда с нами» – по-настоящему глубокое наставление. Осознавать то, что происходит, – вот смысл учения. Мы можем быть с тем, что происходит, и не отделять себя от него. Пробужденность присутствует и в боли, и в удовольствии, и в нашей запутанности, и в нашей мудрости. Она возможна в каждый момент нашей странной, непредсказуемой повседневной жизни.

РУШИТСЯ

Глава 4

Примите все как есть

Мы получили наставление и можем применять его на практике. Теперь только от нас зависит, что произойдет дальше. В конечном счете все сводится к тому, насколько мы готовы расслабиться, ослабить хватку. Насколько мы готовы быть честными сами с собой?

Медитация, наставления по которой Чогьям Трунгпа передавал своим ученикам, называется шаматха-випашьяна. Когда Трунгпа впервые давал учение на Западе, он говорил, что нужно просто открыть ум и расслабиться. Если во время медитации вас отвлекают мысли, просто позвольте им раствориться и вернитесь к открытому, расслабленному состоянию ума.

Через несколько лет Ринпоче понял, что для некоторых из его учеников это простое наставление невыполнимо; чтобы преуспеть в этой медитации, им был необходим определенный метод. И тогда, не меняя сути медитации, он стал давать наставления немного иначе. Ринпоче теперь делал больший упор на положение тела и учил людей направлять внимание на выдох. Позже он сказал, что во время выдоха наш ум максимально приближен к пребыванию в своем естественном открытом состоянии и в то же время у него есть объект, к которому можно вернуться.

Ринпоче подчеркивал, что выдох должен быть обычным, нам не нужно каким-либо образом изменять его, и что внимание, направляемое на выдох, должно быть ненавязчивым, своего рода легким прикосновением. Он говорил, что на дыхание надо направлять около 25 процентов внимания, так чтобы мы по-прежнему могли осознавать окружающую обстановку. Тогда она не будет отвлекать нас от медитации или препятствовать ей. Годы спустя Ринпоче использовал забавную аналогию, сравнив медитирующего с человеком, который одет в парадный костюм и держит в руках полную ложку воды. Можно спокойно сидеть в своем шикарном костюме и не отвлекаться при этом на ложку воды в руке. Смысл в том, что не надо стараться достигнуть какого-то особого состояния или выйти за пределы звуков и движений обычной жизни. Скорее, нам следует больше расслабиться в привычной обстановке и ценить мир вокруг нас и простую истину настоящего момента.

Во многих медитативных практиках используется объект для медитации – что-то, к чему вы возвращаетесь снова и снова, вне зависимости от происходящего в вашем уме. В этом случае объект медитации – выдох, ускользающий, текучий

и изменчивый. Вдох похож на паузу. И все, что нужно делать, – ждать следующего выдоха.

Однажды я рассказала про эту технику подруге, которая долгие годы практиковала сосредоточение на вдохах и выдохах, а также на других объектах. Услышав эти наставления, она воскликнула: «Но это же невозможно! Этого никто не сможет сделать! Там есть целый период, когда просто нечего осознавать!» Именно тогда я впервые поняла, что эти наставления уже содержат в себе возможность полностью отпустить происходящее. Я слышала, что мастера дзен говорят о медитации как о готовности умирать снова и снова. И вот с каждым выдохом, который растворяется и исчезает, вы позволяете умереть всему, что было прежде, и расслабляетесь, вместо того чтобы паниковать.

Ринпоче просил, чтобы мы как инструкторы по медитации не говорили о «сосредоточении» на выдохе, но использовали более образный язык. Так что мы советовали ученикам «соприкоснуться с выдохом и отпустить его», или «направить легкое и мягкое внимание на выдох», или «следовать за выдохом, расслабиться и раствориться с ним вовне». Суть наставления по-прежнему заключалась в том, чтобы раскрыться и расслабиться, не привнося в это ничего дополнительного, не создавая концепций, но возвращаясь к уму как он есть – ясному, сияющему и свежему.

Спустя некоторое время Ринпоче добавил еще одно уточнение к инструкции. Он попросил нас помечать наши мысли как «процесс мышления». Вот мы медитируем, направляем внимание на дыхание и, не осознавая того, уже улетали куда-то в своих мыслях – что-то планируя, о чем-то беспокоясь или фантазируя. Мы оказались в совершенно другом мире, сотканном исключительно из мыслей. И в тот момент, когда мы осознаем, что отвлеклись, нам надо сказать себе, что это «процесс мышления», и снова просто вернуться к выдоху.

Однажды я видела, как это показали в танце. Человек вышел на сцену и сел в позу для медитации. Но уже через пару секунд в нем заиграли страсти. Он приходил во все большее исступление по мере того, как крошечные искры желания превращались в яркое пламя сексуальных фантазий. Потом раздался звук колокольчика, и спокойный голос сказал «процесс мышления», и этот человек вернулся в расслабленную позу для медитации. Через несколько секунд из небольшого раздражения зародился танец гнева. Потом был танец одиночества, потом танец апатии, и каждый раз звонил колокольчик и спокойный голос говорил «процесс мышления». Тогда человек на сцене снова расслаблялся, с каждым разом чуть дольше, и потом все стало восприниматься как безграничное спокойствие и пребывание в настоящем моменте.

Мгновение, когда мы ловим себя и говорим «процесс мышления», очень интересно. Именно в этот момент мы можем сознательно упражняться в мягкости и развитии непредвзятого отношения. На санскрите любящая доброта – это майтри. Майтри также переводится как необусловленная дружелюбность. Так что каждый раз, как вы говорите себе «процесс мышления», вы развиваете эту необусловленную дружелюбность по отношению к тому, что возникает в вашем уме. Поскольку прийти к такому необусловленному состраданию очень сложно, этот простой и прямой метод пробуждения очень важен.

Суть медитации – это принятие всего, что возникает.

Иногда мы чувствуем себя виноватыми, иногда ведем себя высокомерно. Иногда наши мысли и воспоминания ужасают нас, и мы чувствуем себя совершенно несчастными. Мысли постоянно рождаются в нашем уме, и во время медитации мы создаем пространство для их возникновения. Если мы цепляемся за какую-то мысль и она уносит нас прочь, не важно, приятная она или неприятная, следует обозначить ее как «процесс мышления» и с открытостью и добротой позволить ей раствориться в огромном небе. Когда облака и волны мыслей тут же возвращаются, мы просто признаём их появление, с необусловленной дружелюбностью обозначаем их как «процесс мышления» и отпускаем, снова и снова.

Иногда люди прибегают к медитации, чтобы освободиться от переживаний и беспокойства. Мы используем технику обозначения своих мыслей как «процесса мышления», чтобы избавиться от того, что нас тревожит. И если нам удастся соприкоснуться с чем-то блаженным или вдохновляющим, мы можем решить, что наконец-то «у пас получилось». Тогда мы захотим остаться в этом состоянии спокойствия, гармонии и отсутствия страха.

Вот почему крайне важно всегда напоминать себе, что суть медитации – это принятие всего, что возникает. Мы не выбираем, что принять, а что отвергнуть. Медитация определенно не предназначена для того, чтобы подавлять что-нибудь, но также она и не для того, чтобы поощрять цепляние. Аллен Гинзберг использовал выражение «сюрприз для ума». Вы садитесь медитировать и – хоп! – сталкиваетесь с довольно неприятным сюрпризом. Хорошо. Пусть будет так. Не стоит его отвергать, нужно с состраданием обозначить его как «процесс мышления» и отпустить. Потом – ух ты! – очень приятный сюрприз.

Хорошо. Пусть будет так. Не стоит за него цепляться, с состраданием обозначьте его как «процесс мышления» и отпустите. Вскоре мы обнаружим, что эти сюрпризы бесконечны. Мила-репа, тибетский йогин, живший в XII веке, слагал прекрасные песни о том, как следует медитировать. В одной из них он говорит, что у ума проекций больше, чем пылинок в солнечном луче, и что даже сотни мечей не могут их уничтожить. Так что нам, практикующим медитацию, следует перестать бороться со своими мыслями и осознать, что честность и юмор гораздо более вдохновляющие и полезные качества, чем любой фанатичный религиозный порыв к чему-либо или против чего-то.

В любом случае суть в том, чтобы не пытаться избавиться от мыслей, но, скорее, увидеть их подлинную природу. Если мы поддадимся мыслям, они так и будут водить нас по кругу. На самом деле мысли подобны образам из сновидений, иллюзиям, они нематериальны. Они, как мы говорим, всего лишь «процесс мышления».

Ринпоче постоянно уточнял наставления по позе для медитации. Он утверждал, что медитация не должна превращаться в борьбу. Так что если у нас болят ноги или спина, то вполне можно подвигаться. Вскоре мы обнаружили, что изначально правильное положение тела позволяет достичь более глубокого расслабления, и если мы во время медитации почувствуем дискомфорт, то достаточно будет внести в позу лишь незначительные изменения. Постепенно мы вывели для себя шесть пунктов правильного положения тела. Они таковы:

1. Сидите ли вы на подушке или на полу, сидение должно быть плоским, без перекосов влево или вправо, вперед или назад.

2. Ноги скрещены удобным для вас образом. Также вы можете сидеть на стуле, ступни стоят на полу, а колени на несколько сантиметров разведены в сторону.

3. Торс (от головы до копчика) следует держать прямо, не расслабляя спину и раскрыв грудную клетку. Если вы сидите на стуле, лучше не откидываться на спинку. Если вы начинаете сутулиться, выпрямите спину.

4. Руки лежат на бедрах, кисти рук обращены ладонями вверх.

5. Глаза открыты, вы расслаблены и осознаете происходящее, то, что возникает. Взгляд немного опущен и направлен на пару метров перед собой.

6. Рот слегка приоткрыт, челюсть расслаблена, воздух беспрепятственно проходит как через рот, так и через нос. Кончик языка соприкасается с верхним нёбом.

В начале медитации вы можете сверять правильность положения вашего тела по этим шести пунктам. Каждый раз, когда в медитации вы отвлекаетесь, направляйте внимание на тело и проверяйте правильность позы. Потом снова возвращайтесь к выдоху. Не беспокойтесь, если обнаружите, что мыслями унеслись далеко. Просто скажите себе «процесс мышления» и вернитесь к открытости и расслабленности выдоха. Снова и снова возвращайтесь в «здесь и сейчас».

Поначалу многие находят медитацию волнующей. Это похоже на новый проект: вы считаете, что если практиковать ее, то, возможно, все негативное уйдет и вы станете открытым, непредвзятым и дружелюбным человеком. Но со временем ощущение новизны проходит. Вы просто каждый день отводите время для медитации и снова и снова возвращаетесь к дыханию, проходя через стадии скуки, раздражительности, страха и спокойствия. Такое упорство и повторение сами по себе становятся наградой, если вы практикуете честно, с легкостью, юмором и добротой.

Мы получили наставление и можем применять его на практике. Теперь только от нас зависит, что произойдет дальше. В конечном счете все сводится к тому, насколько мы готовы расслабиться, ослабить хватку. Насколько мы готовы быть честными с самим собой?

Глава 5

Никогда не поздно

Майтри отличает то, что мы не пытаемся решить проблему. Мы не стремимся избавиться от боли или стать лучшим человеком. По сути, мы отказываемся от контроля и позволяем концепциям и представлениям распасться.

Я получаю много писем от «худшего человека на Земле». Иногда этот ужасный человек стареет и чувствует, что зря прожил жизнь. Иногда он – подросток с суицидальными намерениями, который ищет помощи. В тяжелой ситуации может оказаться каждый, независимо от пола, возраста и других факторов. Всех этих людей объединяет одно: они не могут относиться к себе с любящей добротой.

Недавно я общалась со своим давним знакомым. Я всегда считала его застенчивым, добрым человеком, который всегда помогает другим. Но в тот день он был совершенно подавлен, а в его глазах я увидела безнадежность. Пытаясь пошутить, я спросила: «Ну, ты же не думаешь, что на планете есть люди и похуже, чем ты?» И он ответил с душераздирающей честностью: «Нет. Если хочешь знать, я действительно чувствую себя так, будто хуже меня никого нет».

Это заставило меня вспомнить карикатуру Гари Ларсона. Две женщины из-за закрытой двери подсматривают за чудовищем, стоящим у них на крыльце. Одна из них говорит: «Успокойся, Эдна. Да, это ужасное гигантское насекомое, но, может быть, ему просто нужна помощь?»

Самые трудные времена мы создаем для себя сами. Но никогда не поздно начать практиковать любящую доброту. Представьте, что у нас болезнь в терминальной стадии. Не зная, сколько времени нам отпущено, мы понимаем, что в оставшиеся часы, месяцы или годы важно подружиться с собой и с другими.

Считается, что мы не можем прийти к удовлетворению и радости (не говоря уже о просветлении), если не видим, кто мы такие и что мы делаем, если не осознаём своих привычек и шаблонов мышления и поведения. Это называется майтри – развитие любящей доброты и дружелюбия по отношению к себе.

Люди иногда путают этот процесс с самосовершенствованием или личностным ростом. Порой мы становимся так одержимы хорошим отношением к себе, что не обращаем никакого внимания на то, как это сказывается на окружающих. Мы ошибочно можем считать, что майтри – это способ обрести постоянное счастье, рай на земле. Но на самом деле доброе отношение к себе вовсе не значит, что мы похлопываем себя по плечу со словами «Ты самый великий» или «Не волнуйся, приятель, все будет хорошо». Скорее, это процесс, который искусно и сострадательно выявляет наш самообман и лишает нас маски, за которой мы могли бы спрятаться.

Майтри отличает то, что мы не пытаемся решить проблему. Мы не стремимся избавиться от боли или стать лучшим человеком. По сути, мы отказываемся от контроля и позволяем концепциям и представлениям распасться.

Этот процесс начинается с осознавания: что бы ни возникало – это не начало и не конец. Это просто такой же обычный человеческий опыт, с которым все люди сталкиваются с безначальных времен. Мысли, эмоции, настроение и воспоминания приходят и уходят, а ощущение настоящего момента всегда здесь.

Никогда не поздно взглянуть на свой ум. Благодаря медитации мы всегда можем создать пространство, в котором все может возникать. Иногда мы сами себя повергаем в шок. Иногда мы пытаемся спрятаться. Иногда мы сами себе удивляемся. Ничего не оценивая, не погружаясь в «нравится» и «не нравится», мы можем вновь и вновь оказываться в «здесь и сейчас».

Удручает то, что, попавшись на удочку осуждения, мы начинаем осуждать всех вокруг. Если нас задевает резкость, мы сами становимся резкими. Чем чаще мы так поступаем, тем глубже в нас укореняются эти качества. Печально, что мы становимся экспертами по причинению вреда себе и другим. Вместо этого нам стоит практиковать мягкость и все отпускать. Можно с любопытством и удивлением встречать все, что возникает, не придавая этому слишком большого значения. Вместо того чтобы бороться со своим смятением, можно принять его и расслабиться. И тогда со временем мы обнаружим, что ясность присутствует всегда. Во времена наихудшего развития событий в жизни наихудшего человека на Земле, во времена самых тяжелых диалогов с самим собой – всегда присутствует открытое пространство.

У нас в голове есть определенный образ себя, за который мы держимся. Это можно описать как «ограниченный ум». По-тибетски он называется сем. В тибетском языке есть несколько слов, обозначающих ум, но важно знать два из них – сем и puma. Сем – это то, что мы переживаем как мысли, поток внутренней болтовни, постоянно укрепляющей наше «я». Ригпа буквально – разум, или природная способность к пониманию. Под всеми тревогами и планами, под всеми желаниями и стремлениями всегда присутствует ум мудрости, ригпа. Как только мы остановим внутренний диалог, проявится ригпа.